Но я находилась в приподнятом настроении и шлёпнула себя ладонями по коленям. – Ну надо же! Вот молодец! Расскажите мне, что случилось. Ну какая, в самом деле, может быть беда? Мистер Уортингтон нахмурился и указал на одну из дверей, ведущих в зрительный зал. – Это было грубо, – заметил мне Генри. – Извините, мистер Уортингтон. Что там? Он повёл нас внутрь. Там оказались мистер Рю, Маэстро и ещё один незнакомый мне высокий человек в хорошем костюме. Они расхаживали по залу, и мистер Рю потрясал стопкой бумаг. Позади них витала группа призраков. Им всегда нравилось шпионить за людьми. – Ой-ой-ой. – Генри утащил меня за кресла, и мы спрятались за спинками. – Это мэр Питтер! Позади нас появились Тилли и Джакс. – Что он здесь делает? – Б-б-б-д-д-д! – повторил мистер Уортингтон, указывая на мэра. Мы последовали за ним, крадясь за креслами, чтобы потихоньку подойти как можно ближе. – Вы должны понимать, Отто, – говорил мэр Питтер, – я не хотел этого. Но на меня давит городской совет. Факт в том, что ваш оркестр дышит на ладан, а Эмерсон-холл занимает огромный участок земли. Я не могу допустить, чтобы здание просто без толку поглощало средства из городской казны, когда у стольких людей нет работы. Здесь можно построить торговый центр, жилой район! Дать дорогу бизнесу, который будет приносить деньги. Они остановились, и мы тоже. Мы с Генри скорчились за спинками кресел, боясь даже дышать. – Я правильно понимаю, о чём идёт речь? – прошептал Джакс. Мистер Уортингтон свернулся в клубок чёрного дыма и тихо застонал. Маэстро вскинул руки: – Не могу поверить, Уолтер, что ты просто стоишь и слушаешь это! – Кто это Уолтер? – спросила Тилли. – Мистер Рю, – прошептал Генри. Я не могла говорить. Счастливое чувство, дрожавшее у меня в груди, быстро потухло. – Он собирается распустить наш оркестр, – сказал Маэстро. – А другого в городе нет! Мои музыканты останутся без работы, и я тоже. Я стану посмешищем для всего мира из-за того, что не смог сохранить свой коллектив. Меня будут жалеть. Мистер Рю грустно выглянул из-за газеты. – Отто, возможно, действительно пора разойтись. Прибыль не увеличивается. И мэр прав: эту землю можно использовать с большей выгодой. Вместо ответа Маэстро выкрикнул грубое итальянское ругательство и сильно толкнул мистера Рю. – В самом деле, Отто, – нахмурившись, произнёс мэр Питтер. – Возьмите себя в руки, или вами займётся полиция. Сохраняйте достоинство. – А вот если бы кто-то пришёл к вам, мэр Питтер, и сообщил, что собирается отобрать у вас дело всей вашей жизни? – воскликнул Маэстро. – Я бы пришёл в бешенство. – Мэр Питтер положил руку на плечо Маэстро, что, на мой взгляд, учитывая обстоятельства, было смело. – Думаете, я хочу разрушать единственный в моём городе концертный зал? Я ведь раньше играл на тромбоне, в школе. Вы не знали об этом? Маэстро молчал и не отрываясь смотрел на него. Мне был известен этот взгляд – я сама смотрела так на человека, когда втайне представляла, как растопчу его ботинками, не оставив даже мокрого места. – Но времена сейчас трудные, – закончил мэр, – а ваш оркестр не справляется с трудностями. – Он двинулся к двери, но остановился и обернулся: – Если к концу марта вы не повысите продажи на тысячу процентов, дело решено: весной мы снесём здание и к осени представим план застройки территории. Это укрепит моральный дух города: люди смогут рассчитывать на хорошие перемены. – Мэр помолчал и добавил: – Мне очень жаль, – и видно было, что он говорит искренне. Однако положение от этого лучше не становилось. – Я выполню его требование, – тихо произнёс Маэстро, когда мэр удалился. – Не знаю как, но я соберу деньги. Я справлюсь, Уолтер. – Ах, Отто, разве мы не пытались? – Мистер Рю нахмурился. Я никогда ещё не видела его таким грустным. – Всё кончено, дружище, всё кончено. Он обнял Маэстро за плечи, тот уронил голову на руки, и так они ушли. – Оливия! – Генри встал и помог подняться мне. – Что же теперь будет? – А что это значит – «снести»? – Тилли растерянно смотрела на нас. Впервые со времени нашего знакомства она выглядела так, словно сейчас заплачет. Глаза её превратились в большие чёрные дрожащие блюдца. – А если мы не успеем найти свои якоря до того времени? – прошептал Джакс. – Что с нами будет? – Оливия. – Генри слегка потряс меня. – Скажи что-нибудь. Я бросилась к выходу. Вихрем пронеслась через вестибюль, выскочила на улицу и перебежала её, даже не дожидаясь зелёного сигнала светофора и не обращая внимания на визг тормозов и ругательства водителей в мой адрес. Дверью «Счастливого уголка» я хлопнула так сильно, что Джеральд испугался и стал летать по кафе. Когда я влетела в «Комнату с привидениями», Генри и наши друзья-призраки маячили у меня за спиной. Миссис Барски считала за столом деньги. От одного только взгляда на это мне стало ещё хуже. – Миссис Барски, – сказала я, – что будет, если обиталище призраков снесут прежде, чем они отыщут свои якоря? – Что? – Миссис Барски закрыла рот ладонью. – Разве филармонию собираются… – Просто ответьте! – Если здание, где живут призраки, снесут, у них не будет дома. Убежище даёт им защиту. Без него привидение сразу же станет жертвой теней и не сможет найти свой якорь и перейти в другой мир. – Миссис Барски стиснула мне руки. – Девочка, что-то происходит с концертным залом? Да. Скоро что-то произойдёт. Его снесут, и мои призраки останутся бездомными. Они окажутся на улице, одинокие и незащищённые. И я вместе с ними. Часть третья Глава 32 После этого я несколько ночей не могла спать – постоянно снились кошмары. Я всё время видела грозу, но какую-то ненастоящую: дул ветер, шёл дождь, сыпался град, и при этом в небе сверкали звёзды. Они были гигантские и быстро падали туда, где стояли мы с Игорем, нонни и призраками. И чем ближе они спускались, тем сложнее было оставаться вместе. Мы хватались за стены концертного зала, за колонны, поддерживающие лестницы в вестибюле. Но потом оказалось, что и зал, и гроза были одной огромной вращающейся чёрной дырой, которая засасывала звёзды. Первой от меня унесло нонни. Потом призраков и Игоря. Затем полетела я сама. Зал засосал нас в Лимб, потом всё рухнуло, и мы застряли в холодном небытии. Навсегда. Однажды ночью, вместо того чтобы пытаться уснуть, я села в партере зрительного зала со свечой от миссис Барски и стала рисовать. Призраки остались в моей комнате с нонни – там, в присутствии человека, для них было безопасно. Хотя в последние несколько дней тени исчезли, и я давно не видела ни одного отвратительного существа с длинными призрачными когтями. Может быть, они решили больше не охотиться на моих друзей? Ведь после того, как мэр Питтер снесёт филармонию, они смогут забрать сколько угодно привидений – и моих, и бесчисленное количество других, которые продолжали появляться, прося миссис Барски о помощи. – Глупость какая-то. – Я набросала рисунок, изображающий, как в моём кошмаре уносит от меня прочь нонни, и вытерла глаза рукавом пижамы. – Нужно просто найти картонную коробку, чтобы жить в ней, и покончить со всем этим. Игорь мял лапами сиденье соседнего кресла. «Забавно. Никогда не думал, что ты так легко сдашься. Как все люди, ты, конечно, немного простофиля, но раньше перед трудностями не пасовала». – Я не сдаюсь и не пасую, просто… мне страшно. Игорь упёрся лапами мне в ногу. «Знаешь, быть бездомным не так уж и плохо». – Ты кот, Игорь, а я человек. Я не могу жить на улице.