Выехали на песчаный пляжик у моста. На берегу, у большой надувной лодки, стояли трое военных. В брониках с разгрузками. В шлемах, обтянутых защиткой. Ну, как стояли… Они грамотно заняли позицию для стрельбы. Один присел за прибрежной тощей берёзкой, а двое на песке, встав на одно колено. Все держали подъехавших на прицеле. Дугин вышел из Хонды. — Эй! Мы не заражённые! Мы нормальные! Не надо стрелять! Тот, что стоял за деревом, вышел и направился к ним, бросив через плечо товарищам. — Это новики. Один крикнул: — Бабка, ты поосторожней давай! Паша с удивлением узнал в бойце женщину. — Кто из нас сенс? — спросила «Бабка». Она остановилась, не доходя метров пять. Очень правильно встала, не загораживая сектор обстрела товарищам. — Вы откуда? — Из Черновки. А откуда здесь эта река? И вот та деревушка? «Бабка», видимо, не любила отвечать на вопросы. — Вам отсюда надо быстро уходить. Желательно на ту сторону, — она махнула рукой на противоположный берег. — А в чём дело? — Иначе — умрёте, — женщина кивнула в сторону Черновки, — слышите? Павел прислушался. Там, откуда они прибыли, поднялась трескотня автоматов и тяжело бухало что–то крупного калибра. Крепыш, всё также держащий Дугина на прицеле, спросил: — Бабка, они как? — Имунные — коротко отозвалась та. — И что будем делать? — Новикам надо помогать. Ты правила знаешь. Крепыш встал, забросил автомат за спину. — Тогда надо быстро уходить. Время поджимает. — Хорошо, — сказала Бабка, — прыгайте в лодку. Бегом! Ждать не будем. Дугин почему–то сразу поверил этой амазонке. Подлетел к машине, вытащил сайгу и свой рюкзак, Машкин рюкзак и Машку. Сунул той помповик и потащил её к лодке, шипя: — Машка, шевели ногами быстрее. Я тебя умоляю. Загрузились. Два военных мужика резво замахали вёслами. Тяжело груженая лодка рванулась и полетела, прямо как моторка. Бабка спросила: — Что в рюкзаках? — Еда, вода, одежда, патроны… — Откуда такая предусмотрительность? Пашка неопределённо пожал плечами. — Может ты иммунный внешник? — поинтересовалась Бабка Пашка сначала удивлённо помолчал, потом тоже поинтересовался: — Какой внешник? Бабка опять ничего не ответила, только пробормотала: — Ясно. Значит — просто умный. Потом громче: — Так! Внимание! Выходим на берег, и сразу в оборону. Они на подходе. — За вами кто–то гонится? — Да. Муры. — Какие муры? — Увидишь. Выскочив из лодки на песок, Бабка и её мужики резво рванули по траве от реки. Бабка рявкнула: — Не отставать! Пашка и Мария побежали следом. На оставленном берегу загудел двигатель. На песок вылетел пикап–москвич с пулемётной установкой в кузове. Следом газелька, с бойницами вместо окон. Обе машины, обвешанные листами железа, превратились в уродливые броневики. Вся эта самодельщина безбожно грохала на ходу и завывала перегруженными моторами. На пляж высыпали вооружённые люди и сразу же начали стрелять. Загудел воздух от пулевого дождя. Дугин, пробежал ещё пару шагов и неожиданно провалился в яму, не видимую за высокой травой. Сверху на него упала Машка. Она сползла с его спины в сторону и заскулила, заплакала. Пашка повернулся и увидел, как у неё намокает кровью штанина. Подполз на карачках, оторвал её руки от раны. На внутренней стороне бедра зияла жутковатая дыра. — Суки! Ну, суки! Бабка сняла свой рюкзачок, вытащила бинты, вату, бутылку перекиси. Отрезала ножом штанину, обработала рану. Пашка сказал. — Её надо в больницу. — Нет тут больниц. С той стороны крикнули. — Эй, Бабка! Жива?! Женщина ответила, не высовываясь из ямы: — А что мне сделается?! Череп — ты что ли?! — Ну, а кто же ещё так тебя любит?! Может, выйдешь — поговорим! — Нет, друг мой, Череп! Ты нервный сегодня какой–то! Сразу стреляешь! — Да ребята просто погорячились! Пашка не унимался: — Девчонку надо к врачу.