– Ты же не думаешь, что это я ей сказал, да? Молли, ты ведь знаешь, я никогда бы не… – Я никогда про тебя такого бы не подумала, Родни. Ты вне подозрений. Ты невиновен, – говорю я. – Прямо как я. Он кивает. – Отлично. Я рад, что в этом вопросе нет никаких разногласий. – Он трясет головой, как мокрый пес, выбравшийся из воды. – А что ты сказала полицейским, когда они спросили про пистолет? – Я просто объяснила, чей он и где я его нашла, – отвечаю я. – Это вызвало поднятие бровей. В смысле, я думаю, детектив Старк была удивлена. – Значит, ты настучала на Жизель? На свою подругу? – уточняет он. Его локти вновь водворяются на стол. – Я никогда не предала бы настоящего друга, – говорю я. – Но я должна рассказать тебе одну ужасную вещь. Для этого я тебя сюда и позвала. Настает момент, к которому я готовилась. – Давай уже, не тяни! – с едва скрываемой яростью в голосе говорит он. – Ох, Родни. Ты же знаешь, как сильно я нервничаю в ситуациях, связанных с социальным взаимодействием, и, должна сказать, что оказаться на допросе было для меня огромным стрессом, поскольку у меня нет никакого опыта в подобных делах. Возможно, ты более привычен к таким испытаниям? – Молли, давай к делу. – Хорошо, – говорю я, теребя салфетку. – После того, как вопрос с пистолетом Жизели был прояснен, детектив сказала, что им придется заново обыскать бывший номер Блэков. Я подношу салфетку к глазам, а сама наблюдаю за тем, как отреагирует Родни на мои слова. – Продолжай, – говорит он. – Я сказала: «Нет, вы не сможете его обыскать! Там сейчас живет Хуан Мануэль». Детектив Старк спросила: «Кто такой Хуан Мануэль?» Ну, я им все и рассказала. Ох, Родни, наверное, я зря это сделала. Я сказала им, что Хуан Мануэль – твой друг и что ты помогал ему, потому что у него нет разрешения на работу, и… – Ты назвала мое имя? – Ну да, – говорю я. – И рассказала про сумки с вещами и про то, что я убирала в номерах после того, как там ночевали Хуан Мануэль и твои друзья, и про то, какой ты хороший друг… – Они его друзья, а не мои. – Ну, кто бы они ни были, они каждый раз оставляют после себя в номерах ужасную грязь. Но ты не переживай, я постаралась донести до детектива Старк, какой ты хороший человек, пусть даже друзья у тебя немного… пыльные. Он обхватывает голову руками. – Ох, Молли, что ты натворила? – Я сказала правду, – говорю я. – Но я понимаю, что навлекла на Хуана Мануэля неприятности. А вдруг он окажется в номере Блэков, когда они снова придут туда с обыском? Мне очень не хотелось бы, чтобы у него были неприятности. Тебе ведь тоже этого не хотелось бы, правда, Родни? Он энергично кивает: – Ни в коем случае. Да. Я имею в виду, мы должны позаботиться, чтобы его там не было, когда они придут. И нам нужно привести номер в порядок как можно скорее, до того, как там появится полиция. Ну, ты понимаешь, чтобы там не осталось никаких следов Хуана Мануэля. – Само собой разумеется, – говорю я. – Я тоже так считаю. Я улыбаюсь Родни, но в своих мыслях выливаю полный чайник кипящей воды прямо на его грязное, лживое лицо. – Значит, ты это сделаешь? – спрашивает он. – Что сделаю? – отвечаю я. – Проберешься в номер и приведешь его в порядок. Прямо сейчас. Пока там не появились легавые. Ты – единственная, кроме Чернобыля и Сноу, у кого есть туда доступ. Если мистер Сноу застукает там Хуана – или, хуже того, это сделает полиция, – его депортируют. – Но я не должна появляться сегодня на работе. Мистер Сноу говорит, что я «прохожу по этому делу», так что… – Пожалуйста, Молли! Это очень важно! Он хватает меня за руку. Мне хочется выдернуть ее у него, но я знаю, что этого делать нельзя. «Мы в тебя верим». Эти слова звучат у меня в голове, но голос, который произносит их, на этот раз не бабушкин. Он мистера Престона. И Шарлотты. И Хуана Мануэля. Я удерживаю свою руку под его рукой и сохраняю нейтральное выражение лица. – Ты знаешь, – говорю я, – мне нельзя появляться в отеле, но это не означает, что ты не можешь там появиться. А что, если я быстренько проберусь в отель, возьму ключ от номера и передам его тебе? А ты тогда сможешь воспользоваться моей тележкой и сам приведешь в порядок номер? Разве это будет не здорово? Ты сам приберешь за собой – то есть, я хотела сказать, за Хуаном Мануэлем? Глаза Родни бегают из стороны в сторону. Испарина у него на лбу собирается в капли. Мгновение спустя он произносит: – О’кей. Ладно. Ты раздобудешь мне ключ, а я приведу номер в порядок. – Вот это будет номер, – говорю я, но он не замечает моего каламбура. У нашего стола появляется официантка с пиццей с пепперони и тарелкой с закусками. – Вы не могли бы упаковать все это нам с собой, пожалуйста? – прошу я. – Конечно, – говорит она. – Вам не понравились хлеб и салат? Вы к ним даже не притронулись. – О, все в полном порядке, – говорю я. – Они восхитительны. Просто мы немного торопимся. – Разумеется, – говорит она. – Я сейчас все вам упакую. Она делает знак коллеге, и они вдвоем принимаются складывать еду в коробки. – Счет будет оплачивать он, – говорю я, указывая на Родни. У него отвисает челюсть, но он ничего не говорит, ни единого слова. Наша официантка достает из кармана фартука счет и отдает ему. Он вытаскивает из бумажника хрустящую новенькую купюру в сто долларов и протягивает ей со словами: – Сдачи не надо. – Потом резко встает. – Я побегу, Молли. Мне нужно вернуться в отель и как можно скорее покончить с этим. – Конечно, – говорю я. – Я отнесу всю эту еду домой, а потом напишу тебе, как только доберусь до отеля. И знаешь что, Родни? – Что? – спрашивает он. – Очень жаль, что ты не любишь головоломки. – Почему? – Потому что, – говорю я, – вряд ли тебе знакомо то удовольствие, которое испытываешь, когда внезапно все кусочки складываются в единое целое. Он смотрит на меня, и уголки его губ ползут кверху. Значение этого взгляда понятно даже мне. Я идиотка. Полоумная. И настолько тупая, что даже сама не понимаю этого. Это прямо-таки буквально написано на его вульгарном, лживом лице. Глава 22 Я быстро иду домой, нагруженная пакетами с едой. Мне не терпится скорее рассказать о том, как все прошло, мистеру Престону, Шарлотте и в особенности Хуану Мануэлю. Очутившись в подъезде, я взбегаю по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и уже сворачиваю в свой коридорчик, когда вижу, как дверь мистера Россо слегка приоткрывается. Он выглядывает в щелку, но при виде меня тут же отступает и закрывает за собой дверь. Я ставлю на пол пакеты, чтобы достать ключи, потом переступаю через порог. – Я дома! – провозглашаю я. Мистер Престон вскакивает на ноги: – О, моя дорогая девочка, ты вернулась! Слава богу. Шарлотта с Хуаном Мануэлем сидят в гостиной. Они тоже вскакивают при виде меня.