– Роб, ты меня достала, – я открыла глаза. – Ну, что у тебя тут за чу…, а это, что такое?! – восхищённо охнула я. На столе сидела птица, оперение которой полыхало золотым огнём. Птица повернула голову и взглянула на меня глазами цвета спелого граната. – Феникс! Откуда у нас птица феникс?! – Ты что, все позабыла? – Что забыла? Да! Лицо. Огненное лицо! Роб, я победила! Но как? Оно не исчезло? Роб, ты видишь?! Оно приобрело физическое тело! Нет, ты представляешь, что произошло?! Роб! – Не кричи, пожалуйста, я не глухая. Я всё прекрасно представляю. А тебя, между прочим, уже ждут на Земле, в институте Ноосферы. – Что же ты молчишь! – подскочила я. – Немедленно возвращаемся. – Ну вот, она спит себе, а я виновата – ворчала Робин, выходя "Икар" на нужную траекторию. *** Через шесть часов я сидела перед аттестационной комиссией. Передо мной, по ту сторону стола – трое. Двоих я знала, это Арри – глава научно-исследовательского института Ноосферы и председатель его совета, и Фродевальда – мой непосредственный руководитель. А вот третий мужчина мне был незнаком. Я поглядывала на его мрачное лицо и понимала, что ничего хорошего меня не ждёт. Все трое так внимательно рассматривали меня, что мне стало не по себе, и ещё эта внеплановая аттестация. Фродевальда почувствовала моё состояние и подбадривающе улыбнулась. – Так, – прервал молчание Арри. – Ну, что ж, перейдём сразу к делу. Гелия, во-первых, я вынужден объявить вам порицание за нарушение инструкции при самостоятельной работе по очистке пси-сферы. Вы глупо рисковали жизнью и рассудком, применив хаб без страховки напарника. Такая легкомысленность недопустима. Вы отстраняетесь от работы. Сердце моё рухнуло куда-то вниз, на мгновение замерло, а потом подпрыгнуло и бешено застучало в горле, обдавая жаром, словно кипятком, лицо и уши. – Простите, я виновата, больше такого не повторится. Обещаю, – пролепетала я. – Как же я без работы? За несколько секунд их молчания я готова была умереть от безысходности. Арри понимающе посмотрел на меня, покашлял в кулак и сказал: – Ну, и во-вторых, от «КАРМА» пришла рекомендация на присвоении вам пятого уровня Знания, минуя третий и четвёртый уровни. «КАРМА» зафиксировала успешное применение вами мысли, как для массовой нейтрализации низших вибраций, так и для физического воплощения личного мыслеобраза в птицу феникс. Да, – он покачал головой, – вы щедро награждены природой способностью управлять энергией мысли. Способность материализовать вибрации – это пятый уровень Знания, – Арри взглянул на незнакомого мужчину. Тот сидел, нахмурившись, и не смотрел ни на кого. – Но прежде всего, это большая ответственность, чего у вас пока не наблюдается, – Арри снова смотрел на меня, – и я сомневаюсь, что на вас вообще можно положиться в серьёзном деле. Я молчала. Меня так поразил укор во взгляде человека, которого я искренне уважала, его сомнение во мне, что я готова была провалиться сквозь землю. Я не знала, что сказать и как оправдаться, только изо всех сил прижала руки к груди. Арри уже мягче сказал: – Ну, хорошо. Вы переходите под руководство Ориэри. Незнакомый мужчина поднял голову, и я увидела его чёрные пронзительные глаза. Словно в омут заглянула. Холодок пробежал по позвоночнику, и я словно окоченела. – Вот уж не знаю, чем она может быть нам полезна, – глухой едва слышный голос его отпечатался в моем мозгу. – Спонтанная материализация, эка невидаль. И к тому же абсолютная недисциплинированность. Мысль без дисциплины и контроля ничего кроме разрушения принести не может. – Ну, что ты, Ориэри, – Фродевальда мягко положила ладонь на его руку, лежащую на столе. Лицо Ориэри чуть просветлело, словно на мгновенье солнечный луч пробился сквозь пелену облаков. – Гелия замечательная девушка. Я знаю её давно и смело могу порекомендовать. А то, что она увлеклась, так все мы были молоды. Вспомни себя. – Ну, не знаю, не знаю, – прошелестел Ориэри. – Я уважаю твоё мнение Фроди, но я же не на прогулку её беру. Сама знаешь нашу работу. Без жёсткого самоконтроля… – Я обещаю, что такое больше никогда не повторится! Фродевальда улыбаясь приложила палец к губам, а Ориэри сердито покрутил головой: – Ещё к тому же несдержанность и максимализм. Слова-то какие: никогда! Целый букет достоинств! Я втянула голову в плечи. – Ну, хорошо, – Арри прихлопнул ладонью по столу, словно поставил точку. – По крайне мере, мы должны принять к сведению рекомендацию «КАРМА» и дать Гелии шанс проявить себя. Пусть это будет испытательный срок. Ориэри, сам реши, сколько нужно тебе времени, чтобы определить дальнейшую судьбу девушки, а до тех пор она поступает в твоё распоряжение. Ориэри недовольно поджал губы: – Ладно, – он снова взглянул на меня. – Завтра в восемь утра жду вас в своём кабинете. Минус пятый этаж Башни. Не опаздывайте. При первом же нарушении вы будете отчислены. Ступайте, – он повелительно махнул рукой на выход. Я поднялась. – До свидания. – До свидания, Гелия, – кивнул Арри. – До свидания, – отозвалась Фродевальда. – Если будут трудности, не стесняйся, свяжись со мной. Я кивнула и, натыкаясь на кресла, пошла к выходу. Я была в смятении. Мне хотелось и плакать от счастья, что у меня теперь пятый уровень Знания, и значит новая очень интересная работа; и сгореть от стыда и отчаяния, что разочаровала Арри и Фродевальду, и вряд ли Ориэри доверит мне что-то стоящее. Наверное, усадит за канцелярскую работу и будет ждать момента, когда сделаю ошибку, чтобы уволить. – Роб, что скажешь? – спросила я, когда вышла на улицу. – А что тут скажешь, я тебя предупреждала. – Ну, да я виновата. – Да, ладно уже, хватит голову пеплом посыпать. И, вообще, мои поздравления! – Спасибо, Роб. Я взглянула на Солнце, которое вдруг выглянуло из-за облака, как будто тоже хотело поздравить меня. «И тебе спасибо, Солнце, за щедрый подарок!» – я улыбнулась ему, смотря широко открытыми глазами прямо в его жаркое сияющее лицо. *** Я проснулась сама, и от необычности происходящего несколько секунд лежала с закрытыми глазами, прислушиваясь. Кажется, это первый случай, когда Робин не разбудила меня. – Роб, ты тут? – спросила я, не открывая глаз и не шевелясь. – Тут, где же мне быть, – хмыкнула Робин. – Что же ты меня не разбудила, – я села на постели и потянулась. – А зачем? Ещё полчаса можешь спокойно поспать, и я тут кое-что досмотрю. – Чем ты там занимаешься? – спросила я, и, сгруппировавшись, вскочила с постели. Быстро гимнастику. Пока я занималась, Робин зачитала мне всю информацию, которую сумела обнаружить. Хотя информацией это сложно назвать. Двумя-тремя фразами она пересказала мне то, что я и так знала: общие официальные данные о работе Департамента "Заслон". – Да. Ничего нового, Роб. Это знает каждый школьник. Неужели нет никаких подробностей? – Ну, почему нет. Вот. Последнее: Кураторы отдела Х Департамента "Заслон" зафиксировали всплеск негативной энергии в районе Забайкалья. Ведётся расследование. – Хм. И часто они такие всплески обнаруживают? – Да, нет, нечасто. Этот первый за последние несколько месяцев. Обычно энергетическое поле Земли стабильно. – Неужели это так серьёзно, что может нарушиться поле Земли? – удивилась я. – Неизвестно. Сейчас воздействия нет, и ничто не угрожает. А почему произошло, разберутся. Может быть, уже разобрались. Информации нет. Тебе что на завтрак? Кофе и заказать что-нибудь или сама приготовишь? – Да, кофе и закажи что-нибудь. Круассаны с шоколадом. Я в душ. Пока я принимала душ, по моему браслету пробегали импульсы-огоньки: это Робин управляла кофемашиной и соединялась с доставкой. После завтрака я быстро оделась, и за двадцать минут до назначенного времени уже стояла перед Башней. Тихо падали, кружась, крупные снежинки, и Башня Мира огромной радужной ёлкой уходила в небо. Я запрокинула голову, стараясь взглядом добраться до её верхушки – фиолетового купола, который медленно кружился как новогодняя звезда. Огромная, торжественно сияющая, Башня летела среди пушистых облаков. У меня даже голова закружилась. Вдруг удар сбил с головы шапку. Я резко обернулась. Шагах в двадцати за мной стоял рыжеволосый парень и лепил снежок. – Тебе чего? – рассердилась я. – А ничего. А ты что тут? Ворон считаешь? Так нет их ворон-то. В Африку зимовать улетели. Мне стало смешно. «Вот олух!», – подумала я и наклонилась, чтобы поднять шапку. Крепкий снежок угодил мне пониже поясницы. Ах, так! Я зачерпнула пригоршню снега, и плотно скомкав его, со всего маху запустила прямо в смеющуюся физиономию. Парень так заливался со смеху, что даже глаза прикрыл, и пропустил мой снежок, который крепко врезался ему прямо в лоб. От неожиданности он шлёпнулся на снег. – Получил? – я довольно упёрла руки в бока. – Ах ты! Ах, так! – парень разозлился и кинулся лепить снежки.