– Наш разговор не окончен. Тата должна получить свободу, – произнесла я негромко, но уверенно. – После разговора со мной – возможно… – задумчиво протянул Грегор и, не давая мне возможности возразить, громко провозгласил: – Ваши друзья, сестрица! Какой неожиданный сюрприз – увидеть их на этом приеме. Удержавшись от язвительного комментария, я напряженно следила за тем, как головы всех гостей поворачиваются к главному входу, где живописной картиной застыли изгои. Я знала, что с их появлением закончится первая часть приема. К нашему с Грегором пьедесталу могли подойти лишь самые богатые и самые влиятельные лорды Средимирья… Теперь наступал черед танцев. – Действуем, как договорились? – спросила одними губами у наследника, дождалась сухого кивка и спустилась вниз. Рес тут же появился за моей спиной и сопроводил меня к изгоям. Знать пребывала в легком недоумении. Пара дам в возрасте уже начали активное обсуждение недостойного поведения наследницы. – О! Да здесь можно ослепнуть от количества драгоценных камней, – с усмешкой громко заметила Тата. – У нее татуировка члена гильдии воров! – зашептались за моей спиной. Я сдержала усмешку и перевела взгляд на Грога. – Как добрался, милый? – спросила с нежностью в голосе. Пара дам справа упали в обморок. Да, мы решили, что Грог должен стать моим парнем на этот вечер – чтобы добить последние надежды на вменяемость новой наследницы. О том, что все изгои (кроме близнецов) уже два дня находятся во дворце, знала только проверенная стража. – Сестрица, вы могли бы и не приводить сюда своего фаворита… хотя бы на первый прием, – вскользь, но так, чтобы все услышали, заметил Грегор, а затем предложил мне руку для первого танца. Мы, как наследники, должны были открыть этот вечер. – Не уходите далеко, – бросила я своей банде, вкладывая ладонь в руку Грегора, – и не поломайте статуи в коридоре. Они мне нравятся. А вообще… развлекайтесь! Улыбнулась им холодной улыбкой и бросила не менее холодный взгляд на наследника, дернувшего меня за руку. Мы должны выйти в центр зала и начать танцевать. Я должна показать, что мне это не нравится. – Не переигрывайте. – Грегор притянул меня к себе и сделал первое движение. Вскоре я уже не думала о том, кто и что подумает. Грегор не позволял мне думать в принципе: в противном случае я могла не успеть за ним и опозориться на весь высший свет. Он вел властно, немного резко и совершенно не давая возможности насладиться танцем. Каждое движение под его контролем. Каждый шаг выверен до миллиметра. Он танцевал так, словно заранее составил план и теперь действует согласно ему, не давая возможности импровизировать – ни себе, ни партнерше. Теперь я понимала, почему он так помешан на контроле: идеальный рисунок может сбиться не из-за него, а из-за того человека, что стоит с ним рядом. Поэтому Грегор нашел кардинальный выход из положения: не впускать в зону доверия никого. Только Реса, безоговорочно следующего его приказам. Моего желания помочь ему не было и никогда не будет достаточно, потому что я не поддаюсь анализу. Я импульсивна и непостоянна. Я доказала это своим собственным решением встать на его сторону. А это значит, что когда-нибудь, когда я увижу, что его плюсы сдали под напором минусов, я так же спокойно могу переметнуться на сторону его врагов. Это естественно, что Грегор попытался завладеть моим сознанием. Будь я на его месте… наверное, я бы поступила так же. Он никому не верит и всех подозревает. И при внешнем хаосе он умудряется держать под своим контролем абсолютно все. Да, это сложно, но только в этом случае он может оставаться единственным претендентом на престол и в нужное время принять на плечи ответственность за наш мир. Потому что он прав: больше в империи с этим никто не справится. Грегор остановился, закрутил меня в последнем повороте и отпустил. – Благодарю за этот танец, – негромко произнесла я одними губами. Наследник поднял бровь, но ничего не ответил. Не знаю, понял ли он, что я имела в виду? Но для себя я сделала много полезных выводов. В том числе – что я не могу таить на него обиду. Ведь, в конце концов, он позволил мне стать наследницей. Пусть и для конкретной цели – но он поступился своими принципами. Он впустил меня в узкий круг доверенных лиц. Он позволил мне стать частью его жизни и изменить его привычку со всем справляться в одиночку… – Что бы ни произошло в дальнейшем, я хочу, чтобы ты знал: ты моя семья, – сказала я едва слышно, сделав к нему небольшой шажок. – А семью принимают такой, какая она есть. Грегор долго смотрел на меня сверху вниз, а затем отступил еще на шаг и чуть склонил голову. – Не знаю, почему я прощен, но это самая странная речь – если учесть, что ты хотела помириться, – прохладно заметил он, чуть повышая голос (чтобы все слышали). И я бы даже обиделась на такую холодную реакцию, если бы не увидела, как потеплели его глаза – ровно на секунду! После чего вновь наполнились высокомерием и мягкой иронией. – Вот как? – громко спросила у него, растянула губы в усмешке и развернулась к Ресу: – Дорогой Гнев Императора! – Я протянула руку телохранителю, замечая краем глаза, как вытягиваются лица знати: – Мой братец не желает дарить мне второй танец. Должно быть, присутствие моих друзей его расстроило… – Я бросила взгляд на изгоев, веселившихся на другом конце зала. – Не соблаговолите удостоить меня своим вниманием? И я многозначительно посмотрела на леди Вайолет, одетую сегодня в самое дорогое и самое яркое платье, когда-либо создававшееся на просторах Средимирья. Блондинка едва не закипела от возмущения, наблюдая, как Рес подходит ко мне и встает в позицию. – Вторым должен был быть кто-то из лордов, – тихо произнес голубоглазый и мягко положил ладонь на мою талию. Знаю, но после танца с Грегором я безумно захотела почувствовать себя окруженной теплотой и заботой… Я и сама не ожидала, что вот так открыто приглашу телохранителя императора – но слов назад не вернешь. – Прости. Я запаниковала, – попыталась оправдаться, а затем изумленно замолкла. Рес вел бережно и осторожно. Так, словно я была фарфоровой. Признаться, я не ожидала подобного: после всех наших ссор, драк и выяснений отношений он смог меня удивить. Или он сейчас удивлял сам себя? А что, если это его настоящее отношение к женщинам? Аккуратное, трепетное… но он просто не может позволить себе влюбиться, потому что он – Гнев его императорского высочества? Да, он – правая рука Грегора, а отнюдь не императора. И он вынужден отказывать себе во всем, что может навредить его службе. Я с ужасом поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы танец заканчивался… – Сегодня тебе поступит много предложений, – негромко сказал Рес. – Грегор предупреждал об этом. Но, я полагаю, к концу вечера лорды одумаются. Мало кто захочет брать в жены девицу с таким характером, – ответила едва слышно. – Зато активизируются заговорщики. – Ты не должна игнорировать собственную привлекательность. – Дыхание Реса на мгновение коснулось моей щеки… но вот движение вновь продолжилось, и нас разделило положенное расстояние. – Но что ты будешь делать, если сама влюбишься? Сердце на мгновение застыло. А затем я вынудила его продолжить свою работу. – Если ты о моей проблеме, то я планирую заблокировать свою силу, когда все закончится, – произнесла ровным голосом, глядя на него. – Что?.. – Рес сделал слишком резкое движение, но вовремя спохватился и вывел мое дезориентированное тело в легкий прогиб. – Кайрит, зачем тебе это делать? Ты же еще даже не поняла своих возможностей! – У меня перед глазами два ярких примера: что со мной будет, оставь я себе эту силу, – с безрадостной улыбкой пояснила я и нервно усмехнулась. – Находясь во дворце, я поняла одно: я хочу семью. Нормальную. И если для этого мне придется отказаться от своего дара, я сделаю это. – Ты научишься контролировать способности – со временем, – уверенно сказал Рес, но я лишь покачала головой. – Я не хочу ждать этого момента годами и надеяться на чудо. Я хочу быть любимой… – Наши глаза встретились, и я быстро опустила взгляд и отвернулась, скрывая покрасневшие щеки. – Сейчас, – закончила предложение вместе с музыкой. – Благодарю, господин Гнев Императора. Это было незабываемо. Рес отошел от меня, а его место тут же занял… Лиам? – Вы прелестны, ваше высочество, – с улыбкой заметил лорд Кастлрой и предложил свою руку. – Вы не будете против, если мы просто прогуляемся по залу? Два предыдущих танца меня утомили, – устало улыбнулась я лорду, принимая его ладонь и не находя в себе сил отвечать на комплимент. – Конечно, – еще шире улыбнулся Лиам, и мы отправились к напиткам. – Какой головокружительный взлет, – заметил он, как только мне подали бокал с игристым вином. – Вы о чем? – уточнила я. – О себе, конечно, – удивил меня Лиам. – Еще недавно я имел честь пригласить вас на свой бал. А теперь уже сам приглашен на прием к вам – как к новой надежде империи! Я уверен, в Средимирье еще не было такой умной и мудрой наследницы. – Вы мне льстите, – без ложного притворства парировала я его выпад. – До мудрости мне еще далеко – иначе я не стала бы звать сюда своих друзей, чтобы позлить знать и Грегора. – Вы можете обманывать кого угодно, но не меня. – Лиам сверкнул хитрыми зелеными глазами. – Вы позвали их на прием лишь для того, чтобы показать, что это в вашей власти. Что вы запросто можете приблизить к себе любого человека – вне зависимости от его положения в обществе. И поверьте: те, кому нужно, считывают этот смысл и мотают на ус. Да, этого Грегор и добивался. – Вы высокого мнения обо мне, – усмехнулась я, отпив из кубка. – Вы уже продемонстрировали умение отстоять свою позицию – когда были на моем балу. И тогда вы не показались мне избалованной, недалекой и мстительной девчонкой. Вы были сдержанны, – он улыбнулся краешком губ, – хотя вполне могли поставить на место леди Вайолет и менее безобидным способом. – Менее безобидным? Я разбила ее бокал, – напомнила ему на всякий случай. – Вы не сожгли ее платье, не ударили в спину и не лишили возможности попасть во дворец – хотя могли бы. Не стоит убеждать меня в том, что вы – плохой человек, Кайрит. – Неожиданно, – заметила я прохладно. – Простите, ваше высочество. Я забылся, – тут же исправился Лиам, глаза которого мгновенно потеряли блеск. – Я не про то, что вы назвали меня по имени, – отмахнулась я, качая головой, – я про ваш комплимент. Никогда не считала себя хорошим человеком.