Первое, что бросилось в глаза, — это то, что благородным господам носили воду из озера простолюдины-студенты. Умеют господа нагибать простых людей, а у тех привычка служить и вечно кланяться не проходит с годами. Видимо, впитали с молоком матери. Хотят носить — пусть носят, я им не мама и не папа. Воду грели в котлах и разносили по домикам, но, правда, только девочкам. Неблагородные дамы не мудрствуя лукаво мыли свои прелести в озере за кустами, и за ними, хихикая, подглядывали трое балбесов, которых я воздушным кулаком отправил в воду. Полет ребят был впечатляющим, а визг девчонок оглушительным. Студентки опомнились первыми и с воплями «Топи их, девочки!» сразу же набросились на парней. Особой стыдливостью они не обладали, не позволяло быть гордыми простое звание. Я не стал смотреть продолжение трагикомедии и пошел дальше обходить лагерь. У котлов собрались усталые, пропыленные светские дамы и обсуждали мужские достоинства лесных эльфаров. — Я вам скажу, девочки, — вещала краснощекая, полноватая дева из старшего выпускного курса, — что лесные кавалеры гораздо галантнее, чем наши парни. Они какие-то более изысканные, что ли. Мне один из них подал руку, когда я оступилась, и шепнул, что хочет провести со мной вечер. — Да видела я, как ты, Мориса, строила ему глазки и вздыхала так, что грудь готова была выпасть ему в руки, — засмеялась другая, стройная и бледная, как вампирши Ганги, девушка. — Сама готова его позвать в свою кровать. А могла бы — убежала к нему в шалаш. — И что? — не смутилась краснощекая пышка. — Я слышала, — она понизила голос, — что эльфары такие искусники в постели, что нашим парням и не снилось. — И что, ты ему дашь? — заинтересованно спросила третья девушка с нашего курса. Ее я видел на занятиях. Она из красных — боевых магов. Но имя девушки я не знал. — Вот еще! Пусть поухаживает, а там посмотрим, — кокетливо проговорила пышка. — Не боишься потерять девичью честь? — спросила еще одна. — А чего ее беречь? — презрительно фыркнула пышка. — Все равно меня папенька выдаст замуж за старика. Богатого сорокалетнего старика. Ему, что ли, свою розу распустившуюся отдать? Вот еще! Пусть радуется моему телу… А первым хочу, чтобы у меня был эльфар или… — она выдержала театральную паузу, и все девушки, желая услышать, кому еще их подружка готова подарить свою девственность, с интересом уставились ей в рот, — или пусть это будет наш несносный нехеец. Он такой решительный, такой красавчик и уже граф. Его сам король обласкал. Папенька писал, что ему король хочет дать земли на границе с орками и присвоить титул герцога. Я от услышанного чуть не упал на землю, прикрыл отвалившуюся челюсть и стал слушать дальше. — А чего это он тебе про него написал? — спросила бледнолицая и нахмурилась. — У него есть невеста из орков. Брр, — она передернула плечами. — Ужас-то какой. Жена — клыкастая орчанка. Поверить не могу. — Ну и что, что есть? Он вон спит со всеми своими вассалами, — отмахнулась пышка. — И с парнями, что ли? — недоверчиво спросила из-за спин девушек какая-то магиня. Лица ее не было видно. — Я бы с таким точно не переспала бы. — Дура ты, он спит только с девушками. А папаня написал, чтобы я к нему пригляделась. Он будто бы будущий фаворит короля. Не зря его старшим над нами назначили. — Вот как. Я бы ему тоже дала, — ответила бледнолицая гусыня. — Вы видели эту новенькую рядом со Штофом. Уверена, она его любовница. — Штофа? — Сама ты Штоф. Ирридара. — Да ты что? — А откуда она? Благородная? — Ночью появилась. Когда Аруфан пропал, сын графа Шаро. Похоже, что она благородная, только с нами не общается. Живет в домике нехейца. — А куда пропал Шаро? — Да кто же его знает. Удрал, или убили эльфары. Он тут бунт против нехейца затевал, подговорил наших парней ударить ему в спину во время боя с орками. Они уже и план составили. Может, нехеец прознал да и по-тихому его прикончил. Он может. Лют бывает, — отозвалась пышка. — Вон и демонов зубами грыз, и эльфаров на поединках крошил. Сотню, говорят, не меньше…. — А тело тогда где? — Может, в озере схоронил. — Нет, девочки, — решительно заявила бледнолицая. — Коли он будет герцогом, то убивать его нельзя. Надо по очереди. Всем, кто хочет побывать в его постели, нужно будет выбрать номер по жребию. Я напишу на бумажках числа, и будем тянуть из мешочка. Кто какой номер вытянет, в том порядке и пойдет терять свою честь. — Девчонки не выдержали и прыснули в кулачки. — И будем тайно охранять от парней. А то удумали. Герцога убивать. Каждая из нас может стать его фавориткой. — Я тоже хочу с ним переспать, — послышался робкий голос какой-то девушки, и тут же все заголосили вразнобой: — И я… И я… Я в сердцах сплюнул. Толком ничего не узнал, но слухов наслушался мама не горюй. И Аруфана утопил, и герцогом стал… И теперь надо еще опасаться любви аристократок, что решили отдать мне свою девичью честь. К парням я идти не стал. Мне было понятно, что беспокоиться не о чем. Заводила бунта пропал, а остальные себе на уме. Подставляться под мой гнев не будут. Как пел Высоцкий: «Настоящих буйных мало, вот и нету вожаков». Я не торопясь прошел по лагерю в свой домик и нашел там Эрну и Ринаду. Они как ни в чем не бывало готовили ужин. Эрна резала колбасу и хлеб. Ринада жарила на очаге тушку большой птицы. Может, фазана, а может, тетерева. При этом они переговаривались между собой. — Я думаю, скоро господин появится, — видимо продолжая ранее начатый разговор, ответила Ринада. — Я его чувствую. — А я не чувствую, — с печалью в голосе ответила Эрна, — но жду. Очень жду. — Ты делишь с ним постель, он разве тебя не сосватал? — Ринада задала вопрос, не глядя на Эрну, и быстро провернула тушку. Полила ее соусом. Раздалось шипение, и по комнате поплыл аппетитный аромат. Я сел на скамью за стол и приготовился слушать. Как много интересного можно узнать, если тебя не видят. Удивительное рядом. Ранее непримиримые соперницы спокойно обсуждают свою жизнь и меня. — Сосватал, как и тебя, — ответила Эрна. — Но со мной он не спит, — печально отозвалась Ринада. — А я бы была ему за это благодарна. Я никогда не знала, что такое любовь. Жила страхом и ненавистью, а он вернул мне смысл жизни… Не убил. А я его предала, обманула… Да… — Я тоже его предала и обманула, но он меня простил. — Ты тоже предала его? — Ринада полуобернулась и удивленно посмотрела на Эрну. — Да, было дело. Лесные эльфары опоили меня зельем… — Этна резко замолчала. На ее глазах навернулись слезинки. — Прости, — вытирая слезы, произнесла она. — Не хочу вспоминать… Лучше скажи, тебе Штоф нравится? — Не знаю, но господин хочет нас поженить. Я не могу противиться его воле, служить ему — для меня большая радость. Штоф хороший, преданный и надежный. И я для него не игрушка и не кукла. Он ко мне хорошо относится. Думаю, мы будем отличной парой, если лесные выродки меня не найдут и не убьют. А я думаю, что они меня найдут. Для них я предательница. — Не думай об этом. Ирридар не даст тебя в обиду. Не бойся, сестра. Он весь лес сожжет, но защитит. Поверь мне, я знаю, что говорю. — Хорошо бы, — вздохнула Ринада, — весь лес сжечь… Вместе со школой чигуан. «А это идея! — подумал я. Надо навестить это учебное заведение. Посмотреть, что можно сделать, и принять решение. Лишить лесных эльфаров такого козыря — это отличная мысль. Молодец, Ринада». Почти неслышно в дом прошел Штоф. Опрятный, с мокрыми волосами после купания в озере. Наверное, перед тем как зайти в дом, причесался. Настороженно огляделся и спросил: — Тут кто-то был? — Нет, — хором ответили девушки, — только мы. — Странно. Я чувствую посторонний запах. Кто-то из вас пользовался духами? — Нет, — вновь хором ответили девушки, а Штоф стал принюхиваться. — Может, показалось, — произнес он и сел рядом со мной на лавку. Вновь задергал ноздрями. — Как обстоят дела на тренировках? — поинтересовалась Ринада. — Внешне неплохо. Но это странные занятия. Мы отрабатываем действия с небольшой группой эльфаров новичками. У меня складывается такое впечатление, что мы должны встретить и остановить орков как передовой сводный отряд. Такие отряды уничтожаются в первых сражениях. Нас используют неправильно. Наша задача и предназначение — усиливать оборону и осуществлять прикрытие основных сил. Так написано в боевом наставлении для магов, а нас готовят сражаться как пехоту в рядах бойцов. Что-то тут неправильно. Жду милорда, чтобы поделиться с ним этими мыслями. Он кому-нибудь сказал, когда вернется? — Мне нет, — ответила Эрна. — И мне не сказал, — поддержала Эрну Ринада. Штоф вздохнул и положил подбородок на руку. — Вот и мне не сказал, — произнес он. — Благородные шепчутся, что нас из-за милорда отправили умирать. Студенты ропщут… Вчера пытались меня заколдовать. Пришлось таким дурням вправлять мозги… Я не стал больше таиться и проявился. Голова Штофа соскользнула с руки и почти ударилась об стол, но он сумел ее в последний момент удержать. Икнул и издал тонкий звук: — И-и-и-и… Эрна порезала себе палец и, защищаясь, в страхе выставила перед собой нож. Ринада радостно завизжала. — Привет, — улыбнулся я. — Штоф, ты так хорошо различаешь запахи? Я раньше этого за тобой не замечал. — Штоф вновь икнул и обрел дар речи. — Милорд, так можно заикой остаться. Вы как тут появились? — Как и все. Мама родила. Потом я жил в нехейских горах. Когда мне исполнилось шестнадцать лет, я поступил в академию магов в Азанаре… — Дальше мы знаем, — улыбнулась Эрна. — Он спрашивает про сейчас. Как вы появились в доме? — Пришел. Незаметно. Это я умею. — Но здесь наложено заклятие, чтобы видеть невидимок… — растерянно произнес Штоф. — А кто его накладывал? — спросил я. — Вы, милорд. — Ну вот тебе и ответ. Тот, кто накладывает заклятие, тот может его и обойти. — Вы прятались, милорд? — Нет, просто скрывался. Походил по лагерю, послушал, что говорят.