Неразговорчивый Короткий, почесав каску на затылке, мрачно произнёс сакраментальное: — Ни фига себе… Потом добавил: — Надо было хоть головы отрезать. — Нет, — не согласилась Бабка, — не надо. Пашка заинтересованно слушал. Та продолжила: — Премия за каждого по сотне споранов… — По сто пятьдесят, — поправил Шило. — Да хоть по двести. Ну, получит герой награду. Ага. А дальше? На него же вечный сезон охоты откроют. Оно ему надо? — Во! И я так же подумал! — добавил крепыш. — Молодец. Правильно подумал, — одобрила глава и скомандовала: — Так. Ладно. Машина к воде не пройдёт… Отстегните прицеп и волоките его сюда. В округе пока тихо. Спокойно погрузимся. Мужики пошли вверх по склону. А Бабка внимательно посмотрела на Пашку и пробормотала непонятное: — Нет, не дар… Странно… Ты наверно раньше много охотился? — Ну, да, — признался Дугин, — я охотник. И стрельбой занимался в секции… Из лука. — Вон оно как… Ну, лук–то мы тебе найдём. Лавируя между осинок, по склону берега спускались мужики, толкающие перед собой небольшой, низкий, одноосный прицеп. Явно самодельный. Бабка посмотрела оценивающе на Пашку, потом на загруженную лодку и решила: — Ты иди к джипу, — ткнула пальцем на кусты. — Тут будешь только мешаться. Глава 3. Пашка вылез из прибрежного мелкого осинника и подошел к конструкции, которая гордо называлась «джипом». Да, действительно — джип. Только увлёкшийся стриптизом. Багги, короче. Приземистая и широкая трубчатая рама на колёсах. Рядом с колесом стояли их рюкзаки и Пашкино оружие. В заднем, видимо багажном отделении, на откидном креслице сидела Маша, положив под себя свою шубейку. — Ты как? — озабоченно спросил Павел. — Вроде — нормально. Странно, как–то, всё. Она выглядела действительно неплохо, для человека пережившего тяжелое ранение. — Дядя Паша, как вы думаете — где мы? — Не знаю, Машенька, не знаю. Они, — он кивнул в сторону реки, — говорят, что мы уже не на Земле. Я как–то… Верю. — Они меня чем–то напоили. У меня дыра в ноге заживает. Прямо на глазах. Она продемонстрировала место ранения. Выглядело это так, будто рана нанесена неделю назад. Не меньше. Даже тонкая плёночка новой кожицы появилась на месте оторванного куска мяса. — А от Борькиного укуса совсем ничего не осталось. Показала Пашке руку. — Подождите, — вдруг дошло до Марии, — как это, «не на Земле»? А где, тогда? — Я не знаю. Обещали потом объяснить. — Когда, «потом»? Паша пожал плечами. Мария спросила стеснительно: — Дядь Паша, у нас есть что пожевать? Пашка засуетился. — Сейчас Машенька, сейчас. Ветчинку будешь? Та покивала. Сквозь кусты проломились Шило с Коротким, волокущие тяжело груженый прицеп. Пашка бы его даже с места не стронул. А эти прут, как коляску с младенцем. Бабка, шагала следом налегке. Дугин поинтересовался: — А пулемёт, что — бросили? — Ну да! — откликнулся Шило. — Такую дорогую штуку бросать? Мы тебе чо — миллионеры? Ткнул под днище телеги — Ствол снизу привязали… Как она там? — указал глазами на Марию. — Нормально… Ест. Короткий пристегнул прицеп к фаркопу. Бабка залезла за руль. Шило легко, как пушинку, вытащил жующую бутерброд Машку из багажника и перенёс её на нормальное заднее сиденье, за водителем. — На моём месте поедешь. Пока. Сам забрался в багажник на откидуху. — Ну, залазь, чего стоишь? — скомандовала Бабка Дугину и нажала кнопку на панели. Дугин сел за Коротким, рядом с Машей. Тронулись. Багги катила почти бесшумно, только сучки под колёсами потрескивали. — Электромобиль? — спросил Павел. Ответил Короткий: — Нет. А Бабка поинтересовалась: — Разбираешься в машинах? — Автодор закончил. Специальность — автостроение. Последние девять лет на автосервисе работал, управляющим. Ну и автоэлектриком. Да и по остальному — тоже. Флегматичный и молчаливый Короткий оживился. — Там, — он ткнул в сторону капота, — у меня стоит эм сто четвёртый, от мерса. Два и восемь куба, двести сорок лошадей. Не новый, правда. Но я его перебрал. Работает как часы.