Улыбка сползла с лица красавчика. Носком ботинка он отпихнул карту. - Мне, господин курсант-сержант, ваши деньги ни к чему. Дюранд поспорил со мной, что придёт первым. Сам поспорил, я его не принуждал. Он проиграл. Так какие могут быть претензии? Жерар, который ничего не знал о пари, покраснел как рак. Он-то знал, с каким отрывом лидировал взвод Энри. - Всё в порядке, ребята. Правда. – Дюранд встал, пытаясь оттеснить взбешённого Энри от ухмыляющегося Готьера. – Я сам заплачу. В два приёма. С процентами, если тебе угодно, Теодор. - Так ты ещё и нищий, – протянул Готьер. – Фи. Не очень-то красиво заключать пари без гроша в кармане. Похоже, у тебя совсем нет чести, Дюранд. Ошибка Фредерика заключалась в том, что он сосредоточил своё внимание на Энри. И поэтому совсем упустил из вида сержанта Жерара. Готьер никогда не упускал случая похвастать прекрасной физической формой. Говорили, что он два раза в неделю берёт дополнительные уроки борьбы. Но что они значат по сравнению с подготовкой десантника? Жерар смел красавчика, как грузовой трейлер велосипедиста. Готьер по касательной отлетел под соседний стол, из-за которого кто куда порскнули струхнувшие первокурсники. Стулья разлетелись в стороны, со стола с грохотом посыпались тарелки. - Ты… – проревел Жерар. – Ты, паскуда! Дюранд нас спас, понятно тебе, червяк? А ты что-то про честь вякаешь, подлый… - Что здесь происходит?! Адьюжан[1] Шарли, дежурный по академии, вырос словно из под земли. Полные губы сжаты, курчавые чёрные волосы встали дыбом, тёмные глаза сверкают. Готьер, вытирая кровь, льющуюся из разбитого носа, выбрался из-под стола. - Позор! Устроить драку на глазах господина начальника академии! – прошипел Шарли. – Курсант-сержанты Жерар, Энри, Дюранд. Вы немедленно отправляетесь под арест! Двое суток в карцере помогут вам остыть. - Господин адьюжан! – весело спросил Энри. – Раз уж я всё равно наказан, разрешите тоже разок врезать ему по морде? Чтоб наказание даром не пропадало, а? - Что?! – взревел Шарли, оправдывая свою кличку Туру[2]. – А ну марш, чтоб я вас не видел! Энри чётко, как на смотре, козырнул, подмигнув Дюранду. Как будто карцер – повод для радости. Но и Готьеру, который счастливо избежал наказания, похоже, не стоило радоваться. За спиной адьюжана Шарли курсант-капрал Оливьер поглаживал тяжёлый кулак, многозначительно разглядывая потрёпанного красавчика. У Дюранда внезапно исправилось настроение. Чтобы там не говорил сам Оливьер, а друзья у него всё-таки есть! Система жёлтого карлика НС76А-3. Планета Новый Париж. Столица Новой республики - Париж. Особняк Д’Эвре. - И где же мои пять франков? – Бернар с напускной требовательностью протянул руку. – Как видишь, твоя тёмная лошадка Дюранд не оправдал надежд. Жаклин скорчила гримаску. Лет через пятнадцать она вряд ли сможет себе это позволить, но сейчас, пока кожа ещё упруга и свежа, как у двадцати… ну хорошо, как у тридцатилетней, почему бы и не подурачиться? - Я бы на твоём месте не была так уверена. На мой взгляд, Дюранд просто умница. И поступил как настоящий офицер. - Ай-ай, дорогая. Как не стыдно. – Бернар осуждающе поцокал языком. (Жест, подсмотренный чуть не сто лет назад у эстрадного комика в варьете. Жаклин как могла с ним боролась, утверждая, что это плебейская привычка, но безрезультатно). – Тебе просто жалко пяти франков. Вот ты и пытаешься найти оправдания. - То есть, тебе всё совершенно ясно, Бернар Д'Эвре? Когда Жаклин начинает говорить таким тоном, шутки лучше оставить. Похоже, она всерьёз намерена отстаивать этого неудачника. Но почему? Что за странная блажь? - Дорогая, я не хотел тебя обидеть… - Тем не менее, у тебя прекрасно получилось. Бернар остановился, глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Видит Бог, эта женщина знает, как вывести его из себя… Но это качество – её часть. Без таких перепадов настроения это будет уже не его Жаклин. Он нежно поправил неровную прядку, падающую ей на лоб. Жаклин, словно норовистая лошадь, тряхнула головой, и прядь снова выбилась. - Подозреваю, я что-то упустил. Я тебя слушаю, дорогая. Жаклин ещё какое-то время дула губки, наматывая прядку на мизинец. Бернар ждал, перелистывая страницы отчёта на ординете. - Ты смотришь только конечные оценки, – наконец, смилостивилась Жаклин. Она подошла к креслу и обняла мужа, заглядывая через плечо. Её волосы приятно щекотали шею. А какой упоительный аромат… - Кто-то подарил тебе духи? Мне стоит ревновать? - Отстань. Я сама их купила. Лучше прочти вот это. Жаклин дотянулась пальчиком до зоны управления ординета и открыла один из отчётов, на который Бернар, признаться, даже не обратил внимания. Он быстро пробежал глазами по строчкам и вопросительно приподнял брови. - И что я должен здесь увидеть? Твой Дюранд и два других сержанта, такие же, прости меня, неудачники, завалившие учения, прямо в зале напали на победителя – Теодора Готьера! И после этого ты утверждаешь, что Дюранд – достойная кандидатура?! Завистливый, бездарный… Жаклин закрыла ему рот ладонью. - Мальчик, кстати, не бил твоего Готьера. Это сделал сержант Жерар. Ей даже не пришлось смотреть на ординет, чтобы вспомнить фамилию. Похоже, она отнеслась к делу со всей серьёзностью. - Иногда я просто тебе поражаюсь, Бернар! Неужели тебе не интересно, за что они отлупили твоего драгоценного фаворита? Почему именно эти трое? Что он им сделал? Неужели тебе всё это совершенно не важно? Бернар поднял руки. - Хорошо, хорошо! На мой взгляд, это обычная зависть. Но если ты считаешь, что это не так, объясни мне, что же там, по-твоему, произошло и почему ты не должна мне пять франков. Жаклин топнула ножкой. - Прекрати свои шуточки, Бернар! Я, между прочим, занималась этим всю ночь, пока ты отсыпался. Я ведь знала, что ты ограничишься официальными данными. Да, Готьер получил памятную медаль победителя, а Дюранд провалился. Тебя ведь только это интересует, верно? Не то, как всё было на самом деле, а то, насколько факты укладываются в твою теорию, подкрепляют твою точку зрения. Разве нет? -Не передёргивай, пожалуйста. Да, я всегда придерживаюсь фактов. Но я готов посмотреть, что ты там накопала… извини, что ты нашла, – поспешно исправился Бернар, глядя, как на лбу жены образуется знакомая морщинка. Жаклин вошла в свою область данных и открыла документ, пестрящий ссылками и фотографиями. - Ого! Солидная работа, – оценил Бернар. - Вот и читай. А я пойду, распоряжусь насчёт сегодняшнего выезда. Ты же помнишь, мы приглашены на премьеру. - Помню… конечно я помню… – пробормотал Бернар. Жаклин улыбнулась. Какой у неё всё-таки замечательный муж… если, конечно, правильно им пользоваться. Стараясь не шуметь, она вышла из кабинета и прикрыла за собой дверь. Через три четверти часа депутат разыскал супругу в оранжерее. Жаклин обожала возиться с цветами. Услышав его шаги, она обернулась. Ни слова не говоря, Бернар взял её руки в свои. Жаклин почувствовала, как в её ладонь лёг маленький тёплый диск. Женщина отняла руку. На ладони лежала монета в пять франков. - У тебя земля на носу, – нежно сказал Бернар. Жаклин привстала на цыпочки, взяла его лицо в ладони и на секунду коснулась его губ своими. - Теперь у тебя тоже. Бернар вытер Жаклин нос рукавом своего сюртука. - Ты права. Этот мальчик будет отличным Д’Эвре. - Я поняла это с самого начала. У него хорошие глаза. [1] Адьюжан – старшее унтер-офицерское звание [2] Туру – бык. Глава 14 Внутреннее скопление.