Сара мчалась по тропинке, ведшей от дома к дороге. – Что происходит? – раздался вслед отцовский крик с крыльца. – Ты не должна уходить с фермы! Но тормозить было уже некогда. Дракон впереди летел к припаркованной на обочине шоссе машине. А еще там стоял Джейсон, и в руках у него был пистолет. – Я не хочу причинять тебе вред. – Малкольм медленно открыл дверь и вышел из машины. – Но если придется, причиню. – Он не шутит! – закричал из кабины Нельсон. – Уходи отсюда! Вызывай полицию! – Не надо вызывать полицию, – возразил Малкольм все так же спокойно, делая шаг к Джейсону, который попятился на тот же шаг. – Полиция только все сделает хуже. – Кончай болтать, – отрезал Джейсон, поднимая пистолет (выглядел он при этом очень нервно). – Мне уже случалось стрелять в людей. – Я тебе не верю. – А следовало бы, – сказал голос с небес. На дорогу перед ними приземлялся дракон. – Ты – убийца, – констатировал он. – Да, – просто сознался Малкольм. – А ты, о великий… – он повел рукой, чтобы предмет, спрятанный во втором рукаве, упал в свободную ладонь, – как раз то, что нам нужно. Гарет Дьюхерст – все еще в компании верного дробовика – затормозил на полном скаку и все-таки не помчался следом за дочерью. Дракон сидел на дороге. Что бы там ни должно было сегодня случиться – оно явно случалось прямо сейчас. И дочь бежала прямиком в самую гущу событий. Гарет развернулся и припустил в сарай, где стоял грузовик. К бамперу которого был привязан острием вперед плуг. – Джейсон, нет! – крикнула Сара, подбегая к этой компании на дороге. Казимир, Джейсон… какой-то подросток вылезает из грузовика – и вроде бы на пассажирском сиденье виднеется еще один. Ну, не могут же эти двое быть убийцами! Длинная шея Казимира нависала дугой, крылья были растопырены: ни дать ни взять кот, на которого наседают, а он пытается показать, какой он на самом деле большой. Казимир сейчас был велик, да. Очень, очень велик. – Это те парни, Сара! – крикнул ей Джейсон. – Не подходи! Мальчик из грузовика повернулся и посмотрел ей в лицо. Выражение у него было такое, словно он знает ее уже целую вечность. Казимир крылом загородил ей дорогу. – Ни шагу дальше, – сказал он. – Этот человек куда опаснее, чем ты можешь себе представить. – Он же всего лишь мальчик! – Он – мальчик, обладающий силой. И ужас, звучавший в этом голосе, потряс Сару сильнее, чем все остальное за все последние дни. – О чем ты говоришь? Огромная одноглазая голова дракона качнулась обратно к парню, у которого – теперь она это ясно разглядела – в одной руке был нож, а в другой… что-то еще. – У него Шпора богини, – сказал Казимир. Никакого страха Малкольм не ощущал. Ну да, у мальчишки есть пистолет. Да, дракон может испепелить его одним вздохом, но в руке у него был клинок. А в другой – Шпора богини. Невыразимо священная, величайшая реликвия для любого дракона в мире независимо от цвета, утраченная много столетий назад. Драконий коготь, древний и черный, вырванный, по преданию, у самой богини, – все это время он провел у Малкольма в рюкзаке. Предмет, без которого дело было бы проиграно сразу и навсегда. Драконы – они же немного не от мира сего, так? Даже Верящие с этим соглашались. Дышат огнем, живут, предположительно, целую вечность (Малкольм в эту вечность верил – и Митера Тея тоже, и Казимир), разумные, мудрые, со своей историей… которая почему-то никак не отразилась в геологической летописи Земли. С точки зрения науки единственный в своем роде… гм, род. Они были не от мира сего. И все же обитали здесь, в этом мире. Шпора служила доказательством их могущества. Верящие нашли ее в Пустошах – собственно, этот артефакт и лег в основание всей религии. И все это время ее хранили в строжайшей тайне. В правильных руках она обладала невообразимой властью. – Я не хочу причинять тебе вред, о великий, – сказал Малкольм с неподдельным почтением. – Но, если придется, причиню. – И что ты планируешь делать, если я дам тебе продолжить, мальчик? – Казимир произнес это со всем своим высокомерием… но Сара чувствовала за ним натянутую струну – снова тот страх. – А ты не знаешь? – мальчик с когтем искренне удивился. – Я знаю, в какой результат веришь ты и чего ты хочешь. Война между людьми и драконами. Нескончаемая война и гибель всего. Глаза Малкольма чуть не вылезли на лоб от изумления. – Нет, о великий, я здесь именно затем, чтобы это предотвратить. Я – единственный шанс на мир. – То и другое сразу не может быть правдой, – выдавил Джейсон. – Еще как может, – печально возразил дракон. – Пророчества – дело скользкое, опасное и открытое для неправильных толкований, несущих погибель. – Погибели я не боюсь, – сказал Малкольм. – Я лишь стремлюсь исполнить свой долг. – И ты не сомневаешься, что сумеешь его исполнить? – Ни единой секунды, – твердо ответил мальчик. – Это было предсказано. – Что ж, – сказал Казимир, – полагаю, мне не остается ничего иного, кроме как дать тебе продолжить начатое. Мальчик перед ним остолбенел. – Что, это предсказано не было? – на дне голоса пряталась игривая нота, хорошо знакомая Саре. Дракон поднял свою длинную голову, посмотрел Джейсону прямо в глаза и приказал: – Застрели его. Джейсон Инагава поднял пистолет. Мальчик с когтем повернулся к нему. Ну, вообще-то к нему повернулись все. – Джейсон! – услышал он Сарин вопль… к которому, впрочем, не прибавилось ни «нет!», ни «да!». Очевидным образом она растерялась не меньше его. – Так, значит, ты Джейсон? – сказал мальчик с когтем. – А я Малкольм. И у меня есть дело, очень важное. – Которое включает убийство Сары, – кивнул Джейсон. – Но я застрелю тебя раньше. – Тогда стреляй, – тот раскрыл руки. – Потому что иначе я не остановлюсь. – Давай, – сказал Джейсону Казимир. – Ты говорил, что Сара – важное звено, – сказал Джейсон. – Это правда. До конца дня доживет только один из них, можешь мне поверить. – Вряд ли доживет хоть один, о великий, – подал голос Малкольм (и слова прозвучали даже печально). – Зато доживешь ты, вот что действительно важно. – Тогда почему пославшие тебя хотят, чтобы я умер, а, Верящий? – Мы бы никогда!.. – Малкольм мгновенно рассвирепел. – Это было бы святотатством!