Машина, словно дождавшись именно этих слов, тут же радостно расчихалась, задергалась и остановилась. Я оглянулась. Город выглядел уже невнятным серым пятном, пешком до него добираться придется несколько часов. Разве что кто-то подвезет… – Коля, как же так! – искренне возмутилась Оленька. – Ты же собирался нас везти, должен был все проверить. Не зря папа говорил, что лошади надежнее. – Спокойно, все будет в порядке, – бодро ответил Николай, который уже раскрыл капот и ковырялся в загадочных машинных внутренностях. – Бензин закончился? – подозрительно уточнила Оленька. Коля посмотрел так, что будь на ее месте кто-нибудь другой, менее устойчивый, точно сразу бы обратился во вторую ипостась и попытался спрятаться, благо размеры хомяков позволяют это сделать без особого труда. Но Оленька либо была уже давно натренирована такими взглядами, либо сама умела смотреть не хуже, она не стушевалась и вполне серьезно продолжила: – Или колесо лопнуло? – Если бы лопнуло колесо, мы бы это почувствовали, – попыталась я ее урезонить. – Давай не будем мешать Николаю. Он благодарно мне кивнул и опять начал возиться с железками. Оленька же на меня уставилась в полнейшем недоумении: – Разве я мешаю? Я помогаю по мере сил и возможностей. – Как-то у тебя с ними не сложилось, – пробурчал Николай. – С кем? – С силами и возможностями. Оленька оскорбленно фыркнула, но выпрыгивать из салона и доказывать, что только ее мозги и руки способны помочь в починке машины, не стала. Напротив, повернулась ко мне, пихнула в бок и сказала: – Неплохо бы тебе тоже чем-нибудь помочь. – Все, что могу сделать для починки, – это протереть лобовое стекло или колесо попинать. – Зачем пинать колесо? – удивилась Оленька, и даже Николай отвлекся от попыток реанимации машины. – Традиция, – пояснила я, недоумевая, откуда она вообще появилась в моей голове. – А-а-а, – понятливо протянула Оленька. – Тогда, конечно, пинай, а если просто так, то Коля очень не любит, когда к автомобилю неуважительно относятся. И она на полном серьезе потащила меня из машины пинать колеса. Николай протестовать не стал, но все же я посчитала, что с этим важным делом Оленька справится и без меня, сама же с интересом уставилась в открытый капот. Увиденное впечатляло. – Не думала, что в автомобилях тоже используется магия. А для чего это? – Магия? – удивился Николай. – Вы о чем, Лиза? – Но как же… – Я указала на слабую дымку, окутывающую металлический цилиндр неясного назначения. – Вот тут работающее плетение… – Где? – Оленька отвлеклась от колес и вклинилась между нами. – Ничего не вижу. И я даже не успела испуганно ойкнуть, как она деловито потыкала пальцем, сразу измазав его в чем-то темном и резко пахнущем. Палец проходил сквозь дымку и ничуть при этом не менялся. Сразу видно, что ей Владимир Викентьевич лекцию по магической безопасности не читал, иначе бы она пальцы куда попало не совала. – Ты и не должна ничего видеть, ты же не маг, – заметила я. – Здесь не должно быть никаких магических частей, – уверенно сказал Николай. – Лиза, вы можете это… изъять? Изъять что? Я задумалась. Вряд ли изъятие этого металлического цилиндра пройдет без потери машиной двигательных качеств, наверняка он и без магической добавки весьма важен. Значит, плетение нужно отключить. Конечно, ломать – не строить, но нужно же сломать так, чтобы с плетением окончательно не сломался автомобиль, а то мы на дороге застрянем до утра. Вдруг запуск моего кривого щупа приведет к взрыву? Нет, так не пойдет. С другой стороны, плетение же было на что-то нанесено? Долго ковыряться в чужой машине вряд ли бы кто-то рискнул, поэтому, скорее всего, нанесено не на саму деталь, а на что-то рядом. И чем больше я всматривалась, тем больше мне казалось, что источник магических возмущений не сам цилиндр, а что-то за ним. Разглядеть ничего не удавалось, поэтому я все же решилась провести рукой и нащупала небольшую металлическую бляшку. Быть может, это тоже нужная часть цилиндра? Но я нажала посильнее, и она сдвинулась, сначала в сторону, а потом я потянула ее вверх, и вскоре в моей руке лежала круглая магнитящаяся пластинка, продолжавшая фонить во все стороны. Теперь я могла разглядеть, что работала не вся конструкция, а только часть. Вторая была неактивна, но, скорее всего, именно она выступала в роли маяка, по которому машину выключили. Я отошла подальше от капота, Николай крутанул рычаг, и автомобиль опять мерно заурчал. – Диверсия, значит, – мрачно сказала Оленька. – Наверняка Рысьины. Рассчитывают, что мы сейчас помучаемся-помучаемся и вернемся ни с чем. Нет, так это нельзя оставлять. – Она злобно фыркнула и почти сразу решила, на чем выместить злость: – Лиза, давай я это сломаю. И протянула этаким требовательным жестом руку, в которую я ничего не вложила. Но не потому, что сомневалась в способности Оленьки сломать хоть мелкую, но железку, а потому, что даже не подозревала, что случится, если эта железка вообще сломается. – Лиза, но нельзя же это выбросить просто так, целым, – начала уговаривать меня Оленька. – Вдруг оно отравит все вокруг дороги? Значит, нужно сначала сломать, а потом выбросить. – Лучше выключить, – предложил Николай. – Оно же продолжает работать, так? – Продолжает, – согласилась я. – Но я понятия не имею, как выключать. – Я же предлагала сломать, – возмутилась Оленька. – Почему меня никто никогда не слушает? – Потому что сломать мы всегда успеем, – не согласился Николай. – Мало ли для чего Лизе может потом понадобиться эта штука? И что она будет делать со сломанной? – Зачем Лизе этакая пакость? Сломать и выбросить, – не унималась подруга. – Пока ничего плохого не случилось. В крайнем случае выбросим просто так, не ломая. Но выбросить надо непременно. Работающая магическая пакость под боком – это все равно что заложенная мина. Мин нам не надо. – Кто-то едет, – неожиданно сказал Николай. – Вот сейчас и узнаем, кто подбросил нам магическую мину. Действительно, от города к нам направлялась пролетка. Кто там был, пока не было видно, но я была уверена, что это Владимир Викентьевич. Конечно, по силуэту сложно было сказать, и не у него одного была такая пролетка, и все-таки… – Ох и не поздоровится этому кому-то, – мечтательно сказала Оленька. – Ничего не говори, – неожиданно даже для себя предложила я. – Мы ничего не знаем. Машина неожиданно остановилась и так же неожиданно завелась. Сейчас я попытаюсь отключить. Собственно, а почему не попробовать чуть распустить нити, связывающие блоки? Тогда точно не будет работать как надо. Думаю, даже без щупов обойдусь, все равно они у меня косые донельзя. Рвануть ничего не должно, и ловушку здесь тоже некуда засунуть: два простых блока, один – для отключения, один – для маячка, как я думаю. – Ой, и с другой стороны кто-то едет, – обрадованно сообщила Оленька. – Вот будет смешно, если они оба к нам. Артефакт я благополучно сломала и даже без всяких световых и шумовых эффектов, поэтому с интересом уставилась и на второй приближающийся к нам транспорт, тем более что о своем приближении он сообщал на расстоянии грозным машинным рыком. Сдается мне, что это автомобиль Шитова и около нас вскоре состоится встреча двух недружелюбно настроенных целителей. – Может быть, поедем дальше? – предложила я. – Нет уж, дождемся, – проворчал Николай. – Хочется посмотреть в глаза тем, кто портит чужие автомобили. Он попинал колесо, рядом с которым стоял. Не особо сильно попинал: так только, чтобы соблюсти традицию, которую я неожиданно ввела. С другой стороны, пинать колеса нужно у неработающего автомобиля, иначе это уже не традиция, а варварство. Или вандализм, если пинать слишком сильно. – Еще неизвестно, они ли это, – возразила я. Но Хомяковы посмотрели на меня так, что я почувствовала себя скорбной разумом. Впрочем, я и без них очень часто чувствовала себя таковой, так что чувство было уже привычным, почти родным. Тем временем оба транспортных средства приближались, и я убедилась, что была права в своих предположениях. Навстречу друг другу действительно ехали Звягинцев и Шитов. Владимир Викентьевич добрался до нас чуть раньше. – Елизавета Дмитриевна, как же так! – возопил он. – Не с вашим здоровьем совершать столь длительные автомобильные поездки. И не в такой компании. – И чем это вам не нравится моя компания? – возмутилась Оленька. – Мы с Лизой уже дружим столько лет, и Ольга Станиславовна ничего не имела против нашей дружбы. – Но вы же не только вдвоем, – возразил Владимир Викентьевич. – Не надо давать повода для еще одной статьи, если Елизавета Дмитриевна собирается доучиться в гимназии, а не отчислиться из нее за недопустимое поведение. – Статьи? Какой еще статьи? – похолодела я. Владимир Викентьевич раскрыл саквояж, порылся в нем и вытащил уже изрядно помятую газету, которую молча протянул, показав пальцем нужное место. В Ильинске нынешним утром состоялась дуэль между подпоручиком Х. и поручиком Р. Поединок закончился ранением поручика, который был отправлен в клановую лечебницу для восстановления. Оба они принадлежат к известным кланам и у барьера оказались из-за столкновения на почве ревности. По слухам, невеста поручика Р. оказывала знаки внимания подпоручику Х. Почему-то вместо «подпоручик Х.» я постоянно читала «подпоручик Икс», представляя некое загадочное лицо в маске Зорро, в черном плаще и со шпагой, необходимой для того, чтобы вершить справедливость. – Да, Булочке точно не понравится, если напишут, что дуэль была из-за гимназистки С., – сочувственно сообщила Оленька, читавшая вместе со мной. – Дуэль была не из-за меня, – жалобно возразила я. – И вообще, я вовсе не невеста Рысьина. – Будете в случае чего судиться с журналистом? – поинтересовался Владимир Викентьевич. – Хорошо хоть, даже инициал невесты не указали, а то, Елизавета Дмитриевна, как правильно заметила ваша подруга, «гимназистка С.» оставила бы весьма мало простора для воображения. Не так много в городе найдется таких гимназисток. Не хотел вас расстраивать, но ваше поведение, знаете ли, может привести к весьма печальным последствиям для вас самой. Скажите на милость, к чему вам понадобилась загородная прогулка при таких обстоятельствах? Целитель поправил сползшую на лоб шляпу. Не иначе как от возмущения сползшую, поскольку раньше, сколько я его в ней ни видела, она всегда сидела жестко, словно приклеенная. А теперь, наверное, Владимир Викентьевич потерял контроль и… Додумать я не успела, поскольку машина Шитова наконец до нас доехала, и не только доехала, но и остановилась. Сам же военный целитель лишь слегка привстал и чуть небрежно бросил: – Добрый день, дамы и господа. И шляпу приподнял, как воспитанный господин, которого хочется спросить: «А что это вы тут делаете, а?» – но положение обязывает к вежливости, а значит, ответ на свой вопрос придется получать обходными путями. Ни он, ни Владимир Викентьевич не выказывали ни малейшего интереса к капоту машины Николая, словно то, что там мерно урчал мотор, совершенно не заслуживало внимания. Впрочем, и тому, что мы никуда не едем, тоже никто не удивлялся. Но на приветствие Шитова все ответили учтиво, и даже Оленька не стала бросаться в бой, чтобы выяснить, не он ли таинственный вредитель, хотя задумчивый взор по очереди переводила с него на Владимира Викентьевича. Наверное, просто пока не могла решить, кого обвинить. А потенциальные обвиняемые вовсю обменивались впечатлениями о прекрасной погоде, не показывая интересов за рамками пустого, ни к чему не обязывающего разговора. – Владимир Викентьевич, вы решили вывезти свою подопечную на загородную прогулку? – наконец не выдержал Шитов. – Пока не совсем холодно, но воздух уже бодрит и проясняет ум? – Мы хотим обратиться к Велесу и попросить его вернуть Лизе воспоминания, – ответил Николай, которого задержка уже явно тяготила. – Здесь? – удивился Шитов. – Не самое подходящее место. И не самая хорошая идея. – Почему здесь? – обиженно надулась Оленька. – В нашем клановом святилище. И чем это вам не нравится идея? – Боги редко отзываются. А что они запросят за помощь, вам никто не предскажет, – пояснил военный целитель. – И с кого. И опять же, вы собираетесь взывать в клановом святилище и просить не за члена клана. Не слишком разумно. – Вот именно. – Владимир Викентьевич явно обрадовался поддержке. – Я тоже пытаюсь убедить молодых людей, что они совершают глупость за глупостью. – С другой стороны, они же пригласили вас, коллега, – задумался Шитов, – значит, не совсем безнадежны. Вы не пустите дело на самотек и присмотрите за ними, не так ли? А вероятность отклика все же есть. Пусть незначительная, но есть. Нет, положительно, Владимир Викентьевич, идея заслуживает внимания.