– И если бы не вы, – добавил он спокойно. – Вы очень храбры, принцесса. Она дрогнула, часто заморгала и ничего не ответила. – Я каким-то образом смог подпитаться от вас, – пояснил Тротт. – От вашего огня. И этого хватило, чтобы уничтожить твердыню. – Как хорошо, – Алина сглотнула. – Скольких же людей они так замучили, профессор. – Не надо. Не думайте об этом, – очень мягко проговорил он. – Они уже больше никого не тронут… смотрите, позади собирается дождь. Если он прольется, то смоет наши следы на прахе и позволит выиграть время. Алинка обернулась и немного приободрилась: в отдалении, там, где в небесах сгущалась вечерняя дымка, действительно погромыхивало. – А куда мы идем, профессор? – Она подхватила в горсть ягод оситши, догнала Тротта, протянула ладонь: – Вот, поешьте. Пожалуйста! Я еще соберу! – Ешьте сами, – проговорил он, покачав головой. – Я потом найду что-нибудь на привале. – И себе соберу, – горячо заверила его принцесса, уже ожидая, что он скажет что-нибудь язвительное. Но инляндец на ходу протянул руку – и она, пересыпав теплые, немного давленые ягоды, улыбнулась, глядя, с какой жадностью он забросил их в рот. – Нас на раньяре отнесли далеко назад. Теперь нам быстрее и безопаснее вернуться в поселение, под защиту, – объяснил он, прожевав. – За одеждой и припасами. А оттуда снова направимся к долине Источника. «И нас опять поймают». Внутри снова провернулся холодный ком, и пятая Рудлог мотнула головой, поспешно переключая мысли на карту, которую рисовал ей лорд Макс. – Твердыня ведь расположена недалеко от поселения, да? Сколько нам идти? Тротт внимательно посмотрел на нее, остановился, взял прутик и начал чертить на земле. – Помните карту? Твердыня и поселение находятся на одной линии, – он поставил две точки и провел между ними короткую прямую, – а излучина реки, у которой нас поймали – далеко справа, – он поставил точку сбоку от линии. – Раньяр от излучины до твердыни летел ночь, а нам, чтобы вернуться туда по пересеченной местности, понадобится не меньше пяти дней, а то и неделя, – а ведь там леса кишат наемниками, и нам от реки нужно еще дойти до прохода меж горами и дальше, по долинам, спуститься к Источнику. А от твердыни до поселения идти с вашей скоростью дня три максимум. Но теперь, надеюсь, мы справимся быстрее. К роднику они дошли скоро – ключ бил прямо среди ягодника из-под небольшой скалы и в сгустившихся сумерках был почти незаметен. Тротт, пока Алинка жадно глотала воду, а затем обрывала ягоды с щедрой полянки, не сидел без дела: покружил меж папоротников, к чему-то прислушиваясь, и под ее удивленным взглядом направился в высокие кусты. Там суматошно и зло кричали птицы. А через пару минут инляндец вышел, держа в руках несколько крупных яиц. – Свежие. Вам нужно поесть. – Он протянул их Алине. – Придется сырыми. Не хочу зажигать костер, да и огонь добывать – только время терять. – Я и слизняка сырым сейчас готова сжевать, – совершенно искренне призналась принцесса и показала сложенные лодочкой ладони, опять заполненные ягодами. – Дайте руку, лорд Макс. Будем меняться. Он положил яйца – семь штук – на мох, и Алинка ссыпала ему почти всю оситшу. Взяла теплое яйцо в руку и спохватилась. – А вы, профессор? – Обойдусь пока. – Он доел ягоды и, склонившись над родником, начал из пригоршни пить воду. Алина посмотрела на его спину. – Вы целый день меня несли, лорд Макс. Вам они нужнее. Тротт обернулся. Глаза его в сумерках уже начинали мерцать зеленым. Принцесса замерла – сейчас ведь точно съехидничает, – но он только хмыкнул и потянулся к своей добыче: – Теперь я верю, что с вами все в порядке, раз вы начали спорить. Я возьму парочку. Остальное вам. Вам понадобятся силы, чтобы лететь. Алинка, как раз стукнувшая одно яйцо о другое, чуть не подпрыгнула. Тут же забылись все страхи, и холодный ком в душе исчез. – Лететь? – Вы оперились, Алина. Теперь точно встанете на крыло. – А вы научите меня, да? Прямо сейчас? – Да. Ешьте. – А если я упаду?! – Не упадете. Устанете, конечно, но мышцы выдержат. – А все-таки если?.. – Я не допущу этого. Не бойтесь. Удержу. – И мы полетим ночью? – Придется. Зато доберемся быстрее и меньше риск быть обнаруженными. Если получится, к утру будем в поселении. – А как мы сориентируемся? – По Источнику, вулканам и лунам. Не бойтесь. Я много раз летал ночью. – А… – она никак не могла замолчать и задыхалась от возбуждения, а крылья за спиной уже ходили вверх-вниз в нетерпении. – Ешьте, ваше высочество, – сказал он с усмешкой, и это «ваше высочество» прозвучало мягко и совсем не обидно. – Чем быстрее подкрепитесь, тем быстрее начнется практика. Поначалу Алинка смешно подпрыгивала на полянке, дергая крыльями невпопад, подлетала, старательно поджимая ноги, и валилась на мхи и кусты, давя ягоды. Она вся взмокла и жутко переживала из-за того, что Тротт снова назовет ее как-нибудь обидно, неумехой или обузой. Но он терпеливо раз за разом показывал, как работать крыльями. У него все получалось легко. – Вы один раз поймаете нужное ощущение, и мозг сразу поймет, как это делать, – объяснял он. – Вы ходите не задумываясь, и так же сможете летать. Опирайтесь крыльями на воздух. Пробуйте, ищите усилие, которое поможет вам подняться в небо. – Лорд Макс легко качнул крыльями и взмыл над полянкой. – Не хлопайте так, вы только пугаете себя и взбиваете воздух. Взлететь очень просто. Закройте глаза. Попробуйте. Р-р-раз – и взмах. Взмах, Алина! Она в очередной раз слишком сильно ударила крыльями – ее потянуло назад, кувыркнуло через голову, бросив спиной на мхи, и принцесса, переведя дыхание, нервно захихикала, глядя на зависшего над ней Тротта. – Вы тоже так кувыркались? – Почти, – губы его дрогнули, и он опустился рядом. – Расскажите, – Алина поднялась, отряхиваясь от налипших листиков-веточек. – Я, точнее мой дар-тени, при первом полете застрял в дереве. Принцесса подняла на него недоверчивый взгляд. Лицо Тротта было совершенно серьезным. – Вы это говорите, чтобы приободрить меня, – укоризненно сказала она. – Не-ет, – покачал инляндец головой и усмехнулся. Алинка так озадачилась его настроением, что даже замолчала на несколько секунд. – Это очень дурацкая ситуация, лорд Макс, – наконец сурово заключила пятая Рудлог. – А вы не попадаете в дурацкие ситуации. – Ваша вера в меня восхищает, принцесса, но увы. Никто не защищен от фиаско, хотя я всегда могу сказать, что это была моя половинка. Так что смело кувыркайтесь. Рано или поздно вы взлетите. Алина снова прыгала по поляне, била крыльями по воздуху. Печально заедала неудачи ягодами и опять начинала прыгать. – Вы хоть бы аналогию какую подсказали, – сказала она тоскливо, в очередной раз глядя, как легко Тротт срывается с места. – Я не могу понять принцип. – У вас уже должен был сработать инстинкт, – буркнул инляндец, впрочем, без издевки. – Могу в помощь сбросить вас с дерева. Принцесса посмотрела на папоротник, вспомнила, как такой же способ предлагала Пол, и вздохнула. – Давайте сначала аналогию, профессор. Тем более что деревья тут такие низкие, что я даже взмахнуть крылом не успею. – Аналогию, – задумчиво проговорил лорд Тротт. – Понятно. Подойдите, Алина. Встаньте вот так, крыльями ко мне. Она подошла, сгорая от любопытства, и остановилась к нему спиной. Тротт положил руки на ее обнаженные плечи – и принцессе подумалось, что сегодня за все время обучения он ни разу к ней не прикоснулся. Словно нарочно. – Представьте, что под вами пружина, – тихо говорил профессор. Руки его потяжелели, а Алина вдруг вспомнила, как таким же тоном он рассказывал ей про спектральное зрение на свадьбе Четери. – Ноги упругие. Не думайте о крыльях. Чуть присядьте, – он надавил ей на плечи, – и вверх. Вниз и вверх. Вниз и… – он переложил руки ей на талию, – …вверх. В какой-то момент она, завороженная этим приглушенным голосом, горячими ладонями на коже и темнотой, чуть присела и опять рванулась ввысь. Ноги ее оторвались от земли, а крылья словно сами собой качнулись в момент отрыва, мягко скользнув сквозь уплотнившийся воздух и увлекая за собой тело. Алина стрелой поднялась в беззвездное небо с двумя несущимися по нему лунами – выше папоротников, так, что захватило дух от восторга, и пусть было страшно, пусть! Крылья двигались мягко, удерживая ее в теплом воздухе, – и она устремилась в сторону, сделала небольшую дугу, засмеялась от счастья, закружилась. Да, напрягалось все тело, работали непривычные мышцы, но это было совсем не трудно, нет! От счастья закружилась голова, и на какое-то мгновение принцесса перестала понимать, где верх, где низ. Рядом в бархатных тенях поднялся лорд Макс, снова придержал ее за талию, заглянув в лицо мерцающими зелеными глазами. Она открыла рот, но только вздохнула судорожно и восхищенно. Не было слов и сил говорить. – Вот и все, – сказал он глухо и усмехнулся ее неверящей улыбке. – Ваш первый полет, Алина. Она снова вздохнула и уткнулась носом ему в грудь, чувствуя, как горяч он – и как ласкает кожу прохладный ветер, шелестящий в кронах папоротников. Профессор невесомо прошелся рукой по ее волосам. – Спасибо, лорд Макс. – Она подняла голову и повторила смущенным шепотом: – Большое спасибо вам за все. Крылья за его спиной размеренно рассекали воздух, вокруг тихо было и свежо. Лорд Тротт молча смотрел на нее сверху – на то, как двигаются ее губы. Руки его вдруг стиснули принцессу горячо и сильно – но не успела Алинка удивиться, как инляндец осторожно отпустил ее и отстранился, сделав несколько взмахов. – Я рад, что вы делаете успехи, ваше высочество. Лететь оказалось даже проще, чем плавать, – крылья толкали принцессу сквозь упругий воздух, и, набрав скорость и высоту, можно было расправить их и быстро скользить вперед по нисходящей, отдыхая. Профессор держался рядом. Впереди и слева красноватым светили пятна вулканов – наверное, их она и видела, когда летела, привязанная к спине раньяра. А в небесах неслись две яркие луны, и Алина очень боялась, что при таком ярком свете их обязательно разглядят, пошлют в погоню стрекоз и поймают. Мышцы побаливали, но терпимо, в крови играла эйфория от полета, и пятая Рудлог через какое-то время почувствовала себя так уверенно, что обогнала лорда Тротта и ускорилась до свиста в ушах. И была наказана болью в боку и частящим дыханием. Ее, испуганно колотящую крыльями и снижающуюся рывками, через пару секунд нагнал спутник, схватил за руку и опустил на ближайшую скалу.