Мистер Уайт поднял револьвер и начал стрелять. Он опустошил весь барабан. Хью опустился на землю, исчезнув в траве. Я не знал, упал ли он или просто присел. Тут к окну подбежали еще три солдата. — Пожалуйста, не убивайте его! — крикнула Бронвин. Не обращая на нее внимания, они изрешетили поле пулями, оглушив нас грохотом стрельбы. И тут пчелы появились в комнате. Их было не больше дюжины, но они были разъярены. — Закройте окно! — взвизгнул Уайт, отчаянно размахивая руками. Один из солдат захлопнул раму. Твари начали гоняться за влетевшими в комнату насекомыми, пытаясь их пришлепнуть. Пока они этим занимались, снаружи продолжали собираться пчелы. Они повисли на окне огромным шевелящимся одеялом. Их было так много, что, к тому времени как мистер Уайт и его люди покончили с пчелами внутри, те, которые остались снаружи, уже почти полностью заслонили собой солнце. Солдаты сбились в кучу посреди комнаты спиной к спине, ощетинившись винтовками, как дикобраз иглами. В хижине было жарко и темно. Жутковато странный гул миллиона обезумевших пчел эхом отдавался у нас в ушах. — Заставьте их отступить! — закричал мистер Уайт срывающимся голосом, в котором звенело отчаяние. Как будто это мог сделать кто-то, кроме Хью… если он все еще был жив. — Я сделаю вам другое предложение, — подал голос Бехир. Он поднялся на ноги, подтягиваясь на решетке окна. Его силуэт четко вырисовывался на фоне темного стекла. — Опустите оружие, или я открою окно. Мистер Уайт резко развернулся к нему. — Даже цыган не способен на такой идиотский поступок. — Вы слишком хорошо о нас думаете, — отозвался Бехир, берясь за ручку окна. Солдаты подняли винтовки. — Давайте, — произнес Бехир, — стреляйте. — Не делайте этого, вы разобьете стекло! — закричал мистер Уайт. — Схватить его! Солдаты отшвырнули винтовки и бросились на Бехира, но он уже ударил кулаком по стеклу. От этого удара все окно вылетело наружу. В комнату хлынули пчелы, и в хижине воцарился хаос — крики, стрельба, толкотня. Впрочем, все это заглушал рев насекомых, который, казалось, заполнил не только мои уши, но и вторгся во все поры моего тела. Солдаты, отпихивая друг друга, рвались к двери. Справа от меня Бронвин толкнула Оливию на пол и накрыла ее своим телом. — Ложись! — закричала Эмма, и мы упали рядом. Пчелы ползали по коже и запутывались у меня в волосах. Я ожидал смерти. Пчелы покрывали все открытые участки моего тела, и, если бы им вздумалось меня жалить, у моей нервной системы не было бы ни малейших шансов выдержать эту яростную атаку. Кто-то распахнул дверь, и в хижину ворвался свет. Чьи-то ботинки загрохотали по полу. Не меньше дюжины ботинок. Стало очень тихо. Я медленно поднял голову. Пчелы исчезли. Солдаты тоже. И тут снаружи донесся хор перепуганных голосов. Я вскочил на ноги и ринулся к разбитому окну, возле которого уже толпились цыгане и мои товарищи. Сначала я вообще не увидел солдат. В пятидесяти футах от дома вращался огромный шар из насекомых. Он был таким плотным, что казался почти черным. Вопли доносились изнутри этого шара. Постепенно крики стихли. Когда все закончилось, туча пчел начала редеть, обнаруживая нашим взглядам тела мистера Уайта и его людей. Они тесной группой лежали в поле. Казалось, они умерли. Возможно, так и было. Уже через двадцать секунд их маленькие убийцы снова разлетелись по всему полю, и чудовищный гул затих. В их отсутствие вокруг воцарилось странное буколическое спокойствие, как будто в этот самый обычный летний день не произошло ничего особенного. Эмма сосчитала на пальцах тела солдат. — Шестеро, — подвела она итог. — Это все. С ними покончено. Я обнял ее обеими руками, дрожа от благодарности и изумления. — Кто из вас пострадал? — спросила Бронвин, лихорадочно озираясь вокруг. Последние несколько мгновений были сплошным безумием — бесчисленные пчелы и стрельба в темноте. Мы начали осматривать себя в поисках пулевых ранений. Гораций был оглушен, но находился в сознании, только по его виску стекала струйка крови. Резаная рана на бедре Бехира оказалась довольно глубокой, но не представляла особой опасности. Все остальные были перепуганы, но целы. Каким-то чудом ни у кого из нас не оказалось пчелиных укусов. — Когда вы разбили окно, — обернулся я к Бехиру, — откуда вы знали, что пчелы не нападут на нас? — Я этого не знал, — покачал головой он. — К счастью, способности вашего друга очень сильны. Нашего друга… Эмма резко отстранилась от меня. — О боже! — воскликнула она. — Хью! В суматохе мы совершенно забыли о нем. А он, наверное, уже истекал кровью, лежа где-то в высокой траве. Мы рванулись к двери, но в это мгновение он преградил нам путь, появившись в дверном проеме. Одежда Хью была грязной и покрытой зелеными пятнами от травы, но сам он улыбался. — Хью! — воскликнула Оливия, бросаясь к нему. — Ты жив! — Конечно жив! — радостно подтвердил он. — А у вас все целы? — Благодаря тебе — да! — сообщила ему Бронвин. — Гип-гип ура! — Хью, ты спас нас в последний момент! — сообщил ему Гораций. — Где я представляю собой смертельную опасность, так это посреди цветущего поля, — кивнул Хью, наслаждаясь всеобщим вниманием. — Приношу извинения за все те случаи, когда я насмехался над твоими способностями, — произнес Енох. — Не так уж они и бесполезны. — И в придачу, — добавил Миллард, — я хотел бы похвалить Хью за то, что он все сделал так своевременно. Я серьезно… Если бы ты появился на несколько секунд позже… Хью рассказал, что на станции ему удалось ускользнуть, как я и думал, спрятавшись между поездом и платформой. Он послал одну из своих пчел за нами, что позволило ему держаться на почтительном расстоянии. — После этого мне оставалось только подобрать подходящий момент для атаки, — гордо заявил он, как будто был уверен в победе с того момента, когда решил нас спасти. — А если бы ты не оказался совершенно случайно посреди поля, битком набитого пчелами? — поинтересовался Енох. Хью сунул руку в карман и поднял вверх яйцо странных кур, которое он осторожно сжимал двумя пальцами. — План Б, — заявил Хью. Бехир, хромая, подошел к Хью и пожал ему руку. — Мы обязаны вам своими жизнями, молодой человек, — произнес он. — А где ваш странный сын? — спросил у него Миллард. — К счастью, ему удалось бежать вместе с двумя моими людьми. Сегодня мы потеряли трех изумительных животных, но все люди остались живы. — Бехир поклонился Хью, и на мгновение мне почудилось, что он хочет поцеловать ему руку. — Вы должны позволить нам отблагодарить вас. Хью покраснел. — Не стоит, уверяю вас… — К тому же у нас нет времени, — заявила Эмма, выталкивая Хью за дверь. — Мы должны успеть на поезд! Те из нас, кто только сейчас понял, что мисс Сапсан с нами больше нет, побледнели. — Мы возьмем их джип, — заявил Миллард. — Если нам повезет и если эта тварь не ошибалась, мы сможем перехватить поезд во время стоянки в Портмадоге. — Я знаю короткую дорогу, — предложил Бехир и принялся носком ботинка рисовать на земле простую карту. Мы поблагодарили цыган. — Простите, — обратился я к Бехиру. — Мне очень жаль, что мы доставили вам столько проблем. В ответ он только громко расхохотался и махнул рукой, предлагая нам поскорее отправиться в путь. — Мы еще встретимся, syndrigasti, — заявил он. — Я в этом уверен! Мы втиснулись в джип тварей. Восемь детей в автомобиле, рассчитанном на троих, напоминали сельдей в банке. Я сел за руль, будучи единственным из всей компании, кому приходилось водить машину, но долго не мог понять, как эта чертова штуковина заводится. Наконец выяснилось, что вместо ключа в ней используется кнопка на полу, но встала проблема переключения скоростей. Я водил машину с ручной коробкой передач всего несколько раз, и при этом на пассажирском сиденье неизменно сидел отец, руководивший всеми моими действиями. Несмотря ни на что, спустя пару минут мы тронулись с места. Пусть несколько неуверенно, но все же мы начали продвигаться к своей цели. Выжимая педаль газа, я ехал так быстро, как только соглашался двигаться перегруженный джип. Тем временем Миллард выкрикивал указания относительно маршрута, а все остальные пытались не вывалиться на дорогу. Двадцать минут спустя мы въехали в Портмадог и, мчась по главной улице к станции, услышали свисток паровоза. Визжа тормозами, мы остановились у вокзала и выскочили из джипа. Я даже не успел заглушить двигатель. Мы промчались по платформе со скоростью гепарда, преследующего газель, и запрыгнули в последний вагон, когда поезд уже тронулся с места. Мы стояли, согнувшись пополам и пытаясь отдышаться, а остальные пассажиры пытались скрыть свое изумление и любопытство. Могу себе представить, в какой шок их повергло внезапное появление толпы потных, грязных и встрепанных детей. — Мы его догнали, — пыхтела Эмма. — Неужели мы его догнали!