— Чего хотела? От его тона, наглости и хозяйско-свойского повебения экономка дома Арнелов пошла пятнами, но едва ли кто-то кроме меня обратил на это внимание. — Императрица, — прошептала я, глядя на оборотня. — Чего с ней? — спросил генерал. Хороший, должна признаться, вопрос. — Она… — я запнулась. Хотела спросить «Она как-то изменилась», а потом поняла – оборотни не осознали, что у Арнелов в доме не та леди Энсан, так что едва ли можно было надеяться, что они как-то определят, что с императрицей что-то не так. И все же: — Ее величество не претерпевала каких-либо изменений в поведении, голосе, манерах, в чем-либо за последнее время? К его чести, ОрКолин не стал как-либо насмешливо реагировать, он задумался. Несколько долгих секунд сидел, широко раздвинув ноги, и сгорбившись, упирался локтями в колени, затем посмотрел на меня, и сказал: — Нет, Анабель. Какой была, такой и осталась. Только ты учти, я их обоих знаю только с момента коронации. Помолчал, и добавил: — Император меняется, я тебе говорил, честно скажу, думали испустит дух, а он тут, в горах, прямо с каждым днем здоровеет. И у императрицы каждую ночь исправно появляется, так, глядишь, и наследника себе заделают, наконец. — Генерал ОрКоллин! — возмущенно воскликнула миссис Макстон. — А, — оборотень скривился, — прощения просим, забыл. В общем, мисс Ваерти, глядишь, скоро им аист дитеночка принесет. — В капусте найдут, — скептически хмыкнула миссис МакАверти. После чего, вопросительно посмотрела на явно негодующую миссис Макстон и воскликнула: — Да помилуйте, дорогая, мисс Ваерти уже явно не в том возрасте и положении, чтобы не ведать о… — О приличиях?! — перебила ее окончательно пришедшая в негодование миссис Макстон. — Миссис МакАверти, я не знаю как у вас тут, в поместье все устроено, но у нас правила приличия никто не отменял. Мисс Ваерти незамужняя невинная девица и… — Невинная? — вскинула бровь миссис МакАверти. — Абсолютно точно, могу подтвердить, — мрачно глядя на экономку Арнелов, весомо высказался оборотень. Я поняла, что медленно багровею от стыда. Миссис МакАверти посмотрела на меня с неожиданным негодованием, а вот миссис Макстон мстительно высказалась: — Будете знать, как говорить напраслину на нашу мисс Ваерти! Однако на это, миссис МакАверти язвительно полюбопытствовала: — А напомните-ка мне, сколько ночей у вашей невинной мисс Ваерти провел лорд Арнел? Миссис Макстон от возмущения побагровела поболее моего, но ясность в вопрос внес генерал ОрКолин: — Миссис МакАверти, я в обществе мисс Ваерти не одну ночь провел, и даже не двадцать. Только вот на данную ситуацию вам смотреть следует, основываясь не на вашем опыте, который ситуацию представляет крайне однобоко, а в контексте того, что мисс Ваерти ученый. И если лорд ваш несколько ночей в доме Анабель провел, значит девочка помогла ему, и помогла бескорыстно и искренне, а вы тут… напраслину гоните, правильно вам миссис Макстон сказала. Извинились бы вы. И пока миссис МакАверт бледнела, под гордым взглядом миссис Макстон, ОрКоллин снова обратился ко мне: — Так что мы ищем, Анабель? И уже без споров, напоминаний о приличиях и патронаже со стороны миссис Макстон как женщины значительно более старшей и явственно опекающей, все посмотрели на меня. На все так же сидящую на постели, прижимающую ледяные ладони к щекам меня. И они смотрели я явственным ожиданием, с надеждой во взгляде, а я… А что я могла им сказать?! Я не знала всей картины происходящего, все, что у меня было — лишь обрывочные сведения, части расколотой вдребезги мозаики, пазл с недостающими элементами. С чего начинать? И как в целом начинать, если уже накатило понимание — один неверный шаг и тот, кто много лет стремился уничтожить Город Драконов, своего добьется? Когда-то профессор Стентон сказал мне замечательную вещь — «Большой путь, следует начинать с маленьких шагов». Умная мысль, едва ли подходящая к данной ситуации, но именно эта фраза, позволила отложить осознание всего масштаба проблемы, и вычленить главное: — С Ее Величеством совершенно определенно что-то не так, — тихо сказала я. — И, возможно, я не права, возможно, мое предположение ошибочно, но я точно знаю — кольцо, подаренное ею лорду Анелу, наносило ему вред. Соответственно, полагаю, будет правильным начать с выяснения ее причин, мотивов, и уровня опасности для окружающих. И я посмотрела на присутствующих. Каждый из них воспринял мои слова со всей серьезностью, и каждый же пришел к своим определенным выводам: — Я заменю все подарки, врученные императрицей детям, на копии, — произнесла миссис МакАверт. — У комнаты императрицы всегда стоят два конкретных оборотня. Заменю. И временно изолирую от остальных,- сказал ОрКолин. А вот слова миссис Макстон стали полной неожиданностью для нас всех: — Почему из семидесяти пяти каминов, нормально горят лишь семьдесят два?! Миссис МакАверт странно взглянув на нее, неуверенно произнесла: — Возможно, засорились трубы? Но мою экономку ответ не удовлетворил, и она мрачно сообщила: — А возможно со всем этим дворцом что-то явно не так. Мисс Ваерти, мы идем? И вот казалось бы, и у миссис МакАверт и у генерала ОрКолина имелись дела, но, почему-то, обыскивать покои Ее Величества мы отправились всей компанией. И не только мы — Бетси, застигшая нас на пути, отдала корзинку с бельем второй горничной, навьючив ту дополнительной обузой, и с самым деловым выражением на лице, последовала вместе с нами. У самой лестницы, которая вела с третьего частично занятого прислугой этажа на второй, где располагались жилые комнаты господ, генерал издал переливчатый свист. Мы остановились, ожидая каких-либо пояснений, но оборотень лишь махнул рукой, мол «Чего встали, идем коли пошли». И мы пошли, осознав, к чему был свист, едва свернули в восточное крыло замка — у покоев императрицы шел бой. Бесшумный, яростный и определенно нестандартный — у оборотней приняты схватки один на один, тут же мы наблюдали как на каждого из охранников Ее Величества, навалились сразу по три оборотня, и даже я, находящаяся крайне далеко от военного искусства и всего прочего, видела, что пара на страже, превосходила по силе тех шестерых, что с ними боролись. А еще — этих двух оборотней я не знала. Что странно, практически выполняя правительственный заказ, мы работали со всеми оборотнями из числа подчиненных ОрКолину, а этих… я не знала. И дело не в том, что визуально они как-либо отличались от иных оборотней, просто у этих, была немного иная аура. Когда ты маг — такие вещи подмечаешь при желании. А когда не маг? Или когда дракон? Да даже когда оборотень?! — Tempus! — воскликнула я, едва мы приблизились. Охранники императрицы замерли без движения и без возможности вдохнуть. Но если они замерли, то почему мы все, едва оборотни ОрКолина отступили, увидели, как вздымается их грудь?! Вздымается, как при дыхании… А ведь дыхания быть не должно, попросту — не должно. — Анабель, это ведь «tempus», да? — почесав затылок, переспросил ОрКоллин. — Да. Как вы и слышали, — напряженно ответила я. Генерал столь часто бывал в доме профессора Стентона, что уже знал, к чему приводит применение некоторых заклинаний, и вот сейчас он тоже понял, что тут не все ладно. Понял и… достал нож. — Гггенерал! — воскликнула я, едва он с этим ножом, стиснув челюсти, решительно направился к двум обездвиженным подчиненным. — А я за тряпкой и ведром, — воскликнула Бетси. — Принесу пару простыней, — решила миссис МакАверти. — Будем ждать, или так войдем? — поинтересовалась у меня миссис Макстон. Я же даже двинуться с места не могла, потрясенно взирая на то, что творит генерал ОрКолин. Он сорвал стальной нагрудник с первого из временно застывших оборотней, затем одним движением вскрыл его грудную клетку и на нож, на здоровенный нож генерала, прыгнуло что-то маленькое, но с длинными лапками, окровавленное, острое, опасное и абсолютно серебряное! Накрыв рот ладонью, я прижала ее к губам со всей силой, только бы не заорать. Я… А вот генерал ОрКолин повел себя совершенно спокойно – стряхнул с ножа серебряного гада, а затем пригвоздил его к полу этим самым ножом, пробив серебряное «брюшко». Паук… или я не знаю, как еще это можно было назвать, задергался и забился на полу, а между тем один из оборотней, уже подавал своему командиру второй нож. Увы, но в теле второго оборотня была обнаружена абсолютно идентичная мерзость. И когда второго серебряного гада пригвоздили к полу, стоящий на одном колене генерал ОрКолин повернул голову, посмотрел на меня и спросил: — И что это за, черт ее побери, гадость? О, если бы я знала! То я все равно едва ли ответила бы, потому как, боюсь, временно утратила дар речи. Впрочем, утрачивать подобное в данный момент было бы убийственно по отношению к двум скованным заклинанием стазиса оборотням, а потому я произнесла: — Veniat. Sanitatem! Заклинание дыхания было сложнее заклинания исцеления, которое я использовала вторым словом, по той простой причине, что это оборотни, и исцеление было в их природе, как и ускоренная регенерация. А потому, едва я привела их в чувство, подскочили оба. Выпрямились, заняв пост у дверей, вытянулись, как на построении, и только потом… лишь после оба разом посмотрели сначала на генерала, затем на пытающихся вырваться на свободу серебряных «пауков». Первый из оборотней пошатнулся, второй был постарше, но глядя на существо пригвожденное к полу, потрясенно прорычал: — Я считал это сном… И посмотрел на ОрКолина. Посмотрел в ужасе. Несомненно без паники, оборотни себе подобного не позволяли, но этот ужас в его глазах… Ужас, который испытали оборотни, я, другие оборотни в отдалении, которые не сговариваясь изолировали этот участок коридора от любопытных глаз слуг, и даже сам ОрКоллин, но только не отважные женщины. Миссис МакАверт принесла две простыни, они с миссис Макстон, торопливо почистив нагрудники оборотней от крови, вернули их владельцам, Бетси ответственно отмыла пол от крови, я стояла, понятия не имея, что делать с продолжающимися шевелиться серебряными мерзостями, я… На них не подействовало заклинание «tempus», соответственно моя магия тут, боюсь, была бессильна, я… Я в целом испытывала малодушное желание развернуться и броситься прочь. И бежать быстро, так быстро, как только возможно отсюда… Все еще интересно, что стало с той горничной, которая бросилась прочь из дома свахи, голося на весь город «Спасайся кто может»… Вопрос — а сможет ли спастись, хоть кто-нибудь?! Не знаю. Я уже, кажется, в целом ничего не знаю. Хотя, если вспомнить конкретно о моем знании анатомии оборотней, то… Оборотни в целом крайне негативно реагировали на любые контролирующие артефакты, магические предметы и все прочее. Я знала об этом, потому что первым, что предложил профессор Стентон — было использование ошейников. Затея провалилась, потому как — оборотни по сути своей звери. У зверей механизмы излечения на порядок выше, чем у людей. И еще звери не терпят ничего лишнего на себе – таким образом, что ошейники, что браслеты приводили к одному — оборотни постепенно зверели, срывались, перекидывались и срывали с себя ограничивающие предметы. Любые посторонние предметы их именно бесили, раздражали, не давали расслабиться, и как итог – оборот и срыв. Поэтому мы в свое время отказались от применения магических предметов и занялись конкретно психологической отработкой функций контроля, но, за то время пока проводились первые испытания, кое-что мы об оборотнях узнали – в их легких не было нервных окончаний.