В комнату вошла мисс Леони, красная, как рак. Щеки ее пылали, а глаза метали молнии. За ней шел сэр Джон, на щеке которого отпечатался след от дамских пальчиков. Он был бледен, а лицо его было перекошено от злости. — Ну-ка иди сюда! — закричал он, заметив неуклюжую попытку Несси спрятаться, — Несси! Она обернулась, готовая нести ответственность за свой поступок. Даже желая понести ее и посмотреть, как сэр Джон проявит при невесте свою истинную натуру. — Я не ожидал от тебя такой подлости, Несси! — закричал сэр Джон, совершенно забывая, что в комнате кроме Ванессы находится и его невеста, которая смотрела на него, будто не веря в его преображение. Несси отступила. — А почему? — она смотрела на него с наглой улыбкой. — Ты сама сказала, что я могу распоряжаться своей жизнью! — Я передумала, — она смотрела на него боясь, что не выдержит и ударит его, украсив его вторую щеку так же, как мисс Леони украсила первую. — И чем я заслужил такое отношение? — закричал он, — тем, что полгода возился с твоими сестрами? Тем, что... — он размахнулся, шагнул к ней и влепил ей пощечину. Несси, никак не ожидавшая этого, попятилась, схватилась за щеку. Из глаз ее брызнули слезы. — Ты... — она задохнулась, — ты..., — она тоже размахнулась, но он поймал ее руку, и они стали бороться, пока Несси не удалось отскочить, — ненавижу тебя! Ненавижу! Сэр Джон погнался за ней, видимо, имея желания растерзать ее, и Несси побежала за этажерку с цветами, толнула ее, этажерка накренилась, и цветы попадали на сэра Джона, осыпав его землей. Энни запричитала, прижав руки к щекам, а мисс Леони переводила глаза с одного на другую. — Энни, соберите мои вещи, — наконец сказала она, пока за упавшей этажеркой продолжалась битва, — тут мне нечего делать... … Ванесса вышла победительницей в битве цветов. Во-первых, ей удалось выгнать мисс Леони. Та уехала спустя полчаса после страшного скандала, когда миссис Глэдис, бледная и злая, кричала на леди Анабель, обвиняя ее в подкупе суда и обмане ее дочери. Мисс Леони плакала, прячась за мать и выискивая глазами сэра Джона. Возможно, она надеялась, что он бросится удерживать ее и клясться ей в любви. Но сэр Джон даже не пытался ее остановить. Возможно, ему было стыдно за битву. А возможно, он был рад отъезду бывшей невесты. Несси смотрела на него, чувствуя, что сердце радостно бьется в груди. Ей все же удалось расцарапать ему лицо. Она изловчилась, и, когда он поймал ее за руку, второй рукой разодрала ему щеку. Сейчас страсти поутихли и они остались одни в разоренной комнате мисс Леони. Сэр Джон стоял у одного окна, а Ванесса у другого. — Зачем? — он смотрел на нее, следя в окно, как уезжает карета мисс Леони, — зачем ты это сделала? Ты же знаешь, что это не я убил герцога! Ванесса посмотрела на него с ухмылкой. — Я тоже не знаю наверняка, — сказала она, — у меня есть только твое слово и никаких доказательств. — Но ты же веришь мне? — он обернулся. Три полосы на щеке очень красили его, ведь шрамы украшают мужчину. — Я не знаю, — она пожала плечами. Лицо его стало белым. — Тогда почему ты защищала меня на суде? — он сделал шаг к ней, совсем забыв о сбежавшей невесте. Ванесса сжала руки. Глаза ее расширились, когда она ответила: — Потому что мне все равно, убивал ты его или нет. Он молчал, смотря в пол, а Ванесса любовалась его чертами. Да, ему идут боевые шрамы, но как же она соскучилась по нему! Как она мечтала его увидеть! И теперь, когда мечта ее сбылась, когда он стоял перед ней, пусть даже злой и расстроенный, она чувствовала себя безумно, невероятно счастливой. В комнате вокруг них был полный кавардак. Этажерка, разбитые горшки, вывернутые с корнем цветы, все валялось на персидском ковре. — Зачем же ты тогда выгнала мисс Леони? Если тебе все равно, и ты не уверена ни в чем? Зачем ты сказала ей, что я — убийца? — тихо спросил он. Ванесса отвернулась, не желая видеть его реакцию на свои слова: — Потому что это нечестно, Джон. Ты сделал несчастной меня. И пока несчастна я, ты не имеешь права быть счастливым. Я не выйду замуж, значит и ты не женишься! ... Ванесса учила Рози складывать простые цифры. Она искренне наслаждалась возможностью самой учить своих сестер, и сидела, ожидая, пока малышка хмуря бровки и кусая перо, прибавит три к пяти. Рози нравилась математика и не нравился французский, который им с Пейшенс преподавала гувернантка. Гувернанткой леди Аннабель выбрала совсем юную особу в надежде, что девочки смогут с ней подружиться. Мисс Кэйт Смолинг была невысока ростом, темноволосая и улыбчивая. Сейчас она сидела, поджав губы, и наблюдала, как Ванесса склоняется над тетрадями вместе с сестрой. Пейшенс прижалась к Ванессе и читала заданный текст из греческой мифологии, а Миракл с книгой расположилась в нише окна. В этот момент в комнату вошел сэр Джон, и мисс Кэйт вскинула на него засиявшие синие глаза. Возможно, у леди Анабель были и какие-то другие планы, когда она нанимала юную прелестницу в учительницы ее сестрам. Ванессу будто ударили в грудь, когда сэр Джон ответил на улыбку гувернантки. Да и чем сама Ванесса лучше этой мисс Смолинг? Да ничем. Такая же бесприданница, вынужденная зарабатывать себе на жизнь. Только мисс Кэйт выбрала себе благородное ремесло гувернантки, а сама Несси — простую профессию модистки. И вполне можно понять мисс Кэйт, занятую охотой на молодого хозяина. Почему бы не попробовать? Возможно, если удачно и правильно себя вести, она станет хозяйкой целого поместья... Неужели придется выгнать еще и мисс Смолинг? Ведь сэр Джон посмотрел на нее весьма благосклонно... — Несси, мне нужно поговорить с тобой.