Глава 23 Тайна ящика У камней мы простились, пожелав друг другу спокойной ночи. К тому моменту с неба хлынули недолившиеся осадки, а когда я сворачивал с подъёма к магазину, первый раз грянуло, и над морем сверкнула посечённая полоска молнии. Я едва не поскользнулся на мокрой траве, и когда поднял голову, увидел перед собой настоящее пугало. Оно выросло на моём пути словно из ниоткуда. Жидкие волосы успел намочить дождь, они прилипли к впалым щекам мисс Гилберт. Костлявые руки держали в руках набитую неведомым содержимым холщовую сумку. Мисс Гилберт впилась в меня встревоженным взглядом. Полыхнула молния. – Я что пришла. Хотела прояснить насчёт платка кое-что. Да меня этот твой дружок на порог не пустил! Я поморщил лоб. – Адам? – Говорю ему, что пришла от миссис Брекенридж. Мы с ней вино у мисс Саллендж пили. Я-то только пригубила, а миссис Брекенридж так переживала, так нервничала… Говорила, что сказала неправду вам. Вот и напилась за двоих! Я раздражённо закатил глаза. – Что вы несёте, мисс Гилберт? Вам домой пора. Мы оба промокнем, если будем продолжать болтать здесь! Я поспешил пройти мимо и уже был почти у самой двери, когда мисс Гилберт прокричала сквозь стену дождя: – Она сказала, что платок принадлежит мёртвому! Я обернулся. – Что вы сказали? – Платок этот, с инициалом «Д», принадлежит человеку, которого уже нет, – мисс Гилберт подошла ближе. – Только это хотела сказать. Я ничего не понимал и глазами искал хоть какое-то объяснение, почему я всё ещё стоял под дождём и слушал сбрендившую старуху. – Кампиона звали Рэем, – нашёлся я. Мисс Гилберт повертела носом. – Не этому, с этим всё кончено. Другому мертвецу. – Дугласу? – Да нет же! Вы ничего не поняли. Моё лицо непроизвольно вытянулось. – Джозефу? – выкрикнул я. Мисс Гилберт, всегда чересчур уверенная в своей правде, в одно мгновение поникла и как будто потерялась среди вереска и шипящих нитей дождя. Она взглянула на меня совсем не так, как глядела, когда мы встретились. Её словно молнией ударило. – Господи, вот дура! – она прижала руку к распахнутому рту. – Ради всего святого, что случилось? – я сделал шаг ей навстречу. – Ты ведь не Джозеф! Ну конечно… Конечно… Ты не Джозеф… – Я – Макс, мисс Гилберт! – гневно выпалил я и сделал ещё шаг. – Не приближайся! Я остановился. – Как это может быть? – перепуганная фурия попятилась, а затем засеменила к дороге, причитая. Меня ещё продолжало мутить от предыдущего разговора, но вздор мисс Гилберт поубавил дрожь. Или это из-за дождя? Как бы то ни было, в магазин я вошёл опустошённым. Внутри я обнаружил сидящих за столом деда и Адама – тот уже вернулся с маяка, а также Натана Тёрнера и Летисию Вудс, расположившихся с другого конца. Вид у всех четверых был крайне озабоченный. – Стэнли арестовали, – сказал дед. Я кивнул и сел к остальным. – Он сознался? – Нет, – ответил Адам. – Теперь его не подозревают, а обвиняют в убийстве. – Бедный наш Стэнли, – всхлипнула Летисия, прикрыв глаза. – Вся семья. Вся их семья… какой ужас… – Значит, Стэнли повесят? – спросил я. – И мотив прежний – деньги отца? – Похоже, полицию это больше всего устраивает, – сказал Тёрнер. – Повесить всех собак на дилера невозможно при всём желании. Его версия полностью совпадает с фактами. Проверить тот звонок мистеру Кампиону также невозможно, и, кроме того, полиция не верит в самоубийство Дугласа. – Во что же они верят? – Что Стэнли прятал гарпун, а Дуглас его случайно увидел. Тогда Стэнли разыграл всю эту комедию, выстрелив в Дугласа и найдя, таким образом, способ, как избавиться от гарпуна. Я усмехнулся и повертел головой. – Придурки, раз считают Стэнли хоть на йоту сообразительнее бегемота. Тёрнер, к моему удивлению, встал на дыбы, яро отстаивая действия полиции. – Это не первый цирк, что он устроил. Отца он убил так же искусно. – Что же искусного он натворил? – Барбитураты! – вклинилась Летисия. – В них всё дело! – Я не понимаю, – сказал я. – При чём тут барбитураты? – Как я не догадалась, какой дурой я была! – каялась Летисия. – Я сама достала ему этот порошок! Что же я наделала! Я перевёл взгляд на Адама, в надежде узнать, в чём дело. – Мисс Вудс говорит, что сама купила снотворное по просьбе Кампиона в то утро, после того, как обработала наши раны, – сказал Адам. – И что? – Выходит нестыковка, – сказал дед. – Если бы Рэй просил Летисию купить снотворное для Джозефа, тогда ясно. Но зачем он просил это, если Джозеф был уже мёртв? Я глядел на деда, застыв с открытым ртом. Наконец я произнёс: – Зачем же он просил? – Вот и мы не знаем, – сказал Тёрнер. – Но полиция считает, что это Стэнли попросил отца купить снотворное, а тот перекинул его просьбу мисс Вудс. – А зачем ему было нужно снотворное? – Ну как зачем? Чтобы подмешать его Адаму! Ну какая же я глупая, господи, до чего же я глупая, – ныла Летисия. Я вновь бросил взгляд на Адама. Тот объяснил: – Стэнли мог подмешать мне снотворное, чтобы я отправился с ним в комнату и был свидетелем того, что он уснул. Алиби не больно надёжное, но никто ведь не знал, что меня опоили, а значит, теоретически я мог проснуться в любой момент и увидеть или не увидеть Стэнли. Не зная про снотворное, можно посчитать, что он здорово рисковал таким образом. Однако если же я всё-таки выпил снотворное, в чём и не сомневаюсь, то Стэнли не угрожала опасность быть разоблачённым. – Действительно, цирк. Как будто мы не о нашем Стэнли сейчас говорим, – сказал я, искренне удивляясь. – Значит, полиция объяснила и то, кто и каким образом выкрал гарпун? Ведь Стэнли спал, а мы были с ним в комнате, когда происходила кража. В этот момент грянул гром, и сквозь витрину наше погрязшее в тоске жильё осияло синеватым светом молнии. – Инспектор считает, что гарпун похитил тот, кто заказал гарпуны Кампиону, – сказал дед. – Заказчик, очевидно, побоялся, что могут обвинить его. – Но эта версия трещит по швам, – хмуро отозвался Адам. – Если целью похищения гарпуна было именно спрятать его, да так, чтобы его никогда не нашли, то старались очень и очень плохо. Значит, цель была не в этом. – А в чём тогда? – спросила Летисия, не находя пристанища дрожащим рукам. – Это-то и интересно. Есть, значит, некая другая причина, очень важная для того, кто совершил похищение. И мы о ней скоро узнаем.