— Можете надеть повязку, как пират, — подсказала Кейт. Он засмеялся, закрыв лицо руками. — Мисс Лоренс, я обязательно последую вашему совету! Она встала. — В следующий раз выражайте вашу благодарность каким-нибудь другим способом, мистер Лесли, — Кейт взяла велосипед за ручки и перекинула ногу через раму, — иначе никаких уроков больше не будет. Гарольд поднял руки, показывая, что сдается, но не переставая смеяться. — Клянусь! Клянусь, что буду выражать свою благодарность как-то иначе, — проговорил он, — но вряд ли вы возьмете с меня деньги. — Конечно же нет! — возмутилась она. — Что же тогда? Кейт задумалась. Этот человек вызывал наружу озорного бесенка, что жил в глубине ее души. — Я хочу, чтобы вы тоже исполнили мое желание. — Какое же? — спросил он. — Я пока не знаю, мистер Лесли. Но у меня обязательно будет желание Глава 4 Наутро на ее столе обнаружился букет роз и записка с извинениями, подписанная просто “Гарольд”. Кейт отбросила ее, хотя вынуждена была признаться себе, что и цветы, и записка ей чрезвычайно приятны. Как... как, впрочем, был приятен и его поцелуй, который она таким бесцеремонным образом прервала. Всю ночь она вспоминала его, то впадая в эйфорию, когда сердце ее начинало биться быстро-быстро, то доказывая себе, что для такого красивого и знатного молодого человека она всего лишь игрушка. Тем более, что у нее уже есть жених, к которому она вернется сразу же, как только закончит работу над книгой про Дрейка. И все же... И все же... Она не спала всю ночь, ворочаясь с боку на бок. Она думала о нем, вспоминая каждый его жест, каждое его слово. Впервые в жизни Кейт по-настоящему жалела, что не умеет быть леди. Что у нее нет денег, платьев и умения подать себя в обществе. Будь она леди, она, конечно же, могла бы заинтересовать такого человека, как мистер Лесли. Сейчас же... сейчас она для него никто. Она женщина, которую можно поцеловать сидя на скамейке. И не обижаться на пощечину, которую за это получил. — Надеюсь, мои извинения приняты? — Гарольд возник перед ней, когда Кейт спешила по лестнице к себе на третий этаж. Боже, как же он хорош в своем серебристом костюме! Ткань так и сияла, будто отлитая из железа, и глаза его сияли сапфирами на этом сером фоне, оттеняемые каштановыми волосами, модным локоном падавшими ему на лоб. — Может быть, — улыбнулась она, и по всему ее виду было понятно, что она совсем не сердится. — Тогда я смею надеяться на повторный урок? Я бы хотел показать вам окрестности, но моих умений владеть железным конем пока недостаточно. — Надеется, конечно, вы можете, — проговорила Кейт, сжимая в руках тетрадь, — надежда утешает. Гарольд широко улыбнулся. — Завтра после обеда я буду ждать вас на том же месте, мисс Лоренс. Если найдете в себе силы простить меня, я буду бесконечно счастлив. И я клянусь, что больше не стану докучать вам без вашего позволения. Кейт хотела ответить, что никаких позволений она давать ему не собирается, как вдруг в холле послышались голоса. — Гарольд! — позвала его знакомая уже Кейт черноволосая амазонка. Сегодня она была в темно-синем платье, от чего волосы ее тоже отливали синевой. Как и огромные прекрасные глаза, опушенные длинными ресницами. — Гарольд, с кем вы там разговариваете? Рядом с амазонкой возникла девушка из сказки про Золушку. Золотоволосая красавица в бледно голубом платье с кружевами и зонтиком в руке, она казалась сошедшей со страниц женского романа про потерявшуюся принцессу. Мистер Лесли спустился вниз, и Кейт пришлось последовать за ним. Настроение ее резко испортилось. Ее рабочее платье в клеточку совсем не подходило для сравнений с одеждой этих красавиц, а ее простая прическа никак не походила на то, что было сооружено на голове у дамы в светло-голубом. — Я рад представить вам, дамы, мисс Лоренс. Она — ученый, и собирает материалы для книги своего отца. Вам же, мисс Лоренс, я рад представить леди Стефани, баронессу Клайн, — он указал на юную блондинку, — и леди Арабеллу Стенфилд. Так вот как выглядит леди Клайн... Кейт разглядывала ее. Ей казалось, что любовнице герцога должно быть как минимум лет тридцать, ведь она вдова... Но перед ней было юное и воздушное существо, которое трудно было представить женой пожилого политика или чьей-то любовницей. Ее чистые глаза и невинный взгляд могли сбить с толку кого угодно. Когда же леди Стефани улыбнулась, Кейт поняла, что ни один мужчина не мог бы устоять перед ее ослепительной улыбкой. — Очень приятно, мисс Лоренс, — сказала леди Стефани мелодичным голосом, — но я бы хотела узнать, как ваше имя. Если позволите, мы в нашей компании всех называем только по именам. Так гораздо приятнее обращаться к другу, неправда ли, Гарольд? — она посмотрела на него сияющими глазами и, не дожидаясь его ответа, продолжила, — так мы все равны. И женщины, и мужчины. — Меня зовут Кейт, — проговорила Кейт тихо. Ей не хотелось оказаться в одной компании с женщинами, которым она проигрывала во всем. Но отказаться было невозможно. Тем более, что леди Арабелла тут же подхватила: