Его слова становятся для меня настоящим потрясением, и, должна сказать, я чувствую себя совершенно раздавленной. И тем не менее я делаю глубокий вдох и продолжаю действовать по плану, произнося свою следующую реплику даже громче, чем предыдущие. – Но я образцовая сотрудница! Вы не можете уволить меня безо всякой причины! – Как тебе прекрасно известно, такая причина существует, Молли, – говорит мистер Сноу. – Пожалуйста, отойди от двери. Сейчас же. – Об этом и речи быть не может, – говорю я. – Я никуда не уйду. Мистер Сноу поправляет свои очки. – Ты мешаешь гостям, – шипит он. Я оглядываюсь по сторонам и вижу, что вокруг собралась небольшая толпа. Похоже, служители оповестили администрацию. Несколько сотрудников ресепшен стоят, сбившись в кучку, и перешептываются. Все взгляды устремлены на меня. Следующие несколько минут я старательно препираюсь с мистером Сноу перед входом, требуя объяснений, умоляя его изменить свое мнение, пространно рассуждая о том, какую неоценимую пользу я приношу отелю своей приверженностью гигиене и высоким стандартам уборки номеров. В меня словно вселился дух бабушки с ее любовью без конца щебетать по утрам, не делая ни малейшей паузы для того, чтобы перевести дух. И все это время меня не отпускает мысль о том, что у нас осталось всего несколько минут, прежде чем весь наш план пойдет прахом. Равно как все это время я помню, что на мне нет моей униформы, что лишь добавляет мне беспокойства и дискомфорта. «Ну же, мистер Престон, возвращайтесь уже! Быстрее!» – взываю я к нему про себя. Наконец он появляется из-за вращающейся двери и быстро подходит к мистеру Сноу. – Я не могу найти охранников, сэр, – заявляет он. – Я не могу заставить ее уйти, – отзывается мистер Сноу. – Позвольте, я ею займусь, – говорит мистер Престон. Мистер Сноу, кивнув, отступает в сторону. – Молли, можно тебя на пару слов… Мистер Престон аккуратно отводит меня в сторонку, где нас никто не сможет услышать. Мы оба поворачиваемся спиной к любопытной толпе. – Ну как, получилось? – шепчу я. – Получилось. Я нашел Шерил. – И что было потом? – спрашиваю я. – Я получил то, чего хотел. – Каким образом? – Я сказал ей, что осведомлен о ее милой привычке воровать чаевые у других горничных. Она так засуетилась, что даже не заметила, как я стащил с ее тележки карту-ключ. И никаких отпечатков пальцев, – добавляет он, помахав затянутыми в белые перчатки пальцами. – Вот, – говорит он, протягивая мне ладонь. – Сделай вид, что пожимаешь мне руку. Я понимаю намек и старательно трясу его руку. Карта-ключ незаметно перекочевывает в мою ладонь. – Береги себя, Молли, – произносит он так громко, что, наверное, слышит вся округа. – А теперь беги домой и больше здесь сегодня не появляйся. Он кивает мистеру Сноу, и тот кивает в ответ. Разумеется, мистер Престон ничуть не хуже моего знает, что я не могу никуда уйти. Еще не время. Я готовлюсь заново завести свой пространный монолог про рабочих пчел, когда из-за вращающейся двери наконец-то появляется Родни и по ступеням сбегает ко мне. – У меня это все просто в голове не укладывается! – воплю я. – Я хорошая горничная! Родни, ты-то мне и был нужен! Ты можешь в это поверить? К нам подходит мистер Сноу. – Родни, – говорит он, – мы пытаемся объяснить мисс Молли, что ей в нашем отеле больше не рады. Но у нас не получается это до нее донести. – Я все понял, – говорит Родни. – Позвольте, я потолкую с ней. Меня снова отводят в сторонку. Как только мы оказываемся вне зоны слышимости, Родни говорит: – Молли, не волнуйся. Я потом поговорю со Сноу и выясню, с чего он вдруг на тебя взъелся. Лады? Скорее всего, это просто какое-то недоразумение. Ты раздобыла ключ? От номера Блэков? Нам нельзя терять времени. – Ты прав, нельзя, – говорю я. – Вот ключ. Я незаметно передаю ему ключ-карту. – Спасибо, Молли. Ты лучшая. Это, я слышал, полицейские устраивают пресс-конференцию, которая должна вот-вот начаться. Ты не знаешь, что там у них такое? – Боюсь, что нет, – отвечаю я. Я внимательно за ним наблюдаю, надеясь, что его удовлетворит этот ответ. – Ясно. Ладно, мне надо сделать дело, пока Совиный Глаз не запустил в номер полицейских. – Угу. Только поторопись. Удачи тебе. Он поворачивается и начинает подниматься по лестнице. – Родни! – окликаю я его. Он оборачивается и смотрит на меня сверху вниз. – Это замечательно, на что ты готов пойти ради друга. – О, ты даже половины всего не знаешь, – говорит он. – Нет ничего такого, чего бы я не сделал. Прежде чем я успеваю что-либо ответить, он уже стоит наверху перед дверью. – Не волнуйтесь, – говорит он мистеру Сноу. – Она уже уходит. Он произносит это таким тоном, как будто меня там вообще нет. Я стремительно сбегаю по кроваво-красным ступеням, обернувшись назад лишь однажды, чтобы увидеть, как Родни торопливо скрывается за вращающейся дверью, а за ним и мистер Престон тоже, учтиво пропустив перед собой мистера Сноу. Я бросаю взгляд на часы. 5:45. Пора. Глава 24 Я сижу в кафе прямо напротив отеля. Мой столик стоит у самого окна, так что мне прекрасно виден вход в «Ридженси гранд». Уже смеркается. Резкие тени падают на фасад отеля, окрашивая алые ступени в другой оттенок красного, ближе к цвету запекшейся крови. Очень скоро зажгутся кованые газовые фонари, и их огоньки ярко засияют в темноте, которая постепенно сменяет сумерки. На столике передо мной стоит металлический чайник из тех, у которых струя из носика вечно льется кое-как и куда попало. Я предпочитаю таким бабушкин фарфор, но привередничать не приходится. Я потратилась еще и на свежеиспеченный кекс с отрубями и изюмом, который разрезала на четыре части, но так нервничаю, что не могу заставить себя проглотить ни кусочка. Несколько минут назад мистер Престон вышел из вращающихся дверей и занял свое место на подиуме швейцара. Потом вытащил из кармана телефон и сделал звонок. Разговаривал он недолго, совсем недолго. Я вижу, как он устремляет взгляд через улицу, на это самое окно. Скорее всего, он не может разглядеть меня в сгущающихся сумерках, но знает, что я тут. А я знаю, что он там. Это приятно. У меня вибрирует телефон. Это сообщение от Шарлотты: смайлик в виде поднятого большого пальца. Мы заранее условились, что это будет знак, означающий «Все идет по плану». Следом приходит еще одно сообщение: «Ждите там, где вы есть». Я отправляю в ответ точно такой же смайлик с поднятым большим пальцем, хотя вовсе себя так не чувствую. Мои ощущения сейчас совершенно однозначно выражаются смайликом с опущенным большим пальцем, и мое настроение исправится только тогда, когда я увижу на крыльце какое-то движение, какой-то знак – помимо смайлика, – что наш план действительно работает. А пока что ничего из этого я не вижу. Сейчас 5:59 вечера. Пора. Я обхватываю напряженными ладонями кружку, хотя она уже успела остыть и не слишком согревает. Со своего места мне хорошо виден экран телевизора справа от моего столика. Звук отключен, но телевизор, как всегда, настроен на круглосуточный новостной канал. Молодой полицейский, в котором я узнаю коллегу детектива Старк, готовится выступать на пресс-конференции. Он что-то зачитывает с листка бумаги, лежащего перед ним. Внизу экрана мелькает бегущая строка. «…Что арест был произведен в связи со смертью мистера Блэка в понедельник в отеле „Ридженси гранд“, которая, как уже подтвердила полиция, была убийством. На фотографии обвиняемая Молли Грей, горничная отеля. Она арестована за убийство первой степени, незаконное хранение оружия и наркотиков». Я делаю глоток чая и едва не захлебываюсь, увидев на экране собственное лицо. Это фотография, которая была сделана, когда я устраивалась на работу, для моего досье в отделе кадров. На ней я не улыбаюсь, но, по крайней мере, выгляжу профессионально. На мне моя форма. Она чистая, свежевыглаженная. Строка внизу продолжает бежать. «…В настоящее время выпущена под залог. По всем дальнейшим вопросам просьба обращаться…» Тут я отвлекаюсь на резкий визг тормозов за окном. На той стороне улицы, прямо напротив отеля, останавливаются четыре черные полицейские машины. Из них выскакивают несколько вооруженных полицейских и мчатся по ступенькам. Мистер Престон вводит их внутрь. Вся сцена длится от силы несколько секунд. Затем из вращающихся дверей вновь появляется мистер Престон, а следом за ним мистер Сноу. Они обмениваются несколькими словами, после чего обращаются к гостям, застывшим на лестничной площадке, без сомнения убеждая их в том, что все в порядке, когда на самом деле все определенно совсем не в порядке. Наблюдая за всем этим издалека, я чувствую себя совершенно беспомощной. Мне остается лишь ждать и надеяться. И сделать один телефонный звонок. Один важный телефонный звонок. Пора. Это единственная часть плана, которую я все это время держала в тайне. Я не стала посвящать в нее никого – ни мистера Престона с Шарлоттой, ни даже Хуана Мануэля. Все же есть вещи, которые знаю только я и понять которые тоже могу только я, поскольку я пережила их. Я знаю, что значит одиночество, такое одиночество, которое толкает тебя на неправильные поступки и вынуждает от отчаяния доверяться не тем людям. Я открываю список контактов в моем телефоне. И набираю номер Жизели. В трубке звучит один гудок, второй, третий, и когда я уже начинаю думать, что она не ответит… – Алло? – Добрый вечер, Жизель. Это Молли. Горничная Молли. Ваш друг. – О господи, Молли. Я все время ждала, когда ты позвонишь. Я не видела тебя в отеле. Я скучала по тебе. Все в порядке?