– Я смотрю, Анна, Дмитрий запал вам глубоко в душу, – раздался чарующий голос мисс Мэннинг, следом за которым из купе появилась она сама. Несмотря на раннее утро и отсутствие горничной, певица была при полном параде. Наверняка торопливо штукатурилась, пока мы тут выясняли, с кем проводил свободное время Песцов. Пусть мисс Мэннинг и собиралась держать его на коротком поводке, но позволять, чтобы он с него сорвался, она не собиралась. – Я хотела попросить у него газету, – пояснила я. – Но мистер Песцов настолько меня не любит, что из обычной просьбы устраивает целое представление. – Дмитрий, дайте Анне газету, – скомандовала мисс Мэннинг. – Или лучше нет, не давайте. Почитайте мне, у вас такой красивый голос, когда вы говорите по-русски. А Анна переведет. В конце концов, должна же она отрабатывать жалованье, а нам полезно узнать свежие новости. За спиной опешившего Песцова возник проводник и предложил чая. В этот раз к его предложению отнеслись куда более снисходительно, и вскоре в купе мисс Мэннинг принесли три исходящих паром стакана в серебряных подстаканниках с гербом Львовых. Было ли это намеком на принадлежность железной дороги правящей семье или просто лояльность к ним же, я спрашивать не стала. Слишком подозрительной была бы такая неосведомленность. А вот певица с интересом завертела подстаканник, изучая и герб, и узоры. Держала она за ручку, оттопыривая мизинчик, как купчиха, но наверняка считая себя весьма элегантной. – Дмитрий, я хочу такой сувенир, – наконец решила она. – Буду пить чай из него дома. – Филиппа, да к чему он вам? – без особого интереса спросил Песцов. Наверное, запали ему в душу мои слова о том, что его всего лишь используют. – Я вам лучше подарю что-нибудь более подходящее такой возвышенной особе. Колечко или браслет. Скажете потом, что вы выбрали, когда мы наконец окажемся наедине, без посторонних особ, сующих свой нос, куда их не просят. Не только для меня, но и для мисс Мэннинг в его словах прозвучал явственный намек, но она только улыбнулась, словно ничего не поняла, и продолжила: – Но я не хочу колечко, я хочу это. Она потыкала розовым ноготком прямо в морду великодержавного льва. Интересно, это считается оскорблением монархии? Или искреннее восхищение все покрывает? На ее месте я бы тоже предпочла тяжеленный серебряный подстаканник в руках гипотетическому кольцу, которого может и не случиться. Но Песцов, похоже, настроился получить что-то, кроме обещаний, до того, как продолжить тратить клановые деньги на прихоти певицы. – Хорошо, мы с вами обсудим, какой рисунок вы хотите на подстаканнике, с ним и закажу, – расщедрился он. – Но я хочу этот, – капризно заявила мисс Мэннинг. – Дмитрий, купите мне этот сувенир. – При попытке вывоза которого за пределы Российской империи вас задержат и оштрафуют, – недовольно возразил Песцов. – Это не сувенир, Филиппа, это имущество железнодорожной компании. – Какой вы сегодня… – она поджала губы, – негалантный. – Если галантность – это воровство куска серебра ради ваших прекрасных глаз, то увольте, – буркнул Песцов. – Сувенир вам будет непременно, но не этот. И не прямо сейчас. Он отпил чаю, поморщился и отставил стакан на стол. Я тоже пригубила. Морщиться там было не от чего: чай оказался ароматным, горячим и в меру крепким. А подстаканник не оскорбил бы самого придирчивого ценителя: было видно, что сделано с любовью и уважением к правящей семье. – А когда? – заинтересовалась мисс Мэннинг, прекратившая изучать подстаканник и начавшая изучать самого Песцова. Пристально так изучать, недовольно, с видом, сулящим оппоненту неприятности. – Если вы согласитесь дать дополнительный концерт главе клана Соболевых, то можно и сразу, как выйдем с поезда. В ближайшем ювелирном магазине. – Дополнительный концерт? Дмитрий, это несерьезно. Я не механизм, я нуждаюсь в отдыхе и покое. С меня хватило вашего спиритического сеанса у Соболевой, знаете ли. У меня теперь аллергия на эту фамилию. – Никаких сеансов, – воодушевленно сказал Песцов, заюлив глазами так, чтобы случайно не встретиться взглядом ни со мной, ни с мисс Мэннинг. Он даже газеты начал раскладывать и делать вид, что изучает заголовки. – От вас потребуется всего лишь исполнить пару арий. – Пару арий? А аккомпанемент? – взвилась мисс Мэннинг, явно собирающаяся сорваться на поклоннике, пока тот не решил, что сможет ей диктовать условия. – А гримерка? – Боги мои, Филиппа, – заугодничал Песцов, – зачем вам гримерка? Там будет почти домашняя обстановка. Вам просто хотят выразить восхищение вашими талантами. Вещественное восхищение. – Он потер указательным пальцем о большой. – А возможно, выдадут не только оговоренный гонорар. Князь Соболев щедр. Он заиграл бровями, намекая на уровень щедрости. Глаза мисс Мэннинг заблестели, но это была бы не она, если бы позволила уговорить себя сразу. Она начала азартно торговаться с Песцовым, который наверняка предложил несколько заниженную оплату, апеллируя к тому, что клан Соболевых берет доставку на себя, а значит, на транспорт тратиться не придется. Слушать их было неинтересно, поэтому я придвинула к себе «Ведомости Царсколевска», на что спорщики внимания не обратили, и, попивая чай, принялась изучать страницу, по центру которой гордо красовалось рекламное объявление: МЕХОВЫЕ ТОВАРЫ торгового дома «Песцов и Выдрин» Большой выбор меховых изделий собственных мастерских Громадный выбор дох, мужского и дамского мехового платья ПРИЕМ ЗАКАЗОВ по новейшим фасонам На удивление, в газете было очень много места отдано рекламе, а единственная статья, посвященная, между прочим, нападению на наследника, ютилась сбоку и занимала всего одну колонку. Корреспондент, стыдливо прячущийся за инициалами, которые вполне могли быть и не его собственными, риторически вопрошал, как так получилось, что заговорщики вообще попали во дворец, и кто может гарантировать, что в следующий раз страну не обезглавят. «Доколе мы будем терпеть вопиющую халатность наших служб? Фактически они оказались не готовы ни к отпору заговорщикам, ни к их поимке. Между наследником и его смертью в этот раз встал подпоручик Хомяков…» – Анна, что с вами? Вы так побледнели, – тронула меня за плечо мисс Мэннинг. – О чем вы читаете? – Здесь статья о покушении на Львовых, – ответил вместо меня Песцов. – Но никто не погиб. Можно сказать, все отделались легким испугом. Так что не понимаю вашего волнения, Анна Дмитриевна. В себя я пришла уже достаточно, чтобы вспомнить, что Хомяков меня навещал после покушения и был совершенно целым, во всяком случае в хомячином виде. Ох, сколько у меня появилось слов, которые захотелось сказать ему при личной встрече, но, увы, Хомякова не было, был только Песцов. – Я увидела рекламу вашего мехового салона, Дмитрий Валерьевич, и ужасно пожалела, что испортила с вами отношения. Скажите, а я могу рассчитывать хоть на самую маленькую скидку? – Анна Дмитриевна, – с ласковой улыбкой сказал Песцов, – я лично распоряжусь, чтобы вас внесли в списки тех, кому никогда ни по какой цене ничего не продадут ни в одном моем магазине. Глава 11 Мисс Мэннинг не забыла опрометчивого песцовского обещания, и первое, что сделала после размещения в гостинице со скромным названием «Гранд-отель», отправилась выбирать себе подарок. Зачем она при этом потащила меня с собой, я так и не поняла. Наверное, чтобы позлить Песцова, потому что в моих услугах по переводу она точно не нуждалась. Они мило беседовали, я же уныло бродила по залу, и ко мне даже не приставал ни один из приказчиков ювелирного магазина, в котором были представлены не только украшения, но и часы. Целый отдел с разнообразными часами: от маленьких дамских до огромных напольных. Вспомнился Звягинцев с его карманными на цепочке и привычкой время от времени на них посматривать. Надеюсь, Рысьина не возложила на него вину за мой побег. Не хотелось, чтобы милый Владимир Викентьевич из-за меня пострадал. Я рассматривала часы, думая, что это был бы хороший подарок целителю, будь у меня деньги. Но ведь они когда-нибудь да будут, и тогда непременно закажу что-нибудь, да еще и с дарственной надписью. А можно и не только Владимиру Викентьевичу. Часы – это же приличный памятный подарок? Или нет? Вопрос тут же вылетел из головы, поскольку взгляд зацепился за совсем маленькую витрину, тем не менее закрытую сетью разнообразных заклинаний. Нет, так-то заклинания были на всем ювелирном магазине: затейливыми завитушками на огромных витринных окнах, крупной сетью на стенах и дверях, тонкой вязью на стекле стеллажей с драгоценностями. Но на этой витрине их было больше, чем на всех остальных поверхностях магазина. И не просто больше – защита была в несколько слоев, и воздух вблизи нее аж звенел от магического напряжения. Я подошла поближе, и моему взгляду предстали ряды крошечных статуэток в виде стоящих или сидящих волков. Нет, были и другие: ажурный домик, звезда с загадочными символами на всех семи лучах, еще какая-то мелочовка, но все они терялись среди волков, пусть серебряных, но сделанных довольно топорно. Не представляю, кто может покупать такое украшение. Или же? Защитные плетения раздражающе мелькали перед глазами, не позволяя вглядеться. – Сударыня, интересуетесь артефактами-с? – обратился ко мне незаметно подошедший приказчик. – Странный набор, – не удержалась я. – Одни волки. – Почему странный? Самые востребованные в последние несколько лет, – удивился он. – Но если, сударыня, вам нужно что-то особое, отправим заказ в мастерскую. Конечно, придется подождать и будет подороже, зато в заказе будут учтены все требования. Подороже? Я прищурилась, пытаясь отрешиться от магического зрения, и сконцентрировалась на ценниках. Мама дорогая, если это считается подешевле, то во сколько обошелся бы личный заказ? Пожалуй, не хочу даже узнавать. – Сделаем не хуже, чем в столице, – продолжал разливаться соловьем приказчик. – Наша артефактная мастерская славится и за границей. Вам какой нужен? Защитный? Отпугивающий? Или?.. Я бы не отказалась от артефактов, отпугивающих Волкова или Рысьину, но боюсь, местные таланты вряд ли соберут такое, да еще и за имеющиеся у меня деньги. – А для чего используют вот эти, в виде волков? – кивнула я на витрину. – Вы сказали, это самые востребованные. От воров? Защитные? – Что вы, сударыня, разве могут защитные быть столь дешевыми? Это отпугивающие, – степенно ответил приказчик, заставив меня почувствовать себя совершенно нищей. – Вы, наверное, только недавно приехали в наш город? – Сегодня, – подтвердила я. – Поэтому и не знаете, что в окрестностях много волков. Без наших артефактов ни один обоз не выезжает. – А если бы выехал? – Разумеется, не доехал бы, сударыня, – ответил приказчик. – Облавы на волков устраивают регулярно, но это не очень-то помогает. – Он понизил голос: – Ходят слухи, что Соболевы не ладят с Волковыми, если вы понимаете, о чем я. Я важно покивала, хотя понятия не имела, могут ли оборотни привлекать своих звериных братьев для решения проблем в человеческом обществе. Но если могут и даже сами возглавляют, получается, артефакты на них тоже действуют? Я с новым интересом уставилась на витрину. – Анна, вы не в музее, – сочный голос мисс Мэннинг вдребезги разбил мои размышления. – Я вас позвала с собой не для того, чтобы вы любовались выложенными тут вещицами. – Для другого она здесь и не нужна, – кисло заметил Песцов. Впрочем, в этот раз его дурное настроение было связано не со мной, а с выбранной певицей «компенсацией»: камешки на золотом браслете были хоть и мелкие, но чистые, поэтому цена его кусалась даже для Песцова, который наверняка уже не раз подумал, что его «чистая вдовушка» обходится куда дешевле несговорчивой мисс Мэннинг. – Анна, как вам? – Певица покрутила рукой, заставив камушки отозваться переливчатым блеском. – Можно это принять как извинение за некрасивый поступок Дмитрия, когда он бросил нас с вами на миссис Соболеву? – Филиппа, речь шла не об извинении, а о вашем согласии на частный концерт, – насторожился Песцов. – Хотите сказать, Дмитрий, вы совсем не считаете себя виноватым передо мной? – капризно надула губы мисс Мэннинг. Песцов сжал зубы, наверняка чтобы не брякнуть, что если и считает, то уж точно не на такую сумму. На браслет он смотрел страдальческими глазами, словно это было не украшение, а часть его собственного тела. Очень важная часть. Можно сказать, жизненно необходимая. – Филиппа, дорогая, мне казалось, что мы уже закрыли ту неприятную тему, – наконец выдавил он. – И мой подарок вам вовсе не призван что-то загладить. Он призван… выразить восхищение вами и вашим талантом. Мисс Мэннинг поощрительно улыбнулась, но Песцов развивать эту тему дальше не стал. Я же стояла рядом с ними и недоумевала, зачем меня позвали. – Но если он вам не нравится, – невозмутимо продолжил Песцов, – то мы можем выбрать что-нибудь в следующий раз. Более достойное вашей красоты и талантов.