Настолько широко, что я заподозрила, что продешевила. С другой стороны, я все равно получу больше, чем он предлагал первоначально. Так стоит ли расстраиваться из-за ерунды? Глава 37 Бегство, точнее, выдворение Песцова из этого дома Волков заметил сразу же. Пришел, лишь только мы достигли взаимопонимания с Ли Си Цыном, чему я порадовалась неимоверно: кто знает, что решил бы хозяин дома, если бы посчитал, что пользы от меня выйдет куда меньше, чем вреда. Возможно, племянник ему не столь уж и дорог, как и планируемое использование артефакта, а вот хорошие отношения с Волковыми жизненно необходимы. Сообщил о визитере – на чистом русском языке сообщил, между прочим – тот самый китаец, что не так давно усиленно делал вид, что меня не понимает. А сейчас он усиленно делал вид, что ему не стыдно и меня вообще в кабинете нет, хотя я изо всех сил укоризненно на него смотрела, почти дырку прожгла. Но китаец оказался на редкость огнеупорным и невосприимчивым к чужим взглядам. – Хотите послушать наш разговор, Елизавета Дмитриевна? – спросил Ли Си Цын и, не дожидаясь моей реакции, сам же ответил: – Разумеется, хотите. Встаньте тогда рядом со мной, чтобы на вас никто случайно не наткнулся. – Полог я наложу, – радостно предложила я. Узнать, о чем пойдет разговор с Волковым, – бесценно. – Я сам. Мой надежнее, – усмехнулся Ли Си Цын и сказал китайцу, все так же ожидающему решения нанимателя: – Пригласи штабс-капитана. Почти одновременно с этим он бросил на меня плетение. Боже мой, даже если Волков не скажет ничего интересного, мне будет чем заняться: плетение было куда запутаннее того, которым я владела, да и видела я его едва-едва. В сложные элементы приходилось всматриваться, напрягаясь по максимуму. Но и это не помогало: чужая магия, словно ворох мелких, но вертких змеек, пыталась ускользнуть и всячески мешала разобраться. После применения шитовского плетения по запоминанию дело пошло легче, но Ли Си Цын, несомненно, его отметил, выразительно хмыкнул, но сказать ничего не успел, поскольку Волков как раз входил в кабинет. Наблюдать за ним полог Ли Си Цына ничуть не мешал, но визитер был куда менее привлекателен, чем само плетение, поэтому я лишь коротко посмотрела на недовольную физиономию штабс-капитана и вернулась к изучению, откладывая в памяти все малейшие нюансы. В моем положении любое дополнительное знание увеличивает вероятность благополучного исхода. А это знание точно было нелишним. Правда, я не была уверена, что смогу повторить: ничего похожего по сложности мне ни видеть, ни тем более делать не доводилось. По сравнению с волковским, это плетение было словно лайнер рядом с моторной лодкой. Аккуратной, сверкающей краской и шумящей отлично работающим мотором, но все же лодкой. – Мое почтение, Борис Павлович, – склонил голову Волков, выказывая уважение. – Добрый день, – недовольно буркнул Ли Си Цын. – Чем обязан вашему визиту? Сесть он гостю не предложил, поэтому тот застыл у двери и холодно протянул: – Вы нарушили наши договоренности. Господин Песцов покинул город. Впрочем, вам не впервой их нарушать. – В этот раз мы с вами ни о чем не договаривались, – отрезал Ли Си Цын. – Вы сорвали работу моего племянника, чем он был необычайно расстроен. Так расстроен, что я был вынужден отправить его к родителям. – Два раза? Телепорт у вас срабатывал дважды. – Вы следите за моим домом? – Полноте, Борис Павлович, такое сильное магическое возмущение даже отслеживать не нужно. Так куда был второй телепорт? – Александр Михайлович, – расслабленно-лениво сказал Ли Си Цын, – а с чего вы, собственно говоря, взяли, что я буду перед вами отчитываться? – С того, что ваш родственник влез в дурно пахнущее дело, – с хищным оскалом ответил Волков. Нос его подозрительно вытянулся и дернулся, и тут я вспомнила, что только что была в кабинете безо всякой маскировки. Да мной тут все пропахло! Настолько пропахло, что при желании можно пройти по следу. Я начала было паниковать, но все ограничилось только дерганьем носа, который очень быстро вернулся к привычному виду. Получается, Ли Си Цын позаботился и об этом или за это отвечает один из блоков плетения? – Вот когда найдете певицу, тогда и поговорим. Пока по всему выходит, что вы сорвали ее гастроли своим преследованием. – Мне она нужна, – прорычал Волков. – Когда я был в вашем возрасте, – любезно сообщил ему Ли Си Цын, – я тоже влюблялся так, что казалось, и дня не смогу прожить без предмета страсти. Уверяю вас, это проходит. Возможно, именно ваша напористость и пугает даму. Вы не пробовали для начала завести роман в письмах? Волков дернулся так, словно ему влепили пощечину. Лицо его исказилось от гнева. Нечасто, наверное, ему приходится встречать противодействие своим интересам. Впрочем, в себя он пришел быстро и даже сказал почти спокойно: – Шутить изволите, Борис Павлович? – Какие шутки в столь серьезных вопросах? – сухо ответил Ли Си Цын. – Дамы нет, а вы ее делите, причем мой племянник в ней не заинтересован. Если вас успокоит, могу дать слово, что мой дом Дмитрий Валерьевич покинул один. Никакие Рысьины моим телепортом не пользовались. – Но два срабатывания… – Первое срабатывание было ошибочным. Племянник с чего-то решил, что сможет воспользоваться телепортом самостоятельно. Перенесся туда, куда ему нельзя. Пришлось вернуть и отправить домой. – Одного? – Одного. Волков смотрел на Ли Си Цына так, словно подозревал того во всех смертных грехах одновременно. Но сам подозреваемый выглядел совершенно спокойным. Во всяком случае, та его часть, которую я видела. Надеюсь, что вторая не подает знаков визитеру: «Здесь она, здесь. Ловите и забирайте. Я уже от нее устал». – Надеюсь, вы еще помните о своем долге нашему клану? – вдруг спросил Волков. – Вам я точно ничего не должен, – резко ответил Ли Си Цын и неожиданно рявкнул: – Подите прочь, вы меня утомили! Я так и не поняла, сам выскочил Волков или его вынесло магией, но дверь за ним точно захлопнулась не без участия хозяина дома. Я услышала вскрик и стук свалившегося на пол тела: наверное, вид у взбешенного Волкова оказался тоже чрезмерно пугающим для Ксиу, чья психика еще не восстановилась после недавнего лицезрения инфернального лиса. В коридоре послышался невнятный бубнеж, вряд ли принадлежавший Волкову: тот говорил громко, резко и четко. Ли Си Цын недовольно фыркнул, и только тут я спохватилась, что так до конца и не разобралась с его плетением, настолько была увлечена разговором. Казалось, я запомнила все, но сумею ли воспроизвести? – На мою наработку нацелились? – спросил Ли Си Цын и убрал образец для запоминания. – И как, повторить сможете? – Пока не знаю. Я прикрыла глаза и начала выплетать по памяти то, что запомнила. Выдать единым жестом не получилось бы при всем желании, а ведь Ли Си Цын не потратил больше одной секунды, когда накладывал. У меня получилось секунд пятнадцать. Но получилось! Правда, в одном месте вышло не совсем то, что должно было, что тут же отметил недовольный хозяин кабинета: – Вот этот бугор – оскорбление магии, у меня такого безобразия не было. Здесь используется другая связка. Откуда вы вообще ее взяли? Я пожала плечами. Ответа у меня не было – блоки нужно было соединить, вот я их и связала тем, что пришло в голову. Да не так уж и плохо выглядело получившееся плетение. Во всяком случае, оно работало. Я улыбнулась. – Зря радуетесь, – совершенно правильно понял меня Ли Си Цын. – Плетение должно быть гладким, в противном случае оно становится заметным куда более слабым магам. В частности, ушедшему штабс-капитану Волкову не составило бы труда вас обнаружить, ежели бы полог был вот с этим. Он пренебрежительно ткнул пухлым пальцем в злополучный бугор и невоспитанно фыркнул. – Чему вас только Фаина Алексеевна учила? – продолжил он наставление. – Ничему, – буркнула я. – Ничему она меня не учила. – Не преувеличивайте, барышня, – не поверил Ли Си Цын. – Сильные маги – основа любого клана. Ни за что не поверю, чтобы вашим образованием никто не занимался. – И тем не менее никто не занимался, – сухо ответила я, оскорбленная подозрением во вранье. – Владимир Викентьевич делал упор на контроль. – Владимир Викентьевич? – Звягинцев, целитель Рысьиных, я у него жила после смерти мамы. Ли Си Цын пару раз хлопнул рукой по столу, словно пытаясь ухватить ускользающую мысль, и выдал: – Такое чувство, что вы что-то недоговариваете, Елизавета Дмитриевна. Если Фаина Алексеевна не желала вас обучать и собиралась как можно скорее выдать замуж, значит, она делала ставку только на ваших детей. Но почему? Потому что она знала, что внутри не ее внучка, внезапно с ясностью поняла я. Родня по крови, но не по духу. Кто знает, какие на самом деле были отношения между внучкой и бабушкой? Возможно, когда между ними не стояла неугодная невестка, там все было не так плохо, как мне старательно хотели показать. И тогда… – Впрочем, мне нет дела до ваших секретов, – неожиданно сказал Ли Си Цын. – Вместо этого бугра должно быть такое. – Он изобразил на листе бумаги небольшую закорючку с петельками. – Замените. Попробуйте сделать это не развеивая. Менять не развеивая оказалось куда сложнее, чем выплетать с нуля. Я опять пожалела, что у меня так мало пальцев: очень сложно одновременно удерживать распадающееся плетение и создавать новую связку. В результате я провозилась почти минуту и поднимала взгляд на Ли Си Цына уже безо всякой гордости, уверенная, что получу пару едких фраз о своей никчемности как мага. Но, на удивление, взгляд нынешнего моего учителя был отнюдь не пренебрежительный, а задумчиво-оценивающий. – А тому плетению, которым вы крэга пришибли, вас кто научил? – Я сама научилась по учебнику для армии. Ли Си Цын закашлялся, явно поперхнувшись от моего ответа. Потом покрутил головой этак осуждающе и пробурчал: – Не понимаю мотивов Фаины Алексеевны. Придвинул к себе телефон, снял трубку и покрутил ручку. Коротко бросил в трубку: «Сто тридцать девять» – и застыл в ожидании ответа. Пока он от меня отвлекся, я на всякий случай развеяла плетение и создала его заново, акцентировав внимание на проблемном узле. В этот раз получилось лучше и быстрее, чем в прошлый. Обрадованная, я опять развеяла и опять создала, уложившись в пять секунд. Пальцам теперь было достаточно лишь намека на движение, чтобы из-под них выходила настоящая музыка. Музыка магии. Я огляделась. Здесь же плетений не на один концерт! Пока буду готовиться к экзаменам, непременно выучу еще что-нибудь полезное. – Добрый день, Арсений Петрович. Я к вам с просьбой, – Ли Си Цын говорил через паузы, явно ведя диалог, вторую часть которого я не слышала. – Я придумал, что с вас взять в уплату. Вы же в курсе моих проблем с жителями Поднебесной? Да-да, опять прислали. В этот раз девушка захотела у нас учиться. Нужна справка об экзаменах за гимназический курс. Нет-нет, что вы, уважаемый Арсений Петрович, разве я могу обратиться к вам с такой просьбой? Девушка будет сдавать экзамены по-настоящему. Более того, я прошу о сдаче через артефакт. Насколько дороже? Разумеется, я оплачу. И могу я просить, чтобы девушка пожила у вас перед экзаменами? Да-да, слишком серьезные проблемы. По-русски говорит, разумеется. Тогда я ее немедленно к вам отправляю. Благодарю, Арсений Петрович, вы меня очень обяжете. Ли Си Цын положил трубку и насмешливо на меня посмотрел: – Ну что, Елизавета Дмитриевна, сейчас я вас учу плетению иллюзии, тренироваться в котором у вас будет замечательная возможность, пока вы живете у Арсения Петровича Белочкина. Добрейшей души человек, да. – То есть вы сейчас договаривались обо мне? – поразилась я. – Но зачем мне справка на имя Ксиу? Что мне с ней делать? – При сдаче через артефакт справка выдается не именная. Вы думаете, я зря договаривался именно о такой? – чуть приподнял он уголки губ, обозначив улыбку. – Облегчаю вам дорогу к знаниям, ибо про получение именной справки Рысьины сразу узнают. – Я собиралась получать на другую фамилию. У меня и направление на другую. – Не стоит недооценивать Фаину Алексеевну. У вас же документы не фальшивые? С фальшивыми вы никуда не поступите. – Не фальшивые, но не на звериную фамилию.