Я мучилась. Восхитительно знакомый запах одеколона Кейна щекотал мне нос и другие менее невинные места. Мои руки обвились вокруг его шеи; он нес меня, прижимая к своему твердому телу. Я угрюмо уставилась на его губы, находящиеся в сантиметрах от моего лица, и боролась с желанием его поцеловать. — Знаешь, учитывая финансовые возможности, ты мог бы установить в квартире лифт. Тогда тебе не пришлось бы нести меня вверх по лестнице, — проворчала я, когда он положил меня на кровать в комнате для гостей. И я шутила лишь наполовину. Кейн навис надо мной, упершись руками в кровать по обе стороны от моих плеч. Брови сошлись на переносице, и он пристально вглядывался мне в лицо. — Я сделал тебе больно? Весь путь от больницы до квартиры был не слишком комфортным, но нет, он не причинил мне боли. По крайней мере, физической. — Нет, — пробормотала я и отвернулась. — Ты все еще на меня злишься? — вздохнул он. «Да, но теперь по другой причине», — подумала я и вновь взглянула на него. Почему он еще не ушел? «Уходи!» — Да. — Я пытаюсь тебя защитить. — Он отстранился, и я облегченно вздохнула. — Я могла бы остаться у Рэйч. Она предлагала. — И терпеть безумства четырехлетнего ребенка, которому плевать на твое ранение? Тогда швы точно разойдутся. Поскольку с этим я поспорить не могла, то продолжала лишь сердито смотреть, на что он ухмыльнулся. — Никогда не думал, что ты такой беспокойный пациент. — О, рада, что тебя это забавляет, — простонала я, приподнимаясь, чтобы сесть. Кейн поспешил вперед, чтобы помочь, но я выставила вперед ладонь. Меня уже достаточно потаскали, больше я себя трогать не позволю. Пока была в больнице, кто-то оборудовал для меня в квартире Кейна комнату для гостей. Это всегда была милая комната, но теперь напротив кровати разместились телевизор и ДВД-плеер, а в углу — книжная полка, заполненная книгами и журналами. Электронная книга и ноутбук расположились на прикроватном столике рядом с… вязальными спицами? Я уставилась на них, а потом подняла бровь, глядя на Кейна. — Эффи говорит, что вязание успокаивает, — объяснил он с весельем в голосе. — Похоже, что я вяжу? — Нет, но похоже, что ты не в настроении. — О, мило, меня проткнули ножом, а ты еще и остришь. Он бросил на меня взгляд. — Серьезно, — пробормотал он, наклоняясь, чтобы взбить мне подушку словно образцовая сиделка, — что с тобой случилось, когда мы покинули больницу? — Ты. — Я оттолкнула его руку от своей подушки. — Ты, ты, ты. — Может, он на самом деле не видел, как мне тяжело? — Плохо уже то, что мне нужно находиться здесь, чтобы поправиться. Может, ты мог бы немного помочь, просто держась подальше? Кажется, моя вспышка его ошеломила. Затем на его лице медленно проступило понимание, и он отступил от кровати. — Я должен оставаться здесь, чтобы помочь тебе, Лекс. С этим ничего не поделаешь. Я кивнула и отвернулась, чувствуя себя очень уязвимой, ведь теперь он знал, как сильно действует на меня его близость. — Но, в основном, здесь будет Эффи? — Да. — Хорошо. — Значит, ты не хочешь смотреть со мной фильмы? Боль вцепилась мне в грудь, когда я вспомнила первый совместный просмотр фильма. «Может, мы могли бы остаться так навсегда…» Я вытолкнула из мыслей воспоминание о его словах и потянулась к ноутбуку. — Не сегодня. Уловив намек, Кейн направился к выходу. В дверях он остановился. — Могу я сделать что-то еще, прежде чем оставлю тебя на ночь одну? «Оставит меня на ночь одну?» Должно быть, на моем лице отразилась паника, потому что он пояснил: — Я имел в виду одну в этой комнате. Я буду дальше по коридору. Мысль о нем, лежащем в соседней комнате, наполнила меня еще большим разочарованием. Я проклинала свои запутанные чувства. Хотела, чтобы он был здесь, и в то же время не хотела. Как смешно. — Стакан воды. Он кивнул мне, казалось, довольный, что ему дали поручение. — Сейчас будет. С его уходом я медленно выдохнула. У меня в голове звучал голос Эффи, убеждающей не отказываться от Кейна, умоляющей давить на него вновь и вновь, пока он, наконец, не раскроет мне своих секретов. Но сейчас я чувствовала лишь злость и знала, что она вызвана нападением, которое привело меня в ужас. Я ощущала себя жертвой и ненавидела это чувство. Оно проникало в каждый аспект моей жизни, и я словно бы предавала себя, борясь за Кейна, когда он так сопротивлялся. *** — Если я вскоре не выйду из этой комнаты, то закричу. Эффи бросила на меня предупреждающий взгляд. — Кричи, и я больше не испеку тебе ни пирожка. — Ну и хорошо. Я и так уже становлюсь толстой. — Пфф. — Она оглядела меня. — Ты ешь как птичка с того момента, как сюда попала. Единственная причина, почему ты не исчезла у меня на глазах — это мои пирожки. — Эффи, — прохныкала я как ребенок, — мне нужен свежий воздух. По крайней мере, позволь выйти на балкон. Честно говоря, я просидела взаперти в комнате для гостей всю последнюю неделю. Эффи слонялась по квартире, пока Кейн был на работе. Я ценила ее помощь больше, чем могла выразить словами. Она находилась здесь, чтобы удостовериться, что я без проблем войду и выйду из душа, помогала переодеться, в очередной раз доказывая, что для своих лет очень подвижная и сильная. Эффи также была отличной няней, потому что проводила время со мной, но находилась и внизу, обеспечивая нам обеим необходимое пространство. Кроме нее компанию мне составляла Донна, домработница Кейна, она два раза приходила на работу. Я встретилась с ней впервые, и мне было более чем неудобно, учитывая обстоятельства. Помимо Эффи и Донны несколько раз меня навещали Рэйчел и Софи. Как и Генри с Надией. Они развлекали меня, даже не осознавая. Я была очарована тем, как Генри вел себя с ней: он постоянно смотрел на нее, был нежен. Я никогда прежде его таким не видела. Что касается Надии, то он ей определенно нравился. Я скрестила пальцы за них обоих, потому что мне искренне нравилась Надия, и я беспокоилась о Генри последние несколько месяцев. В конце концов, у кого-то же должен быть счастливый финал. Что касается дедушки, он звонил. Очевидно, нечестно стало бы спрашивать Кейна, сможет ли он навестить меня в его квартире, поэтому мы просто немного поговорили по телефону. Дедушка все еще переживал негативные последствия того, что его родные обнаружили, что я в Бостоне и что все это время он тайно виделся со мной. Похоже, они много спорили, но так и не достигли результата. Думаю, это был вежливый способ не говорить мне, что остальные члены семьи, включая бабушку, не хотят иметь со мной ничего общего. Это причиняло боль. Сильную. Наряду с отказом Кейна это могло стать причиной великой депрессии двадцать первого века. Но у меня имелись и другие причины для беспокойства. Например, тот факт, что напавшего на меня так и не поймали. — Ты ужасный пациент. Ты же знаешь, что мы не можем позволить тебе выйти на балкон ради твоей же безопасности, — проворчала Эффи. — Мы бог знает на каком этаже, — усмехнулась я. — Кейн же не думает, что напавший сможет достать меня на балконе. Ну, у него должен быть оптический прицел. Эффи побледнела при этой мысли, а мое сердце заколотилось в груди. — Нет. Кейн же не верит даже в малейшую возможность этого. Правда? Я имею в виду… это… безумие. — Милая, это немного надуманно, и Кейн об этом знает. Но сейчас у него паранойя по поводу твоей безопасности. Ты не видела его, когда он пришел домой из больницы в первую ночь. Он был разбит. Так что сделай одолжение. — Разбит? — прошептала я; мое сердце теперь билось быстро по другой причине. — Я не просто так сказала тебе продолжать борьбу, Лекси. Ты на самом деле думаешь, что мужчина, подобный Кейну, позволит кому-то проникнуть в его жизнь так основательно, как тебе, лишь потому, что он «заботится»? — Теперь настала ее очередь усмехаться. — Нет. Для этого нужно испытывать более чем теплые чувства. — Он позволил тебе проникнуть в его жизнь, — спорила я. Она радостно улыбнулась. — Потому что он меня любит.