Один подал Томми. Двор заполняло утро. На крыльце растеклось пустое кресло-мешок: оно сползло с дивана. В траве валялся велик без руля, бельевые веревки в вышине освещались солнцем. Вскоре из загона, который мы соорудили на заднем дворе для Ахиллеса, появилась Рози. Подбежав к столбу, принялась бегать вокруг, а сахар таял у пацанов на языках. Когда почти дотаял, Томми не смолчал: – Кто мне будет помогать с копытами, если ты уедешь? В ответ Клэй сделал такое, что даже его самого удивило: схватив Томми сзади за ворот футболки, закинул верхом на Ахиллеса. – Черт! Томми сначала оторопел, но тут же принял игру; прижавшись к шее Ахиллеса, он рассмеялся. После обеда, едва Клэй шагнул было за порог дома, его остановил Генри. – И куда это мы намылились? Короткая пауза. – На кладбище. Может, в Бернборо. – Погоди, – сказал Генри, хватая ключи. – Я с тобой. На кладбище они, перевесившись через ограду, наметили путь по могилам. У той, куда шли, они наклонялись, они смотрели, стояли, сложив руки на груди в предвечернем солнце; разглядывали трупики тюльпанов. – Ромашек нет? Почти посмеялись. – Эй, Клэй. Оба сутулились, но не расслабленно, Клэй обернулся к Генри: тот был, как всегда, приветлив, но в то же время какой-то необычный, будто высматривал что-то за могильными изваяниями. Сначала он сказал только: – Боже мой. И надолго замолчал. – Боже мой, Клэй. Потом что-то вынул из кармана. – На. Из руки в руку. Приятно пухлый денежный ломоть. – Возьми. Клэй посмотрел вопросительно. – Это твои, Клэй. Помнишь тотализатор на Бернборо? Ты не поверишь, сколько мы там поднимали. А я ж тебе ни разу не платил. Но нет, там было больше, там было чересчур, пресс-папье из банкнот. – Генри… – Ну, бери. Тот взял – и покачал денежный блокнот на ладони. – Эй, – окликнул Генри. – Эй, Клэй. – И тот посмотрел ему прямо в глаза. – Может, купишь уже сраный телефон, как все нормальные люди – дашь нам знать, когда будешь на месте. А Клэй с улыбкой, презрительно: – Нет, Генри, спасибо. – Ну ладно, тогда все до цента потрать на хренов мост. Хитрейшая из мальчишечьих ухмылок. – Только сдачу верни, как построишь. В Бернборо-парке он пробежал несколько кругов, а обогнув останки метательного сектора, наткнулся на милый сюрприз – там, на отметке триста метров, зависал Рори. Клэй застыл, схватив себя над коленями. Рори глядел, глаза как свалка металлолома. Клэй не поднимал глаз, но улыбался. Ничуть не злой и не обиженный Рори был что-то между предвкушением грядущего избиения и полным пониманием. Он заметил: – Надо признать, ты молоток, малыш, – не зассал. Клэй выпрямился и, пока Рори приближался к нему, молчал. – Уедешь ты на три года или на три дня… Ты же знаешь, что Мэтью тебя убьет, так? Когда вернешься. Кивок. – И будешь готов? – Нет. – А хочешь подготовиться? Он немного подумал. – А то, может, ты и вообще не вернешься. Клэй внутренне ощетинился. – Вернусь. А то мне будет не хватать наших с тобой танцулек. Рори осклабился. – Ага, умница. Слушай… Он уже потирал ладони. – Может, потренируешься? По-твоему, я здесь тебя ломал? Но с Мэтью это ни в какое сравнение… – Это ничего. – Ты не простоишь и пятнадцати секунд. – Я умею держаться. Рори, еще на шаг ближе. – Это я знаю, но я тебя могу научить хотя бы, как продержаться подольше. Клэй уперся взглядом прямо ему в кадык.