– Я раздам по копии расшифровки всей беседы целиком. – Заново переживший этот жуткий эпизод из прошлого Мэтт чувствовал, что его оставили силы. – Энди разрешил мне использовать запись по моему усмотрению, если только это поможет поймать убийцу. С единственным условием – что его лично я привлекать не буду. Про один раз он говорил вполне серьезно. – Мэтт не стал произносить вслух, но его беспокоило, что по этому поводу Энди думает теперь. Если в ходе расследования появятся новые улики, может возникнуть необходимость снова его допросить. Впрочем, ради Энди Баллард намеревался сделать все возможное, чтобы этого не произошло. – Сэр, он ведь наверняка дал тогда и официальные показания? – спросил Брин. – Очень отрывочные. Никто подробностей не выпытывал. Всем сразу было ясно, каким ударом для него стала эта находка. И потом, место преступления осталось нетронутым, те, кто прибыли туда впоследствии, видели то же самое, что и констебль Лоу. – Только они уже знали, что увидят. А этот бедолага просто полагал, что инспектирует наследство, – прибавила Лиз. – Верно. Я знаю, что в услышанном вами сейчас нет никакой информации, которой вы не могли бы найти вот здесь. – Мэтт обвел рукой развешанные по стенам фотографии и документы. – Однако эти снимки, – он пожал плечами, покачал головой, – мы их каждый день видим. Они превратились во что-то наподобие картинок в книжке или кадров из ужастика. Боюсь, мы приобрели к ним иммунитет, утратили чувство реальности, понимание масштабов того зла, которое убийца причиняет невинным людям. Потому-то я и подумал, что вам следует услышать из первых уст, каково это – обнаружить такое. Джемма подняла руку и спросила: – Но вы ведь тоже нашли одного из убитых подростков? Мэтт перевел на нее взгляд. – Да. В должное время вы услышите и мой рассказ. Только я знаю, что по прошествии лет способен об этом говорить в сравнительно отстраненной, клинической манере. А рассказ Энди – «в настоящем времени», истинный, без прикрас. – Он надеялся, что ложь прозвучит убедительно. – А мальчика, сэр, прямо там и убили? Или повесили уже после смерти? – спросил Джейсон. – Вскрытие показало, что он умер прямо там, и новое фото это более или менее подтверждает. Дэнни Картер был раздет, одежду аккуратно сложили рядом с телом. Она – та же, что и на фотографии. Все перевели взгляд на увеличенный снимок на стене. Одиннадцатилетний мальчик, для своих лет довольно худенький, грязноватые светлые волосы, улыбка до ушей. На нем – вытертые джинсы, застиранная голубая рубашка с небольшим логотипом над нагрудным карманом. На ногах – кроссовки, совершенно обычные, не супердорогие. В сознании не укладывается, что на последующих жутких фотографиях изображен этот же самый улыбающийся подросток. Джейсон поерзал в кресле. – Похоже, парнишка знал своего убийцу. Чужакам так не улыбаются. – Согласен, – кивнул Мэтт. – Но не слишком ли он рисковал? Я имею в виду – выбрав именно то место. Если бы убийца навел хоть какие-то справки, то быстро бы выяснил, что туда регулярно наведывается полицейский. – Сказать по правде, Джейсон, я подозреваю, что именно это и послужило причиной для выбора. Ему требовалась уверенность, что мальчика найдут. Это было его первое убийство. Преступника распирало от гордости. Он вовсе не хотел, чтобы об этом узнали лишь несколько месяцев спустя. – Прошу прощения, сэр, – в комнату вошел патрульный с конвертом в руке. – Для детектив-констебля Оуэна. Только что поступило от экспертов. – Насчет фотографий, сэр, – сказал Брин, передавая конверт Мэтту. Когда полицейский вышел, Мэтт вскрыл конверт и быстро просмотрел отчеты экспертов. Я так и думал. Он негромко чертыхнулся. – Все три изображения отпечатаны на самой что ни на есть распространеннейшей модели многофункционального принтера, какую только можно вообразить. То же самое и с бумагой – стандартная разновидность, продается по всей стране в любом супермаркете, магазине канцтоваров и компьютерном салоне. – Он еще раз всмотрелся в отчет, чуть ли не приказывая ему – ну, сообщи же хоть что-то полезное. – Очевидно, модель не самая последняя, так что либо принтер у убийцы давно, либо он купил его с рук у кого-то, желающего обзавестись техникой поновей. Даже бумага не слишком новая, так что проверять магазины смысла нет. Все безупречно чистое. Ни отпечатков пальцев, ни каких-либо загрязнений. На лице Джеммы читалась обеспокоенность. – Что же дальше, шеф? Он прислал вам по одному фото на каждое из предыдущих убийств. Чего нам ожидать теперь? Мэтт прикусил губу. Хотел бы он иметь ответ. – Боюсь, в этом отношении мы целиком у него в руках, если только вдруг чего-нибудь очень быстро не придумаем. Так что давайте за работу. Разберите отчеты по косточкам и найдите мне любые факты, доказывающие, что Пол Андерхилл не мог быть убийцей или что нам следовало обратить внимание на кого-то другого. Что касается тебя, Брин, можешь пока отложить в сторонку свое расследование по фотографиям. Только зря время потратишь. Присоединяйся лучше к Джемме и помоги ей с убийством Дэнни Картера, хорошо? Члены группы разошлись по рабочим местам, а Мэтт вновь задумался над вопросом Джеммы и над беспокойством в ее взгляде. Она совершенно права, убийств было только три, и что же, черт возьми, он собирается делать дальше? * * * К девяти вечера у каждого из группы голова шла кругом от непрерывного глазения на экран или перелистывания кип бумажных распечаток. Никто не нашел ничего нового или представляющего хотя бы отдаленный интерес. В полдесятого Мэтт отправил всех по домам, приказав отдыхать столько, сколько смогут, чтобы к восьми утра снова быть на работе. Наводя порядок у себя на столе, он поймал взглядом натягивающую плащ Лиз. Вид у нее был измученный, однако он по предыдущему опыту знал, что кое для чего у нее энергия всегда найдется. Постучав пальцем в окошко кабинета, Мэтт поманил ее к себе. Она понимающе улыбнулась, сказала «Доброй ночи!» в направлении исчезающих в дверном проеме Джеммы и Брина, потом небрежной походкой двинулась к кабинету. – Если ты скажешь что-нибудь насчет «немного отвлечься», я за себя не отвечаю! Мэтт расплылся в улыбке. – На самом деле я всего лишь хотел напомнить про бутылку шабли в холодильнике. Может, она помогла бы нам обоим расслабиться. – Что ж, теперь, когда я узнала чуть побольше о тебе и о твоем жутковатом семейном особняке, я, наверное, могла бы попытаться к нему привыкнуть. – Ее взгляд посерьезнел. – На самом деле мне хотелось с тобой кое-что обсудить, так что вино тут может оказаться кстати. Только мне сначала нужно заехать домой и взять одежду на завтра. – Поезжай. Я тем временем приготовлю пасту и салат, если не возражаешь. – Отлично. – Она шагнула к выходу из кабинета, потом развернулась. – Я вот еще что хотела спросить – что это ты такое затеял, проигрывая группе запись того разговора? Мэтт пожал плечами. – Извини, не понимаю вопроса. – Все ты прекрасно понимаешь! – Я хотел, чтобы они тоже почувствовали. – Почувствовали что – то же самое, что и ты, когда нашел Джейми? Чтобы оно, как и у тебя, стояло перед глазами всякий раз, когда ты смежишь веки? Чтобы они тоже с воплями просыпались в два часа ночи? Мэтт устало опустился в кресло. – Я понимаю, Лиз, но я же слышал их разговоры. Все эти молодые полицейские – они такие самоуверенные, так полны энтузиазма. Они понятия не имеют, что это такое – столкнуться с чем-то подобным лицом к лицу. – Хватит! Ты рассуждаешь, словно Мафусаил какой-то. – Во взгляде, который на него бросила Лиз, читались одновременно упрек и сочувствие. – Нынешнее общество полно насилия, и ты, Мэтт, знаешь это лучше, чем кто-либо другой. Молодежи его впихивают прямо в глотку с утра до вечера – и это я сейчас всего лишь о новостях по телевизору. Отстань от них; если им и придется иметь дело с чем-то ужасным, они как-нибудь да управятся. – Теперь в ее улыбке не было ничего, кроме сочувствия. – Давай откровенно: ты просто не хочешь, чтобы наши юнцы неожиданно для себя оказались в шкуре Энди Лоу – или, если уж на то пошло, Мэтта Балларда, так? Он ничего не сказал. Да и что тут скажешь? – Во всяком случае, я думаю именно так. Вот только, Мэтт, обернуть нас ватой не получится. Мы все знаем о рисках своей профессии. Позаботься лучше о себе, а твоя команда тебя всегда поддержит. Ладно, отдыхай, скоро увидимся. Выходя из кабинета, Лиз во весь голос объявила: – Пока, шеф! До завтра. Позднее тем же вечером, когда Лиз аккуратно завела свой спортивный «эм-джи»[3] в амбар Мэтта, на краю канавы, что шла вдоль выходящей на болота дорожки, беззвучно шевельнулась темная фигура. На Теде были черные джинсы и плотная водонепроницаемая куртка, а черты его лица скрывали кепка с козырьком и капюшон. Подтянув рукав, он нажал кнопочку на часах. Бледное сияние подсказало ему, что сейчас пол-одиннадцатого. Он отметил время у себя в памяти, потом осторожно выбрался из канавы и ступил на дорожку. То, что женщина решила остаться, необычно – и тем не менее ясно, что именно это она и намеревается сделать. Для случайного визита слишком поздно, а о работе они все равно разговаривать не собираются. Тед едва удержался, чтобы не хихикнуть, поскольку прекрасно знал, чем именно двое полицейских вот-вот займутся. Да ровно тем же самым, чем всегда занимаются в том занюханном отеле. Его промежности вдруг стало тесно в плотно прилегающих джинсах. Интересно, что бы они сделали, если бы узнали, сколько раз он там за ними наблюдал?.. Впрочем, он тут же взял себя в руки. Сейчас не время и не место. И дел сегодня слишком много, чтобы подглядывать. Пробираясь через темные безлюдные болота, Тед ощущал необычное могущество. Он столько всего знает о Балларде, гораздо больше, чем коллеги-полицейские. И не только о половой жизни – хотя и она в его возрасте не может не впечатлять. Баллард безусловно понимает, как обращаться с женщинами, тут без вопросов. Тед не раз видел, как женщина-детектив извивается и визжит. А ведь ненасытной шлюхе все мало. Он зашагал быстрее – отчасти стремясь поскорей оказаться дома и заняться своим гостем, отчасти чтобы дать себе физическую нагрузку и унять реакцию, которую у него вызвали мысли о том, как обнаженная женщина стонет в объятиях любовника. Да, о старшем инспекторе Мэттью Балларде он знал все, и знание это наполняло его ощущением могущества и власти. Тед вздохнул. Наконец-то в его жизни наступил момент, о котором он столько мечтал. Приятный момент. Очень, очень приятный. * * * Мэтт порезал листья салата, огурцы, помидоры и перец в большую деревянную салатницу, побрызгал сверху немного заправки. – Разливай вино, Лиз. Бокалы – в шкафчике над холодильником. Он принялся перемешивать салат. – Паста почти готова. Бросив салат, он подбежал к старомодной плите, где в большой кастрюле кипела паста, а из маленькой доносился аппетитный аромат томящегося там соуса из помидоров, сои и лимонного сорго. – Мэтт, ты полицейский, тебе не положено самому готовить соусы. Вся индустрия готовых блюд только на полицейских и держится, не забыл? – Простите, сержант, что пришлось вас разочаровать. – Мэтт комично повесил голову. – Выходит, мне лучше не признаваться, что в морозилке я тоже все сам приготовил? – Он ухмыльнулся. – Хочешь – взгляни. Открыв дверцу большой морозилки, Лиз вскрикнула от изумления. – Боже мой! Ты что, фетишист? У тебя тут замороженных продуктов больше, чем во всей Исландии! – Люблю разнообразную готовку. У возни на кухне есть терапевтический эффект – она успокаивает. Лиз расхохоталась. – Надо полагать, после того как дни напролет делаешь отбивные из преступников, нежное суфле вносит хоть какое-то разнообразие. Что до меня, я могу расслабиться с обычным недорогим вином и ужином навынос. Мэтт тем временем сервировал кухонный стол на две персоны. – Прости, столовая слишком давно не использовалась по назначению. – Он решил, что не стоит уточнять – «слишком давно» означает «с самых поминок по жене». – Я всегда ужинаю здесь, так уютней. Ты не против?