– Если вам так будет удобнее, доктор, – Рей пожал плечами и откинулся на спинку дивана, вываливая на внезапно подвернувшиеся свободные уши все накопившиеся проблемы. Накопилось, как выяснилось много. Очень много. Он говорил без остановки, задыхаясь, и даже не краснел, рассказывая то, о чем не рассказывал никому. Да, что уж там. То, о чем хотел забыть, но вспоминал с завидной регулярностью. Мелил так, что губы немели, а воздух в легких заканчивался посредине фразы, кашлял, рвано вдыхал и снова торопливо излагал, что до этого держал в себе. Все же Джулия Форман действительно профессионал, и не в закидывании ног за уши дело. Она слушала молча. Только иногда кивала и не прерывала рассказ, лишь изредка задавала уточняющие вопросы. Ни осуждения, ни порицания, только внимательный взгляд из-под косой розовой челки. Рей уже и не помнил, когда его в последний раз так несло. Наверное, никогда. Форман только временами хмурилась и кусала пухлые губы, слушая душеизлияния молодого человека, подносила тонкие пальцы к губам и постукивала по ним. И когда он, наконец, закончил, обессилено откинувшись на спинку и зажмурив глаза, Черри заговорила: – У меня для тебя две новости, Рей, – сочувственно сообщила она. – Хорошая и плохая? – истерично хихикнул он и сил подняться так и не нашел. – Не совсем, – потрясла она розовыми волосами, рассыпавшимися вокруг смуглого лица. – Плохая и не очень хорошая, выбирай с какой начать, – право выбора, конечно же, за клиентом, о чем Форман помнила. – С той, что не самая страшная, – выбирать из зол Рей был не способен и предоставил сделать этот выбор профессионалу. Форман ничуть не удивилась, а лишь кивнула, будто нашла подтверждение своим мыслям. – Во-первых, чисто для уточнения, с Мией ты не спал, – огорошила она его, как обухом по голове. – Ты приманка для людей Джейсона, у них с ней возникло недопонимание, а мой племянник очень импульсивный человек, как ты заметил, она тебя просто-напросто накачала, – и после этого некоторые нестыковки в его голове сошлись. Не мог он просто так взять и заснуть, а на утро не помнить ни черта, а, судя по разбросанным в ванной уликам и царапинам на спине, помнить Рей должен был многое. Что ж, фиаско горькое на вкус. У него горько-сладкий циановый привкус, и мисс Эванс задолжала ему несколько объяснений по этому поводу. Объяснения Черри за нее не в счет. – Мне жаль, Рей, – Черри понимала, насколько это должно быть обидно, а в ситуации с Фреем обидно вдвойне. – А вторая, – почти растекаясь по дивану, чувствуя себя полностью раздавленным, и уж если быть до конца честным, неполноценным, спросил он. – А вторая еще хуже, – Черри тянула, перед тем как ее озвучить и содрать пластырь одним рывком, но все же продолжила: – Она тебе не нравится, – лучше бы Форман молчала, и тогда бы деструдо не ударило Фрея в голову. – Тебе интересен Лиам, Миа лишь буферная зона, через которую ты стараешься быть ближе к нему в привычных для тебя рамках, – Форман, наконец, озвучила вердикт и ждала, как клиент воспримет ее слова. – Неправда! – возмутился Рей, подняв голову с дивана. – Я не гей! – сразу же перешел он в стадию отрицания и вспомнил свою элементарную физиологическую реакцию на близость Эванс. – Я и не говорила, что ты гей, – Черри спокойно восприняла его реакцию, будто она и должна была быть именно такой. – Но ты не можешь отрицать своего интереса. Возможно, что, скорее всего, это единичный случай, но он есть, и факт остается фактом, – она подталкивала его к выводам, чтобы Рей сам осознал глубину своих психологических проблем, и не в гомосексуальности дело. Все намного глубже. Догадывался ли Фрей об этом? Конечно, догадывался, иначе бы не кормил свое мортидо, ввязавшись в перепалку и не уехал бы с того приема с непонятной личностью. Открыто заявить о суицидальных наклонностях это одно, а прыгать в койку к кому попало просто здоровый интерес половозрелого мужчины. Так ведь это работает, верно, Фрей? – Я. Не. Гей, – убеждая себя, а не Форман, четко отчеканил он каждое слово. – Нет, ты не гей, – согласилась она, сказав, что Рей так хотел услышать. – Ты глубоко закомплексованный, загнанный в рамки молодой человек, постоянно находящийся под психологическим давлением сильных личностей. Ваш с Лиамом инцидент – твое подсознательное желание пойти наперекор мнению окружающих и переложить ответственность за это на чужие плечи, – судья продолжал озвучивать отягчающие обстоятельства уже после оглашения приговора, и лучше бы Рей их не слышал. Уж слишком все это походило на правду. Мортидо. Определенно. Им движет стремление к саморазрушению через созидание, а благие намерения прикрывают истинные. В этом весь он. Смириться и принять такое сможет не каждый. Лориан – точно нет. Он для этого слишком горд. Рей слушал ее и понимал каждое слово. Додуматься бы раньше сходить к психологу и изложить проблему, ведь теперь все очень понятно. Неприятно – да, но понятно. Да, он под гнетом общества, да, он наследник и продолжатель рода, да, сестра лучше него в профессиональной области, что глупо отрицать. Она – акула, он – лишь рыба-прилипала, но главным в словах Форман было другое. Он не гей, а остальное как-нибудь пройдет само собой. Как простуда, доктор выпишет рецепт, и Рей вылечится, избавившись от симптомов и игнорируя саму проблему. Глупо, Фрей, очень глупо. – От этого можно избавиться? – пока что единственный волновавший его вопрос. – А ты как думаешь? – опять Форман подвела к очевидному, но нелицеприятному. – Все зависит от тебя, Рей. От того, насколько сильно ты хочешь, чтобы кто-то контролировал твою жизнь и принимал за тебя решения. Это как ехать в машине, когда руль не у тебя. Какая разница, кто поведет, если вы оба доедите до места? Оно неплохо, но это нужно принять, когда примешь – будет легче, отмахнешься – никто не знает, во что это выльется, – обрисовала она перспективы. – Вылечить? – не терял надежду на чудотворцев-мозгоправов Лориан. – Что не может быть вылечено, должно быть вытерплено, – снова ответила она с пониманием и грустью. – Если ты готов с этим мириться и жить с раздирающими тебя изнутри демонами – пожалуйста, но если тебя сильно тряхнет, они вылезут наружу, – предупредила Джулия. – С ними я как-нибудь справлюсь, – обнадежился Рей, а Форман только цокнула языком по старой привычке. – Как сказать, Рей, – качала она головой. – Твой психологический партнер – сильная личность, способная направлять тебя, а не подавлять, мне жаль, но Лиам для этого не подходит, он сам еще не знает, чего хочет от жизни, – Форман знала эту проблему, что называется, изнутри, и тут с ней спорить было глупо. – Миа? – с надеждой спросил он. – Рей, – мягко позвала его Черри. – Она едва справляется за себя, куда ей за того парня, – в объективности Джулии не откажешь. – Слушай, ты опять воспринимаешь все чересчур серьезно, – девушка встала со стула и села рядом с молодым человеком, обняв того за плечи. Вряд ли врачебная этика это позволяла, но Форман, по сути, и не настоящий доктор. – Отпусти ситуацию, все разрешится само собой, не дави, не требуй решения прямо сейчас, вначале найди баланс, – посоветовала она и слышала бы себя со стороны. Рей только и делал, что искал баланс всю свою жизнь: между личной жизнью и работой, между тем, что хочется, и тем, что можно, между социальным статусом и собственным мироощущением. – И дружеский совет, – Черри исподлобья посмотрела на Фрея, будто что-то подозревая. – Держись подальше от них обоих, Рей. Подальше – значит в буквальном смысле. В Чикаго, на Луне, где угодно. Это опасные люди, они раздавят, если потребуется, тебя раздавят до конца и полностью, а ты хороший человек, – вздохнула она, крепко обнимая не как мать, как старшая сестра. Ни старшая сестра самого Фрея, та уж точно бы душу из него вытрясла, узнай она об одном только «инциденте». – Спасибо, мисс Форман, – поблагодарил он ее. – Я обращусь к специалистам по приезду домой, – Рей взял ее руку и поцеловал в благодарность, а затем отпустил ее, доставая бумажник. – Не стоит, милый, мне в радость помочь друзьям моих друзей, – улыбнулась она, склонив голову на бок. – У вас сын, мисс Форман, а фехтовальный клуб – дорогое удовольствие, – Рей вынул всю наличку из кошелька и положил рядом с собой на диван. – Спасибо, – сказал он ей у двери, нервно дергая за ручку. Выскочив за дверь, Рей столкнулся нос к носу с дежурившим там Ашером Эвансом, точнее с его очень недовольным лицом и поджатыми губами, но препираться с мужем Форман сил не было. Все силы сейчас ушли на осмысливание сказанного Черри-бомб, которая взорвала ему мозг, да так, что никакой стриптиз и рядом не стоял. – Он мне не нравится, – насупился Эванс, когда жена вышла из комнаты для приватных танцев полностью одетой и с приличной стопкой банкнот. – Я тебе уже сказала, тебе никто рядом с ней не нравится, – Черри прятала деньги в карман и затащила мужа в комнату, заперев дверь изнутри. «Я не гей!» – гулом, как после взрыва, звенело у него в голове. Радости Рея не было предела. Хотелось кричать это во всю глотку. Камень упал с души, и дышать стало легче, а жизнь снова приобретала краски. Как же легко порой бывает, стоит только услышать то, что ты хочешь. Завтра он позовет Эванс на обед, потом на ужин, а повезет и на завтрак. Откажется – не страшно, главное, что жизнь налаживается и идет своим чередом. – Рей! – и от его голоса на ладонях выступает холодный пот, а у мортидо громко урчит в животе. – Я думал, ты уже ушел, – Лиам был в изрядном подпитии, хотя в отличие от Уэста, еще стоял на ногах. – Ты уже уходишь? – Ларссон подошел ближе, и теперь холодный пот выступил по всему телу Лориана, стоило ему заметить нездоровый блеск в серпентиновых глазах. Не только демоны Лориана выбирались наружу. У каждого из них был свой личный зоопарк, и когда смотритель в нем заливал свою тяжелую участь алкоголем, демоны выбирались из клеток и кидались на все, что придется им по душе, коль такая у хозяев имелась, или по вкусу, который у Ларссона, без сомнения, был безупречен. – Мне пора, завтра у нас с вами встреча, – сухо и по-деловому напомнил Рей, сохраняя официоз, хоть Лиам готов был послать его куда подальше. – Можно тебя подвезти? – неожиданно поинтересовался Ларссон, которого самого было в пору подвозить, ведь за руль ему точно нельзя в таком состоянии. – А как же твой друг? – напомнил ему Лориан и старался как можно деликатнее отшить охамевшего засранца, залившего глаза настолько, что не видел берегов от слова совсем. – Жесткая посадка, не долетел до цели, – отчитался второй пилот и с сожалением посмотрел на упитого в усмерть копа, благо, что без табельного в кобуре. – Я сам доберусь, спасибо, – вежливо отказался Лориан, а пот же стекал по спине между лопаток. Запах алкоголя и знакомого парфюма заползал в ноздри, подталкивал, нашептывал… «Отпусти», – в один голос кричали мортидо и либидо, спевшись, суки, прямо за спиной Рея. – А я и не говорил, что сегодня, – Ларссон подбирался ближе медленно и осторожно, но для Фрея больше не казался столь опасным, как раньше. Не вина Лиама, что Рей прыгает из огня да в полымя, это только его личные демоны. Срываться на Ларссоне и делать его виновником всех своих проблем – глупо и по-детски. Что Лиам не перезвонил – да, это его вина, что Фрей оказался с ним в одном номере – полностью ответственность Фрея. Нужно это принять, как говорила Форман. Он примет. Проглотит и примет, как бы ни дразнил сейчас будораживший кровь запах стоявшего рядом человека. – До встречи, Лиам, – его имя не хуже глотка текилы, обжигает рот и щиплет губы. – Мне пора, – Рею хотелось одновременно смотреть на него и никогда больше не видеть. – Рей, – Лиам потерял штурвал второго пилота примерно пару стаканов назад, и позволить себе лишнего он уже не стеснялся. – Не злись, – переходя все границы, Ларссон подошел ближе и позволил себе взять Лориана за руку. Фрей опешил от подобной наглости. Это был уже перебор и при исходных, что Лориан гей. Свалить в рассвет из номера, игнорировать присутствие Фрея, заключить с ним джентльменское соглашение относительно, на минуточку, девушки и отыгрывать благородного семьянина, а теперь подкатывать к парню, которого ты опрокинул… Даже для мортидо Фрея это было сверх ожиданий. Уж лучше б Ашер Эванс раскроил ему череп там, – в подворотне. – Я не злюсь, Лиам, – к своему удивлению спокойно ответил он. – Я разочарован, – честно признался Рей и увидел, как от этих слов темно-зеленые глаза вспыхнули гневом. Ларссон был не в том состоянии, чтобы подбирать слова, поэтому, надо отдать ему должное, и не пытался. Схватив Рея за полы пальто, Ли притянул его к себе и, кто бы сомневался, поцеловал, что называется, на свой страх и риск. Рей не мог объяснить, что двигало Лиамом в этот момент: абсолютная уверенность в своей неотразимости, что у них, видимо, семейное, желание пометить территорию и оградить от дальнейших посягательств чужаков или же банальное чувство собственности, но Рею было плевать. Это не его инициатива. Не в этот раз. И пускай чувство отвращения не возникло, но обида, тем более столь свежая и глубокая, не проходит бесследно. Рука сама нашла пустые ножны, и Рей не сдержал вздох сожаления, что Ларссон воспринял поощрением и усилил напор. «Черт с ним, перебесится», – со смирением подумал Рей и не отвечал своему поднявшему голову мортидо, пока либидо ходило вокруг да около и шептало, мол, хватит ломаться. Рей бы и не ломался, веди себя Ларссон хоть чуточку иначе при их первой встрече, но, увы и ах, у каждого из них свой личный зоопарк из демонов: у Фрея – гордость, у Ларссона – предубеждения. – Ты совсем что ль, – кто-то рывком оттащил Ларссона от совершенно безучастного Фрея, застывшего перед ним как манекен. – Убил бы нахрен, да сестра расстроится, – Ашер схватил Лориана за воротник и потащил к выходу. – Дерек, присмотри, – Эванс настойчиво вел Лориана перед собой, а тот не видел дороги ни сейчас под заплетавшимися ногами, ни пути в свое светлое будущее. – Резче, Чикаго, – скомандовал Ашер, впечатывая Фрея в пассажирскую дверь черной машины. – Я вызову такси, спасибо, – сбивчиво говорил Фрей, когда его засовывали в Импалу. – Ты весь кэш моей жене отдал, – Эванс запихнул его в машину, закуривая на ходу, и в салоне повисла дымка от его сигарет, из-за которой у Рея защипало в глазах. – Фехтовальный, клуб говоришь? – поинтересовался он, заводя мотор. – И чего еще я не знаю? – Эванс силился быть вежливым, но говорил с предостережением. – Ваша сестра накачала меня и сбежала на утро, – честно признался Лориан. От дыма Рей не видел ничего перед глазами, хотя, возможно, дым был совершенно не причем. Только обида и жалость к самому себе застилали взгляд. – Это у вас в семье нормально? – Рей вытирал глаза от выступивших слез, но, опять же, дым ли был виноват, или Фрей просто нашел в нем оправдание – непонятно было даже ему, а ком все сильнее сдавливал горло. – Абсолютно, – подтвердил Эванс, выдыхая новую порцию отравы в салон. – Опоить человека черт знает чем, – не унимался Рей, переходя на истеричный смех и облизывая губы, чувствуя на них вкус текилы и лайма. Эванс замолчал, обдумывая дальнейшие слова, и перевел на молодого человека тяжелый взгляд свинцовых глаз, который придавливал его. И как Рей не понял, кто перед ним, когда наткнулся на него в подворотне. От тупорылого дуболома в Ашере Эвансе не было ни йоты. На Рея смотрел рассудительный и серьезный человек, по себе знающий, что такое проклятое мортидо. Смотрел внимательно, оценивающе, но уже не враждебно. Рей сморгнул пелену и с вызовом вернул ему гордый взгляд. Умирать, так с музыкой! Под громкие хлопки взрыва проснувшегося вулкана, а никак не со слезами на глазах из-за дыма коромыслом, пусть дым только дымовая завеса, не более. Каламбур, конечно, грустный, но мортидо точно будет довольно. И темно-синие глаза смотрят в ответ, настойчиво, испытующе, вглядываются в самую суть и видят! Видят, кто перед ним. Они видят страх перед грядущим и его неотвратимость. Мужчины сверлили друг друга тяжелыми взглядами. Свинец против титана. Никто не собирался отступать. Все же от натиска синего корунда в глазах Лориана галенитовые кубы в отблеске серых глаз Эванса дали трещину и начали крошиться, когда Ашер сморгнул. – Когда отец пил, а меня не было дома, это был единственный способ получить передышку для них, – Ашер будто оправдывался. – У нее талант, глаз – алмаз, лучшая фасовщица Mill Street, – Эванс проговорил, глядя в пустоту. – Затем наступал новый день, и все начиналось заново, – погрузившись не в самые приятные воспоминания, выдал он. – Допустим, глаз у нее не алмаз, – поправил его Рей. Откуда Эванс было знать, что снотворное для Лориана любимая приправа, которую он хлебал ведрами, лишь бы заснуть. Спасибо надо сказать одному зеленоглазому засранцу.