– Если не докажем, что гибель Ван Смут – убийство, дело придется закрыть, – конкретизировал детектив Беннет. Морган не мог не отметить, что Беннет проявлял изрядное рвение в работе, чтобы повысить раскрываемость в убойном отделе сразу на все сто процентов. С точки зрения закона Беннет был прав, что только раздражало Моргана, но сейчас по велению и хотению они никак не могли доказать, что свидетель, согласившийся дать против Адама Ларссона показания – именно убит. – Ларссон? – спросил Джон. Отсутствие алиби не доказывает его причастность к гибели Ван Смут, но уже дает возможность на сорок восемь часов ареста для выяснения обстоятельств и огромного пятна на репутации в преддверии предвыборной кампании. К сожалению, аукнется это впоследствии пятном на репутации Джона, ведь непогрешимого небожителя все равно придется отпустить. Копы не могут доказать, что смерть Ван Смут – убийство, куда уж им до доказательства причастности общественного деятеля, всеми известного бизнесмена и мецената к сожранной крысами где-то на задворках цивилизованной части города бабе. – Алиби, – уточнил Коннор, не вдаваясь в подробности. – Надежное? – ехидно хмыкнул Джон. – Железобетонное, – процедил Уэст и сплюнул сквозь зубы. – Отсыпался дома. Эванс – тоже. Пилинг телефонов и ключ-карты от пентхауса подтверждают, – озираясь на коллег, Уэст вбросил незаконно добытые сведения. Да, без постановления суда и ордера, да, к расследованию они их не пришьют, но теперь копы хотя бы не сунуться в воду, не зная броду. Если алиби есть, а оно есть у обоих подозреваемых, значит, законникам не подкопаться. По крайней мере, пока что. До поры до времени. Сейчас важно найти нужные аргументы давления и лопату с крепким древком. Вот тогда копать можно сколько влезет, а точнее – вылезет. – Вы всерьез думаете, что будущий конгрессмен скормил женщину крысам? – Янг была шокирована до глубины души и продолжала поражать нордэмитов своей нью-йоркской наивностью. – Она из Нью-Йорка, – шепнул теперь уже Пирс, и Морган опять только понимающе кивнул. – Если не докажем, что это убийство, дело Киры Ван Смут закрыть и передать в архив, – приказал комиссар, на что Беннет не сдержал улыбки, расплывшейся по его лицу. Раскрываемость его отдела только что подскочила до небес от пометки «нечастный случай», а очередной глухарь не переехал в его стол на ПМЖ. – Как это можно доказать? Крыс допрашивать? – Уэст вцепился в это дело зубами и не собирался так просто позволить убойникам поставить на него штамп о завершении расследования. – Форестер главный подозреваемый, – продолжил Джон, не сдержав легкой ироничной улыбки, но так и не повернулся к детективам, метавшие друг на друга недовольные взгляды. – А если Форестер мертв? – Беннет гнул свою линию. – Допрашивать некого, – Брюс развел руками, спрятанными в карманы пальто, и говорил с полупоклоном, нажимая на каждое слово. – А он мертв? – переспросил его Фрэнк, легко отметавший предположение убойника, и намекнул, что с гибелью основного подозреваемого работки-то у Беннета сразу же прибавится. – Убийца Форестера, – Беннет не уточнил, но всем читай Романо, – под подозрением и в убийстве Ван Смут! – Беннет быстро свел концы с концами. – Если это убийство, – в один голос поправили его Салли и Ян, за который напарница была удостоена гневного взгляда от Брюса. – Джон, это мотив, но, опять же, очень и очень слабый, – Фрэнк и на этот раз призывал всех быть осторожными, чтобы опять не попасть в ситуацию, где они поторопились с ордером на арест. – Хочешь достать Ала? – сержант пытался выведать планы Моргана, которыми он делиться ни с кем не спешил, что и понятно, ведь информация из департамента текла рекой прямо к самому Дону Романо. Морган молчал. Раскрывать карты даже перед коллегами не в его правилах. Теперь уже нет. Это чуть не стоило жизни ни в чем неповинному молодому человеку, и точно стоило Кире Ван Смут, хотя здесь мотив ее убийства, простите, смерти, находился под вопросом. – Кира Ван Смут убита, – единственное, что выдал он уставшим голосом голос. – Свидетелей нет, – Уэст больше не полагался на домыслы. Есть подпись – есть свидетель. Только тогда можно вести разговор, а не загадывать и строить планы, как вышло с несчастной Кирой. – А если мы не найдем убийцу женщины, и Форестера найдем уже мертвым, – детектив Янг шагала по очень тонкому люду. – Тот, кто убил Киру Ван Смут, – начал разъяснять ей Фрэнк, с ухмылкой осмотрев Янг, – пошел против Бешеных Псов и против правосудия Романо, – как наставник пояснял сержант детективу-новичку. – Романо наказывает сам, громко, четко и понятно, как и Норзер, а этот кто-то осмелился бросить вызов криминальному боссу, – уже продолжил Коннор. – И кому-то очень на руку, чтобы Романо думал, что Киру убил Норзер, а Норзер думал, что Киру убил Романо, чтобы в итоге стравить их между собой. Если мы не найдем этого кого-то, поверь мне, солнышко, он своего добьется, – нашептывали Янг особисты, обступив ее с двух сторон. – Кто-то настраивает Романо и Норзера друг против друга? – правильно поняла их Янг и недоверчиво переводила взгляд с Уэста на Закари. – Умничка, на тебе конфетку, – Фрэнк достал леденец из кармана и протянул его Эллен, но та брезгливо поморщилась. – Я не ем сладкое, – скуксилась девушка, – сахар это белая смерть. – Детка, кокс – это белая смерть, а это – вишневый леденец, – громким басом хохотал Закари, напоминая Санта Клауса во времена бурной молодости, а затем запихнул конфету себе за щеку. – Она из Нью-Йорка, – шепнул Беннет Моргану, и комиссар тепло улыбнулся, поправляя очки, поскольку уже даже не во второй раз слышал это от коллег Янг, оправдывающих ее наивность. – Но откуда такая уверенность, что это не работа кого-то из них двоих? – все еще не понимала Эллен, и все на крыше только презрительно усмехнулись. – Девочка права, что если мы не прижмем никого, улик мало, свидетелей нет, Дэдди Дона можем не найти, – Морган был готов к тому, чтобы столкнуться с реальностью лицом к лицу с ускорением и с высоты. – Ларссон выдвинет кандидатуру на выборы, Романо будет локти кусать, ему с ним не сработаться, – хмыкнул Фрэнк, – теперь уже. Что верно, то верно. Если Ларссон сядет в кресло конгрессмена, он перекроет Альберто все вентили на денежных потоках, а без клиентской базы «мамочки» Альберто, лишившейся компромата на чиновников, Ал, ровно, что беззубый пес. Лаять он может сколько угодно, а вот укусить окажется нечем. Романо этого не потерпит и будет убивать неугодных на каждом шагу. – Ронье в шаге от срока за сутенерство, если она сядет, девочки побегут к Монстру за крышей, – рассуждал Морган. – А он работает на Романо, деньги уйдут мимо Хейза и Норзера, – прикидывал Джон. – И Романо опять в плюсе, даже при потере «мамочки всея Нордэма», – теперь чаша весов с именем Норзера, на которой взвешивались аргументы, кто же виновен в смерти Ван Смут, перевешивала. – Значит, первой целью Хейза и Норзера будет Форман, чтобы перебить его крышу, – Фрэнку не впервой разгадывать пути дележки территории и сфер влияния между бандами. Он на этом собаку съел, если владелец той китайской забегаловки не врал. – Монстр не возьмется за девочек, – отрицал Коннор. – Это не его еда, и жрать он ее не будет, – и отрицательно помотал головой, задумчиво глядя на город. – Нет, если девочки не попросят, – уточнил Морган, и все знали, что комиссар прав. Девочки с улиц побегут к Монстру за защитой, когда их мамочка отхватит срок в строгаче, что оставалось лишь вопросом времени в отсутствии у старой стунерши компромата. – Норзер ударит по Монстру, но только как? Тот прикрыл тылы со всех сторон. В глазах Романо он верный подручный, на бизнес Ронье не претендует, этакий Робин Гуд от мира рэкетиров, нам ловить нечего, все работают на него добровольно, – раздосадовался Джон, разводя руками. – Сученыш даже с Ларссонами сумел договориться, – на этом месте комиссар почти воспел дальновидность Формана. – Может поговорить с Форманом? – неожиданно для всех Уэст выступил с подобным предложением. – Тебе нельзя, у вас конфликт интересов, – быстро одернул его Салли, а убойники устремили на него вопросительные взгляды. – Бывшая Уэста – нынешняя Формана, – шепнул Закари Беннету, и тот присвистнул, а от Ян бросила только короткое и отрывистое: «Оу». – Спасибо, Фрэнк, – скривился Коннор. Он, конечно, никогда не стеснялся фактов из своей личной жизни, но: – Безопасность Монстра – безопасность Миры, док, тут не до гордости, – Уэст моментально надел на себя очень серьезное выражение лица, но было очевидно насколько ему противна эта тема. Никогда нельзя гадить там, где ешь, а Уэст и пожрал, и нагадил знатно, причем и Форману и своей бывшей. «Сюда бы Анну», – Морган в очередной раз пожалел о ссылке Маркес. Та бы не побоялся пойти к Монстру и самолично расчесать ему о жизненных перспективах в простых и понятных выражениях. Люди Формана ее бы не тронули, максимум – вежливо бы выставили за дверь, а зная учтивость привратника логова Монстра, тот бы ей еще и проповедь прочитал о том, что все люди братья и сестры. Правда, учитывая внушаемость и отношение латиноамериканцев к христианской религии: прощай, детектив Маркес, здравствуй, новый адепт банды Полуночников. «Нет, пусть лучше сидит в Чикаго», – быстро передумал Морган. Сложная получалась задачка с тремя неизвестными. Когда Ларссон сядет в кресло конгрессмена, им всем придется паковать чемоданы. Он выкачает деньги из города и перекроит Нордэм под себя, устроив в нем личный Эдем для богатых снобов. Если не дать Ларссону участвовать в выборах, то Романо будет в Нордэме царем и богом, и пока что оно так и есть. Если засадить Романо, то Хейз и Норзер устроят в нем ад и будут вырезать гражданских пачками, как вышло с бандой Залива. Перспектива получения власти Адамом Ларссоном и сдерживающий фактор в лице правящего босса мафии уравновешивали друг друга, но если убрать из уравнения одно из переменных… Выбор был небольшой: рай для правящей верхушки из социальных слоев города или ад для всех его жителей. Как по сути, выбора не было как такого. Понимали это все и каждый. Решение пришло само собой. Жадные до власти – обычные паразиты, того и гляди, на место старых придут новые. Их полчища, и имя им – Легион. – Ударим сразу и по всем, разделимся, – предложил Коннор дерзкое и опасное решение. – Мы берем на себя Ларссонов, убойники – Романо, а вы с… – Уэст сделал паузу и осмотрел коллег из убойного подозрительным взглядом, – с Маркес возьмете Норзера. – Уберем одну переменную, и две другие сцепятся между собой, а мы засадим, что от них останется, – подхватил Морган, предложив давно объезженную стратегию «Разделяй и властвуй». Потери среди гражданского населения пугали. Прогноз при провале выглядел ужасающим, но выбора у них не осталось, ведь опять же, его, по сути, и не было. Ни ада, ни рая людям все равно не видать. – Если к тому времени будет, кого сажать, – Пирс не выдержал и только развел руками от таких перспектив. – Погибнут люди, – уточнил он. – Они в любом случае погибнут, если Норзер и Романо развяжут войну. Хейз уже спровоцировал Ларссонов против Ала, будем ждать, когда Монстр выберет сторону и начнется бойня? – Джон принял решение и не собирался медлить. Они в шаге от гражданской войны, грозившей охватить город, и отделяет их от этого очень тонкая грань. Для исправления ситуации одними отсидками на нарах в этот раз копы и прокуратура не ограничатся. Придется давить со всех сторон, включая административный аппарат. – Прокуратура с нами, – подтвердил Джон. – Негласно, – и никто в этом не сомневался. – Если мы разделили фронт работ, – Янг собиралась выступить с предложением, но очередной хмурый взгляд ее напарника почти заставил ее умолкнуть, но после некоторых колебаний, Эллен все же высказалась: – Что же нам делать с делом Ван Смут? Мы все еще не знаем, где Дон Форестер, и как нам теперь искать свидетелей? – Эллен, будучи не в курсе всех местных перипетий, уже запуталась, что конкретно должна делать с текущим расследованием, и главное, как привязать его ко всем трем переменным сразу. Морган усмехнулся, пробежав взглядом по подчиненным. Беннет сжался в комок после вопроса напарника и боялся получить от комиссара по шее. Уэст боролся с внутренними переживаниями: эгоистичным желанием избавиться от Формана и одновременно внезапно проснувшимся альтруизмом и намерениями помочь ему. Закари сверлил Уэста недовольным взглядом и разве что не врезал промеж глаз за похождения напарника по примеру Адама Ларссона. Только Салли смотрел Моргану в глаза привычным остекленелым взглядом, который не прятал от Джона. Морган ответил ему тем же. Смотрел долго и пристально, не отводя и не отрывая глаз от лица Салли. В итоге Пирс сдался. Прикрыл тонкие опухшие веки с красными прожилками сосудов и кивнул, и усмешка Моргана стала отчетливее. – Отчего же, детектив Янг, – заговорил Морган. – Свидетели есть, – поправил он ее. – Отправляйтесь в клуб La Brise завтра вечером. Там вы их и найдете, – на слова комиссара Салли недовольно засопел, но перечить не стал, а, возможно, просто не мог. Он всего лишь криминалист, хоть и ведущий, не по должности ему перечить копам в расследовании, и Пирс всегда соблюдал субординацию. – Джон, ты уж прости, но Форман к смерти Ван Смут никаким боком… – на середине фразы Фрэнк понял, куда клонит комиссар. – Верно, допросите его на предмет покушения на Адама Ларссона, – согласился комиссар. – Возьмите с собой Беннета, а то он заскучал, – Морган посмотрел на Брюса, на что тот только нахмурился, ни черта не понимая, зачем ему идти с особистами к главарю ОПГ. – Прошу прощения, – не сдержалась Янг, выдав очень возмущенный женский возглас. – Хочу напомнить, что я такой же детектив, как и мои коллеги, – феминистические мотивы заговорили быстрее, чем профессиональное мнение Эллен успело сформироваться у нее в голове. – О, – Морган лишь поправил очки. – Не подумайте ничего такого, детектив Янг, – он будто бы извинился, но извинений в его тоне не было ни йоты. – Вам поручается отдельная миссия. Вы идете на танец за тройную оплату к Черри-бомб! – Джон искренне улыбнулся, а Элен сильнее свела брови. – Что? – девушка задохнулась от переполнявшего ее гнева. – Я не… С чего вы взяли… Эти замечания неприемлемы! – почти прокричала детектив Ян, чем сразу же отмела подозрения в своей ориентации. Ее коллеги мужчины до мозга костей, а некоторые из них и закоренелые шовинисты. Любые поползновение на выражения мнения о равенстве прав обоих полов порой толкуются ими двояко и не всегда в пользу коллег женского пола, с чем уже не в первый раз сталкивалась Янг. И будто подтверждая рассуждения Эллен о предвзятом отношении к женщинам среди больших парней с большими пушками за поясом, Фрэнк с Уэстом не выдержали и расхохотались, и даже всегда сдержанный доктор Салли поддержал их тихим хихиканьем. – Солнышко, угомонись, – давясь хохотом, пробасил Закари. – Ты идешь допрашивать свидетеля, – мужчина утирал слезы, выступившие от смеха в уголках глаз. – Джулия Форман, сценический псевдоним Черри-бомб, является вдовой ныне покойного Ашера Эванса, – сжалился над девушкой комиссар. – Эванс некогда работал и был близко знаком с Доном Форестером и Кирой Ван Смут. Черри – твой свидетель по поимке главного подозреваемого, – Морган, словно ведро ледяной воды, обрушил на Янг разъяснения, что самая ответственная миссия достается ей. Все возмущение Эллен, застряли у нее в горле, а от стыда за дурные мысли о коллегах щеки девушки запылали. Мда, кто еще тут шовинист, если так посмотреть. Стыд схватил Янг за горло, не позволяя возразить и попросить Беннета в подмогу на допросе. – И да, к Черри идете именно вы, поскольку вы девушка и с вами свидетель будет более откровенен, чем с нами, и поэтому вы больше всего подходите на роль детектива, ведущего допрос, детектив Ян, – Джон старался говорить сухо и официально, но под конец все же расплылся в улыбке.