Он едва успел спрятаться в одной из комнат, когда увидел, как они идут по коридору к детской. – Хочу ее, – объявила ледяная блондинка. – Не при ребенке, Аврора! – Она мне нравится, – заупрямилась женщина. – Она мне действительно нравится. – Что ты задумала? – Голос профессора прозвучал мягко и очень вежливо. – Такой «подарок» не кажется тебе подозрительным? – Доставь ее наверх, – приказала его жена. – Она идеально подходит. – Не боишься? Наша гостья, если ты не забыла, живет в отеле по соседству! Они почти дошли до двери детской. – Завтра она ничего не вспомнит, – успокоила мужа Аврора. – Ты что-то подмешала ей в вино? – изумился Лабарт. Сервасу показалось, что его спихнули в ванну со льдом, в ушах зашумело. – О чем вы говорите? – спросил мальчик. – Ни о чем, дорогой. Ложись в постельку. – У меня живот болит. – Сейчас, милый, я дам тебе лекарство. – Снотворное? – невозмутимо поинтересовался профессор. – Да, пойду принесу воды. Мартен услышал шаги и отпрянул от двери. Женщина налила в ванной воды из-под крана и пошла назад. Серваса мутило. Намерения Лабартов были яснее ясного. А Кирстен уже выпила вино с наркотиком! Снизу раздался голос норвежки: – Можно воспользоваться вашей туалетной комнатой? – Я пойду, – сказал Лабарт. – Проследи, чтобы Гюстав заснул. Сервас с трудом удержался, чтобы не наброситься на мерзавца. У него будет секундное преимущество, но женщина сразу прибежит на помощь, и эти двое дорого продадут свою свободу. Он вспомнил тренажеры в зале, тренированное тело белокурой воительницы, а его пистолет не при нем, и Кирстен в полубессознательном состоянии… Нет, силой он с ними не справится. Нужно что-то придумать. * * * – Можно воспользоваться вашей туалетной комнатой? На лестнице раздались тяжелые шаги, и появился Лабарт. Почему он так… странно улыбается? – Сюда, – сказал хозяин дома, указывая на дверь. Кирстен пустила холодную воду, наклонилась над раковиной и умылась. Что с ней такое? Она чувствовала себя разбитой. Неужели простудилась? Только заболеть не хватало… Сердце ведет себя как разладившийся механизм – то замедляет ход, то несется вскачь… Кирстен продышалась и вернулась в гостиную. Лабарты повернулись дружно, как две марионетки. Норвежка хихикнула. «Не смейся. Эти двое – опасные люди, старушка, – предупредил внутренний голос. – На твоем месте я бы свалила отсюда как можно быстрее». Она была уверена, что, если рванет к двери, ее поймают в два счета. Да и зачем бежать? Они всего-то и предложили, что выпить еще по бокалу и посмотреть фотографии, сделанные в процессе сооружения дома. Вернее будет сказать – трансформации фермы в шале. Кирстен думала обо всем этом, пока шла через комнату. Кстати, сколько времени она потратила, чтобы пересечь чужую гостиную? Куда девались пространство и время? А пол почему волнуется, как море? Аврора Лабарт знаком пригласила ее сесть рядом, и Кирстен тяжело плюхнулась на диван. Снежная Королева улыбалась, глядя на гостью, профессор не сводил с нее глаз. Если думаете, что я утратила контроль, ошибаетесь, дружочки… – Еще вина? – предложила блондинка. – Спасибо, но мне, пожалуй, хватит. – А я выпью, – сказал мужчина. – Держите… – Аврора положила ей на колени планшет. – Здесь все снимки, о которых я вам говорила. – О!.. Кирстен опустила глаза, попробовала сконцентрироваться – и не смогла: краски казались перенасыщенными, как в плохо отлаженном телевизоре, и налезали друг на друга. – Странные цвета, вам так не кажется? – спросила она, еле ворочая языком. Ролан Лабарт в ответ издал сухой ироничный смешок, растянувшийся, как звук на заезженном виниловом диске. Над чем смеется этот тип? Кирстен ужасно захотелось прилечь, она совсем лишилась сил. В памяти всплыл вопль Мартена: Убирайся! «Черт, возьми себя в руки, идиотка!» – Я не очень хорошо себя чувствую… Аврора Лабарт погладила Кирстен по щеке указательным пальцем, наклонилась, прижалась грудью к ее руке. – Смотрите же, – сказала она, перелистывая снимки. Какие у нее странные ногти, длиннющие и черные… – Это… Что она сказала? Смешала норвежский с английским! Хозяева забавлялись, глядя на нее, и Кирстен вдруг испугалась: глаза Лабартов блестели от нетерпеливого вожделения… Они что-то произнесли и рассмеялись, но ее мозг, видимо, на секунду отключился, потому что она ничего не поняла. В следующий момент Кирстен уже шла к лестнице – как я встала? – не сама, ее вели под руки хозяева дома. – Куда мы? – спросила норвежка. – Вам нужно отдохнуть, дорогая. Не волнуйтесь, все будет хорошо, – успокоила Аврора Лабарт. – Где… да, – проблеяла она, – оставьте… меня… в покое… Блондинка схватила ее за подбородок и поцеловала, обшарив рот острым языком, и Кирстен не сумела воспротивиться, как будто в мозгу образовался блок. – Она тебе нравится, – сказал мужчина у нее за спиной. – О да, очень нравится! Пошли. * * * Сервас смотрел на Гюстава. Мальчик крепко спал при свете ночника под одеялом со Спайдерменами. Кто он, этот малыш? Кто его отец? В кармане у майора лежал пластиковый пакет для улик со светлым волосом внутри. Доносившийся снизу голос Кирстен плыл и срывался, она мешала английские слова с норвежскими, жаловалась, что плохо себя чувствует, а Лабарты смеялись, как гиены, и сыщик задыхался от ярости. Он ясно понимал, что, если кинется грудью на амбразуру, они с Кирстен, скорее всего, умрут закованными в цепи на «пыточном» чердаке. Нужно обхитрить извращенцев. На лестнице раздался глухой стук, и Сервас спрятался за дверью.