– Убедите меня, будьте так добры, – при всей абсурдности доводов подчиненных, комиссар соблюдал профессиональную этику общения, но терпение его было на исходе. – Пирс, они серьезно? – умоляюще спрашивал Джон, обращаясь к слегка апатичному и задумчивому ученому, посылавшему пустые взгляды остекленелых глаз куда-то за темный горизонт, подсвеченный ночными огнями Нордэма. – Боюсь, что да, Джон, – участливо посмотрел Пирс на детективов, подпрыгивающих на месте, как дети, которым сказали, что их везут в Диснейленд. – И как же это могло произойти, когда женщину атаковали крысы, но при этом это можно расценивать как убийство? – засомневался Морган. – Ее заперли в подворотне, откуда она не смогла выйти, – голос Салли был твердым и уверенным. – Заперли? – не понимал Джон. – Подожгли выход и стены, – пояснил Пирс, и здесь версия следствия, выдвинутая ранее, совпадала с доводами Салли, но следов топлива криминалисты, работавшие в день обнаружения тела на месте, не нашли. – Следы углеводородов присутствуют, но тары мы не обнаружили, хотя она была у нас под носом, – немного сконфузился Салли, а Янг потрясла пластиковым пакетом. Очень опрометчиво приоткрыв его, чтобы показать содержимое, Эллен едва не сшибла с ног комиссара хлынувшей вонью от белой канистры и налипшего на ту мусора. – Тару не увозили, – уточнил Пирс, протягивая запечатанную в пластик этикетку с канистры, гласившую: «Метанол». – И не привозили. Канистры стояли в фургончике мексиканского фастфуда на пристани Причала Металлистов. В метаноле вымачивают голубиное мясо, чтобы то походило на куриное, стало немного мягче, и избавляются этим способом от паразитов. Варварская технология, но дешевая и доступная. Во всех мусорных баках у пирса есть перья птиц, в баках возле бара – только канистры, – подытожил доктор. – И это ваши улики? – пренебрежительно хмыкнул Морган, и от слов комиссара Пирс заскрипел зубами, но молча забрал этикетку и кивнул. – Ван Смут могла сбежать до поджога, перепрыгнуть пламя, когда увидела, как что-то загорается, – скептически отнесся к версии Морган. – Метанол горит прозрачным пламенем, – пояснил Пирс. – В дневном свете его почти не видно, а убийство, – Салли опять употребил именно этот юридический термин, – произошло после рассвета, – цедил слова начальник кримлаба, прощелкавший улики в первоначальный момент, что стоило им времени. – А по прогнозу погоды был еще и туман! – уточнил Беннет, лично свидетельствовавший этот факт. – Когда метанол начал гореть, Ван Смут его не заметила! Вот откуда ожоги на волосах и куртке! – подтвердил он версию Пирса. – Значит теперь это предумышленное убийство, – подытожил Морган, понимая, что их версия строится на горстке голубиных перьев, а точнее – на их отсутствии. – Надеюсь, это нам что-то даст, – сам же факт причины гибели и так дал им сегодня слишком много. – Жаль, что свидетелей нет, – вздохнул Морган. – Свидетели есть! – гордо сообщил сержант Закари, когда по крыше единым фронтом вышагивали особисты. Воняло от них не так сильно, как от убойников, но разница была незначительной. Уэст и Закари появлялись дома только, чтобы поспать пару часов, и, похоже, что свежей одежды в их гардеробах уже попросту не осталось. И если Фрэнк был женат, и его супруга хоть как-то следила за его внешним видом, то с Уэстом ситуация была куда более плачевной. Маркес же выглядела опрятнее, но не менее потрепанной, чем ее коллеги. Вид у всех троих был отвратительных, запах не лучше, чем из пакета со стухшим мусором и химикатами. Видимо, Фрэнк и Коннор успели облазить множество злачных мест прежде, чем появиться здесь. Маркес сегодня на всеобщее удивление отличалась неразговорчивостью и задумчивостью и от нее, по крайней мере, не воняло. – Рядом с телом обнаружен поводок? – неожиданно спросил Коннор, читая непонимание на лицах. – Собаки рядом с телом не было, – разъяснял он и вопросительно посмотрел на Пирса в ожидании подтверждения. – Собак у Форестера было две. Белая хаска и волкособ, но тот гулял без поводка, – Фрэнк показал фотографию Дона Форестера и Киры Ван Смут с их питомцами. – Их мог забрать Форестер, – предположила Янг, которой одно из животных показалось знакомым. – Это же его животные, верно? – уточнила она у Фрэнка, отвечавшего ей кивком и задымившего сигаретой, что пахла намного приятней ароматов, исходивших от собравшихся копов. – Если Форестер жив, – поправил ее Уэст, и здесь с ним никто не мог поспорить. – Янг, Беннет, утром отправляйтесь на поиски собак, раз теперь это убийство, – отдал приказ убойникам комиссар. – Уэст и Закари, – настал черед копов из особого отдела. – Достаньте мне Дона Форестера хоть из-под земли! – и те не спросили живого или мертвого. Важен был сам факт наличия Дэдди Дона. – Найдем убийцу Ван Смут и узнаем, кто же так старательно не хочет выносить сор из избы, – здесь Моргану пояснять не пришлось. Намек читался интуитивно. Трое подозреваемых, у каждого мотив крепче другого. Либо Адам Ларссон очищает репутацию и убирает свидетеля, способного его опознать. Либо Романо мстит Бешеным Псам за предательство, либо Хейз пытается стравить первого и второго друг с другом, что выходит успешно. Последнее все еще ставилось под сомнение, ведь гласность всегда была первым правилом убийств Хейзом, если на этот раз он не решил сыграть тоньше. Хейз не может не засветиться. Он всегда открыто заявляет о своих жертвах. Но кто сказал, что убийцы не совершенствуются, и ради достижения высшей цели, а именно – города в огне, нельзя пренебречь публичностью, запуская в действие протокол «разделяй и властвуй»? Романо тоже любил озвучивать приговор, передавая от себя пламенный привет. В случае с покушением на Адама Ларссона он так и поступил, но Кира Ван Смут могла расплатиться совершенно за другие грехи, нежели длинный язык. Убив ее, Романо наказывал Бешеных Псов за сокрытие факта о выжившем Ашере Эвансе, пропавшим с отрядом смертников Романо десять лет назад. Бык, работавший на Альберто, остался единственным спасшимся, а Дон Форестер знал об этом и смолчал. Такое Романо не спустит с рук. Не спустил, если бы не одно «но». Кира Ван Смут опознала в якобы Ашере Эвансе совсем другого человека, примерившего на себя его личину, а о факте живого и здорового Эванса не знал никто. Никто, кроме спецслужб, вручавшим ему автомат и отправлявшим нести демократию туда, где ее отродясь не видели. Лэнгли и Пентагон в курсе, но это птицы самого высокого полета, до них смог долететь только теперь уже мертвый Икар. И вот здесь вопрос: «А действительно ли Ашера Эванса видели в баре Half-Wolf в ночь нападения на заведение Ронье?». Ронье повелась, результатом стала украденная картотека со всей клиентской базой главной сутенерши города, среди клиентов которой политики, чиновники, важные шишки. До следующих выборов в Конгресс оставалось еще два года. Электорат, скорее всего, выберет текущего конгрессмена из баллотирующихся кандидатов. Чтобы ускорить процесс, нужно использовать катализатор: добавить Ашера Эванса или кого-то похожего на него к Бешеным Псам и… ву-а-ля. Конгрессмен скомпрометирован, переизбрание через пару месяцев. И выгодно это было только одному человеку. Адам Ларссон, у которого железное алиби на время убийства Ван Смут. Что-то здесь было нечисто и не только место гибели несчастной женщины. Фрэнк будто бы слышал мысли Моргана и проговорил тяжелым басом с выдыхаемым дымом: – Хейз ударил по Монстру, как мы и предполагали. Лучше всего сейчас посадить Ронье, чтобы Романо искал ей замену и не зачистил Полуночную банду, как, возможно, поступил с Псами, – обрисовал далеко не радостные перспективы сержант. – Это наиболее щадящий вариант, – Джон обдумывал предложение Фрэнка, звучавшее очень разумно. Романо уже потерял доход от продажи наркоты бандой Кровавого Залива, эскорта Ронье, от выбивания денег из должников Бешеными Псами, и, избавься Ал еще и от Полуночников, останется на бобах и горошинах. Жрать будет невкусно, а спать – неспокойно, когда в спину что-то впивается. Хейз наступает ему на пятки, и здесь Альберто хоть волком вой. Хейз оставляет его почти без средств, урезая Алу источники дохода, и начал псих с самых главных. Алу нужны союзнику, здесь и просравшие черный нал из букмекерской конторы Полуночники сойдут, когда ты один против всех. Осталось только отправить мадам Ронье на заслуженную пенсию в места не столь отдаленные, и сделать это следовало искать до заявления кандидатур на выборы. – Если Лиам Ларссон выживет, Ронье будет предъявлен гражданский иск, – сообщая сокровенное, добытое нелегально и невозможное приобщить к делу, Коннор сжался от взгляда Моргана, которому не понравилась осведомленность детектива в таких личных вопросах подозреваемых. – На его основе мы можем выдвинуть свой, уже уголовный, срок мадам будет обеспечен, но для этого ему нужна личность киллера Ронье, – виновато мялся Уэст, чувствуя на себе тяжелый взгляд начальника. – Нам нужен отец внучки Патрисии Ронье, а в идеале – ее исчезнувшая дочь с показаниями, – на этом месте Коннор чуть не схлопотал оплеуху от Фрэнка, занесшего руку с сигаретой, но вовремя остановившегося. – Коннор, – вмешался Салли, осудив Фрэнка взглядом. – Жаклин Ронье – наркоманка с тяжелой зависимостью, судя по ее медкарте, мы не можем доверять ее объективности, – очень лаконично заметил ученый, чем прекратил все споры. – Хочешь, чтобы она сказала, что покойный Ашер Эванс – отец ее ребенка? – издевательски спрашивал Закари, глухо хихикая над стараниями детектива Уэста. – Почти со стопроцентной уверенностью могу утверждать обратное, – обиженно ответил Уэст, и Морган уже пожалел, что Закари не врезал своему детективу. Теперь же Моргану хотелось ударить Фрэнка, что тот не досмотрел за похождениями нордэмского Лиса, который вот-вот создаст конфликт интересов и пустит расследование под откос. Коннор, не видевший теперь смысла скрывать информацию, пусть и добытую, как и всегда, через койку, но очень полезную делу, вываливал все, как на духу: – Жаклин Ронье никогда не была знакома с Ашером Эвансом. Тот, кто назвался его именем, работая киллером на Ронье, ненастоящий Кельт, а подделка. Романо это знал и поэтому бездействовал, – Уэст был предельно осторожен в словах. – Что я и говорил! – Уэст снова нашел поддержку в лице доктора Салли, в руках которого были всегда неоспоримые факты. – Киллер Ронье не Ашер Эванс. У Ашера контузия после армии, киллер слишком быстр для человека с подобной черепно-мозговой травмой, – Салли уже пытался донести то до Моргана, но тот считал это домыслами. Теперь же это переросло в разряд аргументов, причем весомых и подкрепленных косвенными уликами. – Ашер Эванс мертв, Иллинойс это подтвердил, – донесла Маркес, поставив точку в этом вопросе. – Пробы ДНК для сравнения взяты у его сына, – уточнила Анна, что совпадение, как и предположение Уэста, почти стопроцентное, а она не зря провела в пригороде Чикаго несколько суток и знала, о чем сейчас говорила. – Значит, в базе полиции Иллинойса теперь есть ДНК Ашера Эванса. Сравнение профилей подтвердит отсутствие родства между Ашером Эвансом и внучкой Ронье, – Уэст окончательно осмелел и гнул свою версию, заполучив сторонников. Если он не прав, то наука их рассудит, а если же иначе, то у них киллер с неизвестной личностью, состоявший в близком родстве с Ашером Эвансом. Вот только Эвансов в Нордэме, как собак нерезаных, как и Вульфов, роднившихся с Ашером со стороны матери. – То есть вы утверждаете, что Ашер Эванс хоть и был все это время жив, но не при делах? – не понимал Беннет, и Уэст, Маркес и Салли переглянулись и дружно кивнули. – Работал на Пентагон в горячих точках, – вздохнул Фрэнк, опять перебивая дымом вонь от улик и от коллег. – Но у киллера все еще нет имени, а покойная Оливия Мэйсон опознала Ашера Эванса по фотографии и… – Морган посмотрел на Анну, потупившую взгляд в изгаженный голубями ёшифер. – Детектив Маркес? – обратился он к ней. – Вы, кажется, хотите что-то сказать? – вопрошал он к женщине, на лбу которой выступила испарина, а губы сжались и побелели. – Его зовут Атлас, – обреченно свесив голову, сообщила Анна и боролась с неожиданно подступившей паникой. – Это Атлас Эванс. Он младший брат Ашера Эванса, – Маркес вытащила из кармана куртки смятую фотографию и протянула ее Моргану. – Оливия Мэйсон опознала Эванса, но не того, о котором мы думали, – сокрушалась женщина. – Все это время это был не тот брат. – Кто это? – поинтересовалась Янг и заглянула в фотографию, которую держал в руках Морган. На смятом фото, ставшего камнем преткновения в расследовании, Дон Форестер и Ашер Эванс обнимали двух подростков. – Девушка – Амелия Эванс, – точно определила Маркес личность девушки, что и по прошествии десяти лет не сильно поменялась внешне. Рядом с ней, как две капли воды, похожий на сестру, стоял подросток лет шестнадцати. Сейчас ему было уже под тридцать. От субтильного мальчишки мало что осталось и по спутанным воспоминаниям Анны, тот больше походил на Ашера Эванса, если судить по старому фото. – Оливия Мэйсон опознала его, – Маркес ткнула пальцем в того самого подростка, который все это время был у них перед глазами, но они его не замечали, или просто не видели, когда смотрели, а смотрели практически в упор. – Он забрал Мэлоди Томпсон, но я потеряла машину при слежке. Иллинойс комментариев не дает и требует официальный запрос, а у нас запрет Лэнгли, – растерялась Анна, что так легко попала впросак. – Что в базе? – грубо спросил Морган, которого Маркес и Уэст в очередной раз выставили полным ослом, утаивая сведения и получали они их, хер знает как, мать их, копами еще имеют наглость зваться. – В базе… – замялась Маркес, – ничего, я только что из городского архива, – пояснила женщина свое отсутствие на поисках вместе с Закари и Уэстом. – Все электронные базы почищены профессионалами, – опять сквозил намек на вмешательство высших структур, но Анна верно поступила, обратившись напрямую к бумажным источникам. Как ни старайся, но полностью стереть личность не под силу даже ФБР и Пентагону. – Пришлось оторвать жопу от кресла и доехать до школы, где учились Эвансы, найти свидетелей, посмотреть табели успеваемости и выпускные альбомы, – монотонно бубнила она себе под нос. Работу Маркес провела нешуточную, тем более что до нее в зачистке личностей братьев кто-то постарался. Анна, похоже, не могла спокойно спать, пока не перелопатила все свидетельства о рождении в мэрии за нужные года, что теперь и объясняло схожесть молодой женщины с ожившей нежитью. – Анна, прошу, говори яснее, мы все на взводе, – комиссар вовремя включил дипломатию. Видно было, что он зол и вежлив сквозь силу, но давить на подчиненных в столь сложном деле, и особенно, понукать за инициативу, Джон не станет. С этим он разберется после. Не просто же так он получил медаль «За честь»! – Официально оба Эвансы признаны мертвыми по истечению срока давности в заявлениях об исчезновении. Из базы все стерто, но бумажные исходники остались, – постепенно стряхивая оцепенение, объясняла она. – Атлас Эванс исчез через год после исчезновения брата. По показаниям матери и друзей, ушел и не вернулся. Отгадайте, кто друзья? – усмехнулась Маркес, поднявшая, кажется, весь полицейский архив. – Джейсон Форман и Джером Мастерс, – с ходу подхватил Фрэнк. – Один мертв, второй – под следствием. Отлично, – теперь уже откровенно озлобился комиссар. – Форман не скажет ни слова, учитывая, что киллер и его бывший друг теперь работает на Хейза, – и на этом месте Джон не выдержал и попросил сигарету у Фрэнка, сжимая и разжимая ладонь. – Это, конечно, прорыв, Анна, – Эллен очень тактично обратилась к коллеге, – но нужны доказательства отцовства девочки, а запрет на имя Ашера Эванса в Нордэме никто не отменял, – Янг хлопала глазами, переводя взгляд с лица Моргана на Фрэнка. – Верно, – согласились с этим абсурдом оба мужчины. Лэнгли так и не сняло запрет, хоть факт гибели Ашера Эванса уже подтвержден документально. – Джулия Форман, – щелкнул пальцами Коннор после раздумий. – Отправить ее психологом к внучке Ронье, выудим информацию, затем мы случайно, – Уэст сделал пальцами кавычки в воздухе при слове случайно, – поднимаем архивные данные, обходим запрет на имя, и у нас родственник Эванс, являющийся отцом Катрин Ронье! – Уэст придумал настолько сложный план, что количество «если» в нем зашкаливало, но он придумал хотя бы что-то. Если Джулия согласится сотрудничать, если девочка знает что-то о папе, если Амелия согласится дать образец ДНК, и все ради если: – Лиам убедит ее подать гражданский иск на опекунство над Катрин против Патрисии Ронье. – От нас следует уголовный иск за покушение на убийство Амелии Эванс, но уже не как сотрудника кримлаба, а как на ближайшего кровного родственника Катрин! Мадам Ронье не вывернуться, и она сядет, – нить мыслей Уэста была настолько запутанной, но Морган таки успел ее ухватить, подытоживая, а все замолчали, переваривая и укладывая факты в голове. – Коннор, тебе не стыдно? – первым заговорил Фрэнк и качал головой. – Он сам предложил, – насупился Уэст и опустил, что Лиам угрожал, а не предлагал, что если копы сунуться к его брату, он развалит сразу несколько дел, дискредитировав расследования по щелчку пальцев. Самое страшное, что мог же, сученыш. Уэст долго думал, что в итоге будет выгоднее: смерть Лиама Ларссона или его доброе здравие, и пришел к выводу, что второе предпочтительнее, даже в случае реализации его угроз. Оставалось только вписать те в ход расследования в нужном контексте. – У нас все еще нет информации местоположении Жаклин Ронье, – осторожничал Морган. Все же, как ни крути, но и при невменяемости, и социальной несостоятельности Жаклин мать девочки, из-за которой теперь весь сыр-бор. – Да, – включилась Маркес, к всеобщему удивлению поддержавшая Уэста, с которым на пару размазывала и втаптывала в грязь Ларссонов и Эванс перед их арестом. – Но у нас есть факт покушения на убийство отцом девочки на ее мать! – Маркес развела руками, приплетая пожар в лечебнице для душевнобольных, устроенный Хейзом, спевшийся с киллером Ронье. – Шарлотта и Жаклин могут и не объявиться. Миссис Эванс могла спрятать Жаклин, – прикинул Закари, ведь именно так он бы и поступил, будь его сын безжалостным убийцей. Слава Богу, у Фрэнка дочери растут. Главное, оградить их от таких личностей, как Коннор Уэст, а дальше хоть трава не расти. – Зная, кто ее сын, и на что способен, я понимаю Шарлотту, – качал головой Фрэнк. – Я бы тоже так поступил, – не постеснялся озвучить он. – А будь я Атласом Эвансом, я бы убила всех, кто знает меня в лицо, и заявила права на дочь, – согласилась Янг, и Беннет устремил на нее округлившиеся от удивления глаза. Не каждый день услышишь от девушки из Нью-Йорка столь циничное умозаключение, затрагивавшее ценность жизни каждого человека. – Согласен с вами, – судорожно затянулся комиссар, и копы выдохнули с облегчением. – Уэст, – Морган начал раздавать новые указания, составленные из собранных сведений. – С тебя обеспечение гражданского иска от младшей Эванс, я решительно не хочу знать, как ты этого добьешься, – Джон прервал все рассуждения вскинутой ладонью. – Закари и Янг, поговорите с Джулией Форман на предмет ее профессиональной деятельности, – при виде пошлой улыбки Закари, Морган тряхнул головой, – психолога, Фрэнк! – возмутился он скабрезным мыслям относительно женщины, похоронившей мужа несколько дней назад. Опять. Снова. – Маркес и Беннет. На вас архив, – указав пальцами с зажатой в них сигаретой, приказал Морган. – Докажите мне, что Северный Ветер существует, и сделайте это в обход запрета федералов, – комиссар дал им задачу не из легких, но если Маркес в одиночку добилась половины, а командой они справятся с большими задачами. – На мне, – казалось бы, миссий уже не осталось, но… – каждый шаг Адама Ларссона, – с воодушевлением обратился ко всем Морган. – Этот человек не должен сесть в кресло конгрессмена, только не в мою смену! – грозно выкрикнул он и бросил сигарету на крышу, смело шагая в бой. – Все всё поняли? – четко спросил Джон. – Да, капитан! – хором отвечали участники внеплановой планерки, что, собственно, было нелепым каламбуром, если бы не наметило огромнейший прорыв в расследовании сразу нескольких громких дел. – Отлично. По коням, господа, – рассекая загазованный воздух, Морган отсалютовал им рукой и прогнал подчиненных с крыши. Пирсу Салли поручений не досталось. Не то, чтобы его роль сводилась к минимуму. Нет. Он был тем самым связующим звеном, которого порой так недоставало. Человек, к которому стекаются все факты, ровно, что ткач, державший в руках все нити-основы. Стоило бы этим гордиться, если бы не одно «но»… Белое перо. Маленькое и почти незаметное. Вот только Пирс его видел. Оно стояло перед его глазами каждый день, как только он понял, что крылья Икара не причастны к делу, и с контузией с ножом не попляшешь. Белое перо. Сброшенное оперение крыльев ангелов, которые, как известно, в Нордэме все мертвы. Подойдя к краю крыши, Пирс замер, наблюдая за огнями, переливавшимися всевозможными оттенками в тягучем воздухе. Издали они мерещились маяками: горящими, жадными, зовущими на их свет. На деле же – холодные и мертвые. Пустые и ослепляющие холодным светом огни ночного Нордэма.