-Следи за языком, малыш, а то не будешь вылезать из нарядов. Дневальный пробормотал что-то неразборчивое, но открыто возражать не осмелился: как сержант, Дюранд мог добавить к наказанию, наложенному профессором, наряд от себя лично. У лестницы их пути разошлись. Хмурый первокурсник отправился страдать на свой пост, а Дюранд скатился вниз по широкой мраморной лестнице. В тишине учебного часа звонко стучали его каблуки, порождая в сводчатых коридорах звонкое эхо. С портретов, украшающих простенки, на Фредерика мрачно смотрели знаменитые выпускники Сен-Сира. Дескать, что за безобразие, курсант-сержант Дюранд, почему вы не на занятиях?! «Ха, хотел бы я сам знать, почему». Как бы Фредерик не старался, ничего предосудительного настолько, чтобы удостоиться внеочередного вызова к самому начальнику курса, за ним не числилось. Обычные курсантские грешки, за которые выговора от командира взвода – за глаза. Хотя… неужели начальство пронюхало о его опытах с культурой ХЕ-700? Дюранд притормозил под портретом Теодора Бланшара. Великий флотоводец презрительно щурился на курсанта из-под шлема. Ну да, ему-то хорошо. У него одних крейсеров было штук сто. А Дюранд один. И если станет известно, что он проводил несанкционированные эксперименты с вирусами, мало ему не покажется. Из Сен-Сира, конечно, не выгонят, но ещё одна запись в личном деле обеспечена. Вторая за неделю. Красота. С такими темпами ему одна дорога: во флотский лазарет, отбирать пробы на посев. Дюранд приуныл. Сверху на него осуждающе таращился героический Бланшар. Секундочку! Если бы руководство узнало о его художествах в лаборатории, Дюранда вызвали бы к проректору по учебной части. Нарушения, связанные с учебным процессом, не находятся в юрисдикции начальника курса! Фредерик приободрился и победоносно взглянул на портрет. Бланшар холодно смотрел мимо курсанта. Надо полагать, обозревал просторы Вселенной со своего капитанского мостика. Успокоенный Дюранд двинулся дальше. Тот, кто не имел счастья учиться в Сен-Сире, понятия не имеет, что за фрукт начальник курса майор Арно. Майор относится к тому типу людей, для которых существует всего два цвета: чёрный и чуть менее чёрный. Майор Арно правилен до зубной боли. Любой человек, оказавшийся под его началом, немедленно начинает испытывать чувство вины уже за то, что вообще существует и тем самым прибавляет майору головной боли. К курсантам Арно относился, как к личному оружию: любил и содержал в образцовом порядке. Он не сомневался, что малейшее послабление, сделанное будущим офицерам, скажется на них самым пагубным образом. А этого начальник курса Арно допустить не мог: Сен-Сир был, есть, и должен навеки остаться лучшей военной академией галактики. Исходя из лучших побуждений, майор драл с курсантов по семь шкур и был главным персонажем их ночных кошмаров. И вот к этому Церберу, которого испугался бы и сам Геркулес, вызвали посреди лекции курсанта Дюранда. - Господин майор, курсант-сержант Дюранд по вашему приказанию прибыл, – отчеканил юноша, когда секретарь (милая блондиночка, кстати) позволила ему войти. - Ага. – Майор поднял глаза от едва заметной в ярких солнечных лучах сферы ординета. – Дюранд, значит. - Так точно. – Решимости у Фредерика явно поубавилось. Он беспокойно переминался с ноги на ногу, тоскливо поглядывая на сферу. Разумеется, она была открыта только в сторону Арно, и юноше оставалось гадать, какую информацию о нём просматривал грозный майор. - Дюранд, – зловеще повторил майор, вставая. Говорят, женщины от Арно без ума. Ещё бы. Два двадцать ростом, плечи шириной с дверь, точёные черты лица и скромная, но впечатляющая планка боевых орденов. Майор заложил руки за спину и обошёл вытянувшегося по стойке смирно курсанта, разглядывая его, словно статую в музее. - Что ты за тип, курсант Дюранд, ума не приложу, – задумчиво произнёс майор, окончательно введя беднягу в замешательство. Майор, казалось, видел его насквозь. «Неужели всё-таки из-за вирусов?» – металась в голове юноши отчаянная мысль. - Ничего не хочешь сказать, Дюранд? – быстро спросил Арно, остановившись напротив курсанта. - Никак нет, господин майор. Не знаю, что говорить, господин майор. – Фредерик так старательно таращился прямо перед собой, что аж слёзы на глаза наворачивались. - Ну ладно, – внезапно согласился Арно, возвращаясь в своё кресло. Под стать майору, оно отличалось гигантскими размерами и, как гласила молва, было с корнем выдрано из «Отура – 2000» - перехватчика, на котором летал Арно во время знаменитой компании Семи планет. - Садись, курсант, – милостиво разрешил майор, указывая на жёсткий стул. Фредерик опустился на сиденье, умудряясь держать спину по-уставному ровно. - Расслабься, Дюранд, на этот раз тебе повезло. – В голосе Арно звучало разочарование. Он явно рассчитывал взять Дюранда на испуг и, пользуясь случаем, выведать что-нибудь о его мелких грешках, каковые, по убеждению майора, есть даже у господа Бога. – В общем, тут вот какое дело. Скажи-ка, что является основой процветания нашей республики? Фредерик в недоумении уставился на майора. Нет, вроде не шутит. Тогда к чему он ведёт? - Процветание нашей республики… – медленно повторил он, выгадывая время, чтобы распознать подвох, – процветание нашей республики зиждется на разумной политике правительства, а также силе и профессионализме вооружённых сил. Арно скривился. - Самому не тошно? – поинтересовался он. – От твоих слов мухи дохнут. Ты что, не умеешь нормально говорить? Дюранду надоела эта игра в загадки. - Так я всего лишь курсант, господин начальник курса. Это вы можете себе позволить говорить, как угодно. А мне не положено, – отчеканил он, упёршись взглядом в орденскую планку на груди майора. Арно и бровью не повёл в ответ на этот отчаянный бунт. - Процветание нашей республики, курсант-сержант, зиждется на семейных ценностях. А ну-ка, что ты знаешь о наших семейных ценностях? И скажу тебе сразу: попробуешь ещё раз свои фортели, замучаешься драить нужник. Ясно? - Ясно, господин майор. – Дюранд по-прежнему терялся в догадках. – Семейные ценности… ну что… наша раса потеряла способность к самовоспроизведению, это общеизвестно. Согласно классической теории, причиной стала… - Я тебе не профессор. Теория меня не интересуют. Отвечай на вопрос. - А… ну да. Извините. Просто я биолог, и мне научная сторона вопроса интересна в первую очередь… - А я не биолог, Дюранд. И мне, честно говоря, без разницы, что там интересно биологам. Я задал тебе простейший вопрос, а ты ломаешься, как девушка на первом свидании. Ни да, ни нет. Дюранд проглотил обидное сравнение. Но не удержался от ответной колкости. - Говоря максимально простым языком, в этих условиях семья потеряла первоначальный смысл, потому что пропала преемственность поколений. Во всех остальных доминантах с этим смирились. Их семьи… там где они, конечно, есть, это всего лишь сожительство с ведением общего хозяйства. Но наши предки, основатели Шестой республики, первое поколение, которое Высшие расселили по мирам доминанты, решили, что без механизма преемственности мы не сможем стать полноценным народом. Я не слишком удаляюсь от темы, господин майор? - Терпимо, Дюранд, продолжай. Если Арно и понял издёвку, то не подал вида. А скорее, даже и не заметил её, как вол не замечает сидящую у него на крупе муху. - Так вот… В общем, нам не удалось научиться плодиться и размножаться, как сказано в Ветхом завете. В нашем обществе нет детей. В центры пробуждения мы попадаем уже сформированными личностями в возрасте 18 индивидуальных лет. Поэтому основатели республики создали институт наследования через усыновление. Любая семья, которая располагает стабильным доходом не ниже среднего, имеет право на усыновление юноши или девушки в возрасте до двадцати пяти лет. Наследование – признак успешности, это престиж. Богатые семьи могут позволить себе нескольких наследников, это является показателем их статуса. Усыновлённые получают фамилию родителей и считаются их детьми. Если мне позволено будет высказать своё мнение… - Валяй. - Это действительно гениальное решение, господин майор. Нам есть чем годиться и ради кого трудиться и воевать. Дюранд и сам не заметил, как воодушевился. Майор выпятив губы, рассматривал его, но не перебивал. - Это и есть наши семейные ценности. Это то, что создаёт преемственность поколений. Мы живём не для себя, а ради наших детей. Если уж говорить неофициально, господин майор, я не понимаю, почему те же русские не переняли от нас эту идею. - Да потому, что они – тупые монархисты, обожающие своего государя императора не меньше, чем в Союзе Миров любят деньги, а в Китае своего старого маразматика-генсека. Дюранд не считал, что русские такие уж тупые, особенно учитывая несколько болезненных поражений, которые потерпела доблестная республиканская гвардия в масштабных операциях против русского флота. Но он предпочёл держать своё мнение при себе. К счастью, майор, слывший завзятым ксенофобом, не стал развивать эту тему. Так что индийцы и немцы, которых он чудом не упомянул в своём спиче, могли спокойно перевести дух. - Ну что… Я вижу, ты правильно понимаешь всю важность, как ты сам сказал, института усыновления. - Так точно. - Это хорошо. Значит так, курсант сержант. Я тебя вызвал, чтобы сообщить… короче, тебя усыновляют, Дюранд. - Меня?! – не сдержал возгласа Дюранд. - Сам удивляюсь. – Майор развёл руками и указал на сферу ординета. – Я даже послал повторный запрос. Так и написал, вы уверены, что речь идёт о нашем Фредерике Дюранде? Может, тут какая-то ошибка? Похоже, Арно всё-таки заметил нотки сарказма в словах курсанта. - И что же они вам ответили? – Теперь настал черёд Фредерика делать вид, что он не заметил насмешки. - Подтвердили. Прислали твой личный номер. Так что одно из двух: или усыновление стали разыгрывать в лотерею и тебе выпало счастливое число, или же нашёлся какой-то богатый чудак, у которого нелады с головой. - Почему обязательно богатый? – тупо спросил Дюранд. В его голове роилось множество мыслей. Они жужжали и толкались, словно мухи, мешали друг другу, и среди них не было ни одной дельной. - Да потому что твои будущие родственнички прилетают на личной яхте. Личной, Дюранд. Соображаешь, что это означает? Если майор хотел увидеть, как выглядит клинический идиот, сейчас у него появилась великолепная возможность. Фредерик Дюранд, двадцати двух лет от роду, курсант биологического факультета академии Сен-Сир сидел дурак дураком и не мог выдавить из себя ни слова. - Ну, и что ты на меня уставился?! – рявкнул майор. Дюранд вздрогнул. - Так точно… то есть, я, конечно, понимаю… только… это всё так неожиданно, господин майор. - Ты хочешь сказать, что не подавал документы в комиссию по усыновлению? - Нет, мы… Я подавал, конечно… Все подают, вы, наверное, знаете… Только… это же действительно, как лотерея. Усыновляют одного из ста. - Значит, тебе повезло, курсант-сержант. - И что мне теперь делать? – упавшим тоном спросил Дюранд. Майор хмыкнул. Взгляд его смягчился. - Идти в казарму. То есть, не идти, кой черт идти! – спохватился он, взглянув на часы. – Бежать. Яхта будет тут через четыре часа. Я хочу, чтобы ты произвёл хорошее впечатление. Ещё раз побриться, постричься, выгладить парадную форму. И горе тебе, если я увижу хоть одну складку. Ещё не хватало перед этими людьми краснеть за курсантов Сен-Сира! Майор загодя нахмурил пышные брови. - Чего сидишь? Марш в казарму, курсант! - Разрешите вопрос, господин майор? Арно, который уже потерял интерес к Дюранду, поморщился. - Давай уже и проваливай, Дюранд. - Вы случайно не знаете, кто они? - Ты определённо спятил, курсант. По закону, пока ты не примешь предложение, их имя остаётся в тайне. И для меня, кстати говоря, тоже. Так что иди и постарайся сделать так, чтобы они не сбежали, увидев твою постную физиономию. Система жёлтого карлика НС76А-3. Доминанта: Шестая республика. Планета Сен-Сир. Выдержка из дневника Фредерика Дюранда. Запись 585. Название: «Невероятное событие». Двойное стандартное кодирование.