– Мальчик утверждает, что насильник увязался за ним от самого подъезда, – размышляет вслух стажёр, присаживается рядом с Хромовым, – значит, хоть кто-то, да должен был видеть насильника. В доме шесть подъездов, пять этажей, по три квартиры на площадке. Получается, что большинство окон выходят как раз во двор, на озеро. Ну не может быть так, чтобы никто в это время не смотрел в окно. – Утром обойдём все квартиры, с первой по шестую парадную, – Хромова знобит, будто температура поднимается до невообразимого максимума, он обхватывает себя руками, словно на него надели смирительную рубашку и бросили в комнату с мягкими стенами. – Роман, скажи, ты когда-нибудь видел, чтобы человек растворялся в воздухе? Стажёр молчит, обдумывает вопрос наставника, затем говорит: – В каком смысле, растворялся в воздухе? – В прямом. Просто вот так вот, был человек, а затем растворился как дым, – полицейский корит себя за то, что спрашивает об этом у Романа. Если стажёр решит, что его наставник тронулся умом, и по возвращению доложит об этом руководству, то капитана ждут долгие и муторные проверки у психиатра и нарколога. Он может лишиться работы. – Ладно, забудь. Это я так, для поддержания разговора. – Борис Николаевич, я же вижу, что вас что-то беспокоит, – Роман поворачивается к Борису, выглядит, как учительница, пытающаяся помочь разобраться в проблемах своему ученику. – Вы это видели тут, в Озёрном? «Ты что, психолог?» – думает Хромов, но молчит. Он боится рассказать стажёру о том, что видел. Кажется, что Роман не поймёт его, будет смеяться. А если и не засмеётся над рассказом капитана, то точно примет его за сумасшедшего. Но одинокая, в последние три года, жизнь наложила отпечаток на человека, он хочет поделиться с Романом тем, что видел. Если человек живёт в своём замкнутом мире как в футляре, то когда-то его прорвёт, и в такой момент обязательно должен быть кто-то рядом, готовый выслушать и помочь. Хотя бы словом. В противном случае этот прорыв может оказаться очень печальным. – Я сегодня уже был тут. На этом чёртовом вокзале, – Хромов выбрасывает окурок и тут же закуривает новую сигарету. – Я общался с каким-то стариком, а затем он встал, вышел на платформу и исчез. Я… я не знаю, как это объяснить. – Товарищ капитан, с этим посёлком происходит что-то странное, – стажёр поднимается и встаёт напротив Бориса. – Нет солнца, всё в пыли, а те немногочисленные люди, которых мы тут встретили, все с какими-то чудачествами. Возможно, всё это вызвало у вас стресс и, как следствие, галлюцинации. Мне тоже тут не нравится, но раз уж мы приехали сюда, то должны разобраться в этом изнасиловании. А убийством в Петербурге будет заниматься Савушкин, пока вы тут. – Дело не в стрессе, – опер сильно затягивается, он не хочет рассказывать стажёру о своём сне, но понимает, что больше не может держать это в себе. – Дело в том, что я с детства, каждую ночь вижу сон об этом мальчике. Стажёр молчит. От услышанного его лицо вытягивается, а глаза расширяются, словно теперь он обожрался амфетамина, и его накрывает наркотический эффект. – Как так? – А вот так, – капитан резко встаёт и направляется к выходу, Роман идёт за ним. – Вот так. Каждую ночь я вижу этот сон, в котором мумия гонится за мальчиком. Знаю весь путь Дениса от дома до водонапорной башни. Каждую ночь я переживаю всё то, что испытал этот мальчик в тот день. Его страх, панику. Каждую ночь вижу чёрные глаза мумии, торчащие из-под тряпок. Слышу дыхание этой мрази над ухом. Они выходят на улицу и идут в сторону гостиницы. Хромов, к своему разочарованию, не чувствует себя легче, не ощущает того, что должен ощущать выговорившийся человек. Наоборот, он понимает, что, рассказав о своём сне стажёру, только сильнее запутал его, да и себя тоже. Весь короткий путь до гостиницы полицейские проходят молча. Никому не хочется говорить. Они доходят до ночлежки, мерзкая вонючая тётка отсутствует, и Хромов несказанно рад этому. Поднимаются, входят в номер и плюхаются в пыльные постели. Глава 8 Хромов ворочается в пыльной постели и никак не может уснуть. Вероятнее всего, он просто не хочет снова возвращаться в этот ужасный сон. Он вынимает из кармана смартфон, смотрит на дисплей, но батарея «выдохлась», и телефон не включается. На соседней кровати сопит Роман, видимо, у парня железные нервы, коли в этом безумном пыльном городке он может спокойно спать. Капитан ещё немного вертится в пыли, но не выдерживает натиска дрянных мыслей в своей голове и встаёт. Выходит из номера и спускается вниз. Вонючая тётка так и не появилась, и Борис проходит по коридору, идёт на улицу. Тут свежо. С озера тянет сыростью, но капитан рад этому. Повсеместная пыль забилась в горло, вызвав хроническое першение, а влажный воздух облегчает страдания Хромова. Он осматривает улицу и идёт прямо, сам не знает куда. Вновь пробуждается желание убежать из посёлка, запрыгнуть в девятку и умчать к жене и сыну. Но долг перед службой останавливает Бориса, он обязан раскрыть преступление, совершённое против несовершеннолетнего мальчика. В противном случае Хромов перестанет уважать себя и как человека, и как служителя закона. Да и он совсем забыл, что машина намертво застряла днищем и вряд ли куда-то поедет. Зато он вспоминает, как хорошо ему было в семье до того момента, как он втянулся в амфетаминовые дебри. До того, как его психика начала давать сбой под натиском наркотического препарата. Неоднократно капитан корил себя за то, что оказался слабым, хотя всегда считал себя сильным и целеустремлённым человеком. Но когда вляпываешься в наркотики, как в говно, то вся сила сходит на нет. Наркотики не отмыть, это не собачье дерьмо, прилипшее к подошве. Наркотики – это зло, которое сломает любого человека. Бредя по тёмной улице, Хромов не замечает, как оказывается у входа в библиотеку. Он останавливается у двери, закуривает. Он пришёл сюда целенаправленно или подсознание привело его к двери престарелой кокетливой женщины? Он не знает ответа на этот вопрос, да и не хочет знать. Капитан разворачивается и делает шаг, но сзади раздаётся голос Жанны Алексеевны: – Борис, вы ли это? – смотрительница стоит в дверном проёме в нижнем белье. – Я думала, вы не придёте. Хромов не знает, что ответить. Он старается не смотреть на полуголую женщину, но едва ли ему это удаётся. Хоть возраст женщины и перевалил за пятьдесят, выглядит она хорошо. Стройное подтянутое тело, которому могут позавидовать двадцатилетние девчонки. Объёмная грудь так и норовит выскочить из бюстгальтера, а чёрные трусики-нитки практически незаметны на теле Жанны Алексеевны. – Я пришёл, – отвечает полицейский, эти слова будто сами вырываются из его рта. – Борис, прошу вас, подождите пару минут, я оденусь, – улыбается смотрительница и скрывается в темноте библиотеки. Сейчас капитан чувствует себя как мальчишка, ждущий самую красивую девочку школы, чтобы донести её портфель до дома. Он опасается, что кто-нибудь из местных жителей увидит их вместе, и по Озёрному поползут неприятные слухи. Хромов уверен, судя по поведению смотрительницы, что у женщины репутация, мягко говоря, вертихвостки. Но на самом деле полицейский ждёт её только ради одного – хочет аккуратно расспросить Жанну Алексеевну о посёлке и местных жителях. Возможно, получится выведать информацию, которая поможет в раскрытии преступления. Через несколько минут смотрительница выходит из библиотеки. На ней короткое жёлтое платье без рукавов, кое идеально облегает её стройное тело, и босоножки на высоком каблуке. И Хромов вдруг ловит себя на мысли, что она может замёрзнуть в таком наряде сентябрьской ночью. Женщина с невероятной лёгкостью спускается по ступенькам, подходит к капитану и берёт его под руку. В этот момент Борис чувствует волнение, смешанное с возбуждением, а когда Жанна Алексеевна начинает, как бы невзначай, слегка массировать его предплечье, полицейский окончательно краснеет, благо этого не видно в темноте. – Идёмте, Борис, – женщина тянет Хромова за собой. – Я покажу вам наше озеро, как и обещала. Там очень красиво. Оперуполномоченный позволяет Жанне Алексеевне вести себя. Они идут по улице Ленина, приближаются к дому Дениса, где когда-то жил Борис со своими родителями. Библиотекарша болтает без умолка, но, проходя мимо дома, Хромов замечает, как Жанна Алексеевна заглядывает в окна квартиры Дениса. Может, она просто смотрит в окна, но опер почему-то уверен, что она высматривает именно окно Дениса. Капитан сам мельком смотрит в окно, но там темно. Ничего не видно. И чего она хочет там разглядеть? А может, она смотрит совсем не туда? – Вы представляете, Борис, никто не знает, почему наше озеро называется Лендозеро, – женщина хихикает, как девочка, прикрыв рот рукой. – Даже старожилы посёлка не знают этого. – Да, удивительно, – на автомате отвечает полицейский. Они спускаются по заросшей тропе к берегу. Жанне Алексеевне тяжело передвигаться на каблуках по небольшому склону, и Борис поддерживает её за руку. Оказавшись на песчаном берегу, женщина скидывает босоножки и смотрит на Хромова. Полицейский аж растерялся от такого вожделенного взгляда. – Вы прекрасно выглядите, Жанна Алексеевна, – ляпнул опер первое, что пришло ему на ум. – Борис, спасибо. Вы такой романтичный, – женщина подходит к полицейскому вплотную и кладёт руки ему на плечи. – Я прошу вас, зовите меня Жанна. Капитан чувствует, как его лицо заливается красным. Он отступает от Жанны Алексеевны, смущённо улыбается. Хромов прекрасно понимает, что должно произойти в ближайшую минуту, но не может этого себе позволить. В Петербурге его ждёт супруга, с которой, он надеется, всё наладится и будут они счастливо жить и воспитывать сына. А измена, хоть и с красивой, но старой женщиной, будет мучить его совесть всю оставшуюся жизнь. Хромов подходит к воде, смотрит на тёмный горизонт и произносит: – Жанна, скажите, лично вы можете кого-нибудь подозревать в изнасиловании? Кого-нибудь из местных жителей. – Ну что вы, Борис. Конечно, нет, – смотрительница подходит к Хромову, по выражению её лица ясно, что этот разговор ей не интересен. – Кого тут подозревать? Все знают друг друга, как облупленных. – Может, есть в посёлке мужчина или несколько, у которых, скажем так, дурная слава? – капитан закуривает, Жанна просит у него сигарету и несколько раз затягивается, затем возвращает. – Нет. Таких мужчин у нас нет в Озёрном, – женщина заходит в воду по колени и смотрит Хромову в глаза. – Вы знаете, у нас вообще нет нормальных мужчин… «Опять она начала жаловаться на отсутствие нормальных мужиков, – думает капитан. – Как же женщины любят жаловаться на свою нелёгкую судьбу, в коей их окружают одни мудаки». – …Я живу тут больше пятидесяти лет и ни разу не была замужем. У меня нет детей. А вы даже представить себе не можете, какое клеймо вешают местные на незамужнюю бездетную женщину, – Жанна смотрит на Бориса, и он замечает слёзы в глазах женщины. – Меня сотни раз обвиняли жёны, что я сплю с их мужьями. Но это не так. «Как же сильно я в этом сомневаюсь», – мелькает мысль у капитана. – Я так понимаю, вы считаете, что из местных это никто не мог совершить? – спрашивает он. Но Жанна Алексеевна не отвечает. Она закрывает лицо руками и подходит к Борису. Кладёт голову ему на грудь, и капитан рефлекторно обнимает её за плечи. Он чувствует, как женщина содрогается от плача. Что это? Она действительно так расстроена, или весь этот слезливый спектакль разыгрывается только для того, чтобы уйти от ответа? Вдруг Хромов чувствует, как Жанна Алексеевна начинает массировать его член через брюки. Орган моментально отзывается на ласку, и Борис чувствует нереальное возбуждение. С тех пор, как Надежда ушла, а это целых три года, к нему так не притрагивалась ни одна женщина. Да и он тоже не трогал женщину. Капитан пытается оттолкнуть Жанну от себя, но понимает, что делает это без особого энтузиазма, а библиотекаршу, судя по всему, это только сильнее раззадоривает. Она, с кокетливой улыбкой, глядя Борису в глаза, расстёгивает ремень на брюках, и полицейский больше не может себя сдерживать. Он позволяет спустить с себя штаны с трусами. В воздух поднимается кислый запах немытых половых органов, и Хромов пытается вспомнить, когда же он мылся последний раз. Судя по запаху, это было давно, но Жанну Алексеевну вонь не останавливает. Она опускается на колени и заглатывает грязный член. Оперу хватает минуты, сердцебиение учащается, кровь приливает к голове, и он кончает. – Борис, вы так быстро? – женщина смотрит на мужчину снизу вверх, по её лицу стекает сперма, но она продолжает улыбаться. – Я рассчитывала на более длительное времяпрепровождение. – Извините, Жанна, – капитан смущён и растерян, так быстро он ещё никогда не заканчивал. Он стыдливо натягивает брюки. – Ну что вы, Борис. Всё хорошо. Я всё понимаю, ведь у вас напряжённая работа, стресс, – смотрительница поднимается с колен, поворачивается к Хромову спиной и задирает платье, демонстрируя свою старую задницу. – Идите, искупайтесь. Вы охладитесь, и я уверена, мы сможем продолжить. Капитан, как заворожённый, скидывает с себя всю одежду и подходит к воде. Входит в озеро по колено, а сам думает, что ему нужно остановиться. Прекратить этот неуместный разврат, но он не может. Вода в середине сентября уже холодная, и Хромов ощущает озноб, по телу пробегают мурашки. Борис думает о том, в каком же идиотском положении он оказался, а всё из-за вагины. Старой, но такой манящей вагины. От холода мошонка превращается в маленький кожаный мешочек с двумя горошинами, но несмотря на это капитан опускается в воду и плывёт к горизонту темноты. Вдруг рядом с его головой что-то плюхается в воду. Сначала капитан ничего не понимает, и сердце от неожиданности подскакивает к горлу. Рядом опять что-то плюхается. Страх, что из тёмной пучины вылезут руки монстра и утащат его на дно, растёт с неимоверной скоростью. Полицейский разворачивается к берегу и видит силуэт Жанны Алексеевны, это она бросает в него камни. – Грязный ублюдок! – кричит библиотекарша, затем поднимает очередной камень с земли и бросает в Бориса, метится явно в голову. – Хотел трахнуть меня?! Гнусный городской потаскун! Совсем ничего не понимая, Борис гребёт к берегу. Старая сошла с ума! Как он сразу этого не понял? Она же неадекватная! Единственное, что сейчас его пугает больше всего, что Жанна Алексеевна додумается взять его табельный пистолет, который он по своей похотливой глупости оставил на берегу. Библиотекарша продолжает выкрикивать ругательства и швырять в него камни. Она мерзко смеётся, поднимает очередной булыжник. Её смех похож на скрип колёс старой телеги, но он такой громкий, что барабанные перепонки начинают резонировать. От такого громкого звука может проснуться весь посёлок. Но есть ли тут ещё люди, кроме тех, кого он встретил? «Быстрее, быстрее!» – думает Хромов. Успеть забрать пистолет до того, как обезумевшая женщина додумается воспользоваться оружием. Библиотекарша продолжает швырять в капитана камни. Один камень плюхается так близко, что почти попал в глаз. Тогда бы полицейский точно пошёл ко дну. Наконец Борис чувствует землю под ногами. Он выскакивает на берег. В паре метрах от него стоит Жанна Алексеевна, но её внешность начинает изменяться. Она словно становится меньше в росте, волосатые кривые ноги, похожие на склизкие щупальца, с кривыми костлявыми пальцами впиваются в песок, будто для удержания равновесия. Расплывшееся бесформенное тело содрогается при каждом крике, а истощённые руки, с обвисшей на костях кожей, тянутся к Хромову. Чудовище продолжает кричать, но теперь это не оскорбления, а неописуемый крик, превышающий болевой порог. Полицейский закрывает уши руками, ещё чуть-чуть, и барабанные перепонки лопнут. Он падает на колени, одной рукой тянется к пистолету, который лежит на куче одежды. А бесполое чудовище продолжает орать, медленно опускается к земле и хватает камень. Борис этого не видит, он продолжает тянуться к оружию, но его как будто кто-то держит. Тварь, которая ещё пять минут назад была сексуальной женщиной, швыряет камень в полицейского. Булыжник прилетает точно в лоб. Кровь стекает по лицу, застилает глаза, и Хромов теряет сознание, так и не дотянувшись до пистолета. Когда он открывает глаза, то сразу замечает, сколь сильно изменился песчаный берег. Теперь он представляет собой заросшую травой и камышом болотистую топь. Но это берег Лендозера, сомнений быть не может. На улице всё так же темно. Хромов лежит на спине, абсолютно голый, на лице запёкшаяся кровь. Он поднимается, ему холодно, голова кружится. Капитан ковыляет к своей одежде, все вещи на месте, пистолет тоже. Полицейский одевается и быстро идёт в гостиницу. Его шатает, голова кружится, а пустой желудок пытается что-то отрыгнуть. Все симптомы сотрясения мозга. Он настолько напуган произошедшим, что единственное желание, которое у него сейчас пробуждается – сбежать из посёлка. То, что с ним произошло этой ночью, выходит за рамки понимания человека. Голова сильно кружится, но несмотря на это он бежит по пустым тёмным улицам. Старые тополя, растущие вдоль дороги, в темноте похожи на гигантских чудовищ. Они раскачиваются на ветру, а поредевшие ветки, как долговязые лапы, тянутся к бегущему мужчине, словно пытаются схватить его. Борис не замечает эти чудовищные лапы, а если и заметит, то не испугается. Ведь то происшествие, которое приключилось с ним на берегу Лендозера, куда страшнее и опаснее каких-то там тополей. Спустя десять минут «головокружительного» бега, капитан оказывается в гостинице. Он влетает в номер, где стажёр спокойно спит в пыли. Борис расталкивает Романа, и тот подскакивает как ошпаренный. Глаза по пять рублей, смотрит на наставника, ничего не понимает. Затем замечает разбитое лицо и перепуганный вид Хромова. – Борис Николаевич, что с вами случилось? – Роман рассматривает Бориса, словно тот весь перепачкан в дерьме, хотя приезд в этот посёлок и впрямь можно сравнить с падением в навозную кучу. – Вас избили? – Нет. Хуже. И капитан рассказывает стажёру всё, что произошло с ним ночью на берегу Лендозера. Конечно, Хромов опустил интимные моменты в своём рассказе. Да это и не главное, главное – надо уезжать из Озёрного, как можно скорее. Роман внимательно слушает всё, что говорит наставник, но на лице отражается недоверие, словно Борис всё это сейчас выдумывает, как мальчишка с разыгравшимся воображением. – Товарищ капитан, вы меня извините, но то, что вы рассказываете, похоже на сумасшествие. Сначала старик, который укатил на электричке, теперь библиотекарша-монстр, – стажёр произносит эти слова с опаской, боится, наверно, что Хромов агрессивно отреагирует на фразу. – Но вы не переживайте. Думаю, что у вас переутомление, стресс. Вам надо отдохнуть. Но Борис не планирует отдыхать. Единственное, что он сейчас хочет сделать, – это уехать из Озёрного, и не важно, поедет ли с ним Роман. Если надо, Хромов один свалит отсюда, а стажёр пусть расследует изнасилование. Оперу уже нет никакого дела до преступления. «Да, точно! – вспоминает Хромов. Машина застряла. Да и хрен с ней, дойду до первого населённого пункта, а там найду местных коллег, они помогут». – Наотдыхался уже, – нервно выкрикивает капитан и подходит к двери. – Я уезжаю, а ты, если так хочешь раскрыть преступление, можешь оставаться. Полякову доложу, что ты остался выполнять свой служебный долг. До встречи. Борис выходит в коридор. Добирается до лестницы, но останавливается и оборачивается. Думает, что Роман побежит за ним, испугается оставаться один в Озёрном. Но нет. Стажёр не выходит из номера. Видимо, чувство долга перед родиной превышает все страхи и заставляет молодого стажёра остаться тут и продолжить расследование. Хороший полицейский из него вырастет. Хромов ещё немного стоит, но понимает, что ждать Романа не имеет смысла. Спускается вниз и выходит на улицу. Луна так и не отпустила солнце. Днём по-прежнему темно, как ночью. Ветер усиливается, а влажность воздуха увеличивается, кажется, что вот-вот ливанёт дождь. Хромов поднимает воротник куртки и идёт по улице туда, где оставил служебную девятку. И, спустя минуту, с неба начинает капать, а ещё минуты через три уже льёт вовсю. Опер не обращает особого внимания на погоду, его мысли заняты другим. Он пытается осознать всё, что увидел в посёлке, но этого не получается. Если солнечное затмение не прекращается здесь, то так должно быть по всей планете. Люди не могут уезжать на невидимых электричках. Сексуальная, пусть и престарелая, женщина не может за долю секунды превратиться в бесполое чудовище, да ещё и бросаться камнями. Люди не забывают первые десять лет своей жизни, если у них не было никакой психологической травмы. Тут Хромов резко останавливается и стоит под дождём некоторое время. А что, если с ним что-то случилось в детстве, когда он жил в Озёрном? А родители просто скрывают это от него. Но что могло с ним случиться? Идёт дальше.