Я поднялся наверх и увидел, что ее нет в кровати. Мой пульс слегка участился. Ведь она не могла выйти из дома, разве не так? – Лука? – повторил я. В этот момент я услышал тихий звук из ванной комнаты. Из-за двери послышался слабый голос. – Гриффин? Гриффин… помоги мне. Мигом подбежав к двери, я понял, что она закрыта. Лука закрылась изнутри. – Открой дверь, Лука! Она всхлипнула. – Не могу. Она не открывается. Черт! – Что ты имеешь в виду, говоря, что она не открывается? Ты не сама ее закрыла? – Нет. Она сломана. Она захлопнулась, я не могу выйти. Я уже все испробовала, она не откроется. – Что за черт? Как это случилось? Я изо всей силы потряс дверную ручку, не сдвинувшуюся с места ни на йоту. Что ж, нужно ломать дверь. Но я знал, что ванная комната набольшая, и боялся поранить Луку. Думай. Думай. Думай. Сделав глубокий вдох, я сказал: – Хорошо. Вот что мы сделаем. Мне нужно, чтобы ты встала в дальний угол ванны. Я вышибу дверь. Она не отвечала, но я слышал, как она всхлипывает. Подойдя как можно ближе к двери ванной, я спросил: – Ты со мной, крошка? – Да… да, – ответила она сквозь слезы. – Хорошо… скажи мне, когда будешь готова. Через несколько секунд она сказала: – Ладно. Я стою в дальнем конце ванны. – На счет «три» я изо всех сил шарахну по двери ногой. Стой на месте и прикрой голову на случай, если дверь отлетит в твою сторону. Она не ответила. – Лука… ответь мне. – Я слышу тебя, – наконец проговорила она дрожащим голосом. – Отлично. Давай. На счет три. Раз… два… три! Бум! Я со всей силы пнул дверь ногой. Она открылась, но слетела с петель и повисла над ванной. Из-за нее вышла Лука, слава богу, живая и здоровая. Нам повезло. Ванная комната была такой маленькой, что я мог бы серьезно поранить Луку, когда вышибал дверь. Свет горел только в спальне. Теперь я понял, почему Лука так запаниковала: в ванной не горел свет. Когда дверь захлопнулась, внутри царила кромешная тьма. Луку трясло, когда она упала в мои объятия и разрыдалась. Как, черт побери, это произошло? – Сколько времени ты провела там, крошка? Прежде чем заговорить, она долго качала головой. – Не знаю. Может быть, полчаса. Я потеряла счет времени. Я пошла в туалет и закрыла за собой дверь, думая, что выключатель внутри, забыв, что он снаружи у двери. Там не было света. Я пыталась выбить дверь ногой, но у меня не хватило сил. А телефон остался в комнате. Слава богу, что ты вернулся. Я обнял ее как можно крепче. – Все в порядке. Ты в безопасности. Я отвел ее на кровать и стал убаюкивать, как ребенка, когда мы легли, прислонившись к изголовью. – Господи, я думал, что в этом доме не может случиться никаких неприятностей, поэтому спокойно оставил тебя. Я не мог представить ничего подобного, а если бы знал, то никогда не оставил бы тебя одну. – Это не твоя вина. Вероятно, кто-нибудь другой справился бы с этим. Я ни с чем не могу справиться, Гриффин, особенно когда, так или иначе, попадаю в ловушку. – Не вини себя. Любой бы испугался, окажись запертым в крохотной темной комнате без окон, даже если не страдает паническими атаками. Ты не знала, когда я вернусь. Твоя реакция совершенно понятна. Она смахнула слезу. – Я все время только молилась, молилась о том, чтобы ты вернулся домой. В конце концов ты вернулся. Когда Лука немного успокоилась, я позвонил владельцу дома и высказал все, что у меня накипело, по поводу двери, из-за которой человек мог попасть в западню. Случайность, конечно, но просто ужасная. Выплеснув всю свою злость, я в другой ванной комнате приготовил расслабляющую ванну и заказал по телефону доставку еды. Той ночью, держа Луку в своих объятиях, пока мы смотрели кино, я поклялся сделать все необходимое для того, чтобы в остальную часть нашего путешествия она получала только положительные эмоции. В конце концов, что могло бы стать хуже того, что случилось в этот вечер? * * * После остановки в Детройте остальная часть поездки проходила без происшествий, пока мы не достигли последнего места назначения – Чикаго. Сначала мы собирались переночевать в небольшом отеле неподалеку от города, сняв номер с завтраком. Потом позвонил владелец и сказал, что в отеле прорвало трубу и мы, вероятно, не сможем остановиться там. Новость мы узнали поздним вечером, и никто не отвечал на мои звонки, когда я пытался снять жилье на Airbnb. Все же мне удалось уговорить Луку остаться со мной в апартаментах пентхауса высотного отеля. Я уже останавливался там несколько раз и знал, что он оснащен отдельным лифтом для постояльцев пентхауса. Я решил, что для нас это лучший в городе вариант, потому что в этом отеле вероятность, что нас заметят, казалась минимальной. В частности, этот отель был одним из красивейших мест, где я когда-либо отдыхал. Панорамные окна апартаментов площадью четыреста квадратных футов выходили на центральную часть Чикаго, а сам пентхаус отличался изысканной обстановкой, до такой степени роскошной, что я забеспокоился, не подумает ли Лука, что я хвастаюсь. Но, слава богу, она, похоже, сумела немного расслабиться и действительно получала удовольствие от нашей поездки. Днем я собирался поехать на запись клипа, а Лука планировала остаться в номере и писать у окна. Она сказала, что вид из окна пентхауса вдохновляет ее, поскольку она задумала городской роман, местом действия которого стал бы Чикаго. Я искренне радовался тому, что наше путешествие заканчивается в таком положительном ключе. К сожалению, на третью ночь в Чикаго все изменилось. Мы с Лукой спали, когда громкий звук заставил нас спрыгнуть с кровати. Мне потребовалось несколько секунд, пока я понял, что мы услышали пожарную тревогу. Пожар? Нет. Пожалуйста, нет. Все что угодно, только не это. Это было плохо. Очень плохо. Хуже всего, что могло бы случиться. Она приоткрыла глаза. – Что происходит? – Это пожарная тревога. Нам нужно идти. Одевайся. Лука замерла. Я, конечно, был настоящим идиотом, думая, что она сможет спокойно одеться в такой момент. Я понял, что должен помочь ей найти ее вещи и сам одеть ее. Схватив валявшуюся на полу длинную майку, я натянул ее на Луку. Торопливо надев джинсы и майку, я стал искать свои ботинки и вьетнамки Луки. Как только мы оделись, я взял ее за руку и повел к двери. Я знал, что во время пожара ехать на лифте небезопасно, значит, нам придется спускаться по лестнице. К сожалению, отдельной лестницы в отеле не было. Ее рука дрожала в моей, когда мы прошли первый лестничный пролет, а все тело оставалось вялым и бессильным. – Я держу тебя, крошка. Я держу тебя. Когда лестница наполнилась толпой, я понял, что ситуация очень неприятная. Лука ничего не говорила. Ей и не нужно было это делать. Я знал, что она переживает самый ужасный ночной кошмар в своей жизни. И, черт побери, это я поставил ее в такое положение. Я снова подвел ее. – Держись за меня, крошка, все будет хорошо. Нам просто нужно спуститься по лестнице, а потом я увезу тебя подальше от всех этих людей. – Думаешь, это правда пожар? – наконец невнятно проговорила Лука. – Не знаю. Возможно, нет. Возможно, дети включили сирену. Ее лицо побелело, зубы застучали. – А если это по-настоящему?