- Интересное это место - цветочная лавке Вестернандана, - задумчиво отметил, устроившийся за столом и набивающий трубку профессор. Набивал он ее на этот раз просто табаком, более того использовал заклинание, мгновенно уносящее дым в приоткрытое окно, так что я не возражала ничуть. - Да, мне тоже кажется, что мне давно следовало купить себе… несколько цветов, - подавив очередной вполне обоснованный приступ негодования, ответила я. И продолжила есть бульон. Просто помочь мне сейчас не мог никто - старая школа, чтобы ее черти побрали! Боевой маг так же понимал это, а потому едва я закончила порцию бульона, принес мне глинтвейн. На мой удивленный взгляд, сказал: - Пейте-пейте, моя дорогая. Не скажу, что самая приятная вещь на свете, но восстановитесь быстрее. - Это было бы… замечательно, - придвигая к себе деревянную кружку, грустно сказала я. Профессор похлопал меня по плечу с искренним сочувствием, и вновь устроился за столом, потягивая дым. Не знаю, показалось или нет, но он чувствовал себя виноватым, видимо очень серьезно отнесшись к роли моего охранника. Мне же, как и любому достаточно образованному магу было кристально ясно - Наруа боевой маг, он в обязательном порядке среагировал бы на причиняющие вред здоровью заклинания, а приворот к таковым не относится. - Вы говорили о вивернах, - вспомнила я наш диалог в «Полете дракона». Сделав глоток глинтвейна, закашлялась, ощущая жгучий привкус на языке, но все же мужественно отпила еще несколько, и лишь затем вопросительно посмотрела на своего собеседника. Профессор Наруа задумчиво дымил трубкой, с полуиронией поглядывая на меня, но затем все же произнес: - Rufusdraco. Что вы знаете о них, дорогая? Сделав еще глоток адского напитка, откашлялась, ощущая легкое головокружение, и заученно ответила: - Подвид драконов, считавшийся вымершим более шестидесяти лет. Существовали всегда в человеческой форме. Обладают особым влиянием на металлы, и в то же время подвержены влиянию металлов. Наруа покивал со все той же усмешкой, и повторил мои слова: - «Считавшийся вымершим», в прошедшем времени, не так ли? Я кивнула. - Значит вам известно, что никто не вымирал? Кивнула повторно. - А причину сохранения их популяции вам назвать? - искушающим тоном вопросил профессор. - Вы же знаете, что я жажду услышать все, что вы знаете, - словесных дуэлей мне хватало и с драконами, сейчас я хотела просто получить информацию. Вновь выпустив клуб дыма, который магией унесло в приоткрытую форточку, профессор вздохнул и начал свой далекий от счастливого рассказ: - Причины мне не ясны, - сказал он, - но находясь на территориях оборотней я с удивлением обнаружил ребенка, девочку, с глазами дракона. Я с не меньшим удивлением воззрилась на Наруа. - Как вы понимаете, пройти мимо такого явления я не смог, - продолжил профессор, - и, пользуясь заслуженным доверием стаи и главного шамана, начал исследовать малышку. Первое, что поразило – она не обладала магией. Второе – она не оказывала в принципе никакого влияния на железо, но, при этом, помогая отцу в кузнице, творила совершенно изумительные украшения из серебра. Плюсом – ребенку не вредил ни огонь, ни расплавленный металл, однажды мне довелось увидеть, как ее волос коснулся огонь из печи и… ее локоны ничуть от этого не пострадали. Как зачарованная, я смотрела на профессора, в принципе с трудом осознавая это – профессору Стентону огонь вредил, и еще как - мазь от ожогов он использовал достаточно часто. - При этом, - продолжил Наруа, - родители девочки были оборотнями. - Усыновление? - предположила я. Отрицательно покачав головой, профессор пояснил: - Слишком большое сходство с родителями, чтобы я мог заподозрить усыновление. Ко всему прочему младенец, которого в тот год родила Уранада, тоже имел ярко выраженные драконьи глаза. Мне оставалось лишь сидеть, все так же в полном изумлении взирая на Наруа. - Естественно, я крайне заинтересовался данным явлением. У оборотней в стародавние времена была принята узелковая письменность, вы знали? Отрицательно покачала головой, я не интересовалась никогда данной областью, да и мои знакомые оборотни и изъяснялись и писали на языке принятом в империи. - Долго учил его, - усмехнулся Наруа, - но это того стоило - мне удалось выяснить, что более трехсот лет назад Ржавые драконы заключили договор с на тот момент единым государством оборотней, прося… как это не удивительно - защиты. Расплатой стали тридцать девушек, которых передали оборотням… в пользование. - Пользование? – переспросила я, не поняв данного термина. - Пояснять не буду, - мгновенно сказал профессор, - иначе ваша миссис Макстон несколько раз «случайно» уронит на меня свой излюбленный чайник с кипятком. Несмотря на сказанное, в тоне профессора проскользнуло что-то восхищенно-восторженное по отношению к миссис Макстон. Подавив улыбку по поводу возникших подозрений, вернулась к вивернам. - Каким образом они появились? - Примерно тем же, как появляются дети у людей, - иронично ответил профессор. - Но… сложности возникли. Как я уже сказал, на момент заключения договора, царство оборотней было единым, что впрочем свойственно родоплеменному строю, но в дальнейшем развитие государственности привело к обособлению некоторых из племен, и соответственно конфликтам. Первым упоминанием о виверне для меня лично стала народная песня оборотней «Мертвое поле». В моем взгляде отразилось непонимание. Наруа пожал плечами и напел незамысловатое: - Я найду тебя среди тысячи тел, Я отниму тебя у сотен смертей, Я уничтожу тех, кто посмел, Превратить твое тело в рваный мешок. Он отстукивал пальцем по столу в такт мелодии, которая несмотря на лиричный напев, вероятно, исполнялась под типичный для оборотней барабанный бой. После нахмурился, словно припоминая что-то, и добавил: - Песня верности и скорби, песня жены, что потеряла любимого мужа. Песня, обернувшаяся смертью для всех, потому и «Мертвое поле». - Не поняла, - совершенно честно призналась я. Наруа посмотрел на меня и объяснил прямо: - У оборотней мужчины и женщины сражаются наравне, если на кону выживание стаи. В обычные битвы жен не берут, но когда речь о сохранении жизни детей - все естественно иначе. Было. Насколько я понял, собирая обрывочные сведения, тот оборотень сражался с женой. Женой, которая в момент его гибели от горя обернулась вовсе не в звериную ипостась, а во что-то среднее между зверем и драконом. Он взмахнул рукой, и дым обрисовал то жуткое чудище, что профессор уже демонстрировал мне в гостинице. - Вот только ее крик, крик обратившейся виверны, убил не только врагов… Я судорожно выдохнула, пытаясь представить произошедшее… Что ж, представлять было что – если сегодня крик виверны разбил все стекла в центре города, то мне страшно представить, что она могла натворить, обезумев от горя и отчаяния. - У мужских особей полукровок подобного не происходит, - Наруа притянул к себе магией блюдце, причем блюдце их любимого сервиза миссис Макстон, выбил уже скуренный табак из трубки, набил ее заново и продолжил, поджигая смесь: - С тех пор женщины у оборотней не сражаются. Поразмыслив немного, осторожно спросила: - Но мужские особи виверны сражаются? - И крайне успешно, - подтвердил профессор. - Рисунок, что я показал вам, был останками одного из самых выдающихся вождей. В бою мужские особи виверн практически не имеют себе равных. - Даже среди оборотней? - не поверила я. - Они сильнее оборотней, - сразу внес ясность Наруа. Я хотела было поспорить, прекрасно зная, на что в боевых условиях способны оборотни, но вспомнила лорда Арнела. То с какой легкостью он впитал Адское пламя - было более, чем показательно. - Милая, - между тем решил перейти к расспросам профессор, - я не совсем понимаю, что здесь происходит. И наступила моя очередь отвечать на вопросы. Сделав еще глоток пряной и довольно острой жидкости, пожав плечами, предельно искренне ответила: - Я сама в принципе ничего уже не понимаю. Поднявшись, подошла к задымленному гобелену на кухне, сдвинула его в сторону, открывая так и не обнаруженное герцогом Карио схематическое изображение головы дракона на карте. - Убийства, - пояснила профессору, - нам удалось выяснить места совершения преступлений, и картина… в общем вы видите, что получилось. Он видел. И увиденное потрясло Наруа до такой степени, что профессор поднеся трубку ко рту, не сразу нашел ее губами. - Вы знали об убийствах? - спросила я. Кивнув, маг подтвердил: - Да, Арнел вызвал меня практически сразу после первого эпизода.