... Сидя в почтовой карете, Ванесса смотрела в окно, боясь, что пассажиры увидят ее слезы. Слишком поздно поняла она, кто на самом деле любит ее, слишком поздно она поняла, кого любит она. Но теперь это не важно. Важно только, что будет делать она дальше с тремя своими сестрами, куда увезет их, и чем будет кормить. Ванесса смотрела в окно. Детство закончилось. Теперь у нее нет никого, на кого она могла бы рассчитывать. Тетушка Эмбер вышла замуж. Леди Анабель не должна знать, где она и что с ней. Лорд Френсис последний, к кому она обратится за помощью. Ванесса вытерла слезы. Она осталась совершенно одна. Единственная, кто поможет ей — это совершенный ребенок, малышка Миракл. Они вдвоем обязательно справятся, и вырастят своих сестер. Ванесса закрыла глаза. Она должна быть сильной. Она должна излучать уверенность, чтобы девочки не испугались. Они и так достаточно напуганы. Она изо всех сил старалась сделать их счастливыми, даже ценой собственного счастья. Но вмешалась судьба. Теперь, когда лорд Лайнел лежит в красивом черном гробу, лично ею заказанном для него, а лорд Френсис делит эшафот с сэром Джоном, Ванесса должна рассчитывать только на себя. Потому что больше у нее никого нет. Глава 3. Новый дом Первым, кого увидела Ванесса, войдя в знакомую калитку, был мистер Быстров, сидевший в плетёном кресле около её любимого цветника и спокойно попыхивающий трубкой. Ванесса так удивилась, что замерла на месте, забыв затворить калитку. – О, мисс Ли! — воскликнул мистер Быстров, поднимаясь и вытряхивая трубку. — Мы давно вас ждём! Из домика высыпали девочки и бросились к Ванессе, обняв её и так замерев. Их глаза смотрели умоляюще, а Рози плакала от радости. Последней появилась тётушка Эмбер и остановилась в дверях, смотря на Ванессу. – Ванесса, она уедет? — тихо спросила Пейшенс, стараясь как можно крепче взять старшую сестру за руку. Ванесса кивнула: – Да. – А мы? — спросила Рози. – И мы тоже, Роуз. Мы тоже уедем. Мы поедем в самый красивый городок в мире, и будем там жить. – Без тётушки Эмбер? – Без неё. Только мы вчетвером. Наконец девочки отпустили Ванессу, и она подошла к тётушке, стараясь игнорировать мистера Быстрова с неизвестно откуда появившемся у него холодным взглядом. Будто из доброго и приятного человека он вдруг стал кем-то другим. Ванесса поздравила себя с правильным выбором. Ей бы не хотелось познакомиться с таким Быстровым, уже будучи за ним замужем. – Миссис Сэндфул, — сказала она после приветствия, — как я понимаю, завтра утром мы должны покинуть домик. – Миссис Сэндфул тут нет, — послышался голос мистера Быстрова. Ах да, тётушка же вышла замуж. И только тут Ванесса вдруг поняла, почему мистер Быстров стоит рядом с тётушкой Эмбер. Щёки её вспыхнули, и она посмотрела на эту пару новым взглядом. Тётушка Эмбер, ещё не старая, приятная и стройная, намного больше подходила мистеру Быстрову, чем она сама. Неужели он вернулся, чтобы жениться на её тётке? Он наверняка сделал это специально, чтобы уязвить её. Но тётушка вся сияла от радости, и Ванесса неожиданно для себя поняла, что желает им счастья. – Простите, миссис Быстров, я ошиблась по привычке, — сказала она, обнимая тётушку. — Я желаю вам счастья. Я правда желаю вам счастья. И вам, мистер Быстров, тоже. Ванесса вошла в дом, но тётушка Эмбер бросилась за ней. – Ванесса, ты правда не сердишься? — прошептала она. — Я была уверена, что ты... – Я не сержусь, — Ванесса устало прислонилась к косяку двери, — я рада за вас. И я... Я благодарна вам за то, что вы поддержали меня в сложное время. – Тебе есть куда идти? — тётушка смотрела на неё с тревогой. – Да, конечно. Мне есть куда идти. Не переживайте за меня, миссис... Быстров. …Он будет рисовать шотландские горы и тётушку Эмбер на фоне гор. С зонтиком, с яблоком, в красном платье... Ванесса закрыла лицо руками, боясь разрыдаться. Девочки нуждаются в доме. Девочки нуждаются в любви. В уверенности в завтрашнем дне. Ей нельзя плакать. Наутро мистер Быстров отвёз девочек в городок вместе с их багажом, а чуть позже, распрощавшись с тётушкой Эмбер и её новым мужем, они сели в почтовую карету. На прощание тётушка сунула Миракл кошель с деньгами. Ванесса не знала, куда она едет. Дорога шла куда-то мимо полей и перелесков, через узенькие мостики, и карета то громыхала по камням, то мягко катилась по гравиевой дороге. Днём они пересели в другую карету, шедшую в Энсберри. Ванесса, которая совершенно не знала, куда она едет, безразлично смотрела в окно. Энсберри ничем не хуже, чем любой другой город. Вечером они оказались в центре этого небольшого городка, и девочкам он неожиданно понравился. – Ванесса, ты обещала нам жить в самом лучшем городке на свете, — сказала Пейшенс. — А давай жить здесь? Смотри, как тут красиво! Действительно, городок показался им сказочным в закатной дымке. Каменные домики с красными крышами, окружённые деревьями и утопающими в цветах, сбегали вниз к широкой реке. – Если вы хотите, мы можем остаться здесь, — сказала Ванесса и приказала отнести свои вещи в ближайшую гостиницу. Наутро, познакомившись с полной и добродушной хозяйкой постоялого двора, Ванесса без труда сняла небольшой домик у её сестры в самом центре города, у фонтана. Из тех денег, что были у неё ещё из Лондона, она оплатила аренду за год вперёд, боясь, что потом денег уже не будет. Всё же приятно знать, что в течении года дом твой никуда не денется. Она накупила девочкам подарков, постельного белья, новый столовый сервиз, скатерть и ткани на новые платья. Она купила Рози нового щенка взамен спаниеля, которого забрала тётушка. Она очень старалась, чтобы девочкам не было страшно, как было страшно ей. И, видя вечером возню, которую сестры устроили с щенком, слушая их смех и радостные крики, она поняла, что сделала всё правильно. Теперь она будет жить для них. Работать для них. Потому что, кроме неё, девочки никому не нужны. При домике имелся небольшой магазинчик, где можно было выставлять свои товары. Ванесса недолго думала, какой магазин они откроют. И вот уже через месяц он торжественно распахнул свои двери для покупателей. Девочки радостно развесили свои товары, которыми они так гордились. В окна смотрели куклы, одетые в новые кружевные платья и шляпки, а на вешалках висели ещё более красивые модели. Ванесса сама расшивала платья бисером, делала куклам ожерелья и заколки для волос. Она с радостью смотрела, как в магазин заходят родители с детьми, восхищаются их вещичками, хвалят и покупают красивые модельки. Миракл, которая сидела за кассой, всегда красиво упаковывала платья, как настоящие, спрашивала, как звать куклу, которая удостоится носить это платье, и подписывала имя куклы на упаковке. – Желаю вашей Нэнси счастья и удачи, — говорила она, — приводите её в наш магазин, вдруг ей понравится какая-нибудь новая шляпка. Через неделю ожидается совершенно восхитительная коллекция с перьями райских птиц и морским жемчугом! Каждый день Несси ходила на почту, чтобы купить свежие газеты. Дело об убийстве герцога Нейфила гремело во всех заголовках, и она просматривала статьи с отчётами с заседаний суда. Модное увлечение судами, которые привлекали самую разнообразную публику, делало процессы чуть ли не театральными постановками с непредсказуемым результатом, и дела типа дела сэра Джона оказывались в топе новостей. Любовь, ревность, убийство и красивый убийца — что ещё нужно для привлечения интереса публики? В огромном зале суда все места для зрителей были проданы заранее, а журналисты взахлеб писали о резонансном процессе. Из газет Ванесса знала, что сэр Джон держится отстранённо, отвечает односложно. «– Вы угрожали герцогу убийством, сэр? – Да. – Вы убивали его? – Нет. – По какой причине вы угрожали герцогу убийством? – …» Сначала газеты писали, что сэр Джон хоть и отвечает только «да» и «нет», но судья благосклонен к нему, и что скоро будет вынесен приговор, скорее всего оправдательный. Несси радовалась таким статьям. Но через два месяца всё изменилось. Газеты писали, что прокурор и судья оба настроены против подсудимого, судья постоянно одёргивает его, а прокурор не даёт и слова вставить адвокату, обвиняя сэра Джона во всех тяжких. Мать сэра Джона, леди Ласкастер, даже расплакалась, узнав, что на оправдание рассчитывать не приходится. Она и адвокат потребовали суда присяжных, а это означает, что окончательный приговор откладывается на неопределённый срок. *** – Ты справишься одна в течении недели или двух? — Несси сидела рядом с Миракл и дошивала платье из белого бархата. Модное, отделанное серебряным бисером, оно так и сияло в свете свечей. – Я постараюсь, Несси, — сказала та. — Я видела газеты. Ты можешь ехать, я обещаю, что буду хорошо следить за девочками. – Миссис Бутс присмотрит за вами. – Булочница? – Да. – Хорошо, не волнуйся, Несси. Езжай и не думай о нас. Несси вздохнула. – Как же я могу не думать о вас, Миракл? Это же совершенно невозможно! Миракл улыбнулась. – Не переживай. Лучше возьми в Лондон запас платьев. Может быть, сможешь продать их. Только не продешеви. В Лондоне можно продавать за гораздо большие деньги! Несси рассмеялась, обнимая сестру. – Да тебе надо быть банкиром, дорогая. Ты отлично разбираешься в деньгах и своего не упустишь. – Придётся выйти за сына булочника, — ответила Миракл совершенно серьёзно, — а то у мистера Бутса дела идут из рук вон плохо. *** Ванесса вспоминала этот разговор все время, пока ехала в Лондон. «Всё же какое счастье иметь сестёр, — думала она. — Они всегда примут и поддержат».