– Да, – заметил Брей. – Добравшись до Лондона, я послал по фототелеграфу снимок головы и плеч Вэйна в лос-анджелесскую полицию и уже получил ответ. Эти ребята быстро работают! Вот, что они прислали: Этот человек – Фрэнк Хартиган, также известный как Спайдер Хартиган. Был хорошо известен в Голливуде более двух лет, по национальности – англичанин, год рождения – 1907, рост – 5 футов, 8 дюймов, голубые глаза, черные волосы, есть родинка на правом углу рта; выяснилось, что он был агентом китайской контрабанды черных наркотиков. Два года назад был депортирован. Последующая биография не известна. – Тогда он занимался «черными наркотиками», то есть гашишем и опиумом, – пояснил Брей. – Кокаин относится к белым наркотикам, так что, похоже, теперь он находится не в той же самой организации, что действовала в Америке. – Тем не менее, кажется, что он возглавляет наркобизнес или находится близко к его руководству. – Не думаю, что он там главный, – заявил Брей. – Боссом может стать человек с безупречной биографией, а не тот, кто был депортирован из Америки. – Кто-то наподобие племянника члена кабинета министров? – предположил Крейтон. – Точно! – кивнул Брей. – Конечно, настоящая загадка вот в чем: если теория леди Лауры верна (а я думаю, что это так), то во время смерти Фэниса кто-то летал на клубном аэроплане. Сначала мы подумали, что это была миссис Энжевен, и показания Вэйна подтвердили это. Но теперь мы знаем, что Вэйн является членом банды, и навряд ли он станет обвинять кого-то из своих людей. С другой стороны, в пользу миссис Энжевен говорят свидетельства Гонтлетта и мисс Сакбот, которые, похоже, также состоят в банде. – Это безнадежная путаница, – заметил Крейтон. – Выходит, что мисс Сакбот и Гонтлетт невиновны, раз уж они идут против Вэйна. – Невозможно, – покачал головой Брей. – В конце концов, вы не можете отбросить факт, что «Аэротакси Гонтлетта» вовлечено в наркоторговлю, и мисс Сакбот помогает им в этом. Нет, я могу только предположить, что Вэйн предварительно не обсудил свой рассказ с Гонтлеттом и мисс Сакбот, отсюда и противоречия во вчерашних показаниях. – В любом случае, кажется, что это освобождает миссис Энжевен, и если она не участвует в наркоторговле, то навряд ли она связана с убийством. Что вы думаете о том, что Томми явно проявляет к ней чувства? Полагаю, они наигранны? – Боюсь, что так, – задумчиво ответил Брей. – Мне кажется, она и сама поняла это. Потому и дала ему пощечину. Бедная женщина! Кто может понять ее чувства? Я не вижу смысла в заигрываниях Томми Вэйна с ней (кажется, они начались еще до убийства), но ясно ведь, что его чувства ненастоящие. Что за дьявольски умный актер скрывается в этом маленьком нахале! Меня полностью убедило то, как он лгал, а впоследствии отрицал свою ложь, и от этого она звучала еще правдоподобней. Крейтон снова взглянул на телеграмму из Америки. – И все же, несмотря на эти данные, он не убивал Фэниса? Как и Несса – во время его убийства Вэйн был на занятиях по навигации. Итак, мы возвращаемся к первоначальному вопросу. Кто убил Фэниса? – Несс был прав, говоря, что Вандайк – не убийца, – предположил Брей. – Также он был прав, заявляя, что Гонтлетт не был Вандайком. Еще он говорил, что Вандайк не является «Шефом», а сейчас мы думаем так же. Не должны ли мы предположить, что Несс был правдив во всем? – Хм, – Крейтон скептично нахмурился. – В этом случае Фэнис был застрелен «Шефом» накануне крушения. А Несс был убит «Шефом» за то, что рассказал нам слишком много. Но в этом случае нужно забраковать теорию леди Лауры, а это единственная работоспособная версия из всех, что у нас были. Мы должны поверить, что на самом деле Фэнис был застрелен за день до смерти, но при этом крушение последовало сразу же за выстрелом, а поскольку авария произошла лишь на следующее утро, все это выглядит бессмыслицей. – Боюсь, мы должны отказаться от теории леди Лауры, – заметил Брей, – поскольку мы соглашаемся с невиновностью миссис Энжевен. Ведь если не считать ее, у нас нет ни одного свидетельства, что во время крушения Фэниса использовался другой учебный самолет. Напротив, до того, как миссис Энжевен приземлилась, кажется, никто не видел, чтобы им кто-то пользовался. – Вот еще одна мысль, – предложил Крейтон. – Допустим, Несс говорил честно, то есть он думал, что все так и есть, но сам он ошибался? Допустим, он, и правда, думал, что Фэнис был убит накануне, но на самом деле все было не так. Тогда мы можем продолжить поиски какого-либо способа, вызвавшего крушение на следующее утро. – Тогда это исключает Вандайка из числа подозреваемых, но я все еще чувствую, что он должен быть убийцей, – рассуждал человек из Ярда. – Но боюсь, что он все же невиновен: Финч говорит, что в предыдущий день Вандайк был в своем лондонском офисе до позднего вечера, а Мургатройд выяснил, что сразу же по возвращении Вэйн пошел с Нессом в кино. Признаю, поход в кинематограф выглядит, как попытка создать себе алиби, но мы, полицейские, склонны забывать – иногда люди ходят в кино просто ради удовольствия. – Возможно, Фэнис был убит после того, как Вэйн с Нессом вернулись из кинотеатра? – предположил Крейтон. – Я так не думаю; сам Несс считал, что поход в кинотеатр предоставляет ему железное алиби. Выходит, он думал, что убийство произошло во время его отсутствия. Так что нужно либо поверить Нессу – в то, что Фэнис, вопреки всем свидетельствам, был убит накануне (в таком случае Вэйн невиновен), – либо в то, что он был убит незадолго до крушения (в таком случае также выходит, что Вэйн невиновен). И у Вэйна не было возможности убить Несса, ведь в то время он был на занятиях по навигации и не мог летать. И мы не хотим допускать, что у нас было несколько убийц. Кто бы ни убил Фэниса, он же должен был убить и Несса. Боюсь, что когда дело касается убийств, Вэйн не может быть запятнан подозрениями, черт его побери! – Все эти рассуждения очень логичны, но они возвращают нас в исходную точку, – простонал Крейтон. – Как это парень был убит в воздухе? Хотя погодите немного. Мы полагаемся на слова людей, которые нашли тело. А это были Вэйн и Несс, но они же оба по горло увязли в наркобизнесе. Довольно подозрительно, не так ли? – Согласен, но крушение видели и другие свидетели, – указал Брей. – Мисс Сакбот, епископ, леди Лаура и Рэнделл – все они вскоре были на месте происшествия. Я не представляю, как там можно было провернуть грязное дело. Крушение – это крушение. И, в конечном счете, мы не должны забывать письмо Фэниса, а оно наводит нас на версию о самоубийстве. Двое детективов молча задумались над этим. – Если бы там только не было епископа! – наконец, простонал Брей. – Мы можем предполагать, что Рэнделл и мисс Сакбот состоят в банде, но с епископом нам ничего не поделать. – Да, – почесал голову Крейтон. – К тому же он из интеллигенции. Достойный свидетель. И не притворяется кем-то большим, чем он есть. – Полагаю, он – настоящий епископ, а не жулик? – задорно предположил Брей. – Я проверил это перед дознанием, – ответил Крейтон невеселым тоном, который удивил бы епископа Мэрриотта. – Поначалу я очень подозревал его. Но он совершенно искренен, и он прибыл в Англию после восьми лет отсутствия. Только если он возглавляет австралийскую наркоторговлю и прибыл в Англию отчитаться о прогрессе… Но это крайне маловероятно, так что нам следует воспринимать его показания как правду. Как бы я был счастлив, если бы смог понять, как был убит Фэнис хоть утром, хоть накануне вечером. – Послушайте, у меня идея! – азартно воскликнул Брей. – Предположим, что накануне крушения Шеф обманул Несса, сказав ему, что Фэнис мертв. – Зачем? – Чтобы посмотреть, как тот отреагирует. Шеф мог рассуждать так: если, услышав об этом, Несс струсит и пригрозит выдать его, то он, Шеф, объяснит ему, что Фэнис жив, и все это было проверкой Несса. А если бы Несс принял ситуацию, Шеф спокойно пошел бы на убийство, зная, что может рассчитывать на помощь Несса. – Хм, это немного вычурно, – засомневался Крейтон. – И как же он потом убил Фэниса? – Он не делал этого, – весело ответил Брей. – Несс считал, что Фэнис уже мертв, Шеф готовился убить его, но сам Фэнис совершил самоубийство – в соответствии со своим письмом леди Лауре. – Брей, ну у вас и воображение! – воскликнул Крейтон. – Значит, все это стечение обстоятельств? Но вот еще одно возражение. После того, как Фэнис покончил с собой, они бы не стали наводить Несса на мысль, что его убил Шеф. – Почему же? – возразил Брей. – Если бы Несс считал себя соучастником в убийстве, то уменьшилась бы вероятность того, что он может выдать их. Это ведь серьезнее, чем делишки с наркотиками. И даже если Шеф сказал Нессу, что это было самоубийство, то Несс мог и не поверить ему. – Ваша взяла! – улыбнулся Крейтон. – Ну, все это очень ориентировочно, – Брей улыбнулся в ответ. – Но, допустим, пока мы примем эту теорию. Она дает нам один суицид и одно нераскрытое убийство. – А не мог ли Несс также совершить самоубийство? – предположил Крейтон. – Это объяснило бы все дело. – Пожалуйста, без сарказма, старина! Это обескураживает. Нет, Несс не совершал самоубийства, ведь кто-то снял ремень безопасности, и кто-то должен был пилотировать аэроплан. Мы знаем, что это не Вэйн и не миссис Энжевен. Что, если это кто-то из «Аэротакси Гонтлетта»? Например, Рэнделл? – Брей, я проверял их. Все пилоты были на работе, а Рэнделл и Гонтлетт были в Глазго, после крупного чартерного рейса. Мои люди перепроверили это. Весь штат был в помещении. Правда, учтены не все механики, но я не думаю, что кто-то из них мог летать. Нет, я уверен, что Шеф незаметно пробрался на аэродром. Это довольно легко. Он разыскал Несса и заманил его в полет. Но кем бы ни был убийца, я считаю, что его должны знать на аэродроме, иначе это было бы слишком рискованно. – Согласен. Но этим условиям соответствует сотня человек! – В любом случае, он – пилот, – заметил Крейтон. – В стране, должно быть, насчитываются тысячи человек, которые умеют летать, так что это не сильно нам поможет, – обескураженно ответил Брей. – Хорошо, пока что отложим вопрос о личности неизвестного убийцы. Но мы согласны с тем, что Вандайк не является Шефом? – Думаю, да. Крейтон, мы должны доверять нашим выводам о заявлении Несса. Вандайк является лишь инструментом. В конце концов, Вэйн попался полиции Лос-Анджелеса, так что не может быть первоклассным наркодельцом. Думаю, что, по мнению Большой Шишки, он был полезным инструментом с учетом его биографии. – Верно, я согласен, – заметил Крейтон. – Можем ли мы упростить дело, если предположим, что убийца Несса и есть Шеф? – Да, временно примем эту версию, – согласился Брей. – Очевидно, что Несс считал убийцей Шефа – он ведь сказал, что Шеф застрелил Фэниса. Да и если вы решились на убийство, опасно поручать его подчиненным, тем более, если от этого зависит благополучие всей вашей наркоимперии. – Но погодите минутку! – вставил Крейтон. – Мы и забыли, что изначально мы примеряли роль Шефа на Гонтлетта, но последний был в Глазго во время убийства Несса. – Верно, – вздохнул Брей. – Так что предположим, что Шефом был не Гонтлетт, а кто-то другой. В конце концов, можем ли мы быть уверены, что Гонтлетт и есть Большая Шишка? Может, он просто возглавляет английскую секцию международной наркомафии? – Звучит правдоподобно. Итак, предположим, что выше Гонтлетта есть еще кто-то. Этого человека нам и нужно взять и за убийство, и за организацию наркобизнеса. Брей, согласны? – Конечно, – уверенно ответил человек из Ярда. – Полагаю, вы так же, как и я, чувствуете, что нужно еще немного понаблюдать за ними? – Да. Первым делом за Вэйном. – Я этим займусь, – вызвался Брей. – Есть вероятность, что он выведет нас на самый центр организации. Так окончилось их совещание, которое, несмотря на всю логичность обсуждений, оказалось далеко от истины… * * * Брей следовал за Томасом Вэйном, пока тот шел по улице, на которой жил. Теперь на Вэйне не было причудливых и броских одежд, которые он обычно носил. Сейчас на нем был аккуратный пиджачный костюм и котелок, а в руках – зонтик и перчатки. Фактически, Вэйн уже превратился в Вандайка. Для Брейна не составило труда сесть в тот же самый поезд, и он не думал, что в Лондоне могут возникнуть проблемы – опытному сыщику легко вести слежку, если жертва не догадывается об этом. В противном случае для наблюдения потребовалось бы двое сыщиков. Вэйн так быстро сошел на вокзале Виктории, что Брей на мгновение подумал, что тот умышленно стремится оторваться от хвоста. Но Вэйн всего лишь купил билет в Уоддон,[28] и стоявший позади него Брей сделал то же самое. Сели они в разные вагоны, и Брей внимательно следил за тем, чтобы его подопечный не сошел с поезда преждевременно – этот трюк любят проделывать люди, за которыми идет слежка. Но этого не произошло, значит, Вэйн ничего не подозревал. Он вышел в Уоддоне. Брей пошел за ним и обнаружил, что Вэйн направлялся в кройдонский аэропорт. Вэйн направился прямо к ангарам. Служащие аэродрома приветствовали его. Значит, здесь его знали. Несколько минут спустя Вэйн вернулся из ангара – в небольшом биплане. Мотор был уже заведен, и, к неудовольствию Брея, аппарат взлетел и исчез где-то на востоке. – Черт! Я упустил его! – пробормотал Брей. – Вот, что невозможно в слежке, так это следовать за самолетом! Но что, черт побери, Томми Вэйн собирается делать, если предполагается, что он не способен летать в одиночку? Брей завел разговор с одним из механиков, но узнал лишь, что Вэйн (здесь он был известен как Вандайк) часто брал самолет в местном аэротакси – для «самостоятельных полетов». Предполагалось, что Вандайк – американец, поскольку, когда он впервые нанимал самолет, он показал американскую лицензию, но из-за особенностей в страховке фирмы такие документы ей не подходили. Спустя две недели он вернулся с лицензией класса «А» и упомянул, что сдал экзамен в Белфасте. Одному из инженеров по наземному обслуживанию Вандайк сказал о том, что у него уже есть летный стаж в тысячу часов. По словам инженера, для любителя это слишком много, так что он подумал, что Вандайк «бахвалится». Но сомнений в его компетенции, как пилота, не возникало. Тем не менее, в диспетчерской его отчитали за петлю вблизи аэродрома, и у всех возникло чувство, что он склонен к хвастовству. Брей позвонил Крейтону и рассказал ему, что он выяснил. Крейтон казался изумленным. – Странно, – сказал он, – ведь Вэйн считался одним из худших учеников в клубе. Но, тем не менее, судя по всему, он – опытный пилот. Значит, за тем, что он притворялся новичком, должно что-то стоять.