– Ерунда! – Осгуд нахмурился. – Вы же гость Клайда. Оставайтесь здесь. Но если вам захочется подышать свежим воздухом, старайтесь все же выбирать не ту дорогу, что ведет к владениям Пратта. Он двинулся вперед, и мы последовали за ним, Бронсон же снова поднес носовой платок к увлажнившемуся лбу. Несколько минут спустя мы сидели в большой уютной комнате с французскими окнами и книжными стеллажами вдоль стен. Прислуживала нам курносая девица, которая столь же превосходила манерами праттовского Берта, сколь уступала ему в расторопности. Нэнси исчезла, дав понять, что по первому зову появится. Осгуд хмуро глядел на свой хайбол. Вулф потягивал пиво, слишком теплое, судя по выражению его лица, а я довольствовался чистой водой. – Я признаю только собственные методы, – вещал Вулф. – Образно говоря, мне приходится перелопачивать горы мусора в надежде, что блеснет жемчужина. Вчера вечером в присутствии мистера Гудвина вы, сэр, вели себя неподобающим образом по отношению к нему и мистеру Пратту. Вы проявили грубость, заносчивость и безрассудство. Я хочу знать, было ли это вызвано эмоциональным потрясением, которое вы перенесли, либо вы считали, что Пратт замешан в смерти вашего сына, или же это ваше обычное поведение? – Конечно, я был потрясен, – отрывисто произнес Осгуд, – и, наверное, я порой и впрямь бываю заносчив. Не хотелось бы прослыть грубияном, но после всего, что случилось, я просто не мог держаться с Праттом иначе. Считайте, что такова моя натура, и забудем об этом. – Почему вы недолюбливаете и презираете Пратта? – Черт побери, это не имеет никакого отношения к делу! Давнишняя история. Она никак не связана с… – Быть может, ответная неприязнь к вам со стороны Пратта и спровоцировала его на убийство? – Нет! – Осгуд раздраженно замотал головой и поставил стакан на стол. – Нет и еще раз нет! – Как, по-вашему, есть еще что-нибудь, что могло побудить Пратта убить вашего сына? Только будьте последовательны. – Не знаю, трудно сказать. Пратт мстителен и хитер, и в юности с ним случались припадки буйства. Его отец служил конюхом у моего отца. Пожалуй, в припадке ярости Пратт и впрямь способен убить. – Не годится… – Вулф покачал головой. – Убийство было продумано и осуществлено очень тщательно. Если план и составлялся на скорую руку, то все равно хладнокровно и расчетливо. К тому же не забывайте о том, что вашего сына никто не уличил в попытке повредить быку. Вы и сами на этом настаивали. Что же могло спровоцировать мистера Пратта на убийство, если он не застал вашего сына на пастбище? – Не знаю. Даже не представляю. – А Джимми Пратт? Был ли у него повод к убийству? – Я с ним не знаком. Даже в глаза не видел. – Вы ни разу не встречали его? – Ну… встречал, быть может. Но мы незнакомы. – А Клайд? – Кажется, они общались с Джимми в Нью-Йорке. – Но вам неизвестны какие-либо причины, которые могли толкнуть Джимми Пратта на убийство вашего сына? – Нет. – Тот же вопрос в отношении Каролины Пратт. – Ответ такой же. Они встречались в Нью-Йорке, но знакомство было поверхностным. – Прошу прощения, шеф, – вмешался я. – Вы позволите мне выдать один секрет? – Разумеется. – Вулф вскинул брови. – Мы говорили о покойном сыне мистера Осгуда. – Я понимаю. Так вот, Клайд и Каролина Пратт были помолвлены, но дело не выгорело. – Так-так… – пробормотал Вулф. Осгуд уставился на меня: – Кто вам сказал такую чушь? Я пропустил реплику мимо ушей и продолжил, обращаясь к Вулфу: – Сведения точные. Молодые были обручены давно, но Клайд, по-видимому, не хотел ставить отца в известность о том, что попался на удочку женщине из рода Праттов, к тому же еще и спортсменке. Но вот случилось так, что Клайд клюнул на другой крючок и полностью переключился на другую соблазнительницу, и в результате ось Клайд – Каролина затрещала и переломилась. Соблазнительницей оказалась не кто иная, как та юная леди, с которой я вчера обедал, – Лили Роуэн. Позднее, а именно прошлой весной, она взбрыкнула и дала Клайду от ворот поворот. С тех пор он болтался в Нью-Йорке, пытаясь вернуть капризницу. Не исключено, что и сюда он приехал лишь потому, что знал наперед о ее приезде. Впрочем, это только догадки. У меня не было возможности… – Ну хватит! – вскипел Осгуд. – Чушь собачья! Несете всякую отсебятину, да еще… Я оборвал его, обратившись к Вулфу: – Пусть он объяснит, почему хотел свернуть шею Лили Роуэн. – Мистер Осгуд, – заговорил Вулф, – я предупреждал вас, что расследование убийства неизбежно связано с грубым вторжением в личную жизнь. Или вы примиритесь с этим, или мы рвем контракт. Если вас коробит от образных оборотов в речи мистера Гудвина, то я вас прекрасно понимаю и поддерживаю, хотя помочь, к сожалению, бессилен. Если вам не по нутру вскрытые им факты – давайте прекратим расследование. Выяснять все подробности, даже самые интимные, – неизбежные издержки нашей профессии. Что вам известно о помолвке вашего сына с мисс Пратт? – Впервые слышу о ней. Он никогда не заикался о помолвке, да и дочь тоже, хотя должна была бы знать – они очень дружили с Клайдом. Нет, не могу поверить… – Теперь уже можете. Мой помощник очень аккуратен с фактами. А что вам известно об увлечении Клайда мисс Роуэн? – Это… Хорошо, я скажу, только это должно остаться между нами. – Ну что вы! Думаю, в Нью-Йорке по меньшей мере сотня людей знает об этом больше, чем вы… – Мне известно, что примерно год назад эта девица вскружила голову моему сыну. Он хотел жениться на ней. Она, кажется, богата или у нее богатый отец. Она не желала выходить за Клайда. Она бы погубила его, впрочем, все и так к тому шло. Клайд ей надоел, но он к тому времени уже настолько запутался в ее сетях, что вырваться никак не мог. Он был глух к любым доводам и увещеваниям. Не хотел возвращаться домой и торчал в Нью-Йорке лишь потому, что она была там. Он пустил на ветер уйму денег, и я перестал ему помогать, но, как видно, зря. Не знаю, на какие средства он жил последние четыре месяца. Подозреваю, что Нэнси, несмотря на мой запрет, помогала ему. Пришлось урезать ее содержание. В мае я поехал в Нью-Йорк, чтобы попытаться урезонить эту Роуэн. Я с ней встретился, молил ее и унижался, но без толку. Проклятая шлюха! – Определение не совсем точное. Шлюха брала бы деньги. Однако пока я не вижу причин, которые могли побудить мисс Роуэн к убийству. Скорее, мисс Пратт… Ее бросили ради другой, к тому же она сильна физически. Женщина способна долго вынашивать обиду, хотя внешне это может не проявляться. Когда ваш сын вернулся из Нью-Йорка? – В воскресенье. Вместе с сестрой и своим приятелем Бронсоном. – Вы знали о его приезде? – Да, он позвонил из Нью-Йорка в субботу. – К тому времени мисс Роуэн уже была у Праттов? – Не знаю. О том, что она здесь, я узнал только вчера вечером от вашего помощника, когда был у Пратта. – Она уже была там, Арчи? – Не знаю, – покачал я головой. – Впрочем, не важно. Я только пытаюсь отделить зерна от плевел. – Вулф снова обратился к Осгуду: – Чем ваш сын объяснил свой приезд после столь долгого отсутствия? – Он приехал… – Осгуд помедлил, затем сказал: – Они приехали на ярмарку. – А на самом деле? – Черт бы вас побрал! – Осгуд сверкнул глазами. – Я понимаю, мистер Осгуд. Никто не любит, когда копаются в его грязном белье. Итак, зачем приехал Клайд? Просить денег? – Как вы догадались? – Очень просто. Молодым людям вечно недостает денег, а вы перестали финансировать сына. Он просто нуждался в деньгах или просил какую-то конкретную сумму? – Конкретную. Ему понадобилось десять тысяч. – Вот как… – Вулф слегка приподнял брови. – А зачем? – Он отказался объяснить. Сказал только, что попадет в беду, если не получит денег… – Осгуд махнул рукой. – А, ладно, рассказывать так рассказывать… Клайд растратил кучу денег, когда втюрился в эту интриганку. В мае я выяснил, что он увлекся азартными играми, потому-то я и урезал его содержание. Когда он попросил десять тысяч, я подумал, что это картежный долг, но он отрицал. – Вы дали ему деньги? – Нет. Отказал наотрез. – Он настаивал? – Очень… Произошла чертовски неприятная сцена. А теперь… – Осгуд стиснул зубы и уставился в пространство. – А теперь он мертв. Боже милостивый! Знай я тогда, что эти десять тысяч как-то связаны… – Пожалуйста, успокойтесь, сэр. Давайте работать. Я обращаю ваше внимание на совпадение, которое вы, возможно, и сами заметили: пари, которое заключил вчера ваш сын с Праттом, было как раз на сумму в десять тысяч долларов. Верно? Пратт отказался заключать так называемое джентльменское пари, если вы не поручитесь за сына. Насколько мне известно, он позвонил вам и вы гарантировали выплату в случае, если ваш сын проиграет. Это так? – Да. – М-да. – Вулф нахмурился, глядя на стоявшие перед ним пустые бутылки. – Это несколько нелогично… Сперва вы отказываете сыну в десяти тысячах, необходимых ему, чтобы избежать неприятностей, а затем по телефону преспокойно соглашаетесь гарантировать точно такую же сумму в случае проигрыша пари. – Не вижу противоречия. – У вас имелись особые основания полагать, что ваш сын выиграет пари? – Какие, к черту, основания?! Я даже не знал, по какому поводу заключено пари. – Вы не знали, что ваш сын поспорил, что Пратт не зажарит Гикори Цезаря Гриндона на этой неделе? – Нет. Тогда не знал. Нэнси позднее рассказала мне… Когда Клайда уже не стало.