- Что это означает? – Энри, похоже, уже знал ответ на свой вопрос, но хотел услышать мнение биолога. - Это вещество вступает в реакцию с Драконьей шкурой. – Дюранд снова включил увеличение, разглядывая щуп. – Высшие, он, похоже, вообще со всем реагирует! Щуп действительно окислился, на его обычно остром кончике образовалась крошечная капелька соединившегося с неизвестной субстанцией титана[3]. - Вывод? – упрямо уточнил Энри. - Нам нужно держаться подальше от всех местных животных… а возможно и некоторых растений. Похоже, их секрет растворяет поверхность скафандра. - Понятно. – Энри переключился на общий канал. – В общем, так, ребята. Мы крепко влипли. Дюранд говорит, слюна местных тварей умеет разъедать скафандры. Так что держитесь подальше от всего, что шевелится. И что не шевелится тоже. Может, тути растения такие же. Дважды повторять не пришлось. Курсанты отлично понимали, чем грозит разгерметизация в отравленной атмосфере Обманки. Стараясь шагать след в след, они затравленно озирались, стараясь ненароком не наступить на какой-нибудь сочный стебель. Больше всех трусил Рэй, поминутно ощупывавший свой скафандр. Дюранд, опасаясь, что курсанты совсем падут духом, поспешно уточнил, что в небольших количествах неизвестный реагент не так страшен. Первичная реакция осаждает на поверхности «шкуры» нерастворимый даже для этого вещества окисел, создавая своего рода защитную плёнку. Иначе скафандр Рэя уже был бы проеден насквозь. Это несколько приободрило десантников. Обычная местная трава, как уже убедился Фредерик, представляла угрозу только тем, что могла скрывать в себе агрессивные формы жизни. Её собственный сок в реакцию со «шкурой» не вступал. Несколько раз курсанты натыкались на давешние камушки, которые какой-то остряк из взвода удачно прозвал Леденцами. Среди них встречались и крохи размером с абрикос, и мастодонты до метра в диаметре. Роднила их форма – все они напоминали клубень картофеля. Кроме того, у живых камней обнаружился характерный узор на поверхности: едва заметные концентрические кольца чуть более светлого оттенка. Мелкие леденцы не реагировали на приближение солдат, а вот крупные проявляли к ним живой интерес: стоило приблизиться к такому валуну метра на три, как над его поверхностью поднимались любопытные жгуты нитей. У крупных леденцов они достигали толщины гитарной струны. Возле крупных камней из травы выглядывали куски какой-то коричневатой скорлупы. Правда, трава росла только перед этими обжорами. Там, где проползал «леденец», оставались лишь торчащие из почвы оплавленные огрызки стеблей, кое-где разбавленные смятыми, но не съеденными грибоподобными образованиями, напоминающими молодые дождевики: такой же чешуйчатый шар плодового тела, уходящий утончающейся ножкой в землю. Очевидно, у леденцов были свои гастрономические пристрастия и «дождевики» в них не входили. Взвод приноровился идти по следам крупных леденцов: это позволяло не опасаться скрывающейся в траве мелочи. Крупных животных, кроме неторопливых леденцов, они пока не встречали. В воздухе кружили какие-то мелкие существа, исполнявшие тут, по всей видимости, роль насекомых. Дюранд заметил, как небольшой леденец схватил одно из них метко выброшенной нитью прямо на лету. Эти хищники явно не прочь разнообразить рацион. К десантникам насекомые не приближались. Пока единственными, кто проявил к чужакам интерес, оказались туповатые леденцы. Перебираясь с одного торного пути на другой, взвод достиг «леса». [1] Второе название акрилонитрина - цианистый винил. Высокотоксичен, способен к проникновению через неповреждённые кожные покровы. [2] Каптон – вид полиимида, обладающий высокими показателями инертности в широком диапазоне температур. [3] Химическую инертность титану придаёт поверхностный слой диоксида титана . Глава 11 Звёздная система НС755М Поверхность второй планеты. Вблизи это странное образование походило на обычный лес куда меньше, чем издали. Невысокие, не более пяти-шести метров, серовато-синие растения походили на кактусы на тоненькой ножке или, скорее, на небольшие аэростаты на толстом канате – стебле. Верхняя часть растения – раздутая сарделька двухметрового размера, с выступающими то ли ростками, то ли мягкими иглами с маленькими голубыми шариками на кончиках. Нижняя часть покоится в небольшом, но глубоком сизо-голубом соцветии, напоминающем суповую миску. В довершение сходства, в ней что-то плещется. Толстый стебель растёт из дна сизой миски. Синие сардельки покачивались под лёгким ветерком на расстоянии двух-трёх метров друг от друга. Под деревьями в изобилии росли «дождевики», а вот «леденцов» было не видать. В глубине леса что-то посверкивало и потрескивало. Пройти по такому лесу казалось не слишком сложной задачей: баллоны сарделек начинались где-то в метре над головой самого высокого десантника, а стебли торчали из земли сравнительно редко. Тем не менее, Энри решил не спешить, предоставив биологу шанс разобраться, сулит сарделечный лес какие-то опасности или нет. - Скорее всего, они наполнены лёгким газом, – рассуждал вслух Дюранд. – Думаю водородом. - Так они могут взорваться? – насторожился Энри. - Что? Нет, конечно! Взрывное соединение с водородом при такой температуре и давлении может вызвать только фтор, а его тут нет. Ты же сам видел состав атмосферы – девяносто пять процентов азот, пять – метан, остальное в следовых количествах. Нет, взрываться тут нечему. - А что там трещит? - Пока не знаю… Может, поверхностные разряды, а может – акустический механизм для отпугивания каких-то местных гусениц. Всё может быть. Десантник, не перебивая, выслушал Дюранда. - Значит, лес безопасен? - Не уверен. На Обманке нет ничего привычного. Необходимо посмотреть на эти сардельки поближе. Изучить одну. Схожу, попробую срезать. - Нет. – Энри положил руку ему на плечо. – Только не хватает тебя потерять. По его приказу, двое курсантов, Рэй и Оливьер, осторожно приблизились к ближайшему «сарделечному дереву». Остальные прикрывали их сзади, готовые в случае чего немедленно открыть огонь. Когда до дерева оставалось несколько шагов, раздался громкий треск. Между выступающими иглами-рожками появились сверкающие серебристые дуги. Не успел Энри дать команду, как в воздухе ослепительно сверкнул жгут разряда и сразу за ним – второй. Рэй и Оливьер кувырком покатились по земле. Не дожидаясь команды сержанта, курсанты открыли огонь. Сразу несколько игл впились в толстую синюю сардельку. Та судорожно дёрнулась и с громким хлопком лопнула. Во все стороны полетели синие брызги. Часть их попала на скафандр Рэя, растекаясь по нему быстро темнеющими пятнами. - Огнетушители! – завопил Дюранд и первым ринулся вперёд. Он был одним из троих «пожарников», тащивших на спинах капсулы со сжиженным пламегасителем. Хоть на Обманке и царил адский холод, уставной порядок никто не отменял. К счастью. Тугая струя под давлением ударила в тело курсанта, сметая ошмётки сардельки и её тягучий сапфировый сок. На всякий случай окатили и Оливьера. Состав, шипя, испарился, обнажив поверхность скафандра, на которой чётко выделялись уродливые серые пятна. Подтвердив худшие опасения биолога, сок «сардельки» оказался таким же едким, как и секрет нитей леденцов. Дюранд и Энри вывели на свои щитки показания медицинских комплексов пострадавших. Результаты оказались не такими плохими, как могло бы быть. Мощность разряда достигала сорока киловатт. Достаточно, чтобы убить на месте слона. Но скафандры сыграли роль громоотводов. Заряд ушёл в почву. Ребятам досталась не так уж сильно. Медикит скафандров вкатил каждому противошоковое, и они уже шевелились, приходя в себя. - Нет, ну что за свинство, в самом деле? – простонал Рэй, сокрушённо разглядывая испещрённую пятнами броню. – Только же ж новую выдали! Каптёрщик с меня голову снимет. Оливьеру повезло больше: всего пара небольших пятен на левой руке и несколько мутноватых брызг на лицевой пластине. Последнюю Дюранд проверил наиболее внимательно: всё-таки материал забрала шлема слабее, чем «драконья шкура». Но и тут плёнка окисла сыграла спасительную роль, замедлив окисление пластины. А потом пенный залп огнетушителей ликвидировал угрозу. - Значит, через лес не пройти, – подвёл итог неудачного эксперимента Энри. – Придётся идти к реке, как и планировали. Жаль. Срезав через лес, взвод сэкономил бы как минимум час, который теперь уйдёт на петляние вслед за речушкой. - Может, можно что-то придумать? – Десантник с надеждой взглянул на биолога. Дюранду стало неловко, как будто он специально придумал эту зловредную планету и её не в меру ядовитых обитателей. - Извини, Винсент, тут ничего не придумаешь. - Уверен? Фредерик был задет за живое. Что себе думает этот десантник?! Что Дюранду лень лишний раз раскинуть мозгами? Или что он недостаточно компетентен? Ну да, верно, он ещё не закончил академию и действительно может чего-то не знать. Так и Энри не бог весть какой опытный вояка! Мог бы быть и повежливее. - Сожалею, господин сержант-курсант. В рамках наших возможностей эта задача неразрешима, – нарочито официально ответил он. - Жаль. – Энри то ли не заметил, то ли не стал придавать значения оскорблённым чувствам биолога. Что с него взять, пехота. Взвод потрусил вдоль кромки леса. До срока оставалось чуть больше шести часов. Если не случится ничего экстраординарного, они успеют к вершине с запасом в пару часов. Давно замечено: стоит только сказать, да что там сказать, достаточно лишь подумать о том, как всё хорошо складывается, и везение немедленно закончится. Добравшись до русла, Энри и его взвод лично в этом убедились. От леса до реки простирался обширный пляж, покрытый крупным белым песком. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что песок состоит из водяного льда 1с. Кое-где, словно драгоценные камни, сверкали ледяные гальки. Меж них сновали какие-то земноводные козявки. Конечности на этой планете не котировались, и козявки перебивались кто как мог: одни перекатывались, смещая центр тяжести, другие использовали присоски на нитях, подобно хищным «леденцам», некоторые, не мудрствуя лукаво, пресмыкались на манер земных змей. Но не они вызвали поток проклятий из уст обычно сдержанного Энри. По всей протяжённости пляжа расположились крупные округлые «леденцы». Их ловчие нити так и сновали, подхватывая зазевавшуюся жертву. Часть нитей уходила в метановую реку. Время от времени рыбачащие нити выныривали, сжимая трепещущую добычу. - Значит, тут пройдём? – не скрывая раздражения, саркастично спросил Энри. - Кто мог знать… – начал было Фредерик примирительно. - Ты! Ты же у нас биолог! Мог бы догадаться, что тут будет оживлённее, чем на Монмартре! Ну всё! Больше терпеть Дюранд не собирался. - Смените тон, сержант! – громко возмутился он. – Да, у нас проблемы. А вы думали, нас пошлют на курорт? Это боевые учения, и меня удивляет, как вы реагируете на естественные трудности. Это непрофессионально и недостойно офицера. Сержант Безу в ответ на такую отповедь немедленно разорался бы, но Энри оказался совсем из другого теста. К счастью для него самого, Дюранда и курсантов. - Простите меня, Фредерик, – просто сказал он. – Я действительно погорячился. - С каждым может случиться. – Дюранд отечески хлопнул сержанта по плечу. – Я бы на вашем месте, наверное, тоже злился. - Эй, сержанты, назначьте уже друг другу свидание, и займёмся делом, – буркнул Оливьер, нетерпеливо поглядывая на таймер. Курсанты прыснули. Дюранд почувствовал, что краснеет. Хорошо, что подчинённые этого не видят. Хотя это безобразие – делать замечание старшим по званию, да ещё в такой возмутительной форме! Но Энри не дал Фредерику возможности отчитать зубоскала. - Разговорчики! – рявкнул он, и смешки разом утихли. – До срока пять с половиной часов, курсанты. А как пройти, мы не знаем. Так что кончайте трепаться. Думаем все – что нам делать? На первых порах недостатка в сумасшедших идеях не было. Оливьер предложил сплавиться по реке. В комплект каждого скафандра входит пояс, надуваемый из баллона с кислородом. Пояс обеспечивает приличную плавучесть. Но у этой идеи нашлось два существенных недостатка: пришлось бы грести против течения и, кроме того, никто не мог поручиться, что в глубинах метановой реки не обитают ещё более голодные и ещё менее разборчивые в пище хищники. На всякий случай Дюранд погрузил в «воду» автономную камеру, от которой оказалось мало толку: почти сразу объектив залепила мутная слизь. А когда выяснилось, что она вдобавок проела линзы камеры чуть не насквозь, охотников искупаться не осталось. Энри снова запустил дрон-наблюдатель. Тот поднялся почти на километр и, медленно вращаясь, обеспечил им круговую панораму. Как и следовало ожидать, ничего утешительного воздушная разведка не принесла. Сарделечный лес простирался с запада на восток на добрых пятьдесят километров. Нечего и думать о том, чтобы его обойти. В довершение всего, дрон показал мощный грозовой фронт, медленно, но решительно наползающий с юга. С учётом слабого ветра в нижних слоях атмосферы, он достигнет расположения взвода часа через два – два с половиной. Дюранд забеспокоился: кто знает, какие существа вылезут из местной почвы, чтобы напиться живительной влаги? Предложение перестрелять леденцы с расстояния оказалось безрезультатным. Иглы отскакивали от каменной поверхности, не причиняя животному не малейшего вреда. Конечно, можно попробовать гранаты, но их вряд ли хватит на все побережье: им предстояло пройти вдоль реки не менее четырёх километров, а зловредные «леденцы» усеивали пляж на всём его протяжении. Простейший подсчёт показывал, что гранат хватит максимум на полкилометра. Дюранд замечал, как всё чаще, обсуждая различные варианты, курсанты с надеждой поглядывают в его сторону. От этих взглядов ему становилось неуютно. «Ну чего они на меня уставились? – в смятении думал биолог. – Я что, волшебник? Тут нужна авиетка. Она бы сразу решила все проблемы. Нет, действительно, что за глупость? Неужели так трудно придать взводу технику? Хорошо ещё, что нам выдали скафандры, а не заставили, как древних людей, шлёпать босиком с каменными топорами в руках». С предложениями становилось всё хуже. Кто-то предложил попробовать плюнуть и прорваться сквозь нити с боем, но Рэй, опередив Дюранда, ткнул смельчаку в нос свою исполосованную перчатку. - Видал? Это от камушка размером с твои яйца. А там зверюги с меня ростом. Эта удавка тебя раздавит, ты и пикнуть не успеешь! В раздражении он пнул ни в чем не повинный дождевик и тут же воровато оглянулся – не смотрит ли сержант? Но прежде сержанта его движение заметил Дюранд. Не говоря ни слова, он схватил гриб, из оторванной ножки которого сочилась какая-то густая коричневая жижа, и зачем-то капнул ею на приклад своего игольника. Курсанты с недоумением следили за его действиями. Подождав около минуты, Дюранд пшикнул на игольник из огнетушителя и тщательно стер с него остатки пены. - Превосходно, господа! – воскликнул он, демонстрируя всем приклад. На ребристой поверхности с ромбовидной насечкой не осталось ни пятнышка, ни ямки.