Вик зашел в гостиную пожелать мистер Камерону спокойной ночи. Тот, сунув руки в карманы, расхаживал по комнате и бодрым громовым голосом беседовал со щенком боксера, потому что больше было не с кем. — Спокойной ночи, мистер Камерон, — с улыбкой сказал Вик. — С вашего позволения я удалюсь. Мне еще нужно поработать. — Да-да, конечно, — сочувственно ответил тот. — Я понимаю. Ужин был первый сорт. Мне очень понравилось! — Я рад. Вик снова погрузился в чтение дневника сицилийской старушки, полагаясь на словарь итальянских диалектов. Занятие отвлекло его от дуэта Мелинды и мистера Камерона (она играла на рояле, а он на кларнете), но, когда он закончил читать, музицирование все еще продолжалось. Мелинда фальшивила и отчаянно колотила по клавишам. В приоткрытое окно флигеля врывался хохот мистера Камерона. 19 Мелинда вдруг обнаружила в себе любовь к подрядной деятельности. Она проводила с мистером Камероном дни напролет, возила его, куда он только ни захочет, заезжала с ним к их друзьям и просила их совета. Вечерами за ужином она беспрестанно говорила о возвышенностях, дренаже, открывающихся видах и о горизонте грунтовых вод на участке к востоку от Литтл-Уэсли, выбранном мистером Камероном для своего клиента. Клиент должен был приехать в субботу посмотреть участок, и Тони спешно готовил полное описание объекта. — Горизонты грунтовых вод — это что-то потрясающее, правда? — сказала Мелинда. — Тони объяснил, как отличить ложный горизонт от настоящего. Ну, то есть один вид холмов от других. Некоторые считают, что под каждой возвышенностью залегает горизонт грунтовых вод. Вик недоуменно наморщил лоб. — Ты, наверное, хочешь сказать, просто вода? Или источник воды? Горизонт грунтовых вод есть везде. — Что значит «горизонт грунтовых вод есть везде»? — с недовольной гримасой спросила Мелинда. — Горизонт грунтовых вод есть там, где вода! — Так ведь вода есть везде, — сказал Вик. — Горизонтом грунтовых вод называется крайний верхний уровень грунта, насыщенного водой. У каждого вида грунта свой горизонт. В пустыне Сахара тоже есть горизонт грунтовых вод, только очень низкий. Не знаю, что там тебе нарассказывал Тони, но это так. Мелинда долго молчала, а потом заговорила о белом камне, который сейчас пытался найти Тони. — Пусть поищет в Вермонте, — посоветовал Вик. — Хорошая мысль! У них там красивый камень! Помнишь… — Это, конечно, не паросский мрамор, но сойдет, — сухо заметил Вик, намазывая редис сливочным маслом. Затем наступила очередь дренажной системы. У Тони возникла чудесная идея проложить на участке искусственный ручей. Вик никак не мог понять, откуда возьмется вода, но и в целом задумка не произвела на него впечатления, хотя Мелинда считала ее оригинальной — потому что так утверждал Тони. — Римляне проделывали это две тысячи лет назад, — сказал Вик. — В Авиньоне. — Пап, а где это, Авиньон? — спросила Трикси. Вик сообразил, что из-за мистера Камерона Трикси пропустила воскресные домашние занятия. — Авиньон — это город на юге Франции. Там была папская резиденция — полтысячи лет назад. Тебе нужно будет как-нибудь туда съездить. А еще есть песенка: «Sur le pont d’Avignon — l’on y danse, l’on y danse — sur le pont d’Avignon — l’on y danse tout en rond…»[37] Трикси запела вместе с ним. Они пели, пока ставили на стол десерт, а Мелинда морщилась, будто от их пения у нее разболелась голова. Трикси могла бесконечно долго предаваться таким забавам и продолжала петь за мытьем посуды — Вик подсказал ей второй куплет. Они пели до тех пор, пока Мелинда не простонала: — Вик, ради бога, прекратите! В субботу утром Вик заглянул в скобяную лавку в Литтл-Уэсли и встретил там Хораса. Пока приятели шли к машинам на парковке у продовольственного магазина, Хорас заговорил о мистере Камероне. — Как я понимаю, Феррис покупает участок по соседству с Коуэнами. Феррис, состоятельный тип из Нью-Йорка, был клиентом Камерона. — Да. Откуда ты знаешь? — Фил сказал. Мелинда как-то заезжала к ним с подрядчиком. Я так понимаю, она ему помогает. — Надо же ей чем-то заняться, — с напускным равнодушием ответил Вик. Хорас кивнул и больше не упоминал о Мелинде и Камероне. — Завтра вечером мы с Мэри устраиваем барбекю, — сказал он, подойдя к машине. — Жарим свиные ребрышки. Мы пригласили еще и Макферсонов, но они не смогут. Так что ждем вас с Мелиндой часам к пяти. Вик с удовольствием посидел бы на лужайке у Меллеров, глядя на закат и вдыхая аппетитные запахи ребрышек на гриле. Но теперь он первым делом подумал, что Мелинда может быть занята, и наконец-то заставил себя признать, что в обществе Тони Камерона она проводит каждый день, и с утра, и после обеда, да и сейчас тоже с ним. — Спасибо, Хорас. Я тебе сообщу, ладно? Скорее всего, мы придем. — Отлично, — улыбнулся Хорас. — Очень на это надеюсь. Скоро зима. Никаких тебе барбекю на свежем воздухе. Вик поехал домой. На заднем сиденье машины лежали пакеты с продуктами на выходные (Мелинда в последнее время почти не ходила за покупками) и новое сверло для ручной дрели. Старое сломалось на днях, когда Вик рассердился — вернее, когда его одолевали безумные мысли. Он постоянно думал о Тони с Мелиндой. Что скажут об этом их друзья? Когда начнутся пересуды? Между Камероном и Мелиндой уже что-то было? Времени и возможностей у них было достаточно, а то, что Камерон ведет себя с ним как прежде, вполне согласуется с его натурой. Камерон из отряда толстокожих. Иногда все это вызывало у Вика улыбку. Камерон был простодушен. Его массивное квадратное лицо располагало к себе какой-то трогательной наивностью, а сам он бесхитростно и очень по-детски не находил ничего зазорного в том, чтобы по восемь часов подряд проводить наедине с чужой женой. Разумеется, он повелся на стандартное объяснение Мелинды: «Естественно, я люблю Вика, но…», хотя это вовсе не значило, что Камерон нужен ей как любовник. Во всяком случае, Вик не мог в это поверить. Скорее всего, ей хотелось романтической атмосферы и полной свободы действий. Когда он приехал домой, Мелинды не было. Трикси ушла в кино. У двери его встретил Роджер, радостно виляя кургузым хвостом. Вик выпустил щенка на газон и рассеянно смотрел, как Роджер присел и напрудил лужу. Что ж, думал Вик, мистер Камерон уедет через две недели, в конце ноября, когда завершит работы над домом Ферриса. Камерон сам так сказал. В половине седьмого приехала Мелинда с Камероном. Он докрасна обгорел на солнце, и когда улыбался, так и лучился радостью и самодовольством. — На этот раз со своим пивом! — сказал Камерон, подхватывая коробку с банками по полкварты. — Здорово! Отлично! — воскликнул Вик, словно бы обращаясь к ребенку, и повернулся к Мелинде: — Можно тебя на минутку? Они вышли на кухню. — Меллеры пригласили нас на барбекю. Завтра, к пяти часам. Хочешь пойти? Она, румяная от возбуждения после поездки с Камероном, просто просияла: — Конечно! С радостью! — Хорошо, я позвоню Хорасу, — с облегчением сказал Вик и улыбнулся. — Мы же возьмем с собой Тони? Вик обернулся к ней: — Нет, Тони мы брать не будем. — Почему? — Потому что он вряд ли понравится Меллерам. — Ха! — Мелинда тряхнула головой. — Откуда ты знаешь, что именно нравится Меллерам? — Да так, знаю. — Я сама у них спрошу, — сказала Мелинда и двинулась к телефону. Вик дернул ее за руку и закрыл за собой кухонную дверь. — Нет, не спросишь. Меллерам он неинтересен, вот и все. Они пригласили нас, а не его. — Мне плевать, нравится он им или нет. Я все равно пойду с ним! — Нет, Мелинда, не пойдешь, — тихо сказал он дрожащим от гнева голосом. — И как ты меня остановишь? Вик сжал губы, устыдившись своего приступа злобы и не понимая внезапной ярости Мелинды. — Что ж, как хочешь, — сказал он. Мелинда уставилась на него, приподняла уголки губ, сочтя его слова признанием поражения, и вышла из кухни. — Тони, тебе нужна открывалка для пива? — спросила она, и Вик вспомнил, что во время разговора Мелинда держала открывалку в руках. На барбекю к Меллерам Вик не пошел. Он предоставил Мелинде принять приглашение и не знал, что она наговорила Меллерам, а в последнюю минуту заявил, что не пойдет к ним в гости. Приехал Камерон, на этот раз не на велосипеде, а на «плимуте»-универсале цвета кофе с молоком, в котором, как предположил Вик, было место и для велосипеда. И у Камерона, и у Мелинды вытянулись лица, когда он сказал, что не идет. — Что случилось? — спросил Камерон, одетый в свежевыглаженный летний костюм и белые туфли, дабы произвести на Меллеров хорошее впечатление. — Ничего. У меня есть кое-какие дела. Поезжайте вдвоем. — Что подумают Меллеры? — озадаченно спросила Мелинда.