– За что ты их благодаришь?! – опомнилась Вольна. – Это моя вещь! Мне подарил ее князь! Не знаю, что он там тебе дарил. Но мне подарил это! – Вольна потянула руки к коробу, где был серебряный обруч с синими камнями. Она понимала, что не должна признавать своей вины. В конце концов, может же быть такое, что украшения похожи? – Верни немедленно мне мою корону! Или будет считаться, что ты украл ее! – погрозила Вольна искателю, не желающему отдать ей находку. – Ньер, она врет, это мой убор, – заверила Лея. – Можно спросить у Рёрика, когда он вернется. – Я не видеть этот убор прежде. И не знать, кто владетельница. Я отдавать убор для наш князь. И он сам вспомнить, кому он дарить…– рассудил Ньер, забрав короб у искателя. Его речь была далека от совершенства, но прозвучала четко и громко. И был в ней здравый смысл. – Воровка! – прыснул кто-то в толпе, и у стоящей на крыльце Вольны отхлынула кровь от лица. Это был опасный вскрик, который мог бы окончиться печально не только для обвиненной, но и для того, кто его произвел умышленно или по неразумению. Но было неясно, кому он принадлежал. Толпа волновалась. Повсюду слышались шушуканья и даже обвинения. А у Вольны все похолодело внутри. Она вспомнила, как когда-то за ней уже приходила толпа. То были науськанные Умилой жители Дорестадта. В азарте погони они загнали Вольну в полынью, где она чуть не утонула. Она уже забыла этот страх – быть растерзанной неуправляемой толпой. Ведь толпа не слышит мольбы. Не понимает слов. Словно дикий зверь, толпа не успокоится, пока не разорвет жертву. Если кого и надо бояться, то это толпы. По крайней мере, ей, вызывающей гнев людей Вольне. – Разойтись! – скомандовал Ньер. **** Двери гридницы были заперты изнутри. Из-под них вырывался приглушенный смех. Но, к счастью, его никто не мог слышать: стража караулила у входа, не впуская посторонних, как и было положено. – Ты видел ее рожу? – хихикала Гудрун. Они с Арви умышленно не пошли к дому Вольны вместе со всеми: не нужно им быть замешанными в этой истории. Но они и не могли пропустить потехи. Они наблюдали за зрелищем издалека. – Она не ожидала такого! – А следовало ожидать, – рассмеялся и Арви, почесывая бородку. – Ты умница, сделала все как надо. Я доволен тобой. Умила не зря тебя отправила. Мы пока не свалили дерево. Но сделали подруб. И оно упадет тогда, когда мы ему скажем. – И куда мы ему скажем. Я буду во всем помогать тебе, – Гудрун устремила на Арви преданный взгляд. Помимо готовности быть полезной, в этом взгляде читалось и тяготение к тиуну. Вполне искреннее. – Ладно, ступай…– Арви заметил, как она на него смотрит. Но на сей раз он не стал читать ей нотаций. И не стал доводить до новой ссоры. Гудрун пошла к выходу, но тут же отпрянула от двери: постучала стража. Доложила о посетительнице. Арви и Гудрун не впервые оказывались в подобном положении. Потому и заперлись: в них не должны видеть сообщников или приятелей. – За поставец! – шикнул Арви. И пока Гудрун пряталась, пошел открыть дверь. – Добро пожаловать! – отворив засов, Арви широко улыбнулся Вольне. Закрыв дверь, Вольна выдохнула с облегчением: будто радовалась, что добралась до гридницы. Она выглядела взвинченной. А ее внешний вид и вовсе отличался от привычного облика. Одета она была небрежно, вопреки привычке выходить на улицу только в лучших одеждах. Голову ее покрывал простой убрус, хотя обычно она надевала впечатляющие головные уборы, намекающие на ее высокое положение. Было понятно, что сегодня она не тратила времени на сборы и вышла из дома в чем было удобно. – Почему ты заперся? – поинтересовалась Вольна взыскательно. – Я спал, – ответил Арви то, что первое пришло ему на ум. – А, теперь ясно…Вот почему тебя не было вместе с остальными…– рассудила Вольна. Несмотря на то, что после слов Ньера люди быстро разошлись, и никто не думал гнаться за ней или каким-то образом причинять ей вред, она все равно до сих пор чувствовала волнение. – Ты знаешь, что произошло? Или все проспал? Приходила Лея с какими-то искателями и старостой. Корону искали… – Прошу прощения. Я не уразумеваю, о чем речь, – нарочито недоумевал Арви. – Решил бросить меня? – догадалась Вольна. – Со сна я никак не постигну, что мы обсуждаем, – у Арви получалось изображать неведение. – Проклятую корону Леи…Это было ужасно…– Вольна прислонила ладонь ко лбу. – У меня есть настойка, изготовленная знахарем и превосходно снимающая напряжение, – вспомнил Арви. – Что за настойка? – не поняла Вольна, которая, и правда, была на грани срыва. – Настоянные на хмельном меду целебные травы вроде пустырника и чего-то еще…– поделился Арви. – Ладно, давай ее сюда, – Вольна не стала отказываться. – Только Негу не говори. – О чем? – недоумевал Арви, подойдя к поставцу, за которым все еще таилась Гудрун. Забирая с полки сосуд, Арви успел перемигнуться с помощницей. Все идет, как надо. – О хмельном…– Вольна не хотела, чтобы Рёрик знал о том, что она пристрастилась к напиткам подобного рода. Да и зачем ему знать? Его-то какое дело? Она сама решает, как ей надобно поступать и что вкушать. – Это не хмельное. Это целебное, – подчеркнул Арви, наливая в кубок зелье. – Прошу…– Арви протянул Вольне сосуд. – Ну так чем я могу быть полезен? – Я переселяюсь в терем княгини. Сегодня же. Сейчас же, – Вольна сделала глоток зелья: оно показалось ей неприятным на вкус. Но зато буквально в следующий миг наступило и облегчение. Вероятно, целебность шла в ущерб вкусу. И Вольна уже без сомнений осушила лекарственную чашу. – Но разве не было постановлено для начала провозгласить преемника? – напомнил Арви, видя, что Вольну после его целебных настоек чуть повело. – Мы содеем это одновременно, – выдохнула Вольна, приняв рискованное решение. В голове у нее все прояснилось неожиданно. – Когда Нег вернется, то выступит перед народом и объявит свою волю людям. – А он восхочет? – Арви боялся спугнуть ее наглые намерения: чем гуще кашу она заварит, тем лучше. И все же не удержался от любопытства. – Восхочет. Ведь речь идет о нашем сыне. И о том, что сегодня ко мне в избу посмели ворваться чужие люди, которые должны быть наказаны: староста, искатели, Ньер, Лея… – Помощник старосты, – поправил Арви. – Сам староста в отъезде со вчерашнего дня. – Ну значит, оскорбление тем сильнее. И защитить от этих посягательств меня может только Нег, объявив свою волю: я мать его преемника. И меня следует почитать как его жену и княгиню. – Это конечно…Но пока Дива жива, сие не можно…– начал Арви. – Я не хочу слышать это проклятое имя. Нег обещал подарить мне город, Арви, – вспомнила Вольна. – Обещал подарить мне Дорестадт. Но он не сделал этого. Значит, он должен подарить мне Новгород. Так ведь? – Несомненно, – Арви смотрел на Вольну и удивлялся ее несусветной наглости. Впрочем, не сказать, что он не ожидал такого от нее. Ведь это одна из ее особенностей, которая так отвращает от нее окружающих. Особенно тех, кто не смеет отказать ей. – Кстати, грядет праздник Снопа Велеса… – Да, я что-то слышала, – Вольну не увлекали земледельческие торжества, которыми было насыщено теплое время года. – Я веду к тому, что люди соберутся для совершения обрядовых праздничных действий…– подсказывал Арви. – И что? – подкормленный настойкой мозг Вольны работал неспешно. – Я как мыслю: лучше любые княжьи праздники приурочивать к народным. Тогда не придется нести лишних расходов. К примеру, свадьба Дивы и нашего князя приходилась на осенние Радогощи…Таким образом Гостомысл сберег на угощениях для народа… – То есть мы можем объявить о наследнике в грядущий праздник Снопа? – додумалась Вольна. Тиун ничего не ответил, оставив ей простор для размышлений. – Это очень хорошая мысль. Нег вернется сегодня…Передохнет пару деньков. А потом выступит перед народом…Я уговорю его, – Вольна была уверена в своей силе убеждения. Ведь прежде Рёрик часто слушал ее, оттого она, кстати, и оказалась в немилости у Умилы. – Значит, переезд? Сегодня же? – напомнил Арви. – Да, немедленно распорядись, – приказала Вольна, тяжело поднимаясь на ноги. – Не в моей власти. Я не решаю подобных вопросов, – признался тиун, который в действительности собирался обрубить все ведущие к нему нити неприятностей Вольны. – Лучше обратиться к приказчику. Он выделит подмогу. Все вещи быстро перенесутся. – А что делать с ее девчонкой? Мелкая ящерка ведь в тереме с Миравой и Любавой, – Вольна вспомнила про крошечную дочку Дивы. – Ну княжна должна непреложно жить в каком-то княжеском тереме, – заострил внимание Арви. – А терем старшей княжны не подходит? Он же пустует? – Велемиры? Скорее всего, пуст. Но он маленький. Там лишь одна горница, хоть и просторная…– Арви, собственно, озвучил причины, по которым терем не годился для самой Вольны и ее большой семьи. – Зачем ребенку больше горниц? И одной довольно, – решила Вольна. – Я прикажу переселить девчонку туда. Кстати, Арви, мне вот малопонятно…Откуда искатели прознали, что корона этой шлюхи Леи у меня? – Клянусь, я не уразумеваю, о чем речь, – Арви продолжал придерживаться первоначальной линии поведения. – Корона Леи? Кажется, обруч, подаренный ей самим князем? Или я путаю? – Именно так, – подтвердила Вольна. – Искателям кто-то рассказал, что он у меня? – Откуда же мне знать, – Арви развел руки в стороны. – Я лишь могу обещать, что постараюсь выяснить подробности…Помощник старосты мне знаком, он поделится со мной источниками своей осведомленности, я полагаю… – Об обруче знали только три человека: Рада, Васса и Гудрун…– уже в дверях заметила Вольна. – Кто-то из них троих предал меня. И я думаю, что это может быть Гудрун. Поскольку я плохо ее знаю. Кстати, это она изначально украла обруч и принесла мне, – последние слова Вольна прошептала. – Но зачем ей было бы потом помогать найти его? – задался вопросом Арви. Изначально он не собирался выгораживать Гудрун: он даже полагал при помощи этой истории убить сразу двух зайцев – наложницу князя и неприятную ему вначале посланницу Умилы. Но сейчас передумал. Гудрун все же не так плоха, как он думал. – Ведь в этом случае выявляется и ее причастность к краже. Я думаю, это кто-то иной…Кто внешне кажется непричастным, благорасположенным…– предположил тиун, стараясь подвести к персоне Вассы. Вольна должна остаться одна: без князя, без подруги и без чего-нибудь еще. – Я бы не стал думать на Гудрун. Она исполнительная и честная, нет такой услуги, которую она не окажет своей госпоже. Я бы приберег ее для будущих свершений, а не спешил огульно обвинить в произошедшем. Ведь если выдвинуть ей обвинения, то она будет наказана, независимо от наличия вины. И уже не сможет сослужить службу в дальнейшем. – Возможно, ты прав, – согласилась Вольна, потянувшись к ручке двери. – В конце концов там были еще Рада и Васса… – Как самочувствие? – справился Арви участливо перед расставанием. – Уже лучше…– Вольне понравилась настойка. Непонятно, что сыграло роль: хмельной мед или пустырник, но красавице, действительно, полегчало. – Пусть твой знахарь и мне такую же приготовит. Я, как и ты, всегда в волнениях. – Я пошлю кого-нибудь из слуг с распоряжением…– пообещал Арви. Когда успокоившаяся Вольна оставила гридницу, Гудрун вылезла из-за поставца, отряхивая пыль и паутины с юбки. – Ты должен приказать, чтобы кто-то вымыл этот угол, коли я в нем постоянно сижу, – слова Гудрун могли бы сойти за шутку, и Арви посмеялся. Хотя он знал, что она не умеет шутить. И все же было забавно. – Я прикажу, – усмехнулся тиун. К волосам Гудрун прилипла паутина. Она не могла этого видеть. И Арви смахнул эту паутинку с ее челки. – Вольна будет занята переездом. Приказчик не посмеет отказать ей в этом. Мирава наша тоже препятствовать не в силах. Остается жена Лютвича – Любава. Она может восстать. Тем более она была сегодня утром на дворище и видела, как у Вольны нашли чужую «корону»: это придаст ей уверенности. Ты сходи и позови ее ко мне. У меня появилась мысль… Глава 12. Сноп Велеса