Нам ничего не оставалось, как будить Стэнли. Занятие было скверным: мы все испытывали к парню жалость и презрение. Стэнли, как и мой друг, проснулся от воды, выплеснутой в физиономию. Мы долго не могли привести его в чувство. Не похоже, чтобы он играл в спящего. Можно недооценивать его по многим пунктам, но что касается артистизма, то такого пункта насчёт Стэнли просто не существует. Дед открыл окно, чтобы Стэнли скорее пришёл в себя, и стоячий душный запах в комнате быстро сменился ночным отрезвляющим воздухом. Стэнли сел в кровати свесив ноги. Взъерошенные клоки волос, открывающие две большие залысины, широкое, как у Рэя, лицо, помятое и опухшее, словно после затяжной гулянки. В обычных обстоятельствах его лицо бывало даже приветливым, но с этим явлением в деревне не многие сталкивались. И этому типу тридцать пять лет. Выглядел он как проспавший все уроки школьник. Крупные сильные руки упирались в край кровати, пока челюсти лунатически перемалывали что-то. Услышав про убитого отца, Стэнли не проронил ни слова. Попросил сигарету. Инспектор протянул из своей пачки вместе со спичками. Затянувшись, Стэнли окинул нас беглым взглядом. Клянусь, мне казалось, он сейчас заржёт во всю глотку и отвесит нелепую шутку. Наверное, мне бы этого хотелось, потому как жалость к нему в тот момент перевешивала. Стэнли спокойно спросил, выдувая дым: – Кто убил старика? – Пока не знаем, – объявил инспектор. Затем добавил: – Вас не шокирует новость? Стэнли задумался. – Нет. Не шокировала. – Вы объясните? – Что объяснить? А почему я должен быть шокирован? Инспектор глянул на деда, на нас. – Кто-то хотел смерти вашего отца? Вам что-то известно? – Ни черта подобного. – Стэнли поморщил лоб. – Чёрт подери, голова раскалывается. Он докурил, потушил сигарету о блюдце у изголовья, спрыгнул вниз с верхнего этажа двухъярусной кровати. Глянул в окно, где бились о скалистый берег волны. Инспектор сделал шаг вперёд. – Мистер Кампион, в шесть часов вечера вы отправились в свою комнату, верно? – Ну. – И больше никуда не выходили до сих пор? – Никуда. Спал как убитый. Старика это огорчило, – Стэнли хмыкнул. Инспектор поводил пальцем по лбу, размышляя. Наконец он сказал: – Похоже, более вы нам ничего не поведаете? Стэнли обернулся, его челюсти продолжали сомнамбулически двигаться, а взгляд ничего не выражал. Кажется, мы были для него абсолютно чужими людьми в тот момент. Он отрицательно покачал головой. Тогда инспектор немного изменил заданный вопрос: – Вы уверены, что у вашей семьи не было врагов? – Ерунда, – сказал Стэнли. – А у вас лично? – Ерунда, – повторил Стэнли. Инспектор понимающе покачал головой. – Примите мои соболезнования, – сказал он. Стэнли глянул в нашу сторону, но промолчал. Как только мы стали выходить, он неожиданно произнёс: – Я слышал, как он говорил по телефону. – Так, – инспектор резко двинул обратно. – Продолжайте. Мы медленно потянулись следом. Стэнли чему-то усмехнулся. – Он говорил о наркотиках. Я думаю, это касалось Джозефа, – с неохотой процедил он. – Когда это было? – инспектор достал записную книжку и ручку. – Дня два или три назад. А может, и неделю… Я видел, как инспектор быстро нарисовал 2-3-7 в блокноте. – Старик думал, что он один в доме, но я тогда задержался. Понимаете? – Стэнли глянул на инспектора исподлобья и добавил дерзким голосом: – Я был с невестой у себя в спальне. То есть здесь, подумал я. – Я провёл Джуди, а на обратном пути слышу, старик рвёт и мечет у себя в кабинете. Дверь была приоткрыта. Мне стало вдруг интересно. «Впервые в твоей поганой жизни тебе стало интересно, распросукин ты сын!» – мысленно озлобился я. – И что конкретно вы слышали? – Курево найдётся ещё? – помолчав, спросил Стэнли. Из пачки инспектора он взял две сигареты и одну сразу убрал за ухо. Инспектор чиркнул спичкой. Затянувшись, Стэнли звучно выдохнул через рот. – Какая-то ругань, я не разобрал, что к чему. – Стэнли лениво потёр шею большим пальцем руки, державшей сигарету. – Вроде бы старик узнал, у кого Джозеф брал наркоту. Не знаю, где он телефон раздобыл, наверное, в тайнике Джозефа. – На последних словах Стэнли вновь ухмыльнулся. – Братишка скрытничал, со мной не делился. – У брата был тайник? – Наверняка. Не спрашивайте где, всё равно не знаю. Бегло нацарапав что-то в своих записях, инспектор сказал: – Ваш отец собирался увидеться с тем человеком? – Думаю, да. Да, сейчас точно помню. Здесь Стэнли потянул руки вверх и громко зевнул. Я чувствовал недоумение, неловкость и отвращение, даже отводя глаза в пол. – Отец вроде бы просил встречи с тем типом и как можно скорее. Вроде он переживал, что Джозефу вконец худо. – Как вы считаете, ваш отец рассчитывал переговорить и разобраться каким-то образом с наркодилером? – спросил инспектор. Стэнли засмеялся. Этот ублюдок совсем не отдавал себе отчёта в том, что произошло. – Разобраться? Ха! Он бы ему пересчитал все зубы, а потом, – свистнул Стэнли, – в ящик и под землю заживо, как пить дать! Вот и весь разговор. Инспектор и все мы стояли истуканами и смотрели на зашедшегося хохотом детину. Чуть погодя Стэнли успокоился, его широкая физиономия приняла привычное брюзгливое выражение, одна рука по-прежнему не вылезала из кармана. – Ваш отец говорил вам, для кого заказал гарпуны? Стэнли вновь уставился в открытое окно. – Я в эти дела не лезу, – сказал он. – Моё дело – маяк. – И всё же… – Ничего он мне не говорил! – рявкнул Стэнли, обернувшись. – Я же сказал, мне это неинтересно. Я сказал всё, что знаю. Из-за Джозефа его прихлопнули. Ясно? – В каком смысле? – В прямом. – Стэнли выкинул окурок в окно. – Старик, я уверен, назначил встречу тому типу с зельем. Ну, должно быть, не подрассчитал силы. Тот, наверное, дятел выше него на две головы был. Зарубил без разговоров. Старик и понять ничего не успел. Никто не переглянулся, все продолжали сверлить взглядом доски под ногами. Инспектор закрыл записную книжку и положил её вместе с ручкой во внутренний карман пиджака, затем он принёс ещё раз свои соболезнования, и мы все тихо удалились.