Клебер щёлкнул по своему ординету. - Я переслал вам материалы, посмотрите на досуге. А пока перескажу суть. Работая в одной из провинциальных систем, Мартинес соблазнил супругу некоего чиновника. Он не ожидал, что женщина страстно влюбится. Когда Мартинес объявил ей о разрыве, бедняжка потеряла голову от горя. Она не нашла ничего лучшего, чем пригрозить ему оглаской. На следующий день во время утренней пробежки её сбил потерявший управление мобиль. - Случайность исключена? – недоверчиво спросил Бернар. - Абсолютно. В материалах дела есть отчёт по маневрам мобиля. Но Мартинес позаботился, чтобы гибель женщины признали несчастным случаем. Местная прокуратура закрыла дело в тот же день. Так что, заслужил Мартинес смерть или нет? - Это решать не мне и не вам, – твердо заявил Бернар. – Есть полицейское управление. Комиссариат внутренних дел, в конце концов. Самосуд над убийцей – такое же преступление, как и само убийство. - В идеале вы правы. Но давайте признаем: прокуратура ест с рук покровителей Клода Мартинеса. Скажите, раз правовая система расписывается в собственном бессилии, разве правосудие не должно стать обязанностью того, кому это по силам? Кстати, вы сами так посчитали во время Туринского кризиса. Передатчик на вашем корабле не выходил из строя, не так ли? Вы солгали о неисправности. Выбирая между приказом и долгом, лейтенант Бернар Фрадетт выбрал второе. И спас тысячи жизней. Так что же с тех пор изменилось? Почему граф Д’Эвре готов сдаться и позволить преступнику управлять республикой? Неужели только потому, что коррумпированные власти отказались осудить мерзавца? Бернар молчал, покусывая губу. Осведомлённость Клебера оказалась неприятным сюрпризом. До этого момента Бернар считал, что правду о «сломанном передатчике» знают только три человека во всей доминанте, включая его самого. - Решайте, граф. Если вы скажете, что мы поступили неверно, остановив Мартинеса, я не стану докучать вам своим присутствием. Я понимаю, вам тяжело. Вы считаете, что стали пособником убийцы, не заявив на меня в полицию. Но с точки зрения истины, с точки зрения высшей справедливости, вы бы скорее стали сообщником настоящего убийцы, сообщив обо мне. Так на чьей же стороне вы сейчас, граф Д’Эвре? Бернар ощутил замешательство. Клебер буквально читал его мысли. И всё же Бернар сомневался. - Послушать вас, так вы совершили подвиг, месье Клебер, – тщательно подбирая слова, начал он. – Но позвольте спросить, если вы убрали Мартинеса из неких… благородных побуждений, то зачем пришли ко мне? Складывается впечатление, что вами двигали какие-то иные интересы. - Какие же? - К примеру, финансовые. Мартинес, как и любой коррупционер, зависел от компаний-спонсоров. Оказавшись в парламенте, он стал бы их лоббистом. А конкуренты этих компаний остались бы в проигрыше. Я полагаю, вас наняли те, кто не сумел договориться с Клодом Мартинесом. Убив Мартинеса, вы решаете сразу две задачи: расчищаете дорогу мне, превращая в своего должника, а заодно демонстрируете, что бывает с теми, кто отказывается иметь с вами дело. Клебер рассеянно кивнул. - Звучит логично. Не стану лгать, мы ликвидировали Мартинеса не из благородства. Но подлинные причины произошедшего не имеют ничего общего с экономикой, господин граф. Успех или банкротство французских компаний – последнее, что интересует моих партнёров. «Французских компаний, – повторил про себя Бернар. – Клебер не сказал: «наших компаний», он сказал – «французских». Эта оговорка о многом говорит. Значит, Клебер работает не на промышленников. Он – оперативник чужой разведки. А ликвидация Мартинеса – часть плана по вербовке будущего депутата парламента республики. И возможно, не первого депутата». Бернар подивился наглости и безрассудству чужого шпиона, посмевшего в открытую заявиться к нему в дом. На что он рассчитывает?! Что ради парламентского кресла граф Д’Эвре предаст республику, которую защищал с оружием в руках? Какая глупость! - На кого вы работаете, месье Клебер? – ледяным тоном осведомился Бернар. – Китайцы? Союз Миров? Русские? - Вы снова превратно меня поняли, – терпеливо возразил гость. – Неужели я так плохо объясняю? Мои партнёры не имеют отношения к противникам нашей доминанты. В голове Бернара, что-то щёлкнуло, и он понял. Всё стало на свои места. - И какая же раса проявила интерес к моей скромной персоне? – стараясь не выдать растерянности, спросил он. Вместо ответа Клебер вытянул перед собой руку, повернув её ладонью вверх. Бернар как зачарованный следил за его движениями. Над ладонью гостя поднялся лёгкий сероватый туман, мгновение спустя взвихрившийся миниатюрным торнадо. Вихрь на глазах темнел, густел, обретал плотность и форму. Ещё миг, и на ладонь гостя опустился антрацитово-чёрный, блестящий шар, размером вдвое меньше крокетного[1]. Бернару не составило труда понять, кто перед ним. Только одна из известных ему Высших рас доминанты способна на такие фокусы… Если, конечно, речь не идёт о наведённой галлюцинации или голопроекции. Присмотревшись, Бернар заметил, что под весом шара кожа ладони Клебера едва заметно проминается. Проекции не имеют массы. Так что одна из версий уже отпадает. Что же касается наведённой галлюцинации… Бернар щёлкнул по ординету, распахивая тяжёлые гардины. Дневной свет залил кабинет. Люстра, зарегистрировав усиление светового потока, погасла. Тень шара послушно сместилась. Галлюцинации так не умеют. - Мозаики! – выдохнул Бернар. - Верно, – одобрительно заметил Клебер. Шар беззвучно разлетелся серым вихрем. Клебер жестом фокусника сжал кулак и вихрь исчез. Теперь Бернару стало ясно, как Клеберу удалось узнать, что вирт графа сфокусирован именно на нём. Для мозаик это совершенно пустяковый трюк. - В прошлый раз вы оставили кого-то из мозаик в моём доме? – спросил он на всякий случай, хотя ответ и так был ясен. - Конечно. Здесь, в библиотеке, – ничуть не смутившись, подтвердил гость. Ну да. Именно из библиотеки он и наблюдал за пресс-конференцией. Хотя для таких невероятных созданий, как мозаики, не составит труда последовать за ним хоть в преисподнюю. - Мартинеса убили тоже… мозаики? - Верно. - Но… как? - Я сумел внедрить в него крошечный конгломерат Мозаики. Вроде моего, но боевой, – признал Клебер без тени смущения. Бернар судорожно потёр ладони. - Не волнуйтесь, граф, – понимающе улыбнулся гость. – Без вашего официального разрешения в ваш личный организм никто не полезет. - Хотите сказать, вы спросили у Мартинеса разрешения? - Мартинес враг. А вы – потенциальный партнёр, я бы даже сказал, союзник. - Вот как? Раса Высших ищет союза с простым человеком? В такое трудно поверить. Слишком разные масштабы. - Но я ведь сотрудничаю с мозаикой. Разве это вас не убеждает? Бернар демонстративно окинул гостя внимательным взглядом. - Нет. Более того, месье Клебер, я даже не уверен, что вы человек. Возможно, передо мной одна большая мозаика. Клебер рассмеялся. - Нет, господин граф. Я человек, обычный человек из плоти и крови. Когда вы встретитесь с Мозаикой, сами увидите разницу. - Допустим. И что же Мозаикам потребовалось лично от меня? - Это долгий и непростой разговор, граф. Нам бы не хотелось вести его здесь. Вы не против небольшого путешествия? Из последних сил сохраняя невозмутимость, Бернар демонстративно взглянул на часы. - В половине шестого у меня совещание. - Можете не менять планы, – позволил Клебер, как будто Бернар собирался это сделать. – Вы успеете. На самом деле Бернар не планировал на сегодня никаких встреч, и у него возникло неприятное ощущение, что Клебер осведомлен и об этом. Отдав необходимые распоряжения дворецкому, Бернар последовал за своим таинственным провожатым. На самом краю обширной стоянки особняка скромно угнездился «Муссон-400». В антураже богатства, окружающем родовое гнездо Д’Эвре, серийная машина смотрелась донельзя убого. Рене, предупредительно распахнувший двери особняка перед графом и его гостем, с негодованием покосился на дешёвый мобиль. «Муссон» поднялся в воздух. Бернар обратил внимание на повадки машины. Похоже, от гражданского мобиля у этого «Муссона» только корпус. А начинка совсем другая. Как бы не орбитального класса. - Любите сильные машины? – поинтересовался он. Клебер равнодушно пожал плечами. - Лично мне хватало старого-доброго «Ливорно». Но у Мозаики свои условия. - Понятно. Значит, вот как выглядит «партнёрство». Тебе диктуют условия, а ты их беспрекословно выполняешь. Похоже, у Высших своеобразные представления о сотрудничестве. Правда, тут же поправил себя Бернар, человеческое общество построено по тем же принципам. Можно подумать, кого-то во флоте интересуют предпочтения новичка-лейтенанта! Тот же Моисей Каро отправил бы лейтенанта Фрадетта в карцер, посмей тот только заикнуться, что ему, видите ли, хочется летать на новеньком «Гермесе-7000», а не на старушке «Артемис-А». Что ж, придётся доказать Мозаикам, что граф Д'Эвре не какой-нибудь новобранец. Свой путь от безусого мальчишки до заслуженного ветерана он уже прошёл. И честно заслужил своё нынешнее положение. К тому же, пусть Мозаики и Высшая раса, но это они пришли к нему, а не наоборот. Значит, и условия диктовать не им. Стремительно набрав высоту, «Муссон» встроился в междугородний поток и понёсся прочь от столицы. Внизу промелькнула серебристая змейка Сены, затем машина вошла плотный слой облаков. Вокруг потемнело, началась болтанка. Пронзив тучи, «Муссон» вырвался на свободу. Бернар сориентировался: судя по солнцу, цель путешествия лежит где-то на юго-востоке. Проскользив в высотном потоке над облаками, «Муссон» опустил нос и нырнул в облачное море. Вскоре внизу вновь показалась Сена. Похоже, Клебер держал курс на Мелён – решил Бернар. И не ошибся. «Муссон» приземлился напротив офисной высотки, каких в каждом городе столичной планеты не один десяток. На вирт-табло фасада сияли названия доброго десятка компаний. В основном – логистика и юридические конторы. Это также дало Бернару пищу для размышлений. Официальное представительство Высших рас доминанты находилось в центральном округе Парижа. В Мелёне Высших не было, и быть не могло. Значит, Мозаики ведут какую-то тайную игру, не желая афишировать связи с человечеством. Странно, что они занимают офис в обычном бизнес-центре. Организовать тайное убежище в многоэтажке не так-то просто. Разве что Высшая раса использует офисное здание как прикрытие, а их тайная резиденция расположена где-то под землёй. Клебер пропустил Бернара вперёд. В фойе, за высоким бортиком стойки коротали время два охранника. При виде Бернара они подобрались, но разглядев за ним Клебера, вернулись к своим делам. Очевидно, этого человека здесь хорошо знали. Миновав фойе с тремя скоростными лифтами, Клебер провёл гостя узким коридором, в который выходило множество безликих дверей. Коридор закончился тяжёлой стальной дверью с надписью «Только для сотрудников». Дверь открывалась персональной картой. Войдя вслед за Клебером, Бернар оказался в душном чулане. По углам свисали пыльные кружева паутины, на металлических стеллажах громоздились разнокалиберные картонные коробки и пластиковые ёмкости с моющими средствами. За чёрной бочкой с десятком лохматых швабр зеленели покрытые облупившейся масляной краской створки рабочего лифта. На левой створке висело пожелтевшее объявление: «Лифт не работает». Клебер провёл картой в тонкой щели между створками лифта на уровне объявления. Створки беззвучно разошлись в стороны. Пропустив графа вперёд, Клебер вошёл в лифт и набрал на сенсорной панели какую-то длинную цифровую комбинацию. Кабина дрогнула и отправилась в путь. Судя по смещению вектора тяжести, лифт поехал вниз. Значит, как и предполагал Бернар, офисные помещения действительно занимают какие-то сторонние компании, играющие роль прикрытия. Они даже не подозревают, кто скрывается глубоко под ними. - Волнуетесь? – Клебер покосился на графа. - А должен? – уклонился от ответа Бернар. Конечно же, он волновался. Но признаваться в своих чувствах перед лицом Высшей расы? Благодарю покорно. Клебер едва заметно усмехнулся. - Я бы на вашем месте, наверное, уже глотал успокаивающее. - Не имею привычки, – сухо парировал Бернар. Клебер не посчитал нужным продолжать разговор. Спустя несколько секунд, лифт остановился и распахнул створки. - Прошу.