Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 17 из 54 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Берни издал языком тихий щелкающий звук – это значило, что мы должны идти. Мы ступили на что-то вроде тротуара, сделанного из деревянных досок, чтобы направиться к дверям в салун. Дерево заскрипело под ногами Берни при первом же шаге, и он тут же остановился как вкопанный и прислушался. Я тоже навострил уши, но не услышал ничего, кроме завываний ветра. Мы вернулись назад на улицу и пошли вдоль узкого переулка, ведущего за угол салуна. Здесь было очень темно, вокруг плясали странные тени, напоминающие мне человеческие – но никакими другими людьми, кроме Берни, здесь не пахло, так что я не беспокоился. Мы двигались вперед, тихо и неслышно. Ночь нам с Берни всегда нравилась. Переулок вывел нас обратно в пустыню, за которой начинались низкие холмы – правда, на этом расстоянии они уже не казались такими уж низкими. Мы подошли к салуну сзади. Двери не было, как и, в общем-то, большей части стены. Я различил очертания длинной узкой комнаты, одна стена которой была занятая барной стойкой. За ней висело треснутое зеркало, отражающее свет ночного неба, такое яркое, что мне с моим ночным зрением казалось, что оно почти что светится. В этом свечении легко можно было разглядеть человека, сидящего на барном стуле спиной к нам, а лицом к дверям салуна. На голове у этого человека была ковбойская шляпа, на коленях лежала винтовка. Видел ли его Берни? Да: он вытянул из-за пояса револьвер. После чего сделал еще один шаг, вскинул револьвер и заговорил спокойным, ясным голосом. – Оружие на пол, – сказал он. – Встань с поднятыми руками, – человек не шевельнулся. – Ты у меня на прицеле, – продолжил Берни. – Не заставляй меня спускать курок. Человек сидел неподвижно. Затем откуда-то справа донесся другой голос, от которого шерсть на загривке встала у меня дыбом, хотя голос был таким же спокойным и невозмутимым, как и у Берни. – То же самое я могу сказать и о тебе, дружок. Бросай пистолет. Берни опустил револьвер, но не выпустил его из рук. Он повернулся на звук голоса, и я тоже. В тенях стоял мужчина – из-за темноты я разглядеть его не мог, но ясно видел блеск пистолетного дула, направленного прямо на Берни. – Бросай пистолет, если не хочешь получить пулю в лоб, – сказал мужчина. – Ты арестован. – Арестован?.. – Департамент шерифа, штат Рио-Локо, – сказал мужчина. Я услышал быстрые шаги. – Тогда мы на одной стороне, – сказал Берни. – Мне нужно увидеть ваши… И тут мужчина в ковбойской шляпе оказался прямо за его спиной, занеся над головой винтовку, словно бейсбольную биту. – Не дай запудрить себе мозги, – сказал он. Я прыгнул вперед, но недостаточно быстро: мужчина уже успел с хрустом влепить Берни прикладом по голове. Берни упал. Я врезался мужчине в ковбойской шляпе в грудь, сбив его с ног, оказался сверху и тут же рванулся к его горлу, обнажив в оскале клыки. Мужчина в ковбойской шляпе закричал от ужаса. Кричи-кричи, дружок, подумал я. Никто не имеет права так делать с Берни. А затем что-то твердое треснуло меня по голове, и мир погрузился в темноту. Глава одиннадцатая Я выплыл откуда-то из кромешной тьмы и открыл глаза. Берни? Где Берни? Я встал, слегка запинаясь, что привело меня в замешательство, и тут же ощутил в голове боль, пульсирующую и тяжелую. От этого мне захотелось блевать, что я немедленно и сделал. После этого мне стало чуть полегче, хотя боль никуда не ушло. Я огляделся вокруг: только-только занималась заря – это я мог сказать по слабому серовато-серебристому свету, заливающему все вокруг – и я стоял на старом грязном деревянном полу, посреди длинной узкой комнаты с висящим на стене разбитым зеркалом. Это разбитое зеркало помогло мне все вспомнить: город-призрак, салун, и все остальное, что случилось ночью. Берни? Где Берни? Я забегал взад-вперед по грязному полу, нашел запах Берни и пошел по нему: след вел сначала к обвалившейся стене салуна, сквозь которую мы вошли, а затем сворачивал и шел в другую сторону, к качающимся дверям у главного входа. Я подлез под дверями и выскочил на деревянный тротуар. Его запах – самый приятный человеческий запах, который я когда-либо встречал: чудесная смесь яблок, бурбона и соли с перцем – стал сильнее, и к нему добавилась отвратительная вонь двух других мужчин. Я помнил, кем они были, о да, я все помнил. В уличной грязи отпечатались следы двух пар ботинок с подошвами, похожие на ковбойские, а между ними шла неглубокая рытвина, словно… Словно что? Что-то плохое, как будто они тащили… Я не хотел додумывать эту мысль. По следу легко было идти. Он вел мимо переулка, по которому мы с Берни ходили прошлой ночью, к конюшне без дверей, осевшей и покосившейся. Сквозь трещины в стенах просачивался свет, и в лучах солнца танцевали пылинки. Здесь следы кончались, зато виднелись другие: отпечатки шин. Эти толстые и глубокие полосы в грязи – возможно, следы грузовика или чего-то вроде – вели к дальней стене конюшни, которая в основном отсутствовала, и дальше, наружу. Я пошел по следу, опустив к земле нос. Они привели меня за угол, вывели на главную улицу этого ужасного места, и оборвались перед салуном, перепутавшись с кучей следов других шин. Я принялся бегать кругами, надеясь на… Что? Я не знал. Но Берни! Где он? И я бежал и бежал, все быстрее и быстрее, пока солнце не выглянуло из-за низких холмов и все не стало ярким и золотым. Это заставило меня остановиться и посмотреть наверх, и тут я понял, что порш исчез. Вскоре после этого я осознал, что машины Сьюзи тоже не было. Я продолжил обнюхивать окрестности, надеясь, что смогу отыскать хоть что-то – запах Берни, или Сьюзи, или собачьего печенья, которое всегда было у нее в машине. У собачьего печенья чудесный аромат, такой сильный, что пахнет им на всю округу. Но нет, ничего. Погодите. Ничего, кроме очень слабого запаха сожженного масла, запаха, который я знал очень хорошо: наш порш. Я опустил нос к самой земле: да, это абсолютно точно он. Я перешел на трусцу. Это была не самая быстрая трусца на свете, но и не самая медленная, такая, средняя, в темпе, который я мог поддерживать практически бесконечно. Запах вел меня вниз по улице, а затем обратно на грунтовую дорогу, по которой мы въехали в город. Вскоре следы шин исчезли, затерявшись на твердой каменистой поверхности, а спустя еще немного времени пропал и запах масла. Я замедлил шаг, затем и вовсе остановился. Вдруг я почувствовал себя очень плохо, и меня стошнило еще раз. В этот раз блевать мне было особо нечем: на твердой земле растеклась небольшая лужица какой-то водянистой субстанции. Вдруг как из ниоткуда появились муравьи и окружили кисло пахнущую лужицу, осторожно пробуя ее своими лапками. Я был уже готов раздавить их лапой, как услышал тихий писк. Сначала я решил, что это муравьи. Полный бред, правда? Отлично демонстрирует, насколько я тогда был не в себе. Я отошел подальше от лужи рвоты и муравьев и огляделся. От этого движения у меня заболела голова, но я сразу же забыл об этом. С одной стороны лежали низкие холмы, у подножия которых находился Клаусон-Уэллс, город-призрак. Во всех остальных направлениях, насколько хватало глаз, простиралась пустыня. Разве что далеко-далеко, на горизонте виднелись какие-то горы. Итак, моя работа заключалась в том, чтобы… И снова этот тихий писк. Больше даже похоже на поскуливание. Может, это ветер? А может, и нет. Сначала факты, а только уже потом теории, как всегда говорил Берни. Я точно не знал, что это значит, но любил, когда он произносил эту фразу. Берни: умнейший человек в мире.
Я потрусил обратно к городу-призраку. Солнце вставало все выше. Время года было уже не такое жаркое, но в пустыне раскаленное солнце пригревало куда сильнее. Язык казался твердым и сухим. Что там Берни говорил? Единственный источник воды на триста километров вокруг? И где он был? Я обнюхал землю, пока бежал назад к салуну, но не почувствовал никакого запаха воды. Затем я вспомнил, что еще сказал Берни: «Если и он еще не пересох». Нет, где-то он должен быть. Берни вечно беспокоился о воде, но она всегда была у нас в… Писк послышался снова, на этот раз совсем близко. Я понял, что доносился он из салуна, и теперь был точно уверен: это был не писк, а скулеж. Берни? Нет, Берни бы никогда не заскулил, ни при каких обстоятельствах. Но что если?.. Мысль о чем-то настолько ужасном, что Берни мог бы скулить, практически заставила заскулить меня. Я подлез под качающимися дверьми и вошел внутрь. Большая часть досок в задней стене отсутствовала, и комнату заливал яркий солнечный свет. Я заметил кое-что, чего не увидел в темноте: огромные клубки паутины, хлипкую лестницу, ведущую на второй этаж, и несколько засохших какашек на полу. Я подошел и понюхал их: койоты. Лежат тут уже давно. В любом случае, это было неважно – я не боялся койотов. Это они меня боялись. Пока я с необъяснимым для себя самого интересом обнюхивал их следы, я снова услышал скулеж. Он доносился откуда-то сверху. Лестница вся перекосилась, и выглядела не слишком-то надежно. Не стоило и забыть, что я был тем еще здоровяком, то есть, довольно большим. Я начал подниматься, и лестница скрипела подо мной с каждым шагом. После нескольких нижних ступенек я не вынес этого душераздирающего скрипа и рванул вверх. Одна доска проломилась и с грохотом упала куда-то вниз, но к этому времени я уже был наверху и стоял в пыльном коридоре. Я прислушался, но ничего не услышал, и у меня создалось странное ощущение, словно кто-то рядом тоже прислушивается. В основном свет проходил через окно в конце коридора. Стекла в нем почти не было – остался только один острый осколок, торчащий из нижней рамы. От одного только его вида в моем животе поселилось странное, неприятное ощущение. В моей работе иногда приходилось выпрыгивать из окон, но из этого окна прыгать не стоило. Не забудь об этом, приятель. Берни иногда так меня называл: приятель. «Пойдем, приятель». Я услышал, как голос Берни произносит это в моей голове, и мне это так понравилось, что я послушал его еще несколько раз. Затем я двинулся по коридору. Тихо и без спешки, приятель. Я знал, как делать это правильно: уши торчком, прислушиваясь к каждому звуку, медленно опустить лапу, перенося весь вес на подушечки пальцев, когти едва-едва касаются пола. Дверь первой комнаты была открыта – точнее, там вообще никакой двери не было. Я заглянул: комната была совершенно пуста, если не считать пыли, грязи и паутины. Следующая дверь была крепко закрыта. А еще одна дверь, последняя, была чуть-чуть приоткрыта – недостаточно, впрочем, чтобы я смог протиснуться внутрь. Я остановился, прислушиваясь и принюхиваясь. Оттуда не донеслось ни звука, но я учуял слабый запах, который что-то мне напомнил. Спустя пару секунд я вспомнил: Вафелька. Но потом я принюхался еще и понял: нет, пахнет совсем не Вафелькой, этот запах более острый, и эта острота в нем мне нравилась. Я осторожно толкнул дверь плечом, и она открылась шире, позволяя мне заглянуть в комнату. Комната была так же пуста, как и первая – только паутина, грязь и… нет. Тут было что-то еще, забившееся в темный угол – что-то маленькое с огромными темными глазами. Принцесса! И я нашел ее, я, Чет! Затем я вспомнил, что искал Берни, а не Принцессу, и радость моя поутихла. Принцесса лежала на подушке, совсем не похожей на ее шелковую подушку. Нет, эта подушка была грязной и пыльной. Я гавкнул – был у меня такой мягкий, приглушенный лай, которым я здоровался. Принцесса не гавкнула мне в ответ, она вообще не издала ни звука, просто лежала на подушке и смотрела на меня этими своими большими глазами. Ох. Она дрожала, дрожала всем телом, словно от холода, хотя на самом деле в комнате было душно и жарко. Я подошел к ней, виляя хвостом, чтобы показать… не знаю точно, что я хотел показать, но это было что-то дружелюбное. Принцесса, кажется, не слишком меня поняла. Она все еще тряслась – по правде говоря, теперь она тряслась даже сильнее. Я не знал, что делать. Со мной такое когда-нибудь случалось? Я такого не помнил. Я всегда просто брал и делал. Остаться в этой комнате? Как там говорил Берни? Пустая затея. Уйти без Принцессы? Это тоже пустая затея. У меня оставалась только одна идея, и она заключалась в том, чтобы как следует отряхнуться. Так что я отряхнулся – таким движением, которое вроде как начинается с моего носа, потом идет вниз, до самого кончика хвоста, и обратно. Фух. Я почувствовал себя просто замечательно, когда закончил, и плюс ко всему головная боль ушла. Было бы еще неплохо перекусить, а потом вдоволь напиться холодной… А это еще что? Принцесса отползла на другой конец подушки, прижавшись к стене, словно пыталась убраться от меня подальше, и теперь дрожала только сильнее. В голову мне закралась совершенно безумная мысль, что она меня боится. Но как такое могло быть? Я же был из хороших парней, и пришел, чтобы помочь. Я опустил голову и легонько ткнул ее носом. Что за черт? Это что, и правда произошло? Она серьезно оскалила на меня свои крошечные зубки? Я на самом деле почувствовал, как кто-то ущипнул меня за нос? Так, с меня хватит. Я схватил ее за шкирку – не слишком-то аккуратно – и направился к двери. Наверное, Принцесса немного побарахталась в моей хватке, но я ничего не почувствовал. Она была такая легкая, словно совсем ничего не весила. Как вообще кто-то может быть настолько маленьким? Потом я тут же вспомнил муравьев – наверное, потому что я видел их совсем недавно, собравшихся у лужи рвоты – и муравьи были точно меньше, чем Принцесса; а еще клещи, отвратительные маленькие создания, которых я ненавидел, и… Я потерял нить беседы. Я вынес Принцессу за дверь, прошел с ней по коридору и спустился вниз по ступенькам. Она окончательно перестала метаться и замерла спокойно, когда я ступил на лестницу, особенно, когда мне пришлось перешагнуть через недостающую ступеньку. Принцесса понятия не имела, на что я способен. Так что я перепрыгнул через последние несколько ступенек – просто чтобы показать ей – мягко приземлившись на пол первого этажа. Принцесса взвизгнула – забавный был звук, полный страха и отчасти чего-то еще, может так быть, что и восторга. Забавный звук. Я попытался придумать, что бы еще такого сделать, чтобы заставить ее завизжать, но ничего не приходило в голову. Так что, потерпев неудачу, как любил говорить Берни – не уверен, что именно под этим имелось в виду, но сейчас было именно то время, когда бы он это сказал – я пересек салун, склонился перед качающимися дверьми и выкинул Принцессу на улицу. Не знаю, чего я ожидал – что, по правде говоря, происходило в моей жизни достаточно часто – но Принцесса изрядно удивила меня тем, что немедленно вскочила и принялась лаять. Это был высокий, раздражающий, хотя и не очень громкий звук, и звучал этот лай сердито. На что она вообще злилась? Я гавкнул в ответ – низко, с рычанием. Это не произвело на Принцессу никакого эффекта. Она все продолжала на меня тявкать, и даже рванулась вперед, словно – правда что ли? – хотела вцепиться мне в лапу. Я даже слегка подался назад, словно этот крошечный комок меха, скачущий где-то далеко внизу, мог хоть чем-то угрожать здоровенному парню вроде меня. Довольно постыдное поведение. Я гавкнул снова, на этот раз очень громко, хотя, по сути, был зол на самого себя. Может, даже слишком громко – Принцесса замолчала. Она встала смирно, глазея на меня во все глаза. Я вильнул хвостом. Почему бы и нет? Принцесса не вильнула хвостом в ответ, впрочем, ей особенно и не было чем вилять, вместо хвоста у нее был только меховой шарик. Вместо этого ее пасть открылась, и она начала шумно дышать. Я тоже шумно дышал – вроде бы без особой причины, потом, правда, я вспомнил, что мне хотелось пить. Единственный источник воды на триста километров вокруг, но где же он? Я не чуял запаха воды. Так мы и стояли с Принцессой снаружи салуна, на главной улице города-призрака, совсем одни, и тяжело дышали. У меня было ощущение, что я должен что-то сделать, но я не мог придумать, что именно. Затем Принцесса внезапно развернулась и побежала прочь, двигая лапками так быстро, что они казались размытыми. Я шел рядом с ней, иногда останавливаясь, чтобы она могла меня догнать. Она не смотрела на меня, просто продолжила бежать еще быстрее. Так мы прошли вниз по улице, мимо конюшни, к подножию невысоких холмов. Принцесса резко повернулась и побежала по скалистому склону и вывела меня на крутую и узкую тропинку. Тут она встрепенулась и бросилась вперед, и я последовал за ней. Тропинка зигзагами вела вверх по склону, земля вокруг была каменистой, и на ней ничего не росло – даже обычных пустынных растений вроде кактуса или чертополоха. Но вот когда мы добрались до вершины холма, передо мной открылась совсем другая картина: с другой стороны холма была небольшая полоса травы, росло дерево, а рядом с деревом стояла хижина. А перед хижиной? Маленький прудик, голубой и сверкающий. Следующее, что я помню – это то что я стоял по плечи в пруду, пытаясь напиться досыта. Ах, чудесная прохладная вода с минеральным привкусом, которую я так любил. Я поднял глаза и увидел рысящую ко мне Принцессу, лапки которой двигались все быстрее и быстрее. Я было решил, что она очень хочет пить, но Принцесса снова удивила меня, когда пробежала мимо пруда и остановилась у дверей хижины. Она поскребла дверь, одновременно поскуливая. Я вылез из пруда, отряхнулся и подошел к Принцессе, которая, казалось, не замечала меня, а просто продолжала скрестись и скулить. Я толкнул дверь плечом – закрыто. Но я кое-что заметил: это была не одна из тех дверей с ручками, которые я не мог открыть, сколько не пытайся. Здесь была маленькая круглая кнопка, на которую люди надавливали пальцем. Мы с Берни тренировались справляться с такими. Я встал на задние лапы и нажал на кнопку лапой. Щелк: дверь открылась. Я заглянул внутрь: маленькая хижина с одной комнатой, из мебели – только стол да стул, и еще раскладушка, стоящая у дальней стены. Я подошел поближе. На раскладушке кто-то лежал, накрытый одеялом с головой, так, что видно было только несколько светлых прядей на макушке. Я гавкнул – никакого ответа. Тогда я подошел еще ближе, схватил зубами угол одеяла и потянул. Аделина Боргезе. Она лежала на спине с открытыми глазами. Не успел я опомниться, как Принцесса каким-то образом умудрилась запрыгнуть на раскладушку. Она вскарабкалась на грудь Аделины и начала лизать ее лицо, одновременно поскуливая. Может быть, Принцесса этого не понимала, но из опыта своей работы я знал, что значит красное круглое отверстие на виске Аделины. И еще запах: пока не сильный, наверное, только-только начинающийся, но он уже был. Я снова схватил Принцессу за шкирку и унес прочь. Она не сопротивлялась. Глава двенадцатая На этот раз я не выронил Принцессу, а вместо этого аккуратно поставил ее на землю у порога хижины. Она снова вся дрожала. Это здание вызывало у меня какое-то нехорошее предчувствие. Я отошел, оглянувшись на Принцессу, надеясь, что она поймет намек, и спустя минуту или две она последовала за мной. Приятный запах воды заглушил другой запах, доносящийся из хижины. Я подошел к пруду и попил немного. Сзади подошла Принцесса. Ей даже не пришлось особенно наклонять голову, чтобы попить – она и так уже была на одном уровне с водой. Принцесса все лакала и лакала, лакала и лакала. Как в ней только помещалась вся эта вода? Еще я заметил, как тщательно она держала свои лапы подальше от пруда. Зачем? Я понятия не имел, но постепенно начинал думать, что из всех представителей моего народа, с которыми я только сталкивался, не было никого, хоть немного похожего на Принцессу. Кроме этого, никаких других мыслей у меня не было. Мы стояли у пруда, солнце поднималось все выше в небо, становилось все жарче, воздух был неподвижен и тих. Это произвело на меня странный эффект, заставив и меня стоять тихо и неподвижно. Затем, наконец, у меня возникла мысль, и я вырвался из этого странного оцепенения. Мысль была: Берни. Где он? Я понятия не имел и даже не знал, с чего начать. В голове у меня было пусто. И в этом состоянии абсолютнейшей пустоты я обнаружил, что куда-то иду – прочь от пруда, через травянистую равнину, к каменистой тропинке, ведущей вниз с холма обратно к городу-призраку. Я никак не мог понять, зачем, но потом оказался на тропинке и догадался: Берни вернется за мной, так что меня должно быть легко найти. Потом я понял кое-что еще – Принцессы со мной не было. Я оглянулся и увидел, что она все еще стоит у пруда. Я остановился, так и не опустив на землю поднятую переднюю лапу. Принцесса вроде бы смотрела в мою сторону, и я гавкнул. Она должна была меня услышать, но виду не подала и осталась стоять, где стояла. Так что я повернулся и пошел обратно за ней. Это была моя работа.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!