– Могу два, – щедро предложила Строгова. – У меня как раз два свободных осталось. – Я не могу быть столь жесток и лишать другого кавалера возможности потанцевать с прекрасной дамой, – возразил Александр. – Но один танец вы мне пообещаете… Он сделал паузу и выразительно посмотрел на сестру, которая тут же затараторила: – Ой, я же не представила тебе моих подруг. Это Анна Строгова. Тамара Яцкевич за роялем. И Лиза Рысьина. Ты ее, может быть, помнишь? – Разумеется, помню, – чуть удивленно ответил Волков. – Разве я могу забыть твою подругу? Слава богам, у меня ранений в голову не было. Поэтому я точно помню, что фамилия у Лизы была другой. – А теперь она Рысьина, – с гордостью ответила Оленька. – Правда, здорово? – Здорово, – согласился Волков. – Но неожиданно. В вашем возрасте очень редко приобретают второй облик. Вы мне расскажете, как это случилось? Почему-то мне показалось, что он неискренен и прекрасно знает о том, что со мной произошло. Во всяком случае, об изменении статуса – точно. Опять зашевелились подозрения, не связан ли со мной разговор, кусок которого я подслушала. – Да что там рассказывать? – нахмурилась Оленька, явно не собиравшаяся выдавать посещение святилища Велеса. – Лизу чуть не убили, и она потеряла память. Вот это и пошло компенсацией. – Потеряла память? Совсем? – Совсем. Даже не помнит, как танцевать, представляешь? – Оля упорно отводила разговор с опасной темы. – Мы для этого сегодня и собрались. Помочь ей вспомнить. Или научить заново. – Научить заново? Прекрасная идея. Вы настоящие подруги, – с энтузиазмом сказал Волков. – Я непременно должен поучаствовать в вашей затее. Помочь, чем только смогу. Лиза, что мы будем сейчас танцевать? По виду Строговой стало понятно, что она раздумывает, не допустила ли какую-то стратегическую ошибку в беседе с кавалером, но потом решила, что Волкова хватит на всех, а оставшийся танец она еще непременно пристроит. Тамара же, надеясь, что про ее участие в танцах вообще забудут и не потребуют выделить танец еще и для Волкова, торопливо предложила: – Мазурку? – Мазурку так мазурку, – согласился Волков и направился ко мне с таким видом, словно мы уже были на благотворительном вечере. Кажется, сегодня мне придется танцевать даже больше, чем я собиралась… Глава 28 Не знаю, что было тому причиной: то, что я уже пыталась танцевать у Хомяковых и немного преуспела, или то, что я сейчас думала совсем не о танцах и почти не обращала внимания на то, что делаю, – но проблем у меня в этот раз не случилось и ноги Волкова остались необтоптанными. Возможно, все не сложилось бы для него столь удачно, танцуй он только со мной, но, хотя мне и казалось постоянно, что он за мной наблюдает, внешне он делил свое внимание между всеми нами, даже Тамару пригласил, а на возражение Строговой, что аккомпанировать будет некому, заметил, что Оленька тоже училась играть на рояле. Подруга честно отыграла вальс, после чего стало понятно, почему просят не ее, а Тамару: сложно танцевать, когда музыкант постоянно запинается и переигрывает одну и ту же фразу по несколько раз. Возможно, делала она это намеренно, поскольку просидеть весь вечер за инструментом, развлекая других, – то еще удовольствие. Хотя той же Тамаре явно куда больше нравилось играть, чем танцевать: в компании Волкова она то краснела, то бледнела, а уж запинаться и сбиваться с такта могла и без Оленькиной помощи. – Лиза, вы же прекрасно играете, – неожиданно сказал Волков. – Я? – пораженно уточнила я и тут же припомнила пианино в квартире, на полированной поверхности которого после Оленькиного энтузиазма удачно проявились множественные отпечатки пальцев. Возможно, там были и мои, но теперь я могла похвастаться только отпечатками, но никак не игрой. – Саша, она все забыла, – сурово сказала Оленька. – Она даже как танцевать не помнит. – В самом деле? – недоверчиво уточнил он. – Не заметил. Лиза прекрасно танцует. Если она игру на рояле не помнит так же, как танцы, то с успехом сможет нам аккомпанировать. Волков хищно улыбнулся и смерил меня столь недоверчивым взглядом, намекающим на близкое знакомство, что я невольно подумала, какой кошмар случится, если еще и этот будет утверждать, что я пообещала выйти за него замуж. Было что-то такое в его взгляде, заинтересованно-оценивающее. Но та Лиза, известная мне лишь по намекам помнящих ее людей, хоть и казалась легкомысленной, вряд ли была легкомысленной настолько, чтобы обзавестись сразу двумя женихами из разных кланов. Фотография Юрия в ее любимой книге красноречиво говорила, что выбор был сделан в пользу Рысьиных, если даже вдруг представитель Волковых ранее проявлял к ней интерес, в чем я сильно сомневаюсь. – Потому что мы с ней разучили, – воодушевленно пояснила Строгова. – А так она ничегошеньки не помнила. – А вы, Анна, – обезоруживающе улыбнулся Александр. – Возможно, вы столь же прекрасно музицируете, как и танцуете? Оленька прикусила губу. Комплимент был сомнительный, поскольку Строгова двигалась тяжеловесно и не всегда попадала в такт, но Анна приняла его за чистую монету и неожиданно зарделась, потупив глаза. Уверенность ее куда-то пропала, и единственное, что моя одноклассница сумела из себя выдавить, было не слишком внятное: – Что вы, я не умею совсем. – Мне кажется несправедливым, если Тамаре придется просидеть весь вечер за роялем, – пояснил Волков. – Но если выбора нет… – Мне совсем не тяжело. Я люблю музыку, – пискнула Тамара, чуть сдвигаясь так, чтобы оказаться за надежной строговской спиной. Мужское внимание было ей в новинку и в тягость. – Я с удовольствием и дальше поиграю. Она шмыгнула к роялю, а Волков предложил мне руку. Строгова явно вознамерилась вытащить Оленьку второй парой, а я внезапно поняла, что танцевать с Волковым не хочу и вообще не хочу находиться рядом с ним. Оставалось найти подходящий предлог, и тут я удачно вспомнила, что нужно еще готовиться к завтрашнему дню. – Наверное, уже достаточно? – предложила я. – В конце концов, я обещала только одну мазурку, и все. На мазурке я не опозорюсь благодаря вашим стараниям. И дело было отнюдь не в усталости. Как ни странно, после танцев я чувствовала себя даже отдохнувшей, наверное, исчезло напряжение после занятия у Шитова. Но напряжение от подслушанного разговора только усилилось. – Разве бывает достаточно танцев? – удивилась Оленька, покрутилась на месте и лихо притопнула ногой. – Бывает, если не сделаны уроки, – намекнула я. Оленька посмотрела на меня как на предательницу, надулась и недовольно сказала: – У меня почти все сделано. – У меня тоже, – с готовностью поддержала ее Строгова. – Мы с Тамарой занимались до того, как пойти к Ольге. – У меня пока не сделано ничего. И есть еще задание по магии. – По магии? – небрежно спросил Волков. – Разве учителя в гимназии столь суровы к несделанным заданиям по магии? Я не стала уточнять, что как раз в гимназии магией я не занимаюсь, поскольку освобождена от занятий целителем, лишь сказала: – Я занимаюсь дополнительно. – В этом есть необходимость? – Его удивление выглядело естественным, но я-то слышала разговор, из которого следовало, что Волков знает о моем настоящем уровне, если подозревал, что я смогу пробить защиту. – При небольшом уровне достаточно бытовых заклинаний, которые вам дают в гимназии. Он явно рассчитывал развести меня на признание, но просчитался. Я не собиралась ему выдавать ни одну из своих тайн. – Мне недостаточно. Так что я, пожалуй, пойду. – Я вас провожу, – неожиданно выдал Волков. Своими словами он вызвал гримасу разочарования на лице Строговой. По всей видимости, та была бы вполне довольна, уйди я и останься он. Собственно, уверена, она и без Оленьки прекрасно обошлась бы, вон как посмотрела, размышляя, не захочет ли та отправиться провожать подругу. – Спасибо, но в этом нет необходимости. Я прекрасно дойду одна. К чему вам утруждаться? – Что вы, Лиза, мне в радость с вами пройтись, – воодушевленно сказал он. – Я давно не видел Ильинска, а он так красив под снегом. – Если вы собрались остаться до нашего благотворительного бала, вам хватит времени любоваться красотами Ильинска, – чуть насмешливо заметила я. – Для этого совершенно необязательно обременяться мной. К тому же вы собирались танцевать. – Действительно, – поддержала меня Строгова. – Тамара уже за роялем. Не заставлять же ее ждать. – И все же я вас провожу, Лиза, – чуть хищно улыбнулся Волков. – Вы живете у Звягинцева, а у меня есть к нему небольшая просьба. Я бы с удовольствием с вами еще потанцевал, барышни, – моим одноклассницам была адресована вежливая улыбка, – но когда еще у меня выдастся возможность поговорить с целителем, не согласовывая заранее визита? Вот теперь я ни за что не поверю, что Волков не интересовался мной, если в курсе таких тонкостей. О покушении, к примеру, он мог узнать случайно: от Анны Васильевны, написавшей родственникам письмо о трагическом происшествии, или вовсе из газет. Но не о том, где я сейчас живу. О таком можно узнать, только если намеренно интересоваться мной. Или Владимиром Викентьевичем. – Его может не быть дома, – мрачно сказала Строгова. – Целителей надежнее искать в лечебницах, у них нет четких часов работы. – И все же я попытаюсь сначала застать его дома. Так что мы с Лизой, пожалуй, пойдем. Барышни, надеюсь, все помните, что вы обещали мне по танцу? Последняя фраза немного смягчила горькую пилюлю разочарования для Строговой, Оленька же состроила гримасу, долженствующую означать, что танец с родственником для нее отнюдь не предел мечтаний. Впрочем, на нее эта просьба могла и не распространяться, потому что, когда и Строгова, и Яцкевич вытащили блокнотики и записали кавалера на танец, Оленька же лишь снисходительно на них посмотрела. Что характерно, сам Волков ничего записывать не стал. Наверное, мужчины должны полагаться не на нестойкие записи, а на свою прекрасную память и помнить назубок, что, когда и кому обещали. Во избежание неприятных казусов, разумеется. А то попросишь один и тот же танец у двух девиц, так они потом глаза выцарапают, и ладно бы друг другу – кавалеру. Отделаться от Волкова не получилось, так что вышли мы вместе. Я не просто не могла расслабиться в его присутствии, я была напряжена, как натянутая леска, которая может в любой момент порваться. Про себя я повторяла мантрой, что маг должен уметь держать себя в руках, во избежание неприятных случаев для города и для конкретных граждан. Или гостей города. Вот этого конкретного гостя, у которого огонек во лбу смотрелся бы ничуть не хуже, чем у Юрия, а возможно, даже гораздо лучше. Лицу моего спутника не помешала бы дополнительная одухотворенность, которую огонь, несомненно, придал бы. – Лиза, за что вы на меня злитесь? – неожиданно обезоруживающе спросил Волков. – Я на вас не злюсь. Я просто не нуждаюсь в сопровождающем. – Вы собирались с кем-то встретиться и вам не нужны свидетели? – С чего вы взяли? – опешила я. – С кем я, по-вашему, могу встречаться? – Не поверю, что у столь красивой девушки нет поклонников, – пошел на грубую лесть Волков. – Поклонники и тайные встречи не всегда связаны. – Но часто. И мне почему-то кажется, сейчас именно из-за этого вы нервничаете. И надо же такому случиться, что из-за угла вывернул Юрий, увидел меня, аж просиял и быстрым шагом направился к нам. Возможно, не будь он в форме, и побежал бы, но офицеры бегать не должны, чтобы не создавать паники среди мирного населения. С Волковым они обменялись приветственными жестами, после чего Юрий поздоровался со мной, выразив в длинной витиеватой фразе радость от встречи, и заявил моему спутнику: – Я вам весьма благодарен, что вы проводили Лизоньку, но дальше я беру ответственность за нее на себя. Вы можете быть свободны. Фраза была на грани приличия, особенно если учесть, что по званию Рысьин был младше, а значит, сейчас нагло нарушал субординацию.