– Ганс Гримм, – надменно вернула ему Маркес. – Хм, – хмыкнул он. – То еще имечко, верно? – судя по интонациям, оно ему нравилось еще меньше, чем Анне. – Но выбирать не приходится, – со смирением вздохнул мужчина. – И так, мы возвращаемся к началу нашей беседы, повторюсь, я не люблю убивать женщин, но вы детектив при исполнении, так что для вас я сделаю исключение, если вы не внемлите голосу рассудка, Анна, – обратился он к ней по имени. Маркес не могла не отметить, что человек разговаривал очень корректно для мясника, резавшим людей как свиные туши. – И так, мы ведем диалог? – спросил он и послал ей холодный взгляд, подтверждавший, что провести лезвием по ее горлу ему ничего не стоит. – Que te follen! – бросила ему Анна, гневно посмотрев в ответ. – Не надо, Анна, Иисус все слышит! – мужчина подцепил тонкими пальцами цепочку с распятием и поднял его до уровня глаз, чтобы Маркес точно видела его отражение в зеркале, как и глаза убийцы, и нож у своего горла. – Вы достаточно умны, детектив, чтобы вычислить меня в Buffalo Grove, так что мы с вами можем вести диалог, дело за вами, – предложил ей тот, кто перерезал целую банду меньше, чем за двадцать минут. – Чего ты хочешь? – на этот раз на английском спросила Маркес. – Договориться, – и собеседник сумел ее удивить, на что брови Анны поползли вверх. – Слушайте меня чутко и страстно, Анна, – нахал не удержался, сделав реверанс в сторону темперамента женщины латинского происхождения. – Итак, детектив, Маркес, прежде чем обвинять меня во всех смертных грехах, сразу скажу, что прелюбодеяние и уныние мне чужды, – отчитался мужчина, – а теперь, когда мы достигли нужной степени откровенности, детектив Маркес, – мужчина выдержал паузу, – Рэйчел Рид, – шепнул он низко склонившись к женщине, и тепло его дыхание кололо щеку. После этого имени Анна обмякла в его руках, словно ей вкололи дозу транквилизаторов, рассчитанную на Гризли. Мужчина аккуратно отвел руки в стороны и убрал нож от ее горла, а затем вышел из машины, чтобы пересесть рядом с ней на пассажирское сиденье. – Откуда ты… – начала тараторить Маркес. – Детектив Маркес! – прикрикнул Норзер, сидевший теперь уже рядом с ней, как ни в чем не бывало. – Вначале мы с вами говорим о моей проблеме, потом уже о вашей, – резко оборвал он ее. – Итак, Анна, – позвал он ее, как старый друг. – Давайте заключим сделку, – неожиданно предложил он ей. – Вы молчите о местонахождении Мэлоди Томпсон, я молчу о прокуроре Рэйчел Рид, – озвучил условия Норзер. Щедро. Больше ничего не сказать. От этого имени Маркес затрясло похлеще, чем от ножа на горле, и она невольно спрятала распятие под рубашку, что мужчина не сразу же отметил, едко хмыкнув себе под нос. – Вы видели меня в Чикаго, вы вели меня до Нордэма, потеряли в потоке, когда обнаружили машину – там было пусто, – Норзер словно инструктировал ее, вкладывал слова в ее голову, и Анна машинально повторяла их про себя. – Тебе никто не поверит, – испуганно ответила Маркес. – Морган тебе не поверит! – конкретизировала она и, стоило крови отхлынуть от ее лица, побледнела так, что отчетливо виделось на смуглой коже. – Морган? – удивленно спросил киллер. – Определенно нет, – кивнул он, соглашаясь. – А что если Адам Ларссон узнает о том, что причастен к смерти его подружки, а? – нахально усмехаясь, накидывал он Маркес, бледневшей на глазах. – Только ты и Бёрк знали о местонахождении прокурора во время облавы на Змей, Маркес, – фамильярно обратился он к ней. – Бёрк мертв, – киллер по-галльски пожал плечами. – Как думаешь, Морган сможет остановить праведный гнев Ларссона, когда он поймет, кто слил Романо информацию о Рэйчел Рид? Не знаете, детектив Маркес? А я знаю, – словно подтверждая что-то, что еще не доказано, говорил киллер. – И Бёрк знал, – и озвучил предположение Маркес. – И поэтому он мертв, – подытожил Норзер. – Мне нужны были деньги, я должна была оплачивать больничные счета матери, – оправдывалась Маркес, быстро растерявшая весь свой запал. – Я уверен, что Романо щедро заплатил тебе за это, – понимающе кивнул мужчина. – Вот только Адаму Ларссону будет на это глубоко плевать, – и откинулся на кресло, расслабившись. – Как будет плевать Дэдди Дону, когда он узнает, кто стукач Романо, – холодно рассуждал мужчина, покидывая нож в руке, и намекал, что в смерти Киры Ван Смут крайней может остаться сама Анна, хоть это и не так. – Я не говорила о свидетеле! Я завязала с Романо! – оправдывалась она, но понимала что все тщетно. – И я вам верю, детектив, – искренне сказал он, – но главное, не что есть на самом деле, – Норзер выдержал паузу, – главное, как это выглядит, – подвел он Маркес к ужасающей правде. – De puta madre, детектив, – предостерегающе закончил он. – Чего ты хочешь? – безучастно спросила Маркес. – Я уже сказал. Ты видела меня в Чикаго, ты потеряла машину в потоке, ты не знаешь, где Мэл Томпсон, – монотонно повторял киллер. – Оставьте девочку в покое, иначе я, а себя не ручаюсь, – предостерег мужчина, и в этот момент он него сквозило жутким, почти могильным холодом. – Договорились, – хрипло проговорив, согласилась Анна. – Что я получу взамен? – сразу же уточнила она условия сделки. – Ларссон не узнает, кто стукач Романо, – гневный взгляд Маркес вспыхнул, но мужчина продолжал, – был в прошлом или есть сейчас, – конкретизировал он, и гнев во взгляде женщины тут же стух, – неважно, детектив. Норзер спрятал нож в ножны на поясе и придвинулся к Маркес, почти касаясь ее уха губами. – Вот и договорились, детектив Маркес, – тихо нашептывал он ей на ухо. – Вы видели меня в Чикаго, потеряли машину во время слежки, вы не знаете, где Мэл Томпсон, – шепот становился тише, сливался в непонятное шипение. Анне слышалось, что ветер шумит в ушах, но откуда взяться столь сильному порыву в салоне машины. Женщина сглотнула от столь неприятной ей близости, на языке возникла странная горечь и металлический привкус. – Вы не знаете, где Мэл Томпсон, – Норзер гонял слова по кругу, как ветер, закруживший осенние листья в водовороте. Мысли зациклились на его словах и губах возле уха. Глаза Анны осоловели, тело расслабилось, сознание переставало быть четким, и через минуту в нем начали появляться провалы, длительность которых постоянно увеличивалась. – Не знаете, – ветер шумел вокруг нее. – Не знаю, – повторила Анна. – Где Мэл Томпсон, – и теперь уже ветер шумел внутри ее головы. – Мэл Томпсон, – вливая свои слова в поток ветра, вторила она голосу, отдававшим шорохом осенних листьев. – Вы меня слышите, Анна? – звал ее ветер, пока Маркес проваливалась в сон. – Анна? – ветер окутал ее, обнимания и убаюкивая. Анна хотела разлепить веки, но в этих успокаивающих объятьях было так хорошо, так спокойно. Многочасовая слежка дала о себе знать и ударила по ней усталостью, и Маркес уже совершенно не сопротивлялась, проваливаясь в сон.