– Ограничение торговли, – сказала Сьюзи. – Это будет отличная статья. Берни на мгновение замер, и выражение его лица все еще было суровым, как и всю эту долгую ночь. А затем он улыбнулся своей широкой улыбкой, которая сделала его прежним старым добрым Берни. И это было хорошо. Единственной плохой частью было то, что я снова оказался на заднем сиденье внедорожника. Берни сидел за рулем, а Сьюзи – на переднем сиденье, на моем месте. Но я отнесся к этому спокойно, особенно после того, как устроился на самом краю заднего сиденья, просунув голову вперед, между Сьюзи и Берни. Рука Сьюзи покоилась на консоли, а рука Берни лежала поверх ее руки. А потом моя лапа оказалась поверх их ладоней! Как это так получилось? – Чет? Я немного сдал назад. – Я говорил с Седриком, – сказал Берни. – Я догадалась, – ответила Сьюзи. – Ты знаешь Седрика? – А ты забавный, Берни. – Гм? – Я два года работаю в криминальной хронике. Так вот, продолжай. – Гм, – сказал Берни. – Седрик говорит, что у Аделины и Боргезе был брачный контракт. В случае развода… – Он ничерта не получит. – А ты откуда это знаешь? – Провела расследование, – молочная полоса постепенно становилась оранжевой: наступал совершенно новый день. Мне всегда нравилось наблюдать за тем, как это происходит, и возможно, я пропустил некоторую часть разговора Сьюзи и Берни, но их все равно было крайне трудно понять. Сьюзи сказала что-то вроде: – Но если она умирает раньше, чем он – это совсем другая история. В итоге он получил все имущество. В тот момент, когда я об этом узнала, мне следовало вычеркнуть Ганза из списка. Но как только я услышала, что он владеет городом-призраком, то тут же отправилась туда – просто по наитию. Идея была в сущности правильной, просто Ганз тут был ни при чем. – Что там случилось? – Я услышала лай в той хижине. Конечно, подумала, что это Принцесса, оставила машину и отправилась туда пешком. Затем из тени вышли эти два парня. – Эрл и Лес? Сьюзи кивнула. – Я набрала твой номер, не могла придумать, что еще тут можно сделать. Потом, когда они связали меня, я услышала, как он говорит Эрлу и Лесу избавиться от меня, а Лес сказал, что разберется с этим. – Кто – он? – Боргезе, – сказала Сьюзи. – Разве ты еще не догадался? – Они влюблены? – Они даже заканчивают друг за другом предложения. – Это я заметил, – сказал Берни. – Правда что ли? Берни пожал плечами. По какой-то причине это очень рассмешило Сьюзи. Затем она наклонилась и быстро поцеловала Берни в щеку. Я не понимал, что, черт возьми, происходит. Когда мы проехали мимо лошадиного загона – белая лошадь наблюдала за нами через ограду – уже взошло солнце. Мы припарковались перед большим домом на ранчо Рио-Локо. – Уговор в том, что ты остаешься здесь, – сказал Берни. Сьюзи не ответила. – Договорились? – переспросил Берни. Сьюзи кивнула, очень легким, почти незаметным движением. Мы с Берни вышли из внедорожника. Прекрасное утро, воздух неподвижен, а в доме тихо. Иногда таким вот ранним утром, когда воздух такой неподвижный, издалека можно расслышать самые тихие звуки – по крайней мере, я могу их расслышать. Вот и сейчас я услышал слабый звук, похожий на звон столового серебра о тарелку. Звук доносился откуда-то из-за дома, и я направился прямиком туда. – Хороший мальчик, – сказал Берни, идя за мной. Мы обошли дом, прошли через большой сад со множеством цветов, мимо нескольких апельсиновых деревьев – апельсины свисали с ветвей вне моей досягаемости – и подошли к огромному бассейну, рядом с которым располагалась терраса. На террасе стоял зонтик, под ним – стол. Сидя так близко друг к другу, что они соприкасались ногами, за столом завтракали граф и Нэнси. Яичница-болтунья, бекон, тосты, апельсиновый сок, кофе – все это я унюхал. К тому времени как они услышали, что мы приближаемся, мы подошли почти вплотную. Мы с Берни могли идти очень тихо. Они подняли на нас глаза – сначала Нэнси, потом Боргезе. Затем они отодвинулись подальше друг от друга, и от резкого движения кофе выплеснулся через край чашки графа. – Доброе утро, – сказал Берни. Граф поставил чашку на блюдце. – Мистер Литтл? – сказал он. – Чем мы, э-э… – Обязаны визитом, – закончила Нэнси. Ее сумочка лежала на столе, и она придвинула ее поближе. – Это касается расследования, – сказал Берни. Мы стояли у самого стола, Боргезе и Нэнси – сидели по другую сторону. Солнце сияло, отражаясь от большого стеклянного кувшина с апельсиновым соком: прекрасное было зрелище. – Расследование? – переспросил Боргезе. – Какое расследование? – спросила Нэнси. – Трое преступников уже в тюрьме, нет? – сказал Боргезе. – И тебе уже заплатили, – сказала Нэнси. – В тюрьме они пробудут недолго, – сказал Берни. – По крайней мере, не по этому обвинению. Так удобно, что на вас продолжали сыпаться козлы отпущения, не так ли? Взять, скажем, Ганза – ты собирался убить Аделину в любом случае, или идея пришла после того, как он прислал эту фотографию? – Что за чушь? – спросил Боргезе. – Боюсь, мы должны попросить вас… Боргезе замолчал, глядя мимо нас. Как и Нэнси. Их глаза широко раскрылись. Я обернулся и увидел, как из-за апельсиновых деревьев появляется Сьюзи. В руке у нее был маленький фотоаппарат, и теперь она подняла его в воздух, чтобы сделать снимок. Берни тоже повернулся. – Сьюзи, – сказал он. – Возвращайся. – Все замрите, – приказала Нэнси. Ой-ей. Мы с Берни обернулись, но слишком поздно. Нэнси вытащила из сумочки маленький пистолет. Ее кожа, такая темная от солнца, и глаза, суженные до маленьких точек: она выглядела точь-в-точь, как те опасные бандиты из вестернов, которые мы с Берни смотрели на дисках, за исключением того, что была женщиной. Она направила пистолет прямо в голову Берни. – По твоей собаке я может и промахнулась, но там расстояние было куда больше, – сказала она. – Сейчас я не промахнусь. На челюсти Берни взбугрились мышцы. – Ты стреляла в Чета? Эй! Это я помнил, и это было очень плохое воспоминание, которое мигом вывело меня из себя. Я прыгнул. Большую часть времени я очень хорошо прыгаю, но это определенно был не один из моих лучших прыжков, возможно, даже наоборот, самый худший. Мои лапы почему-то подвели меня. Я перепрыгнул стол – пистолет качнулся в мою сторону – но врезался в большой кувшин с апельсиновым соком. Пистолет вроде бы выстрелил? Не уверен, но кувшин взлетел в воздух, разбрызгивая повсюду апельсиновый сок, в том числе – эй! – в лицо Нэнси. – Ай, – вскрикнула она, поднося к глазам свободную руку. В следующий момент Берни схватил ее, выкручивая руку вверх и назад. – Ай, – повторила она, на этот раз громче, и бросила пистолет. Мы и раньше расправлялись с женщинами-преступницами, но никогда – так грубо. В данном случае я был всеми лапами за. Берни отшвырнул пистолет ногой. Тем временем Боргезе сорвался с места и побежал через лужайку. Граф оказался никудышным бегуном, одним из самых худших людей-бегунов, которых я когда-либо видел. Я схватил его за штанину в мгновение ока, и все, дело было закрыто. Вскоре прибыли лейтенант Стайн, группа спецназа и куча других копов. К тому времени мы уже нашли винтовку калибра 7.62х63 миллиметра под тюками сена в конюшне. Обычно после такого мы околачиваемся по округе, чтобы принять поздравления, бесплатные напитки, поглаживания и всякое такое, но только не в этот раз. В этот раз мы очень спешили. Почему? Я был без понятия, но вскоре после этого мы остановились на парковке рядом с ветеринарной клиникой. Ветеринар? Я был в полном порядке, и с плечом было все в порядке, и вообще на мне не было ни единой царапины. Мы вошли внутрь: я, Берни и Сьюзи. Ветеринара звали Эми. Это была крупная круглая женщина с приятным голосом и заботливыми руками, но меня все равно начинало трясти каждый раз, как только я входил в приемную, и этот раз исключением не стал. Меня положили на стол. Берни погладил меня между ушами – очень приятно. Эми пощупала меня сбоку. Все говорили о каких-то странных вещах, в основном о биопсии, чем бы она ни была – и я почему-то подумал о подносе с беконом, которым мы оставили на столе графа абсолютно нетронутым. Я почувствовал легкий укол в бедро, а потом ничего. Затем я проснулся, чувствуя себя превосходно, в комнате ожидания. Берни говорил что-то вроде: – А вы не можете хотя бы предположить? – и Эми отвела от него взгляд. – Мы получим результаты через два дня, – сказала она. Потом они заметили, что я встал и немного меня погладили. Мы ушли. Я понятия не имел, что это все значит, просто был рад поскорее убраться оттуда. Мы отправились домой и послушали сообщение от Чака Экеля. – Большие новости, – сказал он. – Какой-то крестьянин только что натолкнулся на самое большое месторождение олова, которое только находили в Боливии. Цена упадет практически до нуля. Ты будешь деньги лопатой грести. Берни, казалось, был не в восторге. Я тоже был не в восторге – звучало это предложение довольно странно.