Шило погладил её по плечу. — Ничё девочка. Привыкнешь. Мы каждый день эту бурду, бля, лакаем. Век бы её не видать. — Ещё два, — скомандовала Бабка. Мария через силу сделала два маленьких глоточка и протянула флягу благодетельнице. — Мало. Ещё один. — Ну, чё ты лижешь, как котёнок, — уговаривал Шило. — Пей, давай, нормально. Пришлось выпить ещё. — Что чувствуешь? Мария как–то просветлела лицом. Оглядела всех. Посмотрела на дыру в ноге. Удивлённо выдавила: — Не знаю… Вроде хорошо. — Ну и прекрасно. Так! Не расслабляемся! Короткий — за машиной. Шило — бери этого чудо–снайпера, блин, и за трофеями. — А как же… показал Дугин на Марию. — О ней я позабочусь. Приступили! — Подождите! Вы что — предлагаете мне обобрать покойников? — дошло до Пашки. — Шило, — переиграла атаманша, — пойдешь на мародёрку один. Этих бросим здесь. Они слишком щепетильные и предпочитают сдохнуть. Такая рубленая решительность и прямолинейность вышибла Пашку из колеи. — Ну, хорошо, хорошо, — пошел на попятный Дугин, — я пойду. — Ты не просто пойдёшь. Ты молча будешь делать всё, что он, — Бабка кивнула на Шило, — скажет. Вперёд! Долговязый «Короткий» легко взлетел на край ямы и исчез в кустарнике. Шило так же шустро выбрался из помойки и протянул руку Бабке. — Я не инвалид. Вон ему помоги, а то сейчас начнёт корячиться. Шило склонился к Пашке, ухватил за протянутую руку и неожиданно легко выдернул его наверх. Следом непринужденно выскочила Бабка. Дугин шел за своими нечаянными товарищами и отряхивал коленки от глины. — А почему «Бабка», — поинтересовался он. — Я и есть бабка. — Да ну. Какая же вы бабка. Вы очень молоды. Бабка фыркнула. — Скажи ещё — красивая. — Скажу, а что. Если это — правда. — Шило, ты слышишь? Он ко мне клинья бьёт, — усмехнулась женщина. Шило остановился. — Слышь, ты, мужик. Успокоился быстро. Паша вспомнил, как этот бычок выдернул его из канавы, и предпочёл промолчать. — А то, что «Бабка»… — продолжила женщина, — Так я и есть старая бабка. Мне уже шестьдесят четыре. Посмотрела на растерянную Пашкину физиономию. Криво усмехнулась, дернула бровью. — Так–то, дружок. Подошли к лодке. Шило залез в посудину и скомандовал Павлу. — Принимай. Подал первый небольшой рюкзак. — Смотри, это тяжело. Паша принял поклажу и охнул, чуть не уронив её на песок. Рюкзак оказался действительно неожиданно тяжёлым. Килограммов пятьдесят. — Господи! Что у вас там? — Патроны, — просветила Бабка. Она легко взвалила на себя один. Потом приняла от Пашки второй и повесила его спереди. И с этим, неподъёмным, даже для такого крепкого мужика как Павел, грузом, легко пошла от берега. Бросив через плечо: — Остальное на берегу оставь. Короткий заберёт. У вас полчаса на всё. * * * Шило тут же указал Пашке на лодку и, когда тот забрался, столкнул её в воду. Усевшись за вёсла, этот бык начал так грести, что того и гляди черенки переломятся. Буквально десяток секунд, и они на другом берегу. Вылезая на песок, Паша спросил: — Шило, а вы, это… Вы — люди? Шило безразлично дёрнул плечом. — А хрен его знает, — и закомандовал: — Собери всё оружие, рюкзаки, и тащи в лодку. Как попало не бросай. Складывай на носу. Из кобур не вынимай, заберём всё в упаковке. И это… Вон того, который у твоей машины. Ты его сюда приволоки. И того, который в салоне «Газели», тоже. — Как? — удивился Пашка. — Как это — «как»? — в ответ удивился Шило. — Берёшь за ноги и волокёшь. Всё просто. Пашка принялся за работу, ворча негромко: — Хорошо хоть не завтракал, а то бы переблевался давно. Было ощущение чего–то нереального. Как будто всё происходит не с ним, а… Чёрт его знает. Он смотрел на происходящее вроде как со стороны. Одно беспокоило — состояние Марии. Надо быстро сделать то, что приказали, и везти девочку куда–то к врачам. Где–то должны же быть пункты помощи населению, спасатели, МЧС. Шило с покойниками не церемонился. Расстёгивал боковые стяжки и просто вытряхивал тех из бронежилетов. Снятые броники кидал на песок. Пашка носил их в лодку как по конвейеру. Видно было, что Шило не первый раз занимается таким делом. Закончив с бронёй, он принялся раздевать мертвяков догола и всю одежду тоже бросал не берег. Пашка собирал её и тоже сваливал в лодку. Причём одежду, которая была на пуговицах, или слишком плотно прилегала к телу, Шило даже не пытался расстегнуть. Он просто взрезал её ножом и полученную тряпку бросал в общую кучу. Только камуфляж и ботинки не портил. А так — всё шло под лезвие. Паша не выдержал, поинтересовался: — А это–то хламьё зачем?