Ей только двадцать шесть, но в ней чувствуется вся мудрость мира, вся боль, что женщина когда-то испытала по вине мужчин. И если у них с Давидом все сложится, они будут самыми замечательными родителями. Мне так не хватает мамы. Просто человека, к которому можно прийти, совершив даже преступление, и повиниться во всем. Рассказать о наболевшем. Вылить боль и тьму души. И я это делаю. Выливаю спешным шепотом на Майю все. Как познакомились с Макаром, как трахались, как он делал мне больно и хорошо. Хорошо и больно. Снова и снова, снося правильные принципы и превращая в жадную до его члена самку. А потом взрыв и он меня выгнал. Принял обратно. Рассказала о его предложении, и о том, что не поверил в свое отцовство. Не принял ребенка, потому что сам сдавал анализы. Сам забрал результаты. Теперь я и сама не уверена, что ребенок от него. Выложить все в течении десяти минут казалось нереальным, но я справилась. Теперь просто надо подождать вердикта, прижимаясь все теснее к небольшой, но упругой груди, и орошая шелковый халат слезами. Майя молчала до последнего, просто поглаживая меня по голове, пока я не подняла на нее взгляд и не спросила: — Что мне делать? — Я не знаю, — так просто и безыскусно ответила она, что я опешила. — На этот вопрос только ты сама можешь ответить. Но самое главное, нужен ли тебе ребенок, даже если он не от Макара? — Не знаю… — медленно ответила я и вздохнула, пытаясь вспомнить все, что происходило в ту неделю разлуки. Нет…Ничего и ни с кем не было. Помутнений не было. Были только вечера в спортзале и перебор фотографий в ленте. — Он точно от Макара. — Ну тогда вами кто-то умело манипулирует, — пожимает она плечами. — Всегда есть кто-то третий, если существует загадка. — Майя, — раскрываю я широко глаза, поражаясь ее спокойной мудрости. — Ты откуда такая умная? — Из Балашихи, — смеется она и тянет меня наверх. — Пойдем, уложу тебя спать. Знаешь же, что с утра все будет смотреться иначе. — А молока принесешь? — хитро спрашиваю, уже ощущая некий азарт. Ведь я могу поймать недоброжелателя и предъявить Макару за недоверие, а потом наслаждаться его извинениями. Долгими, томными, эротичными. Заставлю его станцевать стриптиз. Пока идем мимо их спальни, замечаю подглядывающего из комнаты дядю. Нахмуренный. Взъерошенный. Но даже ночью правильный и одетый в пижаму. Педант, что с него взять. И Майя такая же. Идеальные, блин. — Принесу, — заводит Майя меня в спальню и укладывает в кровать. Как ребенку подтыкает одеяло и целует в лоб. — Подумай завтра, кому выгодно разрушить ваши отношения. Майя уже ушла, я уже выпила молоко, и ночь уже убегает, давая место новому дню, а я все не могу заснуть. Пытаюсь понять, зачем Данилу несчастливый босс. Не думает же он, что, выгнав меня, Макар тут же оприходует его задницу? Смешно. Мужчина или гей, или нет. Макар и мою-то задницу не часто пользовал, а на геев реагировал всегда очень остро. — Не пойдем ночью за колой, — как-то смеялся он. — Там гомики. А я, сука, красивый. Вдруг они попытаются меня отпетушить и мне придется всех убить. Ты же не хочешь, чтобы я снова убивал? Колу мы тогда просто заказали, но его неприятие гомосексуализма прочно впечаталось в мозг. Оставалось понять, как вывести Данилу на чистую воду, особенно учитывая, где я сейчас нахожусь. Глава 32. Данил Данил не любил сомнений. В своих действиях он был всегда уверен, особенно, если это касалось бабла или приказа шефа. Сегодня после того, как в он очередной раз упустил Дмитрия Чернышевского, он сомневался, нужна ли эта информация боссу. Данилу беспокоило, что сомнений в его жизни стало слишком много. Но он не мешкал ни секунды, когда увидел на телефоне спящего с бодуна Макара вопрос от его девки, что уже месяц прохлаждалась во Франции. Просто вопрос, ответ на который мог не то, что разрушить жизнь Данилы. Скорее просто лишить его этой жизни. Он, помня пароль Макара, ответил на сообщение, а затем стер все улики своего очередного предательства и положил телефон на место. Даже подвинул ровно так, как лежал он до этого. Закончив дело, он содрогнулся при мысли о собственной вине и ее последствиях, но выкинул это из головы. Так будет лучше, — решил он про себя. У Макара есть задание, работа, жизнь и Василисе нет в ней места. Она сделает аборт и спокойно заживет как раньше, а они снова будут выпивать, выбивать долги и дурь из шлюх. Макар как всегда спал голым, а Данила как всегда завис над его оголенной задницей. Она была крупная и упругая. Могла бы принести не мало удовольствия Данилу, если бы босс хоть бы немного увлекался задними проходами. Но он, как и в жизни, пер напролом и о п*дарастах отзывался весьма нелестно. Не трогал, разумеется. «Чтобы говно не воняло», — говаривал он обычно. Данила, убедившись, что на телефоне снова пусто, а Макар в черном списке Василисы, принялся будить босса. Он легонько тряс его, заметив, что в который раз Макар убрал сам квартиру в которой жил с Василисой. Если бы не жесткий нрав шефа, он бы подумал, что тот стал подкаблучником. Обычно Макар от толчка в плечо вставал быстро, но тут лишь вздрогнул и простонал «Малыш». Данилу взбесило это настолько, что он просто скинул Макара с кровати пинком ноги, чтобы оклемался быстрее. Тот резко вскочил и уже направил пистолет на Данила, но тут же опустил. — Совсем ебу дал? Так ведь и до инфаркта можно довести, — еле ворочая языком, пробасил Макар и взглядом нашел телефон. Перегнулся, достал, включил и смачно сматерился. — Траханная сука, даже написать не может. Не знал бы, что с дядей, приехал и отп*здил. Данил пожал плечами и указал в сторону душа, представляя себя там вместе с боссом, уже который раз. Но никогда не подавал вида. Это все Паша. Он уже подумывал грохнуть этого пацана за растление своей натуры. Это их сексуальные игры взрастили в Даниле потаенные желание, которые раньше он вполне неплохо прятал. Даже от себя. А теперь не мог. Теперь все грязные фантазии вылились в один, обжигающий кровь, стояк, не покидающий Данилу, когда Макар рядом. Тем более, что тот уже месяц без бабы и, возможно, скоро можно ему будет предложить разделить шлюшку, а в темноте, по-тихому, отсосать. Макар отложил телефон, встал и отправился в ванную, на ходу спросив: — Что с Чернышевским? Или ты думаешь, я собираюсь списать долг в полтора ляма? — Молчит пока… — Жена? Дети? — Женат, есть пацан трех лет. Но мы вроде семьи не трогаем? С некоторых пор, — задает вопрос Данила и идет за Макаром в душ. Там, как будто не при делах он краем глаза наблюдает, как поток воды излился на идеальное мускулистое мужское тело, а Макар быстрыми, резкими движениями намылил его и смыл пену. — Времена меняются, — выключил воду Макар, сведя брови и вытираясь полотенцем. — В этот раз тронем. Было задание с запада. Нужно прищучить тестя этого любителя страпонисток. Так что подготовь все в течении недели. Давно наши парни не развлекались все вместе. — Групповое? На камеру? — нахмурился Данила, не узнавая босса. С одной стороны, тот был беспринципным подонком, который слепо верил в свое американское правительство, а с другой, Данила даже привык к его резким, рванным, но справедливым решениям. — Не перебор? — Мне нужен ее отец со всеми потрохами. Он должен подписать документ о поставке боеголовок. Будем надеяться, что он не захочет увидеть, как ебут его дочурку. Всемером, как в сказке… Макар негромко хохотнул, но тут же успокоился, заметив на полочке крем в розовой банке и вышел из ванной с резким выдохом: — За*бала в башке сидеть. Он нахмуренный, голый выходит их душа, смущая Данилу даже не каплями воды на спине, а скорее размером члена. — Ты разобрался с лабораторией? — спрашивает Данил перед самым выходом, потому что в прошлый ему стоило огромных усилий переделать тест. — Сходил в другую, — отвечает Макар, уже натягивая рубашку и штаны и долго рассматривая в шкафу ровный ряд одежды. — Походу в той налажали. — Значит Вася была права? — задает Данил осторожный вопрос и тут же начинает заливаться соловьем, когда видит угрюмый кивок. — Только еще не понятно про ту неделю. С ее способностью… Она с кем угодно могла, я же рассказывал. Играет он бровями, а Макар на это только отворачивается, стискивает руки в кулаки и застегивает рубашку, смотря в открытую дверь балкона, на котором теперь склад вещей этой девки. ‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Дождемся теста на отцовство, потом будем думать… и еще, — уже на выходе спросил Макар. — Андронов в городе? — Да, вернулся и, судя по сообщениям, нацелен на тебя. — Тогда еще лучше, что Вася в Париже, — задумчиво пробормотал Макар и ударил по кнопке лифта. Пора было работать. И судя по последним событиям — выживать. Глава 33. Данил