Глава 30 Борода Песцова столь воинственно торчала, что захотелось предложить ему парабеллум, чтобы он мог отстреливаться от врагов. Но парабеллума у меня не было, да и был бы, это ничего не изменило бы: вряд ли Песцов согласился бы разобраться с Волковым столь кардинальным способом. Или с Моськиным, следов которого не наблюдалось, но отпор которому мой спутник был готов дать в любой момент. – А он действительно надеялся всучить нам деньги? – чуть нервно поинтересовалась я, лихорадочно оглядывая номер на предмет того, не забыла ли чего личного. И пусть Мефодий Всеславович к этому времени уже собрал все, что я собиралась взять с собой, и все нужное теперь лежало в моем саквояже, в том числе и деревянная шкатулка с домовым, но никакие предосторожности не лишние, если тебе противостоит маг. – Моськин-то? – уточнил Песцов. – Настоящая мисс Мэннинг не задумываясь взяла бы деньги. – Настоящая? Или та, что притворялась? – уточнила я. – Крэг точно не захотел бы привлекать лишнего внимания. Считать ли это проверкой или попыткой избавиться от свидетелей? А боги его знают. Все, Елизавета Дмитриевна, тянуть больше нельзя. Прощаемся. – Удачи вам, Дмитрий Валерьевич, – искренне пожелала я и наложила на себя отвод глаз. – О как, – крякнул Песцов. – Какая бы из вас получилась прекрасная спутница, Елизавета Дмитриевна, жаль, что турне провалилось. Ну ничего, Волков за это еще ответит. С этими словами Песцов распахнул дверь номера и церемонно попрощался на английском языке с пустотой, давая мне возможность незаметно покинуть номер. Предосторожность была нелишней: в коридоре обнаружилась горничная, которая, пыхтя от усердия, чистила раму висевшего на стене пейзажа. Перьевая метелка в ее руках порхала, словно была живым существом, а не скучным уборочным инвентарем. Песцов неторопливо шествовал по коридору, я аккуратно пристроилась ему в арьергард, рассчитывая, что удастся столь же незаметно покинуть и саму гостиницу. Пока я даже не задумывалась, куда идти и что делать дальше, решила положиться на судьбу и волю Велеса. Да, именно так: если уж этот древний славянский бог меня отметил, то непременно станет и дальше присматривать. Но, видно, как раз сегодня Велес от меня отвлекся, поскольку в холле гостиницы обнаружился необычайно довольный Волков, при виде Песцова оскаливший зубы в попытке показать радость от встречи. Моськин тоже был там, перекрывая парадную дверь по всем правилам. Кроме Моськина, было еще два гражданских типа, явно входивших в волковскую группу поддержки. – Какая встреча, Дмитрий Валерьевич, – рыкнул Волков, плавно выдвинувшись к Песцову. – Мне передали, что мое доверенное лицо вас оскорбило. Приношу свои извинения, если это так. Моськин вздрогнул и даже как-то прижал уши к голове, хотя в человеческом облике это было не столь выразительно, как в собачьем. И хвост, хвост был ему сейчас жизненно необходим, чтобы поджать. – Откуда мне было знать, Александр Михайлович, что это ваше доверенное лицо? Никаких документов мне не предъявили, с меня же, напротив, старались взять неоговоренную ранее расписку. Мне казалось, что в наши внутренние дела не стоит посвящать посторонних. Слишком неоднозначно они могут трактоваться законом, если вы понимаете, о чем я. – Моськин – мой подчиненный, – отрывисто бросил Волков. – Вы могли ему полностью довериться. Оказалось, хмыканье довольно заразно и Песцов тоже подцепил эту нехорошую привычку от мисс Мэннинг, потому что именно этим междометием указал свое отношение к словам Волкова. И в самом деле, доверять тому, кто полностью предан противнику, – что за глупая идея? – В любом случае сейчас здесь я сам, так что закроем этот вопрос. Песцов закрывать вопрос не торопился, с тоской посмотрел на дверь, но было понятно, что никто его не отпустит просто так. Хотя время он все же решил потянуть. – В газете писали, что Соболев обвинил вас в краже домового. – Да какая кража? – возмутился Волков. – Наверняка сам уморил, а когда обнаружил исчезновение, решил, что я ему удачно подвернулся. Если это официальная версия, то она меня очень радует. Возможно, она порадовала и Песцова, но тот лишь осторожно уточнил: – И все же как вам удалось решить проблему с Соболевым? Если это, конечно, не секрет. – Да какой секрет, дражайший Дмитрий Валерьевич? Вызвали независимого мага, который и определил, что ритуал, проведенный мной, был всего-навсего поисковым. Волков демонстрировал полную открытость, но Песцов играл не хуже. Пожалуй, будь я членом жюри, оценивающим их артистические данные, компаньон получил бы куда более высокую оценку, чем противник. И отнюдь не потому, что я была пристрастна: во всех движениях Волкова сквозила неестественность, Песцов же показывал именно то, что хотел, и так, что никто не усомнился бы, что он испытывает именно это чувство. – Поисковым? – поразился Песцов. – Кого же вы пытались искать? Неужели там погибли не все вами натравленные на нас волки? Волков сузил глаза, демонстрируя раздражение, но ответил подчеркнуто спокойно: – Я понимаю, почему князь Соболев пытается взвалить на меня вину за собственную халатность, но вам-то, Дмитрий Валерьевич, какой прок, если меня облыжно сделают виновным? – С чего бы облыжно? А ваш артефакт, приманивающий волков и найденный в санях Соболева? – резко бросил Песцов. – Не в поисках ли его вы сворачивали с наезженного тракта? – Помилуйте, Дмитрий Валерьевич, – рассмеялся Волков, – с чего вы взяли, что этот артефакт принадлежит нам? Там стояло клеймо наших артефактных мастерских или было еще какое указание на наш клан? – Нет, но… – Но что? С таким же успехом артефакт мог подсунуть сам Соболев, чтобы потом обвинить нас. Возможно, решил перестраховаться. Отпугивающий волков артефакт не работал, что Соболев, вне всякого сомнения, знал. И тем не менее безопасностью приглашенной певицы не озаботился, не так ли? Возможно, речь шла не о небрежности, а о злом умысле? Погибни вы – и Соболевы окончательно выставят нас из губернии, чего мне хотелось бы избежать. Невыгодно это нам, понимаете, Дмитрий Валерьевич? Песцов явственно засомневался, и у него были на то веские причины: Соболев не выглядел щепетильным, поэтому использовать схему, предположенную Волковым, вполне мог. Меня же в разговоре Волкова неприятно царапнул факт его осведомленности об испорченном артефакте. Вряд ли такие сведения пошли гулять из клана Соболевых сами по себе, а это значит, что у Волкова там был шпион. – И сейчас я пытаюсь решить возникшие проблемы мирным путем, – продолжал разливаться соловьем Волков. – Поэтому предлагаю пройти к… продолжим называть ее для общего удобства «мисс Мэннинг». – Что вы имеете в виду? – нервно фыркнул Песцов, как и я, почуяв спинным мозгом грядущие неприятности. – Не здесь же, – широко улыбнулся Волков. – Пройдемте в номер к мисс Мэннинг и там поговорим. Все вместе поговорим. Она ведь тоже заинтересованное лицо, не так ли? Песцов молча развернулся и пошел наверх. Волков неторопливо поднимался с ним рядом. Его спутники остались в холле, поэтому я, недолго поколебавшись, отправилась к своему номеру. В конце концов, вдруг Песцов нуждается в поддержке? А я могу осуществить не только моральную: в коридоре на стене висело приличных размеров кашпо с традесканцией. Уверена, в случае чего на голове Волкова оно будет смотреться еще лучше, чем на стене. Но пока случая проверить не было, и я, затаив дыхание, ждала продолжения разговора. Но Волков молча шел до самой двери. Перед ней остановился и уверенно постучал. Ожидаемо ему никто не ответил, лишь горничная перестала сметать пыль, прижала метелочку к пышной груди и с восторгом уставилась на привлекательного военного. Тот же постучал еще раз и вкрадчиво спросил: – Мисс Мэннинг, мы можем поговорить? – Возможно, Филиппа спит? – предположил немного пришедший в себя после ударов судьбы Песцов. – Вы только недавно вошли в гостиницу, – насмешливо заметил Волков и постучал уже кулаком. Было очень заметно, что он начинает злиться и еще немного – и стучать будет уже ногами, потому что на громкий стук из номера все так же никто не отвечал. – Может быть, даме стало нехорошо? – пискнула горничная. – Она такая бледная была, когда пришла. Волков наконец удостоил ее взглядом, скорее хмурым, чем одобрительным, но стучать прекратил. С его руки неожиданно сорвалось плетение, точь-в-точь по проявлениям похожее на то, каким Владимир Викентьевич проверял как-то мою комнату на предмет посторонних визитеров. Плетение в номере никого засечь не могло, и все же я заволновалась: а что, если Волкову придет в голову проверить таким же образом всю гостиницу? Выдержит ли мой щит или покажет штабс-капитану, что кто-то пытается от него скрыться? – Однако… Волков протянул слово даже несколько расслабленно, поэтому для меня было полнейшей неожиданностью, когда он вдруг резко открыл дверь в номер и буквально влетел туда. – Что? Филиппе плохо? – если Песцов и сфальшивил, то лишь самую малость. – Ее тут вообще нет! – рявкнул Волков. – Где она? – Понятия не имею. – Песцов вошел в номер и оглядывался, словно не он буквально пять минут назад давал мне здесь последние инструкции. – Возможно, в ванной? Филиппа очень любит принимать ванны. Волков просканировал и там и ожидаемо никого не обнаружил. На всякий случай ванну он проверил лично и даже заглянул в сливное отверстие. Вряд ли он рассчитывал найти там мои следы, скорее, проверял, давно ли кто-то принимал здесь ванну вообще. После чего он выскочил в коридор и втащил в номер испуганную горничную, потерявшую по дороге свою замечательную метелочку и оттого казавшуюся особенно беззащитной. – Когда ушла дама? – рявкнул он. – Она н-не уход-дила, – всхлипнула девушка. – Вот как с господином пришла, так и не выходила. Я в коридоре все время была, видела бы, коли она куда бы вышла. – И тем не менее ее здесь нет! – опять рявкнул Волков. Горничная приняла полуобморочный вид и испуганно икнула. Песцов же подошел к окну и распахнул створки. – Окно не закрыто, – радостно сообщил он Волкову. – Здесь всего второй этаж. Волков выглянул наружу, но бежать на улицу не стал, лишь недовольно бросил: – Окно, может, и не закрыто, но дама точно ушла не этим путем: снег внизу даже не тронут. Хотя… Он высунулся по пояс и принялся внимательно изучать стену вокруг окна. Наверняка пытался обнаружить следы когтей. Но таковые если и нашлись, то к этому моменту уже были безнадежно старыми, поэтому Волков лишь бросил пару плетений, истаявших столь быстро, что я даже разобрать ничего не успела, после чего уверенно заявил: – Нет, дама точно ушла не этим путем. – И обратился к горничной, которая уже успокоилась и, открыв рот, смотрела на это представление: – Милочка, в номере убирали вы? – Да-с. – Можете сказать, каких вещей не хватает? Или все на месте? Горничная поплыла по номеру, щуря глаза и морща лоб, тем самым демонстрируя активную мозговую деятельность. Она даже шкаф открыла, в котором, как оказалось, уже была развешана часть платьев. Не слишком ли самонадеянно со стороны гостиничной администрации разбирать вещи постояльцев без их разрешения? Впрочем, сейчас это играло нам на руку. – Кажется, все на месте, – неуверенно сказала она. – Или нет. Саквояжа нет, с которым дама приехала. Да, точно, его нет. – Спасибо, вы нам очень помогли. Штабс-капитан сунул ей в руку целый рубль и попытался выставить за дверь, но неожиданно девушка заартачилась. – В номере не могут находиться посторонние, – храбро заявила она. – Ежели хозяйки нет и ейного разрешения тоже, то попрошу и вас покинуть номер. Она взяла ключ на изготовку и явно намеревалась дождаться, когда номер опустеет, чтобы его закрыть, поэтому я осторожно проскользнула мимо нее в коридор: все равно смотреть тут было уже нечего. – Ваши требования правомерны. – Волков улыбнулся так, что бедная девушка испуганно пискнула и отшатнулась, но не убежала в страхе, на что тот наверняка рассчитывал. – Но нам срочно нужна хозяйка номера, поэтому хочу провести ритуал ее поиска, для чего нужна ее личная вещь.