Я для начала непонимающе посмотрела на самого мистера Наруа, и лишь после присмотрелась к тому, что в действительности происходит. А происходило невероятное — сначала вспыхнул призрачно-синим сиянием третий подвальный уровень, затем второй, затем первый, после первый этаж здания… — О, Боже, он сканирует поместье! — вырвалось испуганным вздохом. Но на испуг времени не было, Арнел полностью просматривал не только пространство, но и людей, и драконов, и оборотней. В общем всех. Всех кто тут был. И исходя из этого, можно было с уверенностью предположить, что сканирование первого этажа поместья займет у него некоторое время, как и сканирование второго этажа, на котором мы все и пребывали в данный момент. — Библиотека? — обратилась я сходу к Бетси. Если кто-то из всех нас и знал, где находится данное помещение в поместье Арнелов, то это была моя горничная. И Бетси не подвела. Кивнув, она развернулась и по узкому проходу поспешила вперед, мы же последовали за ней, не ответив на возглас миссис МакАверт: — Куда же вы? Увы, отвечать нам было некогда. *** Мы бежали недолго, слава небесам, потому как набегаться за этот день уже успели преизрядно. В саму библиотеку служебный ход не вел, но вперед выглянул мистер Оннер, с оборотнями он был на короткой ноге, и те вежливо развернули двух юных леди, и парочку слуг, расчищая нам путь, поэтому по основному коридору мы промчались без задержек. Библиотека в поместье Арнелов впечатляла, как впрочем и все в этом поместье. Двери за нами закрыли оборотни, они же и встали на страже, предоставив нам карт бланш в исследовании данного пространства. Жаль, но впервые в библиотеке я была вынуждена смотреть вовсе не на книги. — Леди Арнел сказала: «Четвертый камин. Действующий. Четвертый кирпич от основания колонны справа. Четыре нажатия. И заклинание истинного облика», — сообщила я своим домочадцам. — Вы ей доверяете? — спросил профессор Наруа, спешно направившись к четвертому камину. — Естественно нет! — возглас вырвался сам собой и был действительно правдой. — Нужно действовать осторожно. — Предельно осторожно, — согласился боевой маг. И в первую очередь загасил пламя. Во вторую бросил миссис Макстон глиняную бутыль, которую экономка мгновенно передала мне. Там был глинтвейн. Я поняла это, едва прикоснулась к теплым стенкам сосуда, и там был крепкий глинтвейн, что стало очевидным, едва я открутила крышку — меня повело уже от одного только запаха спирта. — Пейте, мисс Ваерти, доза убойная, не скрою, но приворот желательно снять с вас до наступления ночи, — отсчитывая кирпичики, сказал мистер Наруа. — Почему? — беспрекословно послушавшись и делая первый глоток, спросила я. Беспрекословное послушание в данном случае было явно лишним — от первого же глотка я закашлялась, на глазах проступили слезы, и пить далее у меня не было никакого желания. — По той простой причине, мисс Ваерти, — Наруа обернулся и мрачно взглянул на меня, — что вы сегодня смогли говорить о смерти леди Элизабет Карио-Энсан совершенно свободно, не используя уклончивые формулировки. Вы, в силу неопытности, не обратили на это внимание, но напомню — ранее на вас стояла печать, запрет на распространение информации о случившемся. А сегодня вы этот запрет преодолели, даже не заметив. Догадываетесь, о чем я? — Нет, — была вынуждена признать я. Наруа, тяжело вздохнул и, вернувшись к камину, произнес: — Вы не хуже меня знаете, получив полный доступ к ауре лорда Давернетти, вы частично открыли ему доступ к своей, иначе с чего, по-вашему, он сумел так долго продержаться рядом с вами. — Имбирно-мятный напиток? — предположила миссис Макстон. — Да, он провел даже вас, — с издевкой произнес профессор. — Миссис Макстон, уж от вас я такого не ожидал, вы же опытная женщина и столько лет прожили с драконом! — Я убью вас! — гневно воскликнула миссис Макстон. — Вашим ценнейшим фарфоровым сервизом? — поддел мистер Наруа. — Профессор! — возмутилась я. Но единственными возмутившимися были здесь только я и моя домоправительница. Бетси задумчиво теребила передник, мистер Оннер почему-то мрачно рассматривал острие своего тесака, мистер Илнер достал пистолет из кобуры, мистер Уоллан же прошел к подсвечнику, и вернулся с одной свечой, которую зажег, едва приблизился к камину. — Мисс Ваерти, пейте, — кивком поблагодарив дворецкого, приказал профессор Наруа. — Несмотря ни на что, наша главная задача сегодня — снять приворот лорда Давернетти. Его нужно снять до наступления полуночи, в ином случае, боюсь… Договаривать мистер Наруа не стал. Впрочем, договаривать и не требовалось. Второй глоток я сделала с той обреченной решимостью, которая овладевала мной в данный момент. Боевой маг был прав — Давернетти меня провел. Повторно или… уже даже не знаю, в какой раз. А еще он был превосходным, поистине превосходным актером — так филигранно сыгравшим свою роль, роль дракона, который лишь имбирно-мятным напитком спасается от моего табуирующего «Uiolare et frangere morsu», а сам… Приворот, как и любое магическое заклинание с накопительным эффектом, к этой полуночи станет сильнее вдвое. Я знала об этом, но едва ли уделила данному моменту должное внимание. Мне удалось дважды противостоять старшему следователю, один раз обернув иллюзорную магию против него же, второй раз наградив «Uiolare et frangere morsu», и я не воспринимала усиление приворота, как угрозу — о, боже, мне даже некогда было об этом подумать за весь этот бесконечно ужасающий, пугающий и чудовищный день. И следовало отдать должное профессору Наруа — он увидел то, чему я даже не придала значение, увидел и сделал совершенно правильные выводы. И вовремя. Третий глоток обжигающего специями и спиртом глинтвейна, я сделала, ощущая легкое головокружение, и стараясь сфокусировать свое внимание на том, как открывали тайный проход мистер Уоллан и профессор Наруа. Первый держал свечу у камина, и, судя по огоньку тяга в нем все еще имелась, второй в третий раз произносил заклинание истинного облика. Только вот, я не сразу уловила, что у профессора южный акцент и во фразе «Quod vera imago», слово «vera» он произносит как «верэ» а не «вирэ». — Профессор, ваш акцент, — для деликатности и тактичности времени не было, но я постаралась указать на ошибку как можно корректно. — А, дьявол! Прошу прощения, забыл. Мы все переглянулись, я, Бетси, миссис Макстон, мистер Илнер и мистер Оннер, но не сказали ни слова. Потому что всем стало ясно — профессор не забыл, профессор волновался. И волнение было существенным, более чем существенным. Четыре нажатия на кирпич, следом произнесенное на этот раз абсолютно верно: — Quod vera imago! И огонек свечи, удерживаемой мистером Уолланом, погас мгновенно — тяги в камине более не было, а значит, проход был открыт. — Анабель, «Mutatis»! — приказал мистер Наруа. — Вы уверены? — у меня уже изрядно кружилась голова, но ум оставался ясным. — Это заклинание скроет нас на некоторое время, но не более. А я не уверена, что в открывшемся тайном проходе, будет безопасно. Гораздо эффективнее было бы использовать заклинание «Metamorph». — Эффективнее, — согласился маг, — и безопаснее, однако в этом случае вам придется остаться здесь и удерживать заклинание, пока я мы не минуем опасную зону, а она тут есть, я убежден в этом как и вы, но… Но у нас не было времени на споры, а подвергать своих домочадцев опасности я не стала бы ни в каком случае. — Metamorph! — произнесла я, окутывая всех призрачной сетью. Наруа лишь укоризненно покачал головой, возражать уже было поздно. Боевой маг шагнул в открывшийся и абсолютно невидимый из самой библиотеки проход, движением руки загасил еще тлеющие угли, и протянул руку миссис Макстон. Не взирая на имеющиеся разногласия и оглашенные угрозы, экономка очень робко вложила свою руку в ладонь профессора, несколько смутилась, но лишь на миг и возможно мне это только показалось… Действительно, чего только не привидится под алкогольными парами. Но! Наруа поступил совершенно верно, проведя миссис Макстон за собой, и потому, когда из недр камина скользнула подвесная секира, явно рассчитанная на то, чтобы покалечить насмерть второго вошедшего в тайный ход, он успел отреагировать достаточно быстро, для того, чтобы остановить смерть. И он же имел смелость и честь признать: — Мисс Ваерти, вы были правы. Права? Я? В этот момент, уже даже как-то остервенело глотая насквозь заспиртованный глинтвейн, я все пыталась вспомнить — а почему мы до сих пор в этом треклятом поместье?! И городе! И за каким дьяволом мы вообще сюда сунулись?! Впрочем, в некоторой степени мистер Наруа подметил верно — очень правильным было использовать именно заклинание «Metamorph», потому что оно, в отличие от «Mutatis» имело не только визуальный, но и физический эффект, подстраивая тело человека под среду, так что в том месте, где лезвие коснулось плеча миссис Макстон сталь ударила об сталь. К счастью лезвие успело лишь коснуться, перехваченное боевым магом, но в целом, когда все это закончится, я с удовольствием примкну к рядам заговорщиков. А впрочем, нет, учитывая уровень местных заговорщиков, к ним лучше не иметь вообще никакого отношения, так что я стану основательницей собственного тайного ордена под лозунгом «Смерть драконам!». Впрочем, это было бы слишком радикально, полагаю, мы начнем с «Отпустите нас, пожалуйста, мы не горим желанием жить в вашем насквозь пронизанным смертью городе. И ваша полиция нам тоже не нравится!» Между тем мистер Илнер сопроводил Бетси, следом напряженно и сохраняя готовность к любому нападению, двинулся мистер Уоллан, мистер Оннер же стоял, недвусмысленно намекая, что дамы вперед. — Не могу, — почти виновато сказала я, — заклинание держится на мне, и пока я здесь. На том конце его перехватит профессор Наруа. — Мисс Ваерти, я не оставлю вас одну, — сходу обозначил свою позицию наш ранее пиратствующий повар. — Вам придется, — я пожала плечами, — профессор Наруа боевой маг, его специфика — боевая магия, а «Metamorph» заклинание защиты, и если я его могу удержать на вас на всех, то профессор Наруа прикрыть сможет исключительно одну меня. Поспешите, мистер Оннер, прошу вас. Но повар остался, сжимая тесак. — Да и что со мной может случиться?! — воскликнула я. — Мистер Оннер, дверь охраняют два оборотня. Поспешите. Пару минут оборотни точно продержатся, как, впрочем, и дверь, так что переживать совершенно не о чем. И… я ошиблась. У меня не было пары минут. И мне не помогли оборотни, стоящие на страже дверей. Да что там говорить — не помогли и двери! Потому что ворвавшийся в библиотеку дракон снес окна! Оба окна. Но это едва ли хоть как-то испугало меня. Воистину мыслительные процессы иной раз совершенно не поддаются логике, как впрочем и чувства, и замерев у камина, продолжая удерживать контроль над заклинанием «Metamorph», я не испугалась, не дрогнула, не отступила. Я восхитилась. Красотой и мощью зверя. Его силой, позволившей столь легко пробить стены родового поместья Арнелов, его яростью, непостижимым образом совмещающейся с заботой — потому как ни один осколок разбитых стекол и камней, не долетел до меня, и его самоконтролем — ворвался в библиотеку дракон, а вот ступил на пол в двух шагах от меня уже лорд Арнел. И это было прекрасно. Восхитительно, непостижимо, волшебно, зрелищно. Я столько раз была свидетельницей оборота оборотней, как изначального так и обратного, но у оборотней все иначе — боль при обороте, боль при выходе из состояния «зверя», треск меняющих свое положение суставов, хрип трансформируемой гортани, хруст костей — это был вполне физиологический процесс, он не воспринимался как нечто волшебное и восхищающее. А вот оборот дракона… Мне довелось шесть лет прожить с профессором Стентоном, и мне казалось, что я знаю о драконах все, но я никогда даже не задумывалась над тем, как же они прекрасны. И я смотрела на бледное, застывшее, словно высеченное из мрамора лицо дракона, в его сверкающие настороженные, опасно-прищуренные, яростные глаза и со все более и более нарастающим изумлением взирала на то, что происходило позади градоправителя Вестернадана — а там, собираясь словно мозаика, возвращались на место камни и осколки стекол, спаивались намертво, словно не теряли целостности оконные рамы, возвратили исходное состояние сломанные шкафы и полки… — Уму не постижимо, — выдохнула, наблюдая весь этот процесс.