- Истинно. Ваше положение, ваш характер и ваши связи могут оказать нам неоценимую помощь. - Я хочу знать детали, – резко бросил Бернар. – Кто занимается вивисекцией над людьми и зачем? Кто ваш противник и не приведёт ли помощь вам к неприятностям для моей расы? Манекены синхронно переглянулись. Бернар понимал, что у Мозаик нет необходимости в подобном жесте. Они просто демонстрируют свои сомнения. - Мы готовы открыть эту информацию. Но предупреждаем: это знание недоступно для твоих сородичей. Так и должно остаться. Прежде чем ты получишь то, о чем просишь, мы заключим договор. Ты сохранишь в тайне то, что мы запретим передавать другим. Бернар задумался. Мозаики не похожи на идеалистов. Вряд ли их убедят его клятвы. Как же они проследят за соблюдением соглашения? У Бернара имелись догадки на этот счёт, и они ему совсем не нравились. Очень скоро его подозрения подтвердились. - Если ты согласишься на наше условие, мы внедрим в тебя небольшой конгломерат. Бернар, видимо, не сумел совладать со своим лицом, потому что манекен неестественно плавным движением поднял руку, предвосхищая его возражения. - Вопрос слишком серьёзен, человек Д'Эвре. Мы не можем полагаться на твоё слово. Конгломерат, который мы в тебя внедрим, будет безобиден до тех пор, пока ты соблюдаешь условия договора. - И что же он сделает, если я его нарушу? – спросил Бернар, не сомневаясь в том, какой ответ получит. - Если ты сознательно нарушишь договор, конгломерат мгновенно прекратит твою жизнедеятельность. - То есть, я должен согласиться сунуть себе в голову бомбу с дистанционным управлением? - Неверно. Не в голову. Конгломерат будет распределён по всему организму. Обнаружить или изъять его на уровне ваших технологий невозможно. Он полностью автономен. Бернар задумался. Отказаться? Нет уж. Хитрые Мозаики знали, с кем договариваться. После всего, что он увидел и услышал сегодня, Бернар просто не мог встать и уйти, зная, что где-то продолжают гибнуть ни в чем не повинные люди, жертвы чудовищных экспериментов неведомых преступников. Более того, Бернар ни на секунду не сомневался, что в реальности у него вообще нет выбора. Что бы там не говорил Клебер, компоненты Мозаики, скорее всего, уже внедрены в него. Возможно, это произошло ещё при их первой встрече. А может, он только что вдохнул их вместе с воздухом. Этим объясняется та лёгкость, с которой Филипп Клебер передал ему ценнейшие сведения об одной из самых таинственных рас доминанты. Пусть этих сведений немного, но это, по меньшей мере, втрое больше, чем известно человечеству. - Такая же мозаика убила Клода Мартинеса? - Мозаика – общее название нашей расы. Клода Мартинеса ликвидировал боевой конгломерат. Он проще, чем тот, который будет у тебя. - Убийство не выглядит хорошим началом для сотрудничества. – Сухо сказал Бернар. На неживых чёрных лицах не дрогнул ни единый мускул. Наверное, они сознательно пренебрегли мимикой, посчитав её второстепенной. - Справедливость не является убийством. Мы внимательно изучили биографию особиКлод Мартинес. Прекращение его жизнедеятельности выгоднее для человеческой популяции, чем продолжение его функционирования. - Тогда давайте уничтожим всех стариков. Они уже выполнили свой долг и лишь тянут деньги из бюджета, – убедительно разыграл гнев Бернар. На самом деле со смертью Мартинеса он давно сжился. Но он хотел понять, до какой степени непостижимый разум мозаик далёк от человеческой морали и чем это может грозить. - Принудительное прекращение жизнедеятельности в контексте вашей цивилизации носит характер наказания, – пояснила фигура, занимающая левое кресло. – Пожилые особи, о которых ты упомянул, в подавляющем большинстве ни в чем не виновны. Прекращение их жизнедеятельности непростительно. С точки зрения вашей этики. - Но не вашей? - Наши этики несопоставимы. Поэтому в отношениях с человечеством мы предпочитаем руководствоваться постулатами вашей нравственности. Не на формальных законах, которые не позволяли нам ликвидировать Клода Мартинеса, а на том нравственном законе, который постулировал ваш человеческий философ Кант. «Забавно. Набор микроскопических компонентов рассуждает о Канте. Похоже, они хотят показать мне, что разбираются в нашей цивилизации». - Вы могли бы выбрать любого другого преступника. Но уничтожили именно Мартинеса. Теперь место в Национальной ассамблее достанется мне. С вашей помощью, ведь иначе мои шансы были невелики. Не знаю, как вы себе это представляете, но на мой человеческий взгляд это выглядит взяткой. - Если бы пост депутата занял Мартинес, ты не смог бы выполнить свою часть работы, – ответила левая фигура. Бернара начал утомлять этот разговор. Казалось, они ведут бесконечную партию в настольный теннис. На каждую его фразу мозаики мгновенно находили достойный, логичный и убедительный ответ. Бернар был уверен, что также будет и дальше. Что бы он ни говорил, мозаики будут ненавязчиво показывать своё превосходство и снисходительно учить его уму-разуму. К тому же для себя граф Д'Эвре уже всё решил и продолжение разговора становилось пустой тратой времени. Судя по всему, мозаики тоже это понимали. - Вы ведь уже внедрили в меня свои компоненты, не так ли? – прямо задал Бернар последний вопрос. Интересно, насколько хорошо эти чужаки разбираются в человеческой психологии? - Неверно. Ты ошибаешься, человек Д’Эвре. В перспективе дальнейшего сотрудничества мы посчитали насильственное внедрение конгломерата контрпродуктивным. Компоненты ещё не находятся в твоём организме. И они в него не попадут, если ты откажешься. - Вы прекрасно знаете, что я не откажусь. - Истинно. Мы в этом не сомневаемся. Похоже, о такой вещи, как дипломатия, мозаики знают только понаслышке. Или же напротив, решили продемонстрировать открытость. - Я хочу получить гарантии, что моё сотрудничество с вами не принесёт вреда Республике. - Когда мы расскажем, в чем заключается суть нашего сотрудничества, ты увидишь, что гарантии не нужны. Интересы наших рас взаимосвязаны. Ущерб одной неизбежно обернётся таким же ущербом и для второй. - Если так, то я согласен. Давайте, где тут нужно расписаться кровью? Бернар чуть не свалился с кресла, когда мозаики рассмеялись. Политика, дипломатия –это ещё куда не шло. Но чтобы совокупность элементарных компонентов обладала чувством юмора? - Вытяни вперёд руку, ладонью вверх, – предложила одна из мозаик. Бернар повиновался. Одновременно с ним подняла руку левая мозаика. Над её ладонью заклубился туман, сгущаясь в серый вихрь, такой же, какой совсем недавно демонстрировал графу Филипп Клебер. Секундой позже вихрь сорвался с ладони Мозаики и завис над столом тёмным пульсирующим облаком. - Человек Бернар Д’Эвре, – торжественно произнесла правая мозаика. – Принимая условия договора, ты становишься Эффектором – условной частью Мозаики. Твои действия в общих с Мозаикой операциях должны согласовываться при посредничестве внедрённого конгломерата. Действия Мозаики в отношении вашей расы в совместных проектах будут согласовываться с тобой через него же. Подтверди понимание и согласие. - Подтверждаю. Вихрь продолжал кружить над столом, будто чего ожидая. Бернар промотал в уме последнюю тираду мозаик. А, вот оно что. - Подтверждаю понимание и даю согласие. - Конгломерат сформирован. Вихрь сорвался с места и серым смерчом втянулся в ладонь Бернара. Ну и педанты… - Желательно приступить к работе незамедлительно, – деловито сообщила одна из мозаик. - У графа намечено совещание, – напомнил Клебер. - Совещание подождёт, – Бернар насмешливо посмотрел в глаза Клеберу. – Я хотел бы получить полную картину стоящей перед нами задачи. - Будь внимателен, Эффектор Д’Эвре. Мозаики синхронно указали на стены, превратившиеся в панорамные голоэкраны. Всё-таки техника древней расы существенно опережала человеческую. Бернара показалось, что он перенёсся в легендарный зал заседаний Совета доминанты. Грандиозное, сверкающее миллионами граней сооружение, словно вырубленное внутри огромного бриллианта. Как известно, Совет располагается в центре стокилометрового астероида, странствующего в пространстве между внутренних звёзд доминанты. Бернар почувствовал, как зачастил пульс. Величественное сооружение поразило его своим нечеловеческим размахом: на головокружительной высоте тысячами огней сияет хрустальный потолок, вдоль стен гигантским амфитеатром расположились трибуны, на которых каждой расе отведено по секции. Часть секций находится под защитным колпаком: их обитателям необходимы особые условия для поддержания жизни. Некоторые – полностью закрыты мощными щитами. В них, как знал Бернар, находятся формы жизни, которые представляют опасность для окружающих. Разумеется, они не агрессивны, но что поделать, если, к примеру, температура Факелов – расы, обитающей на горячем Юпитере, обращающемся почти вплотную к фотосфере своей звезды, – достигает трёх тысяч градусов? А нормальное давление в их телах – полторы тысячи стандартных атмосфер? Если бы многослойная броня, окружающая секцию Факелов, исчезла, большая часть членов Совета погибла за долю секунды. Радиально амфитеатр рассекают стены, сходящиеся к трибуне руководства Совета. Стены ограничивают сектора, в которых находятся секции рас со сходным метаболизмом. Внутри секторов также существует деление на герметичные ячейки, ведь иногда даже незначительные отличия могут оказаться роковыми. Человечеству отведена небольшая ячейка в секторе рас, основу существования которых составляют углерод, кислород и вода. Углеродно-кислородная жизнь – одна из самых распространённых в галактике, поэтому сектор этих рас занимает почти половину зала. Бернар заворожено оглянулся по сторонам. Трансляции из зала Совета не велись, и до этого момента он, как и большинство граждан республики, никогда не видел столько Высших за раз. - Это Совет Доминанты, в котором заседают твои соотечественники, – зачем-то пояснила правая мозаика. Внезапно из зала пропали все депутаты других рас. Погасло волшебное сияние, исчез гигантский амфитеатр. Осталась только небольшая горстка людей, занимающих кресла в своей маленькой ячейке. - А это – то же самое помещение с отключёнными проекторами, – подала голос мозаика слева. Бернар обескуражено уставился на блёклую картинку. - Вы хотите сказать, что остальные расы участвуют в заседаниях дистанционно? Мозаика, казалось, вздохнула, хотя это и было невозможно – объединение компонентов лишь копировало человеческий облик и не нуждалось в дыхании. - Неверно, Эффектор Д'Эвре. В действительности так называемый «Совет доминанты» всего лишь фикция, придуманная исключительно для вашей расы. У Бернара затряслись руки. Что говорит эта пародия на человека? Что за чушь? Кому может потребоваться такой грандиозный обман? Вопросы обгоняли один другой. Бернар даже не мог решить, с какого начать. - Это такой мозаичный юмор? – граф, наконец, взял себя в руки. – Или очередная проверка? - Неверно. Это истина. Для вашей расы она неприятна. Но раз у нас общее дело, мы посчитали своим долгом рассказать тебе, как реально выглядит иерархия цивилизаций нашей доминанты. Мозаика сделала паузу, давая Бернару время прийти в себя. - Так что же… какова же она на самом деле? – наконец, произнёс он. - Каждая раса занимает строго определённое место, определяемое результирующим значением некой комплексной функции. Соответственно, каждая раса имеет свои права и обязанности, включающее, в частности, полное подчинение решениям превосходящих рас. Единственное исключение из иерархии составляете вы, люди. Человечество находится вне системы отношений между расами доминанты.