- Энри, нужно срочно выбираться из каньона! Скоро тут будет наводнение! Сержант понял его с полуслова. Метановые водопады уже начали низвергаться с верхних плато вниз. Ещё немного, и система каньонов будет затоплена. Когда метан поднимется достаточно высоко, течение увлечёт их обратно к реке. Все труды, все усилия будут напрасны. К тому же, в мутном потоке они окажутся лёгкой добычей водных хищников. Забраться по скользким склонам казалось задачей совершенно невыполнимой. Звонкая почва на поверку оказалась похожей на глину. Сейчас она скользила под руками и десантники, поднявшись на метр – другой, соскальзывали вниз вместе с потоками грязи. Внезапно на стенах буквально из глины проклюнулись какие-то мясистые соцветия, образующие правильные розетки. Догадка Дюранда в очередной раз подтвердилась: странные узоры на стенах всё-таки оказались следами жизнедеятельности колоний каких-то местных растений или животных. Из центра соцветий протянулось множество тончайших усиков. Они мелькали среди струй, очевидно, в поисках пищи – каких-нибудь оказавшихся под дождём мелких насекомых. Засверкали молнии. Все вокруг сотрясли раскаты грома. Молнии мелькали так часто и были такими яркими, что десантникам пришлось понизить чувствительность фотоумножителей. Тем временем метан все прибывал, уже по щиколотку покрывая ноги десантников. - Разрывные иглы! – проорал Энри, стараясь перекричать гром. – Будем пробивать ступени. Конечно, игольник мало подходит на роль лопаты. Но другого выхода у них действительно не было. Энри быстро расчертил диаграмму целей и распределил их между ребятами. Загрохотали выстрелы. В воздух полетели комья влажной глины. Канонада сливалась с громом. Метан стоял уже по колено. Начало ощущаться течение, пытающееся утащить людей к оставленной позади реке. Когда, наконец, в наклонной стене появились глубоко выдолбленные взрывами корявые ступени, метан поднялся уже до пояса. По приказу Энри все связались тросом, чтобы случайно не оказаться унесённым стихией. Первым лез сам сержант, за ним – Дюранд. Замыкал цепочку бесстрашный Оливьер, который невозмутимо ждал своей очереди, хотя метан уже достигал его груди. Оказавшись наверху, Дюранд, не теряя времени, принялся помогать Энри вытягивать из каньона остальных. С каждой секундой ступени размывало все сильнее. Роже и Оливьера пришлось буквально вытягивать наверх. Ноги скользили в грязи, упереться было не во что, но они всё-таки справились. Наконец, Оливьер, покрытый с ног до головы серой грязью, поднялся на ноги. Дюранд позволил себе оглядеться. Из-за ливня видимость сократилась до нескольких метров. Где они? Сколько ещё до конца каньона? Ответа нет. Оказавшись в буквальном смысле островитянами на небольшом клочке суши, окружённой стремительно несущимся метановым потоком, десантникам оставалось только дожидаться конца ливня. - Ничего… остальные сейчас тоже не по плацу маршируют, – злорадно заметил Оливьер. Он стоял под дождём этаким пугалом, расставив в стороны руки, а метановый дождь смывал с него грязь. - Ага, может, ещё успеем первыми! – жизнерадостно поддержал приятеля Рэй. «Интересно, как там Готьер? – подумал Фредерик, растянувшись на голой глинистой подстилке. Остальные тоже легли прямо на землю, используя неожиданный перерыв. – Успел добраться до холмов или тоже застрял где-то под ливнем?». Он представил себе, как лощёный красавчик месит грязь, по самое забрало в глине. Даже на душе потеплело. Рядом присел Энри, выведя на экран биолога свою карту. - Если я не ошибаюсь, нам осталось меньше километра до конца каньона. Потомкакой-то луг… кажется полный «леденцов». - У нас ещё остались грибы? – спросил Дюранд. Встречаться с этим зверьём ему не хотелось. - Да, у Гуле и Пакена полные подсумки. Хватит, чтобы восстановить боевую раскраску. Дюранд хмыкнул. - Потом сразу холмы. Перевалим через первый, второй наш. Итого пять километров. На все про все у нас осталось три часа. Как думаешь, этот ливень надолго? - Не думаю. Помнишь, какие у сарделек в лесу были тарелки внизу ствола? Они, скорее всего, для сбора утренней росы. Мне кажется, дожди тут не частые гости. - Значит, нам просто невероятно повезло, – горько заметил Энри. - Или господа командиры специально высадили нас в сезон дождей, – предположил биолог. - Ха! В этом можешь не сомневаться. Наш начальник курса прямо сказал: «чем вам хреновее сейчас, тем легче будет потом. Так что мы вам устроим». Так и сказал, представляешь? - Да, наш начкурса тоже тот ещё добряк. - Так, говоришь, дождь скоро закончится? Дюранд прикинул объем выпавшей влаги. Получалось изрядно. Хотя, когда у тебя атмосфера толщиной в четыреста километров и сто из них – сплошные тучи, кто его знает, какая тут норма осадков? - Да, полагаю, скоро всё закончится, – оптимистично заявил он. - Тогда можно не рисковать. Переждём. Эй, взвод! Пока есть время, поесть. Попить. Оправиться. Гражданские даже не представляют, что такое отправление естественных надобностей в скафандре. И слава Богу. Мочеприёмник – то ещё удовольствие. Хотя без него было бы ещё хуже. Зато перекусить тут проще простого. Левая трубочка – еда. Кашеобразная, мерзкая, зато питательная и полезная. Вкусное будет потом, на базе. Если, конечно, этот дождь когда-нибудь кончится. Правая трубочка – вода с тоником. Кисловатая, прекрасно утоляет жажду, а главное, избавляет от гадкого привкуса, остающегося после еды. Дождь закончился резко. Только что он хлестал, как вода из сломанного крана, а через секунду как отрезало. По небу ещё неслись в безумном хороводе лохматые тёмные облака, в их глубине грозно мелькали бесчисленные молнии, но над пропитанной влагой почвой уже начал курится желтоватый пар. По местным меркам припекало: внешний термометр показывал аж минус сто шестьдесят три градуса. Безумная жара, хоть ложись и загорай. Гроза убралась на север. Теперь она бушевала где-то на холмах. Ветер резко упал. О том, что только что творилось, напоминали только лужи жидкой грязи под ногами да мутный поток в каньоне. Который, кстати, не собирался идти на убыль. Дюранд убедился, что карта Энри оказалась права. Им осталось преодолеть всего три протока. Невдалеке бесплодная глина пустоши сменялась весёлой голубой травкой, на которой поблескивали капли жидкого метана. Но как перебраться через стремительные потоки? - Жак, давай гарпун. – Энри наизусть помнил, кто из ребят что тащил. Вообще-то гарпунное ружье предназначается для скал. Тут оно может оказаться бесполезным, но Дюранд понимал, что другого выхода у них просто нет. Энри прицелился и выстрелил. Пиропатрон швырнул тяжёлый прут гарпуна в едва выступающую из стремнины стену соседнего островка. В первый момент Дюранду показалось, что Энри просчитался и утопил гарпун. Но нет, попал буквально на две ладони выше бурлящего метанового потока. Трос натянулся. - Роже, ты первый. Надуй пояс, – напомнил сержант, когда невысокий курсант прицепил к натянутому, как струна, тросу свой карабин. Переправа прошла успешно. Правда, Дюранд, шедший вторым, едва не утопил походную лабораторию, но, к счастью, в последний момент успел перехватить уплывающий рюкзак, сорванный с плеча коварным течением. Он не мог отделаться от мысли, что где-то в мутной глубине сейчас могли охотиться самые невообразимые хищники. Но, к счастью, всё обошлось. То ли хищники предпочитали воду поспокойнее, то ли они жили только в реке. Следующим приятным сюрпризом стали предгорья хребтов. Сколько десантники не вглядывались, в невысокой траве не нашлось ни одного леденца. Тем не менее, сержант Энри, не желая попусту рисковать, приказал бойцам намазать ноги соком грибов. «Вот это и называется – смазать пятки», – веселился неунывающий Оливьер. Взвод рысцой припустил к холмам. Короткий, хоть и вынужденный, отдых оказался кстати. Да и тоник, растворенный в воде, уже оказал своё действие: Дюранд чувствовал подъем сил и невероятную для такого тяжёлого дня бодрость. «Может, ещё и обгоним Готьера», – с надеждой подумал он, взбираясь по пологому склону. Первый холм они преодолели быстро – всего за каких-то сорок минут. Если верить карте, впереди их ждали только небольшая долина и высокий склон второго холма. Долина встретила курсантов высокой, по колено, голубой травой. Дюранд предупреждающе поднял руку. В траве могли скрываться ещё неизвестные им хищники. Кроме того, то тут, то там из зарослей показались покатые спины леденцов – бойцы уже приучились отличать их от обычных валунов. Пришлось останавливаться, чтобы покрыть себя слоем защиты с головой. Какое всё-таки счастье, что они догадались сделать запас спасительных грибов! Намазавшись, как выразился зубоскал Оливьер, «грибным соусом», они выстроились в две короткие цепочки и смело вошли в траву. Если в ней и водилась какая-то живность, запах грибного сока ей, похоже, пришёлся не по вкусу. Только один раз прямо на Роже выпрыгнула, словно на пружине, какая-то змееподобная тварь, но её расстреляли прямо в воздухе. Леденцы тоже повели себя привычным образом: ощупав одного из десантников ловчими нитями, они перестали обращать на людей внимание. Травяные заросли перемежались обширными проплешинами, покрытыми гладким, блестящим минералом. Чем-то они напоминали высохшие соляные озера, на которых в республике проводят соревнования скоростных колёсных авто. Энри, увидев первую проплешину, вопросительно покосился на Дюранда. Конечно, идти по солончаку не в пример приятнее, чем по травяным зарослям, где только и остаётся, что гадать, какая очередная тварь вцепится в твой ботинок. Но чем-то Дюранду эти псевдосолончаки не понравились. Трава вблизи них не росла, и даже «леденцы» избегали этих мест. Возможно, их отпугивал состав местных солей? - У нас есть время на анализ? – спросил Дюранд. - Пара минут, не больше. - Тогда лучше не соваться. Не люблю непрошеных подарков. Энри согласно кивнул. Взвод обогнул гостеприимный солончак и продолжил путь. По мере приближения к последнему холму долина начала плавно подниматься. Петляя между «солончаками», которых становилось все больше, они сумели преодолеть её всего за полчаса, выйдя к отрогам холма с опережением графика почти на сорок минут. Душа у Дюранда пела. До сих пор группам, к которым он был прикомандирован, удавалось опередить график максимум на пятнадцать минут. И при этом они оказывались в пятёрке сильнейших. Если не случится ничего непредвиденного, они сумеют побить все рекорды! «Вот тогда и посмотрим, месье Готьер, кто из нас расстанется со стипендией!» - с торжеством думал он, хватаясь за зазубренный кусок водяного камня и выпуская из подошв и перчаток скафандра шипы – кошки. По сравнению с первым холмом этот казался настоящей горой, пусть и маленькой. Ветры и дожди смыли с него плодородный слой богатой углеродом почвы, оставив только каменные породы, среди которых особенным коварством отличался именно водяной лёд, так и норовивший раскрошиться в самый неподходящий момент. Дюранд никогда не был особенно силен во всей этой акробатике. Всё-таки он учёный, биолог, а не какой-нибудь циркач с факультета спецназа! «Посылать учёных в поле – форменное безобразие!» – с досадой думал он, в очередной раз беспомощно болтаясь на страховке, которой снабдил его милосердный Винсент Энри. И что особенно обидно: все, кроме Дюранда, поднимаются себе спокойно, метр за метром, как будто прогуливаются по Елисейским полям! Неужели именно ему, Фредерику Дюранду, с его вечным невезением, достался самый неудачный участок скалы? Но вон, Оливьер карабкается десятью метрами выше и не испытывает никаких проблем. И это с двойной нагрузкой: перед подъёмом десантник без лишних слов забрал у биолога рюкзак с походной лабораторией. Дюранд попытался, конечно, протестовать, даже напомнил, что он всё-таки сержант, в то время как Оливьер всего лишь капрал. В ответ коренастый десантник вручил ему коробочку с рацией и нахально заявил, что обмен равноценный и разговор окончен. А Дюранд, как целый сержант, может во время подъёма слушать несущую аварийную волну. Как будто на ней что-то может произойти! Аварийная волна предназначена для крайних случаев, когда группа попадает в такой переплёт, из которого не может выбраться самостоятельно. По сигналу аварийки с зависшего над местом учений транспорта спускается скоростной катер с бригадой спасателей и вытаскивает недотёп. Но, по негласному кодексу курсантской чести, подразделение, за шкирку вытащенное спасателями с планеты, покрывает себя позором. Оправданием может служить только тяжёлое ранение или неминуемая угроза смерти. Одним словом, на аварийной частоте царила вполне предсказуемая тишина, нарушаемая только постоянным треском разрядов и чудовищными помехами. Где-то в вышине всё никак не могла успокоиться недавняя гроза. Она огрызалась бесчисленными молниями, пугала громовыми раскатами, рвала рыхлые туши туч на части. Но землю стихия оставила в покое. А большего от неё и не требовалось. На небольшом скальном выступе Энри скомандовал трёхминутный привал. До цели осталась пара километров – сначала вверх, а потом по верхушке холма. Пустяки. Зато временной запас вырос до сорока пяти минут! Энри вполне мог позволить своим ребятам такую роскошь, как передышку. Тем более, что на плоской верхушке холма их могут ожидать сюрпризы, которые потребуют от взвода выложиться по полной. Что такие сюрпризы будут, ни Дюранд, ни сам Энри не сомневались: командующие учениями не похожи на людей, расстилающих перед финишем ковровую дорожку. Ординет командира взвода коротко пискнул. - Всё, подъем, ребята! – приказал Энри, первым упруго вскакивая на ноги. «Пружины у них там, что ли?» Сам Дюранд едва разогнул колени. Все мышцы ныли. В довершение всего у него, похоже, сместился мочеприёмник – кто ходил с такой штуковиной, знает, как это приятно. Дюранд неуклюже покрутил бёдрами, надеясь, что вредная штуковина встанет на место. Вроде получилось. - Рановато танцуешь, – заметил Оливьер, подмигнув биологу. Дюранд мигом вспыхнул. - Займитесь своим делом, курсант-капрал. Оливьер рассмеялся и со щелчком выпустив когти, полез вслед за Энри. Дюранд ухватился за опостылевший камень, пылая праведным негодованием: Винсент совершенно не умеет руководить людьми. Распустил подчинённых! С каждой минутой лезть становилось все труднее. Камень как будто становился твёрже с каждым пройденным метром. Или когти затупились? Хотя как они могут затупиться? Титанит твёрже алмаза, к тому же на когтях сделан самозатачивающийся градиент прочности. Внезапно аварийная волна ожила. «Группа три. Красный уровень!» – раздалось из рации. Дюранд от неожиданности сорвался и повис, медленно вращаясь, на страховке. А рация продолжала говорить. Голос едва пробивался сквозь разряды и помехи. «Прошу немедленной эвакуации из точки…» Ординет немедленно перехватил координаты и вывел их на лицевой щиток. Оказывается, группа три совсем рядом! В той самой мирной долинке, которую они только что оставили позади. Высшие, что там могло случиться? Фредерик, изогнулся и ухватился за торчащий обломок породы одним когтем. Медленно подтянулся, продолжая вслушиваться в треск эфира. Третья группа продолжала подавать тревожный сигнал. Красный уровень. Значит, вся группа находится в смертельной опасности. Странно, что с транспорта им ещё не ответили. Заснули они там, что ли? Дюранд подключил рацию к приват-каналу, чтобы Энри тоже услышал сигнал. - Понятно. Это не наша проблема, – прозвучал у него в наушниках напряжённый голос Винсента. Видимо, даже десантнику непросто подниматься по практически отвесной километровой стене. – Спасатели прибудут с минуты на минуту. - Да, но… – начал было Фредерик, но Энри не дал ему договорить. - Поменьше отвлекайся, ладно? Ты тормозишь весь взвод. Или ты расхотел выиграть? Молчание орбиты беспокоило Дюранда всё больше. И внезапно он всё понял. - Энри! Им не помогут! – заорал он, дёргая за страховку. - Да чтоб тебя, Дюранд! Ты меня чуть не сорвал! Ещё один такой фокус, и я отключу тебя от связи! - Орбита их не слышит! Над ними грозовой фронт, помехи всё глушат! – завопил в ужасе Дюранд. – Мы рядом, и то едва слышим! - Погоди… – Энри разом перестал злиться. – Хочешь сказать, им никто не поможет? - Именно! Они в той котловине, Винсент! Мы прямо над ними, понимаешь? Поэтому мы их слышим. Но кроме нас им никто не поможет! - Я понял… постой, дай подумать. - Винсент, мы должны! Каждая секунда на счету! – надрывался Дюранд.