А я смотрела на дракона сквозь пелену и туман слез, и думала лишь о том, как он перехватил мою руку, так же мягко и столь же непреклонно, и произнес «Не надо. Поранишься». Вот значит как. Именно в этот момент я подумала о том, как же мне жаль кабинет… он мне нравился. И стена тоже. И окна… И даже тяжелые зеленые гардины. Совершенно определенно мне будет их не хватать. — Воды, — прошептала я, глядя на насторожившегося дракона. О, он действительно уже неплохо знал меня, и да — был настороже, но, его подвела самоуверенность и мысль «А что плохого может быть в стакане воды?». Ничего. Абсолютно ничего. В том-то и вся суть. И когда Арнел, поднявшись, направился к столу, чтобы налить мне воды из графина, я потянулась, подняла с поверхности дивана маленький осколок почившей вазы, сжала его в ладони и на пол упали уже вовсе не капельки слез, эти были тяжелее, и они падали, алыми пятнами впиваясь в ковер. — Анабель! — рык, переходящий в рев. — Transformatio! — очень тихо произнесла я. Дракон уже начал перекидываться, едва ощутил в воздухе запах моей крови, я лишь ускорила процесс, не позволяя ему ринуться от стола ко мне. Жуткий рев меняющего форму чудовища, и мое: — Vocantem! Дом содрогнулся, но ни меня, ни истинный облик лорда Арнела уже было не остановить, и приговором прозвучало последнее: — Quod veraimago! И Арнел вырвался прочь, ломая стену и частично крышу, каким-то неведомым образом сумев прикрыть меня крылом от падающих каменных обломков, а затем в небо воспарил огромный черный дракон, собственным ревом вызвав сход снежной лавины, но этого я уже не увидела. Увы, на этом все моральные силы покинули меня, и я упала на диван, сотрясаясь в уже ничуть не сдерживаемых рыданиях. И, к моему стыду и сожалению, лицезрение всей этой истерии досталось отважному мистеру Илнеру, который, осознав, что из дому через монолитную стену ко мне не пробраться, проник на второй этаж, пристав лестницу к разрушенной стене, а после пытаясь одновременно и удержать меня, и осмотреть на предмет ранений, докладывал о моем состоянии всем остальным, так же выбежавшим на двор. И, о, Боже, как же мне было совестно за свой нервный срыв. *** Лишь много позже, придя в себя и успокоенная мятным чаем столь существенной концентрации, что он скорее охлаждал, чем согревал, я нашла в себе силы обратить заклинание «Murum», вернула на полагающее ей место дверь и открыла проход в разгромленный кабинет, но пробыла там недолго — моей целью было лишь захватить писчие принадлежности. Однако я не могла не отметить со всем сожалением, что нам предстоит ремонт, сложный и продолжительный. — Мисс Ваерти, ступайте в спальню, простынете еще, — укрывая мои плечи пуховой шалью, попросила миссис Макстон. Возражать, я не стала, и покинула место, в котором из-за моей ошибки и по моей вине мистерам Уоллану, Оннеру и Илнеру предстояло трудиться до глубокой ночи, спасая от снега и ветра книги, монографии, предметы мебели. Все следовало занести в дом, а утром отправляться в город и искать каменщиков, стекольщиков и плотника — стеллажи пострадали столь основательно, что проще было заменить их на новые, нежели пытаться отремонтировать старые. *** «Уважаемый лорд Арнел, Искренне благодарю Вас за откровенную беседу и возможность прийти к выводам, пусть и столь ужасающим». — Мисс Ваерти, дорогая, вам бы следовало лечь спать, — оторвавшись от чтения вечерней газеты, произнесла миссис Макстон. О да, следовало бы, но до того, необходимо было предпринять все возможное, чтобы ситуация, подобная сегодняшней, более не повторилась. И вздохнув, я вновь вернулась к письму: «Полагаю теперь, когда Вам известен Ваш враг и масштаб возникших затруднений, Ваша жизнь наполнится событиями, решениями и всем тем, чем обязан заниматься ответственный градоправитель, занимая свою ответственную должность. Я от всего сердца сочувствую Вам, и догадываюсь, что впереди Вас ждет непростая битва с крайне коварным врагом, но, учитывая все, что мне известно о Вас и лорде Давернетти, убеждена, что Вы справитесь. И все же, позволю себе дать дружеский совет — не стоит строить город, из которого законодательно нельзя уехать. Если Вы действительно с ответственностью и заботой относитесь к Вестернадану, приложите все силы для того, чтобы он стал не пугающей тюрьмой, а тем городом, в котором хочется жить». Это был здравый совет. Здравый, и я знала, вполне рациональный — наше правительство, о котором увы, ныне я не могла думать без содрогания, проводило политику привлечения жителей в отдаленные северные районы нехитрыми, но эффективными методами — к примеру снижением налоговых ставок, повышением зарплат, уменьшением количества лет трудового стажа для получения пенсии. Способов было множество и люди с энтузиазмом селились в подобных городах на окраинах империи, принося благоденствие и процветание в ранее пустынные просторы, так что… сделать Город драконов местом, в котором захотят жить, не представлялось мне сложной задачей. А вот продолжить данное письмо оказалось на редкость трудно. Разум, мой разум, как и мой опыт, настойчиво требовали от меня одного — всеми силами, всеми возможными способами, прекратить отношения с лордом Адрианом Арнелом. Любые отношения. И разумом, я понимала, что разум, несомненно, прав, более чем прав, и все же… Я помнила прикосновения рук лорда Давернетти, и мне было противно от каждого из этих прикосновений, но могла ли я то же самое сказать в отношении лорда Арнела? Боюсь, что нет. И я едва ли понимала от чего так, но то прикосновение к моей ладони, когда он входил в комнату покойной матушки Исабель, спасая и меня, и сестру Марису, оно тронуло и мое сердце, и мою душу. Неужели драконы действительно способны вызывать любовь одним прикосновением обнаженной ладони?! В это верилось с трудом, для меня — с огромным трудом, но не зря же в Городе драконов ношение перчаток было обязательным для мужчин… — Мисс Ваерти, душечка, оставьте вы это письмо и ложитесь спать! — потребовала миссис Макстон, оторвавшись от вязания. — Увы, — тихо ответила я, — боюсь, в этом случае, я едва ли получу возможность выспаться. На вопросительный взгляд миссис Макстон, я ответила лишь молчанием, после вновь взялась за перо. Но мою домоправительницу молчание не удовлетворило, и миссис Макстон напряженно вопросила: — Вы полагаете, этому мерзавцу Арнелу вскорости станет… легче? Поверьте, едва ли! Мы не обсуждали случившееся, по счастью мои домочадцы были людьми тактичными и заботливыми, а потому вопросов не последовало. Но миссис Макстон устроила себе постель в спальне профессора Стентона, где легла я, мистер Уоллан ночевал с ружьем, а мистер Илнер с мистером Оннером патрулировали периметр дома попеременно, в то время как Бетси и вовсе устроилась в подвале, со скальпелем наготове. Вопросов не было, были предпринятые меры предосторожности. Все возможные меры. — Анабель, милая моя девочка, — экономка приспустила очки и сурово посмотрела на меня поверх оправы, — я более двадцати лет прослужила у покойного профессора Стентона. Поверьте — я навидалась всякого, и о драконах я знаю больше, чем мне хотелось бы. Но именно опыт проживания под одной крышей с драконом, дал мне бесценные знания о физиологии данных нелюдей. Поверьте, лучше лорду Арнелу сегодня не станет. Профессора Стентона подобный «чай» лишал активности на добрые трое суток. — О… Миссис Макстон! — возмущенно воскликнула я. — А что «миссис Макстон»? — домоправительница вернула очки на место, вновь взялась за вязание и невозмутимо сказала: — Драконы вспыльчивы, несдержанны, и порой творят что хотят, не думая головой. Профессор Стентон всегда был не против, не взирая на последствия приударить за очередной леди. А последствиями подобных связей часто становился вызов на дуэль, коей профессор никогда не избегал, по причине феноменальной меткости — о, он мог с расстояния в двести шагов попасть в пчелу, жужжащую над цветущей яблоней! И, мисс Ваерти, вы даже не представляете, сколько жизней я спасла, просто подобрав нужный состав чая. Воистину, человеческая находчивость не имеет себе равных. — Лорд Арнел сильнее, — после некоторых размышлений, заметила я. — Так и концентрация чая была существеннее, — миссис Макстон весело подмигнула мне. Затем вновь положила вязание на колени, и уже без тени улыбки, спокойно произнесла: — Мисс Ваерти, дорогая моя девочка, ложитесь спать, утро вечера мудренее, а утром, поверьте, мы найдем и выход и строителей. Напоминание о строителях, лишь окончательно лишило меня сил. Моральных, магические, по моему внутреннему ощущению все росли и росли, и я уже подумывала о том, что следует, возможно, проверить себя с помощью магизмерителя, но… будет ли у меня время на это? — Меня весьма тревожат некоторые моменты, — тихо произнесла я, сжимая пальцами писчее перо. — Какие же? — миссис Макстон обратилась вслух. Что ж, я не видела смысла утаивать терзающие меня мысли. — Первое — откуда столь сильная нелюбовь к числу четыре во всех его проявлениях. Второе — почему лорд Арнел столь упорно напоминал мне, о том, что все изменилось, едва я вошла в его дом не в статусе гостьи. И третье… — помолчав несколько мгновений, все же произнесла, — почему лорд Арнел ведет себя столь… непонятно. Необъяснимо. Нерационально. Непоследовательно. Моя почтенная экономка, некоторое время держала паузу, и лишь после произнесла: — Число четыре — да, вы правы, драконы избегают его, но причины мне неизвестны. Поместье Арнелов… — секундная пауза, — а, знаете, я выясню. Съезжу завтра к миссис МакАверт. А что касается лорда Арнела, боюсь, эту загадку нам еще только предстоит разгадать с вами. И эту, и множество других. К примеру, меня крайне беспокоит присутствие в городе двух виверн, и если одна себя контролирует, то второй… это меня действительно беспокоит. Меня почему-то значительно больше беспокоил лорд Арнел, но побоялась говорить об этом. А потому я вернулась к письму, которое собиралась вручить дракону, едва он появится на моем пороге, избегая необходимости высказывать все это лично. У меня имелось весьма основательное опасение, что произойдет это ранее утра, или же нескольких дней, как считала миссис Макстон. «Лорд Арнел, я не люблю Вас. Не люблю и никогда не любила. И я пишу это не для того, чтобы уязвить Ваше непомерное самомнение, но с целью объяснить и дать Вам возможность понять меня и мои чувства. В том темном коридоре, Вы спросили, о чем я думаю, глядя на Вас. Что ж, с моей стороны будет правильным и честным, все же ответить». Драконы чувствуют ложь, не все драконы, но, полагаю, именно этот действительно ее ощущал, однако всегда есть способ обойти прямую ложь — к примеру изложив ее письменно. «Я видела свои мечты, лорд Арнел. Глядя на Вас, я видела свои мечты о муже, семье, детях и том тихом спокойном счастье, которое никогда не сможете дать мне Вы. Я взирала на Вас и думала о Вашей холодности и неуступчивости, о Вашей сути, о Ваших способностях и возможностях. Вы волевая и жесткая натура, лорд Арнел, Вы тот, кто способен удержать руль корабля в любой шторм, Вы из тех, чье имя остается в истории, в чью честь называют города и скверы, кому посвящают музеи. Вы дракон с невероятным пределом возможностей… но я не люблю Вас. Восхищаюсь, после последних событий искренне ненавижу, но едва ли люблю. Я не наивная, робкая, юная дебютантка способная влюбиться в самого красивого мужчину на балу. Мне двадцать четыре, я взрослая, разумная и четко осознающая чего хочу девушка. И потому я отчетливо осознаю — я не желаю жить с вами, это не та жизнь, о которой были мои мечты». Я перечитала написанное, и сочла все более чем удовлетворительным. Далее же, необходимо было окончательно расставить все точки над и, и я написала: «Вы можете попытаться поступить столь же бесчестным и подлым образом как лорд Давернетти, можете приложить все ваши ментальные способности или же физическую силу — итог будет один, и Вам он не понравится. Я не стану заверять Вас в своей находчивости и свободолюбии и не опущусь до угроз, но я надеюсь, Вы достаточно проницательны и умны, чтобы воспринять мои слова всерьез. У меня всего одна жизнь, лорд Арнел, проявите хоть тень благородства, и позвольте мне прожить ее так, как того желаю я. Храни вас Господь, И прощайте. Мисс Анабель Лили Ваерти». — Дорогая, позвать мистера Илнера, попросить его отвезти письмо этому дракону и передать прямо в руки? — предупредительно вопросила миссис Макстон. — Нет, — я сложила письмо, но не стала запечатывать конверт, — письмо передам я, как только лорд Арнел появится на пороге. Искренне надеюсь, что ваш чай подействует и встреча произойдет не сегодня, но… боюсь, мы все слегка недооцениваем градоправителя Вестернадана. И в этот момент внизу раздался громкий стук в двери. И когда мистер Уоллан сообщил нам о визитере, изумлению миссис Макстон не было предела. Увы, но к моему огромному сожалению, я оказалась права. *** Я принимала лорда Арнела в гостиной. Дверь была демонстративно открыта на распашку, лорд, стоящий у окна нервно читал мое письмо, я сидела у камина, кутаясь в шаль и глядя на огонь.