Отис напрягся. — Иден и ее дети уехали отсюда семь лет назад. Не хочу, чтобы вы впустую потратили время. — Ну почему же впустую, — доброжелательно улыбнулась Эбби. — Они прожили здесь более десяти лет. Уверена, многие хорошо ее знают. Может быть, кто-то до сих пор поддерживает связь… — Никто, — выпалил Отис. Эбби вскинула брови и изобразила удивление: — Разве? Разумеется, так и есть. Бывшие сектанты — это кошмарный сон для таких общин. Те, кто осмелился уйти, прозревают: все, что им говорили — ложь. Мир не рушится, ослушников никто не преследует, в жизни по-прежнему есть смысл. На самом деле за пределами общины оказывается даже лучше. Поэтому первое, что делает лидер, когда кто-то из сектантов уходит, — велит оборвать все связи с этим человеком и поливает его грязью, называя эгоистичным предателем и приспешником врагов. Благодаря такой политике ушедший не сможет повлиять на тех, кто остался, и подтолкнуть их к тому, чтобы последовать своему примеру. — Насколько я знаю, бывшая жена мистера Хаффа просто исчезла с горизонта, — поправился Отис. — Возможно, Дэвид вам рассказывал… Мы пытались искать ее, но потерпели неудачу. Эбби посмотрела на Тиллмана с недоумением. — Но Иден говорила… — Она замолчала, а потом встряхнула головой. — Нет, разумеется, вы правы и лучше знаете членов своей общины. Конечно, Отис — первоклассный актер. Ни выражение лица, ни язык тела его не выдавали. И все-таки она знала, что попала точно в цель: выразила желание поговорить со всеми сектантами, а у духовного лидера не было времени их подготовить. Только что Эбби намекнула, что кто-то до сих пор поддерживает связь с бывшим членом общины. Это означало, что Отис не полностью контролирует ситуацию. Ему придется предложить альтернативный вариант, чтобы создать видимость, будто он в курсе всех событий. — Можете поговорить с Карлом в офисе в присутствии нашего адвоката, — сказал глава секты. — А мы пока начнем воскресный обед. Когда закончите, побеседуете с остальными. — Я прошу прощения, — начала Эбби извиняющимся тоном, — но у нас есть свидетель, который описал мужчину, замеченного на месте преступления. И словесный портрет напоминает Карла. Если мы будем беседовать с мистером Адкинсом здесь, то не сможем исключить его из числа подозреваемых. — Когда видели того человека, которого описал ваш свидетель? — Несколько раз в течение этого месяца. — Карл никуда не отлучался. Эбби бросила взгляд на грузовичок, на котором приехал Адкинс. — Никуда? — Я уверен, что вы разберетесь… — У вас очень дружная община. Полагаю, вы готовы на все, чтобы снять подозрения со своего товарища и помочь нам вернуть сына Дэвида домой, к маме. Эбби подождала, пока Отис сообразит, что к чему, в то же время бросая виноватые взгляды на Карла, словно сожалея, что приходится доставлять ему неудобства. Адкинс же ее игнорировал, не отрывая глаз от Тиллмана. Эбби почти не сомневалась: прикажи Отис похитить или даже убить ребенка, Карл не колеблясь сделал бы это. Лидер секты бросил взгляд на Адкинса и, похоже, решил, что можно отпустить его с полицейскими. Он придумает правдоподобное объяснение для членов общины. Не стоит доводить до того, чтобы сектанта арестовали у всех на глазах. — Значит, вы думаете, что Карл подойдет для участия в процедуре опознания? — наконец спросил Отис. — Чтобы можно было вычеркнуть его из числа подозреваемых? Адкинса всего лишь покажут свидетелю в числе других мужчин. К ужину он уже будет дома. Никаких допросов и общения с вражескими представителями. Взгляд Эбби скользнул по лицам стоящих рядом людей: она хотела понять, о чем они думают. Кто-то сердито хмурился, но ситуация не была взрывоопасной. — Разумеется, — ответила лейтенант Маллен. — Проведем опознание, и мистер Адкинс будет свободен. Мы ценим свое время. — Карл, тебя не затруднит проехать в участок? — поинтересовался Тиллман. Дальше все было как по нотам. Адкинс ответил: — Конечно, нет; я буду рад помочь. Толпа успокоилась, а Эбби облегченно вздохнула. — Карл и наш адвокат Ричард поедут за вами на грузовике. Лейтенант Маллен ничем не выдала своего недовольства. Арестовывать Адкинса у всех на глазах им не хотелось, так что другого варианта не оставалось. — Разумеется. Отис подозвал Карла и еще одного мужчину — видимо, адвоката. Они отошли в сторону, чтобы перекинуться парой слов. Эбби внимательно наблюдала за ними. Адвокат явно был взволнован, Тиллман казался спокойным, лицо Карла было непроницаемым. Остальные сектанты направились к большому строению, похожему на амбар: видимо, там и находилась общая столовая. — Я, пожалуй, задержусь, — подала голос Вонг. — Разведаю обстановку. — С тебя глаз не спустят, — тихо ответила Эбби, бросая многозначительный взгляд на крупного мужчину, который остался снаружи и наблюдал за ними. — Если мальчик тут… — …то они не позволят тебе к нему приблизиться. Понадобится ордер и подкрепление. Будь осторожна. — Не думала, что у тебя получится, — заметила Вонг. — Вот так просто увезти Карла. — Кое-чем пришлось пожертвовать, — хмуро ответила Эбби. — Я дала Отису возможность рассказать своей пастве о похищении. После этого нам можно не тратить время, никакой ценной информации мы от сектантов не узнаем. Но я надеюсь получить ее от Адкинса. Глава 33 Эбби сказала, чтобы Карвер пока начинал допрос Адкинса, а она поедет к Иден, чтобы собрать как можно больше информации о секте Тиллмана. Когда они вернулись в участок, лейтенант села в свою машину и направилась к дому Флетчеров. Иден с каждым разом выглядела все хуже. Сильный страх и давление, которому она подвергалась, сломили бы любого, а Иден в каком-то смысле была более уязвима. Она пала духом и постоянно плакала; плечи поникли, в глазах сквозила пустота. Войдя в дом, Эбби улыбнулась миссис Флетчер, легко прикоснулась к ее плечу, сделала несколько шагов и замерла. В гостиной сидела Габриэль, а вместе с ней — какой-то человек в дешевом костюме. Девушка со слезами на глазах рассказывала. Мужчина сочувственно слушал. — А после того, как звонивший включил эту запись, он прислал нам фотографию. — Габриэль протянула собеседнику свой телефон и всхлипнула. — Видите? У Натана в руках газета. Это доказательство, что он жив. Гость в костюме в ужасе покачал головой. — Вы можете отправить мне этот снимок? — Конечно. — Габриэль шмыгнула носом и прикоснулась к экрану мобильника. Эбби быстро вошла в комнату. — Вы журналист? — резко спросила она. Мужчина встал, улыбнулся и протянул руку. — Том Маккормик, работаю в «Нью-йоркер кроникл». — Эту фотографию публиковать нельзя. На ней есть детали, которые мы не хотели бы делать достоянием общественности. Репортер растерялся, но затем лицо его просветлело. — Вы же лейтенант Маллен, да? Переговорщик. Спасли заложников во время ограбления банка. Значит, участвуете в расследовании дела? Эбби вздохнула. — Мистер Маккормик, разглашение информации о ходе расследования может помешать нам вернуть Натана домой целым и невредимым. Буду крайне признательна, если вы пока не станете ничего публиковать… — Это я пригласила Тома, — перебила Габриэль. — Он уже как-то брал у меня интервью. Нам нужно, чтобы как можно больше людей узнали о случившемся. Эбби заколебалась. Девушка была права. Чем шире разойдется новость, тем больше денег они соберут. Если похитители будут понимать, что скоро получат выкуп, то не станут убивать Натана. Более того: с помощью журналистов можно передать преступникам сообщение. — Не публикуйте фотографию, — ответила она наконец. — И я хотела бы прочитать статью перед выпуском в печать. Когда она выйдет? — Я обещал Габриэль, что материал появится на сайте сегодня вечером, — сообщил Маккормик. — И в завтрашней газете. — Когда напишете статью, пришлите ее мне; я кое-что добавлю. Журналист кивнул. — Будет готово через несколько часов. Эбби оставила ему свой телефон и электронный адрес, а затем они с Иден поднялись на третий этаж, в спальню хозяйки, и закрыли за собой дверь. Габриэль осталась беседовать с репортером. — Сегодня утром я побывала на ферме Тиллмана, — тихо сказала Маллен. — Да? — Иден тяжело опустилась на кровать. — Дэвид… он все еще там? — Да. — Эбби не сводила с нее глаз. — Тот человек, которого ты несколько раз видела в последнее время, тоже член секты Тиллмана.